***
Психологи в больницах для душевно больных очень забавные. Они проводят свои наблюдения не как врачи, а скорее, как аналитики. Им не столь важен диагноз, сколько чувства и мысли пациента о нём. Психологом Чонгука был милый молодой парень, наверное, недавно закончил интернатуру. На его бейджике было написано — Чхве Субин. Субин говорил с ним на равных, иногда пускался в свои размышления вслух, особенно, когда Чонгук отвечал ему на вопросы неоднозначно. Это фишка всех людей, любящих покопаться в чужой голове — они уточняют каждую деталь. Например, ты говоришь: «Иногда меня сексуально привлекают животные», а они в ответ тебя спрашивают: «Какой породы? Большие или маленькие? Что насчёт лошадей?». В общем, ты им слово — они тебе десять. Чонгук на удивление хорошо справился со всеми заданиями, кроме теста на память, где тебе говорят определенное количество слов, а ты должен запомнить их как можно больше и повторить вслух. Чонгук запомнил лишь два из двенадцати — лес и шарф. Субин и это проанализировать может… — Ты когда-нибудь бывал в походах в холодное время года? — Чхве задумчиво водил ручкой по листку бумаги. Когда уже это всё кончится…***
После проверки у психолога, которая заняла (каких-то) полтора часа, Чонгук сделал все свои дневные ритуалы, посвятив этот день отдыху и обнимашкам с Тэхёном. Анализирование и занесение картины болезни, с точки зрения психолога, закончат уже сегодня. Чонгук волновался. Ему было страшно перед встречей с социальным работником. А вдруг отец подкупит его… Бред, у отца нет таких денег. Чонгук встретил рассвет, чувствуя, как к его спине прижимается теплая грудь Тэхёна. Ким переплёл их ноги, обнял поперек талии (как только руку не отлежал?), так крепко он держит, что несложно догадаться — ночью снова был кошмар, иногда Чонгук не просыпается во время них, но они довольно активны и всю ночь заставляют его потеть и мычать, иногда разговаривать во сне. После завтрака, когда они приняли таблетки — волнение отступило, точнее притупилось нейролептиками, но навязчивые мысли не покидали его. Чонгук прокручивал в голове предстоящий разговор и всё думал: «Как случайно не ляпнуть ненужное?», его ведь и психом могут счесть, будь он слишком активен или слишком в отчаянии. Тэхён сказал ему, — Просто будь собой, — а затем надел Чонгуку на руку одну фенечку, она служила закладкой для его книги про «Волшебника Изумрудного города». Тэхён сказал — она приносит удачу. Конечно же, он соврал. Но зато приятно… После обеда ему сообщили, что социальный работник ожидает его в кабинете главврача. Тэхён поцеловал его в щёку и улыбнулся, вкладывая в это улыбку и взгляд всю поддержку мира. Зайдя в кабинет, принадлежащий Сокджину, он немного был ошарашен. Напротив доктора, в одном из кресел, сидел рыжий парень, на нём джинсы с вышивкой и цветной свитер. — Здравствуй, Чонгук, — сказал доктор Ким, — Познакомься, это — Чон Хосок, социальный работник, а ещё наш с Намджуном старый друг. — Здравствуйте, Хосок-щи, — поклонился Чонгук. — Ох, ребёнок! Называй меня Хосок-хён, — парень залез на кресло с ногами, готовый к разговору, — Садись напротив меня, будем играть в гляделки. Гляделки…? — Хосок, хватит шуток, видишь, мальчик и так взволнован, — Сокджин подошёл к кофейному столику возле кресел, сел на софу и разлил для всех чаю. Чонгука пугало неловкое молчание, а вдруг прямо сейчас они уже начали тестирование, что ему делать? Они следят за тем, как он дышит или двигается? Сокджин подтолкнул Гуку кружку, — Слишком громко думаешь. Итак, после многочисленных анализов пациента Чон Чонгука, девятнадцати лет, уроженца города Пусан, — врач зачитывал его личное дело, — Мы пришли к выводу, что он абсолютно стабилен по отношению к окружающим и самому себе, за исключением фактора его психологической травмы. Хосок оживился, — Как здорово! Всё, что тебе остаётся Чонгук — посещать психотерапию дважды в неделю. А ещё я буду приглядывать за тобой месяцок, — Чон выпил залпом свой горячий чай, — Согласен на такие условия? Чонгук был согласен на что угодно, чтобы его выписали, он хочет сходить с Тэхёном на настоящее свидание, встретить с ним весну, закончить школу… Может, поступить в один колледж? Он ненавидел терапии, они царапали его по живому, но это стоило того. Тэхён стоит целого мира. И он согласился.***
— Тэхён, как ты себя чувствуешь? Медсёстры говорят, ты плохо ешь, а после таблеток сразу идёшь спать, — Сокджин принюхался, — И когда ты мылся в последний раз? Тэхён молчал, прикрыв глаза, всё, чего он хотел — вернуться в тёплую кровать. Сокджин прищурился, — Это из-за выписки Чонгука? И Тэхёна как током стрельнуло, вот он — гром среди ясного неба. Интерфазы рано или поздно заканчивается, а выписка Чонгука закинула Тэхёна на темную сторону болезни. — Ты в депрессии? Как давно? — Сокджин и так знал это, как мы уже поняли, в больнице у стен есть и глаза, и уши. Доктор замечал его замедленные движения, кислое лицо, которое озаряла натянутая улыбка — только ради Чонгука, не нужно ему знать, как Тэхёну плохо, у Чона и своих дел сейчас навалом. — Две последние недели, — Тэхён опустил взгляд, — Не хотел говорить вам. Сокджин вздохнул, открыл карту Тэ и стал записывать, — Давай-ка мне свои мысли выкладывай, я вот запишу и будем разбираться, не с Чонгуком — но вместе. — Понимаешь… В реальной жизни я может бы никогда не встретился с Чонгуком, мы такие разные, что, скорее, бы прошли мимо друг друга на улице и не заметили, никогда бы не пересеклись. Ему явно было тяжело говорить, он звучал, как засыпающий в бреду человек, — А нужен ли я Чонгуку вообще там? У него в конце концов выпускной, своя жизнь, а я пойду пересдавать экзамены лишь летом, поступать никуда не хочу, просто не знаю куда и чем хочу заниматься. — Ты говорил об этом с самим Чонгуком? Ты знаешь, что значишь для него? — спросил Сокджин. А Тэхён вдруг понял. Они ни разу не говорили об этом, просто были всегда рядом, всегда близки до интимного, самого душевного. Есть ли шанс, что Чонгук его хоть немножечко… Нечто большее, чем простое - "нравлюсь". Есть ли шанс, что Тэхён не оплошает снова? Что любовь будет взаимной, а Ким не станет её отталкивать из-за страха, что болезнь Тэхёна разрушит их связь.