Меньшее из зол

      Они должны были освободить Ганнибала. У них не было выбора. Алана сама срезала бы с него ошейник и выкручивавшие руки верёвки, не задумываясь сделала бы что угодно, лишь бы после они с Марго были в безопасности. И в первую очередь в безопасности от Ганнибала. Всё просто: они получат то, что есть у Мейсона, а Ганнибал — Уилла. Поздно разыгрывать из себя невинность.       Они возле операционной. Корделл только-только успел коснуться скальпелем лица Уилла, а Мейсон под наркозом лежит на столе рядом с ним. Даже удивительно, что он решил пропустить всё веселье.       Алана и Марго застыли у дверей. Им не удастся пройти мимо Корделла незаметно. Он чудовище. Такое же, как Ганнибал с Мейсоном. Чудовище, в которое однажды может превратиться и Уилл. Однако Корделл куда как омерзительнее. У Ганнибала хотя бы есть принципы, и Алана уверена, что некоторых границ он не переступит никогда. Корделл же просто псих, упивающийся своей властью над слабыми. Ганнибал тоже любит позлорадствовать, но не так.       Марго плачет от собственно бессилия, размазывая тушь щекам. Она выглядит такой измождённой, что Алане кажется, будто ещё немного, и та начнёт рассыпаться на куски.       Подойдя к ним сзади, Ганнибал кладёт окровавленную руку Марго на плечо, а потом шагает прямо в операционную, так и не взглянув ни на одну из них. Он одет. Свитер прилипает к свежевыжженному клейму на спине.       — Остановись, — произносит Ганнибал, пожертвовав эффектом неожиданности, чтобы спасти лицо Уилла.       Корделл замирает, скальпель отрывается от лица, и кровь с лезвия начинает падать на кафельный пол крупными каплями.       — Доктор Лектер, — приветствует его Корделл. Не то чтобы он рад видеть Ганнибала. Корделл не из тех, кто предпочитает равных себе по силе противников. — Полагаю, лёгкая тендеризация* вам не повредит.       Губы Ганнибала изгибаются в полуулыбке, и он тут же бросается на Корделла. О, Алана помнит, как молниеносно он может двигаться, для Корделла же это становится полной неожиданностью. Они врезаются друг в друга, и скальпель отлетает в сторону с характерным звуком. Ганнибал выкручивает Корделлу запястье, слышится хруст ломающихся костей, а в следующую секунду он уже мастерски уворачивается от мощного удара, который, вероятно, запросто мог бы его вырубить.       Марго испуганно охает, сильнее сжимая руку Аланы.       Корделл крупнее, моложе и не подвергался пыткам последние несколько часов. Но Алана всё равно поставила бы на победу Ганнибала.       Ей как-то довелось поговорить с Гидеоном, прежде чем Ганнибал съел его, отрезая кусок за куском.        «Любой, кто подберётся к нему слишком близко, рано или поздно получит по заслугам, — сказал он тогда. — Это мне поведал Уилл Грэм. Поэтому бегите, доктор Блум. Бегите, пока ещё можете».       Корделл осмелился притронуться к самому дорогому, что принадлежит Ганнибалу. Никто, кроме него, не смеет причинять Уиллу вред. Никто.       У Ганнибала всё ещё при себе нож из сарая. Он оставляет на груди Корделла тонкую красную линию, ткань вокруг пореза быстро пропитывается кровью. Корчась от боли, Корделл перехватывает его руку. У него даже хватает сил, чтобы, отведя её, прижать лезвие к бицепсу Ганнибала.       Ганнибал изворачивается, не давая Корделлу вывихнуть ему плечо. Алана видит, как тяжело он дышит. Как рычит, обнажая острые зубы. Он бьёт Корделла головой, пытаясь урвать больше места для манёвра, но тот не отпускает. Пошатываясь, они приближаются к Алане и Марго. Один из порезов на лице Ганнибала снова открылся, кровь застилает ему глаза.       Алана решительно выходит вперёд, замахиваясь тростью, как бейсбольной битой.       Глухой удар по затылку, и Корделл как подкошенный падает на пол.       Ганнибал выпрямляется, вытирая пот со лба запястьем.       — Неплохой удар, — подмечает он.       Алана стоит над телом Корделла, пока Ганнибал осторожно вытаскивает иглу капельницы из тыльной стороны руки Уилла и расстёгивает удерживающие его ремни.       Убедившись, что жизни Уилла ничего не угрожает, Ганнибал ласково гладит по его волосам. Он просовывает одну руку под колени Уилла, другой крепко держа за плечи, и поднимает его с операционного стола. Бережно. Так чертовски бережно он усаживает обнажённого Уилла в кресло-каталку и укутывает одеялом.       Уилл дышит тяжело, буквально глотая воздух, но довольно скоро начинает успокаиваться, и дыхание постепенно приходит в норму. Он смотрит на Ганнибала, будто пытаясь сказать ему что-то. Ганнибал с нежностью улыбается ему.       — Не волнуйся, — говорит он, — Теперь мы оба знаем. Ты не можешь убить меня, так же как и я не могу убить тебя, — и это звучит, как нечто нерушимое, на века высеченное в камне. Ганнибал принял окончательное решение.       Ганнибал переводит взгляд на Алану, ожидая, что та обязательно попытается защитить Уилла, хоть что-то ему возразив. Но Алана благоразумно молчит, стиснув зубы. Она уже пыталась. Пыталась спасти себя, спасти Уилла, спасти всех, чьими телами сейчас усыпан путь Ганнибала к свободе. Что бы она ни делала, Ганнибал продолжает крепко держать Уилла в своей пасти.       — В сарае есть погонялка для скота, — говорит он. — Пожалуйста, принесите её.       Алана не хочет оставлять Марго наедине с ним, но и сама предпочла бы держаться подальше.       — Ты быстрее, — шепчет она Марго, изо всех сил стараясь, чтобы голос перестал дрожать. Марго срывается с места. Каблуки скользят по кафельному полу, и она едва не падает, вылетая за дверь.       Алана наблюдает, как Ганнибал, рывком подняв безвольное тело Корделла, взгромождает его на стол, где до этого лежал Уилл. Скольких же мертвецов он успел вот так перетаскать за всю жизнь?.. Явно немало. Игла от капельницы Уилла теперь воткнута в руку Корделла.       Подойдя к Мейсону, Ганнибал без особого труда перекатывает его на бок, при этом вежливо соблюдая расстояние между собой и Аланой.       Марго возвращается с раскрасневшимся от мороза лицом, снег в её волосах уже начинает таять. Она сжимает в руке погонялку, пальцы уверенно лежат на спусковом крючке.       Ганнибал вскидывает брови, глядя на неё.       — Сама удостоишься чести или предпочтёшь, чтобы это всё-таки сделал я?       — Сделал что?.. — спрашивает Марго и невольно вздрагивает, когда Ганнибал протягивает к ней руку. Испугавшись, Марго даже не замечает, как нажала на крючок, как заплясали на конце погонялки искры. Они громко потрескивают, напоминая Алане крохотные голубоватые молнии.       — Простимулировав предстательную железу, можно вызвать принудительное семяизвержение, — объясняет Ганнибал, больше не двигаясь с места. — Я подумал, ты, скорее всего, предпочтёшь именно этот вариант любому другому. Учитывая все обстоятельства.       Он на удивление деликатно относится к травме Марго, несмотря на все прежние попытки убедить её собственноручно убить Мейсона. Одна только мысль о том, что она может быть хоть в чём-то согласна с Ганнибалом, вызывает у Аланы чувство дичайшего отвращения. Но когда бешеный пёс срывается с цепи, кто-то должен его усыпить.       — Я могу с этим помочь, — говорит он. — Ну, или же можешь сделать всё сама.       Нащупав у Уилла пульс, Алана обнаруживает, что теперь его сердце бьётся спокойно, размеренно. Ему плевать, что случится с Мейсоном. С запозданием Алана понимает, что Уилл был тогда рядом с Мейсоном и видел, как тот срезал и съел собственное лицо. Равнодушно стоял рядом, просто наблюдая, и был бы более чем счастлив повторить это.       — Я… — только и вырывается у Марго при виде бессознательного тела своего мучителя. Пальцы Марго разжимаются, и она отдаёт погонялку Ганнибалу.       — Там, на столе, ты найдёшь склянку, — оборачивается он, моя руки в раковине. Как всегда дотошен. Ганнибал надевает медицинские перчатки, а после протягивает по паре Алане и Марго.       — Он парализован, — цедит Марго. — Ничего не чувствует ниже пояса. Не нужно с ним нежничать.       Сперва Ганнибал находит простату Мейсона пальцами.       — А у тебя, я смотрю, большой опыт, — не может удержаться Алана. Бог знает, чем они там с Уиллом занимались на сеансах терапии, и сколько это вообще продолжалось. Ганнибал многозначительно подмигивает Алане, и в этот момент ей хочется его придушить.       Наконец Ганнибал вводит погонялку. Его действия ни в коей мере нельзя назвать нежными, зато они крайне эффективны. Алана в это время придерживает член Мейсона, а Марго — склянку. Остальной же процесс длится недолго.       Ганнибал вытаскивает погонялку, натягивает на Мейсона штаны и бросает его в инвалидное кресло, как мешок с картошкой. Он закончил с ним, и дальнейшая его судьба Ганнибала совершенно не интересует.       Ганнибал меняет перчатки, внимательно изучая лежащие на подносе хирургические инструменты.       — Вы же не станете возражать, если я позволю себе немного напугать Мейсона, когда он проснётся. Не могу удержаться.       — Ни в чём себе не отказывай, — отвечает Марго. Она уходит не оглядываясь. Алана видит, как светится Марго, лучится нежным теплом, унося с собой новую жизнь. Отнятую и возвращённую.       Окончательно очнувшись, Уилл начинает шевелиться в кресле.       — Тебе пора. Уходи, — невнятно говорит он Алане, и она едва может разобрать его слова.        Насколько всегда до скрежета зубов вежлив Ганнибал, настолько сейчас груб Уилл. Не то чтобы Алана ожидала благодарности, нет, но ведь это она вырубила психопата, пытавшегося срезать его лицо. И именно она освободила Ганнибала. И всё это — только чтобы спасти Уилла. Ну что за несправедливость?..       — Возможно, это не последняя наша встреча, — говорит ей Ганнибал. У Аланы перехватывает дыхание, когда он приближается к ней вплотную, но Ганнибал всего лишь целует её в щеку. — Я благодарен тебе за помощь, — о, в этом весь Ганнибал — не может не сыпать соль на рану. Отпустить его было меньшим из зол. Но не особо. Он отлично знает, что она ещё не раз пожалеет о своём решении, знает, что она не хотела, чтобы всё обернулось именно так.       Она встречается с ним взглядом, твердя себе, что он никак не мог прочитать её мысли.       — Не за что, — Алана поворачивается к нему спиной, хоть от этого у неё и мурашки по коже, и прихрамывая ковыляет вслед за Марго.       Разобравшись с Корделлом, Ганнибал подхватывает Уилла на руки и уносит его в ночь. Уилл без сознания. Алана не знает, от стресса ли, от истощения или от наркоза. Возможно, Ганнибал вколол ему что-то.       Алана с Марго наблюдают, как он со своей ношей пробирается по снегу, постепенно исчезая в темноте. На секунду ей даже становится любопытно, каково это, когда в тебя влюбляется сам дьявол?       — Ты не обязана оставаться, — уговаривает её Марго. Марго прекрасна, и больше всего на свете Алане хочется уберечь её от бесконечного уродства этого мира. Теперь у Аланы есть стальной несгибаемый стержень. По правде говоря, конечно, титановый, но не суть. Марго смелая, иначе не продержалась бы так долго, но надави на неё сильнее, и она сломается. Алана не собирается просто стоять и смотреть, как это произойдёт.       Алана целует её.       — Знаю, — отвечает она, — но я хочу остаться. Давай покончим с этим. Вместе.       Возможно, Уилл никогда и не обретёт свободу, но Марго сможет. Алана поможет ей спастись. А это дорогого стоит.