Исключения

      Подготовка к атаке гоблинов в деревеньке шла полным ходом. Старик Бо вместе с остальными мужиками, способными отбить атаку, по максимуму укрепляли деревню: точились длинные колья, служившие оградой, ведь никакого забора вокруг деревни, защищающего от внешней опасности, не было, делались примитивные деревянные стрелы с каменными наконечниками, у которых такая себе аэродинамика, точились вилы, серпы и топоры. Женщины, старики и дети уходили вместе со скотом в сторону соседней деревушки, сиротские собирали пожитки и ждали повозок, которые должны были прибыть с минуты на минуту. Рей же, в свою очередь, отмечал на клочке бумаги ожидаемые маршруты нападения маленькой орды, даже не готовясь к переезду. Зачем ехать куда-то от столь незначительной для Гобса (Убийцы Гоблинов) опасности, когда можно залезть прямо в пасть и раскромсать зверя изнутри, верно?       Примерно четверть часа спустя к церквушке подъехало восемь повозок, в которые стали загружаться дети, по четыре человека на каждую. Бо прощался с каждым в последний раз, целуя его в лоб и давая напутствия на будущее.       - Нуна, золотце мое... - начал было он, - ты знаешь, что я люблю тебя больше собственной жизни. Пожалуйста, не забывай старика. - грустно улыбнулся тот, едва сдерживая слезы, так и норовившие выскользнуть из под век.       - Дедуля, а почему я должна тебя забыть? И куда мы все поедем? - не понимая общей картины, начала девочка, но была заткнута извозчиком, который ударил по лошадям с громким криком.       - Н-но, родненькая, пошла, пошла! - прикрикивал крестьянин, стремившийся поскорее покинуть будущее поле боя.       - Прощай, дорогой мой цветочек... - уже самому себе сказал Бо, разворачиваясь обратно и возвращаясь к работе. - Надеюсь, что Рей позаботится о тебе...       Но, как бы то ни было, этот пятилетний прохвост уже спрыгнул с повозки, забрав свой новый меч и оставшиеся пожитки, ничего не объясняя остальным сиротским детям. Его путь лежал в глубины леса, где неподалеку от пещерки уже стоял зеленый караул, следящий за порядком, но довольно плохо, потому что сон у них проходит днем, а нападение - ночью, о чем он разузнал давным давно.       Перебежками, от дерева к дереву, мальчик преодолевал расстояние до намеченного места, попутно извозившись в грязи, дабы сбить запах и не дать себя заметить хорошему обонянию этой гуманоидной расы. Камни, которыми были забиты карманы, служили роль отвлекающую, ведь сколько бы ни было у тебя опыта сражений с этими крокозябликами, ты не выживешь, если полезешь на них в лоб, тем более с таким неподготовленным телом.       Первый камень покинул свою обитель, отправляясь в полет и, приземлившись за спиной гоблина, тот незамедлительно подпрыгнул на месте и развернулся, обнажая искривленный и ржавый клинок. Принюхавшись, тот ничего не почувствовал и уж было начал разворачиваться обратно, но слух уловил едва заметное отличие от столь сладкого щебетания птичек и шуршания листочков друг о друга. Он бы успел, если бы атаковал медленный, закутанный в металл человек, но когда маленький ребенок, не имея при себе практически никакого лишнего веса, спрыгивает с ветви прямо тебе на голову, еще и ускоряясь при помощи собственных ног, какая бы у тебя ни была реакция - просто нереально увернуться от такого дикого напора. Новый меч с легкостью вошел в тельце через затылок и находя путь наружу во рту, откуда с хрустом вылетела пара гнилых зубов. Обмякшее тело было поймано, но убрать пятнадцать килограмм, когда в тебе-то с натяжкой-то будет два центнера сложновато, если очень грубо сказать. Труп медленно отполз в кусты, с которого был подобран тот клинок не самого лучшего качества, нашедший себе нового хозяина, пусть и ненадолго. Если камнем можно было выбить глаз, то клинком, даже заржавевшим, можно навсегда упокоить этих смертников с притупленным инстинктом самосохранения.       Второго гоблина, отошедшего по своим "важным делам", смерть настигла мгновенно: рваные раны, нанесенные тем клинком, залили артериальной кровью ствол дерева вместе с землей. Воспользовавшись этим, мальчик усовершенствовал собственную маскировку, приобретая страшный образ в подарок: порванная в разных местах одежда вперемешку с кровью и грязью могла испугать даже бывалого вояку, не то что деревенского. А вот на поселенцев с другой Луны этот наряд действовал на ура, отгоняя от себя на десятки и сотни метров.       - Двое. Остались еще... - начал свой счет палач, продолжив свою беспощадную и нескончаемую казнь.       Началась жатва, плоды которой можно разглядеть даже невооруженным глазом: отсеченные головешки, лежащие в лужах крови, разрезанные животы, из которых выпал весь кишечный тракт, вскрытые спины с вырванными позвоночниками, вытекающие глаза, выбитые при помощи обыкновенных пальцев в перчатках, поломанные в нескольких местах руки и ноги. Нечеловеческая сила наполнила каждую клеточку этого бренного тела, избранного сразу двумя Богами, по натуре своей противоположные и слишком значимые, чтобы с ними не считались: верховное Божество Порядка, решившее приглядеть за своим заплутавшим в другом мире дитя, исполняющее его, а точнее ее волю, и Божество Хаоса, стоящее с другой стороны шахматной доски, все время противоборствующее своему отражению, которое по чистой случайности наткнулось на это маленькое существо, в чьих жилах текли не просто гнев и ярость, а чистой воды ненависть, застилающая и пожирающая остальные эмоции, от которых не оставалось даже слабого отголоска - они стерлись и благополучно забылись.       Шлем, стянутый с одного из трупов, хоть и не полностью, но защищал голову, самодельные сыромятные доспехи не спасали от прямого удара, но вот от неуклюжего и медленного - пожалуйста, главное не забывать, что толщина кожи не более полутора сантиметров, меховые ботинки также нашли свое новое предназначение и слезли с ноги гоблина, отлично подходя по размеру Рею, уже на автомате срывающему различные элементы брони с мертвых тел и прицепляющему их на себя, дабы иметь хоть какую-то защиту. Обвешанный с ног до головы кинжалами и короткими мечами, он шел довольно плавно и тихо, хотя весь этот хабар должен был громыхать мама не горюй.       - Двадцать шесть, остался последний зал. - про себя бормотал живой ужас, облепленный ошметками тел, окрашенный в грязный, кровавый цвет и источающий поистине устрашающую жажду крови.       Последнее помещение больше использовалось как склад, в котором без чувств валялись гоблины разных мастей, видно напившихся алкоголя, так легко им доставшегося. Около кучи лежал и "благоухающий" шаман, так невинно распластавшийся на одной из шкур, украденных у каравана, который так однажды и не доехал. Последний бой начался так же быстро, как и закончился: кинжалы без особых проблем втыкались в шеи и оставались там, дабы потом посчитать количество трупов, созданных по итогу своей мести, мечи же просто остались лежать в сторонке, так и не дождавшись своего звездного часа. С каждого длинноухого отрезался орган слуха, бережно складываемый в мешочек, дабы потом предъявить свои права на добычу. Детишек гоблинов не нашлось. Видно все же, что племя слабое и недавно созданное, поэтому и объединилось с другими племенами, дабы, как говорится, и рыбку съесть, и на хуй сесть девок оттарабанить по самые гланды.       Три копья, ютившиеся в закромах пещерки, сгодились для держателя казана, в котором должен был свариться какой-то суп, больше похожий на рвоту орка, который запил молоком малосольные огурцы. Как только эта жижа непонятной консистенции покинула сосуд, он был тщательно вымыт при помощи воды, которой, на удивление, в пещере было полно. Озерцо, находящееся неподалеку, освещалось сотнями голубоватых светлячков, спектр света которых зависел напрямую от концентрации маны в воздухе. И лишь когда чугунный, тяжеленный для маленького ребенка казан повис на железных цепях, держащих его над будущим костром, Рей спиной почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Это точно был не гоблин, ведь их здесь в живых ни одного не осталось, так кто же это мог быть?       Меч, буквально разрубая воздух, выскочил из ножен. Парнишка встал в оборонительную позицию, в другой руке держа крышку от этой огромной кастрюли. Из под шлема выходил густой кроваво-красный дымок, оседающий на полу. Невероятная решимость наполнила это тело, отчего так и хотелось броситься в атаку и растерзать этого незнакомца, но мальчонка терпел. Мало ли кто мог прийти на запах, либо же на звук кровавой бойни.       - Поразительно, смертный. На лучшее я и рассчитывать не мог. Ты и правда преемник "тех двух", о которых мне говорили. - гулким эхом прозвучал мужской низкий голос, распространяясь по всей пещере.       - Ты гоблин? - задал свой излюбленный вопрос Гобс и направил меч в сторону неизвестной фигуры, остававшейся в тени.       - Гоблин? О, что ты, нет. Я всего лишь дух озера, Гулден - без какой-либо угрозы проговорило это существо, выходя на свет и показывая свою натуру.       Человекоподобное создание с европейскими чертами лица смотрело на "зверя без поводка" при помощи глаз с удлиненным зрачком голубого без примесей цвета. Зеленоватого оттенка волосы были собраны в конский хвост на затылке, бледное лицо источало лишь спокойствие, но было оно настоящим или натянутым - вопрос. Белая рубашка без излишеств и черные в клетку брюки не сочетались с образом так называемого духа озера, от которого ожидалось из одежды набедренная повязка или же что-нибудь сделанное из воды.       - Я пришел лишь посмотреть на твои труды и, знаешь что? Мне по нраву то, что ты делаешь. Если не возражаешь, то я заберу все эти тела в озеро. - огромные водяные шары вылетали из раскрытых ладоней этого духа, обволакивая мертвые тушки, устремившиеся в глубины пещеры.       - Дух озера? - задал самому себе вопрос Рей и опустил меч, засовывая его обратно в ножны. - Тогда мне нет смысла с тобой сражаться.       - Конечно, ведь я здесь за твоим подношением. - и вновь невероятный гул заполнил своды пещеры, отчего с потолка откололась парочка сталактитов, рассыпавшихся в мельчайший люминесцентный порошок, поднявшийся в воздух при помощи магии и тщательно сжатый в шарообразную пилюлю. - Проглотив ее, ты сможешь обрести контроль над силой, текущей внутри тебя, но советую это делать вдалеке от живых существ, дабы никому не навредить. Если хочешь, возвращайся сюда после того, как одолеешь орду, стремящуюся снести всю вашу деревеньку, я помогу тебе с преодолением собственного предела, но... - многозначительно продолжил он, лукаво улыбаясь. - я заберу все трупы, что останутся на поле боя, будь то монстры или люди.       Голубоватая, как и глаза этого Гулдена, пилюля мягко приземлилась на ладонь мальчишки, который, после недолгого ознакомления с будущим продуктом потребления, спрятал его куда подальше. Уж было готовивший ответ он не заметил, как этот мужчина исчез, как и все тела, от которых остались лишь окровавленные кинжалы, мечи, копья и топоры, а также парочка скляночек с неизвестным содержимым. Четыре золотые монеты удобно лежали в сторонке, окруженные серебряными монетами, а те, в свою очередь, кучей медяков. Видимо, это и есть оплата за весь труд. Остальное будет после того, как орда уйдет как подношение этому мужику.       Малец вернулся обратно к казану, под которым уже был разожжен довольно таки приличный огонек, а внутри чугунного аппарата для приготовления пищи варилась уха, источающая довольно приятный аромат. Что же, осталось лишь немного подождать до полного приготовления сего блюда, и можно приступать.       Семь часов спустя       В десять часов вечера из пещеры выползло низенькое существо, одетое довольно примитивно: темный стальной шлем смотрелся на нем довольно забавно, хоть и сидел в самый раз, грудь, защищенная одной сплошной пластиной металла была довольно хорошо начищена, живот защищали несколько слоев кожи, сцепленных между собой нитями. На носках меховых высоких ботинок тоже можно было заметить сверкающие пластинки металла. На руках были натянуты перчатки из черной кожи с деревянными вставками, потому что работать с металлом и кожей лучше в кузнице, а не на коленке, на которой можно и материал испоганить, и саму одежду привести в негодность, благо что нагрудник и ботиночки сами по себе были укрепленные. Ну и напоследок - оружие. Четыре меча, закрепленные в самодельных ножнах, довольно неаккуратно выглядели, да и особой надежностью не обладали, но в бою на это никто смотреть не будет. На поясе висел один топор, а за спиной пара копий. Оружия в тех пещерах было много, но при всем желании его унести оттуда с таким маленьким телом будет невозможно. Все эти железяки сделают из него слишком шумную и неповоротливую мишень, но с таким арсеналом можно сделать намного больше, чем с простым мечом, согласитесь.       Короткими и аккуратными шагами он побрел вдоль едва заметной протоптанной гоблинами тропы, обходя сухие ветви и камни, дабы не нарочно не спугнуть свою добычу. Громкие шаги и непонятные вопли слышались с трехстах метрах от него, намекая на скорую встречу охотника и жертвы.       Гоблин-разведчик, оставшийся сторожить провизию, услышал странный шорох, правда отреагировать не успел: копье пригвоздило его головешку к на скорую руку возведенному забору из бревен, между которыми даже взрослый мужчина без проблем сможет протиснуться, не то что коротышка, в жилах которого уже играла магия, выходящая наружу из его правого глаза в виде кровавой дымки. Без проблем преодолевая пост охраны, копья воткнулись еще в двоих, отчего нагрузка на тело уменьшилась, и теперь этот карлик двигался быстрее и резвее, чем прежде. Он не собирался сжигать провизию, так как в будущем она могла пригодиться деревенским, если те вообще переживут нападение.       Огромная ладонь впечатала эту маленькую боевую единицу в камень, с треском разлетевшимся на куски. Тело сделало пару-тройку кувырков на земле, после чего остановилось. Из под шлема доносились тяжелые вздохи, прерываемые кровавым кашлем. Сквозь прорези для глаз потекла жидкость с привкусом железа. Если пятилетний ребенок сейчас встанет, это будет не просто чудом, а практически вторым рождением, даже если оно на грани смерти. Руки, опирающиеся на землю, непрерывно тряслись, но поднимали тушку.       - Поднимайся, дохляк. Я тебя для чего тренировал? Чтобы ты так безбожно сдох? - прозвучал в голове голос его брезгливого учителя. - Ты, кусок дерьма, позабыл, что я тебя учил не лезть на рожон? Маленький уродец, неспособный даже собственную сестру защитить.       Первое, о чем нельзя говорить Гобсу, так это обвинять его в недееспособности во время того происшествия, во время которого его сестра была жестоко изнасилована и убита на его глазах, пока тот лежал под полом и ел землю. Голову наполнил гул, пространство вокруг мальчика затряслось и руки, со всей силы оттолкнувшие побитое тело, помогли ему подняться на ноги. Ладонь выхватила оставшийся в ножнах меч после пятнадцати метрового полета, остальные же были разбросаны в разных частях намечающегося поля боя. Огромный, зеленый хрен мерзко облизнулся и кинулся в атаку, желая как можно скорее сломать своего врага, а потом насладиться вкусом человечины, но не все было так просто, как ему хотелось бы: маленький авантюрист сначала кинул в своего оппонента клинок, а затем на нечеловеческой скорости проскользнул у того между ног, ладонью вырывая чужое хозяйство, скрытое обычной набедренной повязкой. Громкий рев вперемешку с плачем раздался на всю округу от той боли, что была только что причинена. Одно дело, когда тебе бьют по яйцам, но когда тебе их отрывают - это уже другое. Так мог поступить лишь человек, перешагнувший через человечность.       Лопнувшие в ладони яички упали на землю, после чего мальчик запрыгнул на скорчившегося от боли гоблина-переростка и вонзил тому в глаз кинжал, проталкивая его в мозг. Один из нескольких гигантов был убит, но это было только начало того, что должно было произойти.       Откупорив баночку с неизвестным содержимым, Рей на удачу влил содержимое в себя. Либо он сейчас быстрее скончается, либо он не только останется жив, но и подлечит внутренние органы, порвавшиеся от того удара. Что же, произошло именно второе: раны начали заживать, образуя розоватые рубцы, сломанные в некоторых местах кости благополучно срослись, а необузданная ярость покинула разум, позволяя наконец осознать, что же он сделал, имея столь хилое телосложение и практически убитый организм.       Малец не спеша собрал мечи, затем проверил гоблинов на наличие жизни, и только потом отправился к основному сражению, разразившемуся на открытом поле. Наполненный решимостью ребенок, подтягивая ремешок на подбородке, являлся тем самым неоцененным шаманами субъектом, который и приведет к их гибели.       Где-то за пределами нашего понимания, измерения и пространства.       - Это... мать его... - взволнованно пробубнил сгусток энергии, наблюдающий за всем со стороны. - Что Вы призвали в этот мир, остолопы? Я, в рот вам ногу, просил, чтобы вы призывали сюда Избранного? Да вы хоть понимаете, что из-за вас начнется война с Божествами из других измерений?! - кричал искрившийся красным шар на другие, меньшие по размеру шарики, дрожавшие не только от страха, но и от пронизывающего их нематериальные тела голоса.       - М-мы не знали... - чуть ли не плача лепетали полубоги. - Вы сказали нам призвать любого...       - Я МАТЬ ВАШУ ДРАЛ НА СКОТОБОЙНЕ, КАКОГО ХРЕНА ОН ЕЩЕ ЖИВ? - практически нецензурно выражался могущественный шар, все сильнее и сильнее закипая от ярости. - С-сука, он под покровительством Хаоса... Если он узнает что ВЫ, ИМБЕЦИЛЫ, СПЕРЛИ ПРАКТИЧЕСКИ У НЕГО ИЗ ПОД НОСА ДИТЯ, НАМ ПРИДЕТ ПИЗД...       - Не смей тут сквернословить! - раздался еще один голос, но на порядок громче. - Я не для того выделял тебе тут место, чтобы ты, молокосос, оскорблял его!       - П-простите, я не...       - Не подумал, да? Как и всегда, потому что думать тебе нечем. Ты пойдешь сейчас же и извинишься перед Хаосом. Не знаю, что ты предпримешь, но за свои игры ты будешь платить сам.       - Я понял... - поникший шар остыл и исчез в пространстве.       - Призывает тут народец разный, дабы скучно не было, ага, конечно. Нет, чтобы делом заняться, он бьет баклуши и чуть ли не начинает войны. - грозный, верховный Бог этой вселенной понемногу успокаивался. - Первый оказался посланником Хаоса, а второй... - его взору предстал прошлый образ Палача, после чего капля пота, материализовавшаяся прямо на шаре, упала на пол, но не на такой, какой мы его себе обычно представляем.       - ЕДРИТЬ ЕГО В КОРЕНЬ, А ЭТО ЧТО ЕЩЕ ТАКОЕ?