POV Ривай
Прошло четыре дня с тех пор, как вернулись Кенни и Фабиан. Обстановка в доме накалена до предела. К вечным ссорам с Жаном и Кенни неожиданно присоединился Армин и Гюнтер. Хотя нет, не неожиданно. Основная тема их ссор и разговоров — перемусоливание темы, а живы ли девчонки и почему нет. Кенни провоцирует — мальчишки ожидаемо провоцируются. Если раньше я просто махал на них рукой и не встревал, то вчера дело дошло до драки. Жан при поддержке Гюнтера с голыми руками набросился на ухмыляющегося Кенни и, естественно, получил кулаком под дых, пока я был в своей комнате и строчил очередные отчеты для Эрвина. И здесь бумажная волокита меня не отпускает, хотя и в гораздо меньшем объеме. Пришел на шум как раз в тот момент, когда Фабиан выплеснул на всю честную компанию воду из ведра: — Кенни, блять, ты даже меня заебал! — ого, впервые вижу Фабиана настолько взбешенным. Со шляпы Кенни капала вода, выглядело это несколько… комично. Сам его вид выражал…неужели растерянность? — Зачем ребятам по больному то режешь? Да и мне кстати в том числе? Серьезно считаешь чью-то возможную смерть смешной? Тем более, что она только возможная, хватит преподносить это как факт, который так и хочется оспорить и дать тебе в ебало! Отец — не эксперт по стихийникам, чтобы знать наверняка, что действительно произошло! Да он даже в настоящих духах не особо много понимает! Поэтому давай наконец угомонись и хватит здесь ко всем цепляться! — Фабиан зло бросил ведро в Кенни. — Неужели ты не понимаешь! Да эти сопляки, и ты в том числе, просто бегают от того, чтобы рационально подумать и принять смерть товарищей! Гребаные слабаки! Их еще учить и учить! Пусть правде то в глаза посмотрят хоть раз! — рациональное зерно в этом есть, но позиция в корне неправильна конкретно в данном случае. — Кенни, иди ты на хер! Какого черта мы должны принимать слова твоего обожаемого Ури за истину, когда Капралу Лиса примерно рассказывала, в чем состоит их эта чертова практика! И твой Ури опять же не всезнающий, он ни хуя не знает ни одну из этих девочек, — аж затрясся Жан. — Как же не знает то! Хисторию он с детства воспитывал! — Только если считать воспитанием визиты в ее дом раз в месяц… — Протянул Фабиан. Да, девчонка о таком рассказывала. — Так, меня все это заебало. Сегодня объявляется день генеральной уборки, — еще раз я услышу про смерть Алисы, начну сходить с ума. Чувство равнодушия меня отпустило…но боль и сны не ушли пока никуда. Однако я все больше и больше ощущаю, что девушка жива. Абсолютно иррационально. — Кенни, будь добр помочь с уборкой кухни, и кончай уже нести бред и провоцировать кого-либо на тему смерти, девочек или чего-то с этим связанного. Надоело. — Идиот, все еще думаешь, что они живы? — и издевательски заржал. — У меня нет реальных оснований думать по-другому, давай за работу. — Фабиан, распредели по парням комнаты. — Напоминаю, что через два часа мне выходить на встречу с Ури, — грубо заметил Кенни. — У тебя есть целых два часа, чтобы привести в порядок кухню. Благодаря твоим провокациям здесь устроен потоп. Ты же ответственен за свои действия, так возьми ответственность и за свой излишне распущенный язык, — флегматично бросил я. Как будто с ребенком разговариваю. — Тц… а ты вырос, воспитывая своих солдафонов, — посмеялся Кенни, — но не слишком ли мягкотелым стал, крысеныш? Я даже кажется уже задавал тебе этот вопрос, — пристально смотрит на меня, кидая в Фабиана ведро, — Давай тогда, помогай. — А вы все разошлись, — сухим голосом бросил я остальной компании, так чутко вслушивающейся в нашу перепалку. Оставшись одни, мы начали уборку: — Я конечно понимаю, надежда там всякая, дружба, но не лишние ли это сантименты, а? Тем более в наше то время? Я долгую жизнь прожил, скажу, мало кому можно доверять. Да ты ведь и сам по своему опыту должен это знать. — И как, доволен ты такой жизнью? Думал, что хочешь брать от жизни все. Или сбегаешь от близости с кем-либо? Разве не жестоко лишать ребят надежды? Еще и так изощренно пытаться их сломать этим? — Не особо доволен, но это тебя не касается. И я уже беру от жизни все. Но вот ты дал парням лишнюю надежду, вот это не жестоко? — Я не считаю, что эта надежда что-то ЛИШНЕЕ. Я считаю, что девочки живы, привел свои доводы, корень которых непосредственно в словах Алисы, которая является стихийником, и которая как раз работала с медитациями смерти, или как там у них это называется. А у тебя — лишь видения Ури, который не только не является стихийником сам, но и не проходил похожие практики. Все. А правду мы узнаем только тогда, когда девочки вернуться или не вернуться. — А может ты сам слишком сильно хочешь верить в то, что девчонки вернутся? — А может ты слишком полагаешься на слова Ури? — Хммм… ладно, не буду больше вашего коня провоцировать. А то затопчет еще, или, что еще хуже, плеваться ядовитой слюной начнет. По крайней мере, на эту тему. Возможно, твоим ощущениям тоже стоит доверять, — ну спасибо, уважил.end POV Ривай
POV Алиса
Мы выскочили в дверной проем, освещенный ярким светом с огромными улыбками на лицах. Кажется, попали в какую-то таверну. Стоящий перед нами дядя, по виду трактирщик, от изумления выронил бокал с пивом. За столиками сидело штук пятнадцать мужчин. Разговоры и смех мгновенно стихли, на нас уставились как на выскочивших из табакерки чертей. Хотя почему как, вполне возможно мы на них сейчас и были похожи. А еще я заметила, что ближайшие к нам посетители были вооружены: — Ээээ…здрасьте! — бодро и радостно поприветствовала я народ. — Мальчонки, а вы что здесь делаете? Что в моем подвале забыли? — мальчонки? Трактирщик приблизил свое лицо ко мне, краем глаза я увидела, что из-за спины он достает большой мясницкий нож. Вряд ли сие оружие предназначено только для устрашения. — Да так, мимо пробегали. Ну мы пойдем уже? — нервно смеюсь и поворачиваюсь в сторону выхода. Рядом с моим горлом пытается материализоваться уже упомянутое оружие, кокетливо поблескивая лезвием. Но я его также кокетливо убираю от себя двумя пальчиками, надеясь, что наш флирт обойдется «малой» кровью и точно не моей с Хисторией. — Никуда не пойдете, пока не объясните, что вы тут делаете, — восемь здоровенных бугаев подошли к месту действа, выпятив кулаки и достав мечи и ножи. — Да мы просто в пещере заблудились, услышали смех и разговоры и пошли сюда, а тут вы, уважаемые, — я наивно думала, что мои слова успокоют излишне разбушевавшуюся публику, зело жаждущую нашей молодой кровушки. — Не ври, из этой пещеры нет проходов и коридоров! Вы из полиции? Кто наводку дал, а? Ганс, посмотри, эти гаденыши наверняка что-то с товаром сделали! — белобрысый парень лет пятнадцати просочился между нами и побежал в подвал. — Да не из полиции мы! И ни про какой товар или наводки ничего не знаем! Хватит уже херней страдать и отпустите нас! — возмутилась Хистория. — Товар в порядке! — пробурчал «подвал». Злобные дядьки переглянулись. — Вот видите, убирайте уже свои тыкалки, и мы пойдем! — вякнула Хистория. — А смотрите-ка, с гонором мальчишки! Ну-ка быстро показывайте, что в рюкзаках! Авось и продадим что! — со стороны разбойников послышался одобрительный гогот. Они потянули свои противные потные руки к нам и нашим вещам. Хистория ахнула. Я вздохнула. По-хорошему не получится, какие сутки уже, что из огня, то в полымя мотаемся. Точнее какой месяц уже… Убивать не хочу…а рядом то швабра! Оххх…развлекались мы как-то со шваброй с Риваем. Точнее я развлекалась, а он очень неодобрительно на это смотрел. Тогда своими выкрутасами я разбила лампу и своротила стол…случайно. Потом целый день убиралась в компании нарезающего вокруг меня круги Ривая. Я любовно посмотрела на швабру, резко наступила на ее. Трактирщик, с размаху получив черенком швабры по лбу, ахнул и упал на полки с алкоголем. Некоторые бутылки разбились, и по полу потекла «река» из дешевого пойла, явственно отдающая какой-то низкосортной бодягой и кое-чем очень интересным… надеюсь, мне не померещилось. Трактирщик что-то промычал, сдобрив свою невнятную речь отборными матами, и попытался метнуть в меня нож. Не получилось, я перехватила его в полете за лезвие и, гаденько улыбнувшись, метнула его в в веревку, удерживающую огромную люстру посреди зала. Хотя люстрой это назвать сложно. Просто какая-то металлическая конструкция с десятком закрепленных на ней свечей. Попала я точно в цель! Веревка лопнула, люстра накренилась под опасным углом. Теперь бы вторую веревку жмякнуть! — Ах ты дрянь! Знаешь, сколько это стоит! — завопил трактирщик, весь в пиве да вине, — Убить гаденышей! — Хистория достала нож. Я же, предварительно вырубив излишне кровожадного трактирщика, схватила девушку за руку, и мы прошмыгнули за барную стойку. — Что делать, Лис? — Бросаем в оглоедов бутылками с алкашкой! Только открой их сначала, чтобы побольше вылилось, но только не на нас! — из моих лапок весело взмыла в воздух парочка бутылок. Раздались причитания и ругательства. Словить по лбу этой гадостью — не только неприятно, но и больно. Может еще и снимем жатву из сотрясений различной тяжести… и их последствиями в виде дезориентации в пространстве. Хотя главное — сама адская бодяга. Начинающий пироман в моей душе поднял мордочку и ехидно улыбнулся, потирая лапки в предвкушении веселья. — Кажется, мы их еще больше разозлили, — прошептала Хистория, кидая свои первые бутылки, — Йес! Точно в цели! — от радости подпрыгнула девушка. — А я смотрю, ты любишь злить людей, — усмехнулась я, с размаху впечатывая бутылкой в очередного доходягу. — Пока нельзя подпускать их к нам. Рассчитывали на сомнительное веселье, вот и пусть получают по полной. Как только скажу — сразу бежим! — Не успела я это проговорить, как слева через стойку перемахнул мужик: — Ну что, сопляки, сейчас получите свое! Вещи заберем, а вас в бордель для геев сдадим. Там таких как вы любят, сладеньких пацанчиков. Или же я просто пришью вас на месте! — его рука накрыла кобуру от пистолета. Пиздец, неужели без этого не обойтись… Руки дрожат. И вдруг мир замирает. Звуки пропадают. — Лиса, посмотри вокруг, — звучит голос Иски, как давно я его не слышала. Я посмотрела…везде Духи Смерти… Лощеный конь, Дух Смерти мужчины, который хочет взять нас на мушку, смотрел на меня, не мигая. Поклонился, поняв, что я его вижу, я склонила голову в ответ. Он ждет… — Неужели… — Все именно так, дитя. Либо он тебя, либо ты его. Вспомни правило ответственности, именно он собирается убить тебя. Это было его решение и его ответственность. Он сам выбрал свою смерть. Не жалей никого перед лицом смерти, подсознательно люди к ней готовы всегда, и у каждого свой путь. А сейчас имеет значение только хочешь ты жить или нет, — мудрая волчица замолчала. Надо же, ради этого она меня втащила в свое собственное пространство… И мне ее слов было достаточно, чтобы принять решение. Они стали для меня толчком. Я никогда не могла назвать себя очень уж добрым человеком, и все люди здесь для меня никто… Но все же… — Иски, спасибо, что появилась. Я очень скучала по тебе, — немного смущенно улыбнулась я, смотря в глаза подруге. — Знаю, малышка, — улыбнулась Иски, — а теперь пора возвращаться в реальность. В мир вернулись звуки и движения. На нас кричали, а слева мужчина доставал из кобуры пистолет. Я молниеносно достала мечи, подскочила к бандиту и, про себя извиняясь, снесла тому голову одним ударом. Башка отлетела к сгрудившимся за стойкой разбойникам, тело медленно осело, откуда-то из горла струей вверх била кровь. В таверне воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками алкоголя, вытекающего из разбитых о стену и пол бутылок. Я взяла пистолет обезглавленного, посмотрела на разбойников. Навела пушку на них: — Бенг-бенг-бенг! — водила я воздухе прицелом по мужчинам. Они медленно поднимали руки. Похоже расправа над их собратом получилась эффектной. Очухавшийся трактирщик недовольно потирал голову, вот же крепкий ублюдок. Любой бы минимум час в коматозе провалялся, а этому хоть бы хны: — Мальчишек всего двое! Так какого рожна вы руки вытянули как девчонки, а? — гаркнул он на бандитов. К этому времени ко мне успела подбежать Хистория, с удалью размахивающая бутылкой и ножом, рука вся в крови. Я кивком указала на кровь: — Это что? — Не моя кровь, вот того рыжего в бок пырнула, пытался за стойку перелезть, — у противоположной стенки и правда стоял рыжий пацан, держась за бок. Кровь обильно стекала на пол… Черт! А я даже и не увидела, как это произошло! Настолько была… понимала же, что мужик нас пристрелит без колебаний и все же. Дура! А Хистория похоже и не сомневалась. Вон как глазищи огнем горят! Умница. А мне наглядный урок. — На счет три перебиваем максимальное количество бутылок о головы этих мудаков. Хотя можно даже не целиться. А потом, как скажу, бежим! — Хистория кивнула. Мужики начали приходить в себя. — Этот мальчишка Горуну голову снес одним ударом! — Ну уродец мелкий, ты поплатишься! — бандитосы поперли на нас с удвоенной силой, движимые праведным гневом. — Три! — Мы со скоростью света хватали бутылки и кидали их в толпу. Бандиты не успевали приблизиться. В это же время я смогла найти нож. Лишь бы этот мерзотный запах — не мои глюки… Метнула нож в веревку. Перерезано, люстра покачнулась и вывалила из себя добрую половину свеч. Пламя взметнулось до самой крыши! И нет, мне не показалось! Тот мерзостный запах шел от одного из видов крайне дешевого спирта, он не только опьяняет, но и является опасным горючим веществом. Сказать, что мужики охуели — ничего не сказать. Трактирщик завыл и схватился за голову, кто-то пытался потушить огонь, но загорался сам. Алкоголя на одежду было вылито немерено. Помещение все было в дыму, загоревшиеся люди кричали и стремились к выходу. Мы с Хисторией пригнулись и подбежали к ближайшему окну. Кашляя, схватили табурет и со всей дури шарахнули по стеклу. Я помогла Хистории вылезти, перетащили наши рюкзаки на волю. Когда полезла я — то за мою ногу вцепился один из бандитов: — Стой, тварь! Это все твоя работа! — Я в последний раз оглядела помещение. Многие люди погибли, так и не успев выбраться из огня. — Да, моя! — честно признала я, смотря в голубые глаза мужчины. — Поэтому вам лучше меня отпустить добровольно... и ли предпочитаете добровольно-принудительный метод с отсекновением буйной головушки? — Я вытащила один из мечей и посмотрела мужчине прямо в глаза. Бандит заколебался, а потом быстро отскочил от меня. Я, покашливая, выбралась наконец на воздух и надела рюкзак. — Как ты? Я боялась, он тебе ногу сломает, — встревоженно спросила Хистория. — Норм, но я думаю, нам сейчас не этого стоит опасаться, — и кивнула за угол здания, — Как думаешь, они мстить захотят? Мы с опаской заглянули за угол. Бандиты все стояли черные, кто-то катался по полу от боли и завывал, у кого-то была сильно прожжена одежда, из нее выглядывали красные ожоги. — Смотрите, вот эти два отморозка! Хватаем их! — а вот и главный массовик-затейник в лице трактирщика пожаловал. А я то его сразу и не признала. Ну ничему жизнь не учит ни его ни нас кстати тоже. Сразу бы могли драпануть, но нет, надо посмотреть, сколько людей живо осталось для успокоения внезапно проснувшейся совести. Мы прям эталонный пример дурости, «совершенства» логики и напрочь убитого инстинкта самосохранения. Мы с Хисторией побежали вдоль по улице, сворачивая в подворотни и проулки. Очень грязно, пару раз натыкались на трупы людей прямо на улицах. Куда мы попали? Я подняла голову наверх, и сердце екнуло то ли от ужаса, то ли от радости — «Подземный Город». Интересно, а Ривай еще здесь? И если встретимся, то моя смерть будет долгой и мучительной или быстрой и беспощадной? Тем временем, бандиты не отставали. Знали город как свои пять пальцев. Я бы еще могла сбежать, но бросить Хисторию… да ни за что. Слишком много мы с ней вдвоем прошли. Не одну чашку дегтя и литр медовухи глотнули. Когда наконец бандиты исчезли из поля зрения, я увидела симпатичный домик с вывеской, похоже на трактир. А улица то почти безлюдная! А крыша то какая покатая! И труба на крыше широкая! И примыкает домик к стене пещеры! Мы с Хисторией как раз сможем за трубой укрыться и переодеться. Знают то нас как мальчиков, а в девочках нас не признают. Рядом с крыльцом стояло несколько ребят. Сделаем все незаметно от них, сбоку нас не должно быть видно. Поэтому мы не стали обращать на них внимание, и я прыгнула, перекувырнувшись, прямо на крышу. Поскользнулась и чуть не упала, но обошлось! Подтянула подругу к себе, мы, пыхтя, вскарабкались на самый верх. И только мы обрадовались, как из поворота выскочили наши бандитосы, радостно размахивая оружием. Возглавлял их с красным взбешенным блеском в глазах трактирщик. Он что, гребаный бессмертный что ли! После всех пиздюлей, что я ему всыпала! Прет как гребаный таран. Естественно, они нас увидели, издали победный клич, мы с Хисторией переглянулись и нервно заржали. Черт! Мы сидели на узкой перемычке между «крылами» крыш и неравно ржали, смотря на подбегающих бандитов. — Эй, сученыши, а ну слезайте! А то хуже будет! — громко возопил вожак. Вид конечно у него был тот еще! Без рубашки, весь черный. Хотя его восемь собратьев как будто устроили первенство за титул «Я выгляжу хуевей всех своих коллег по разбойничьему цеху». — Не, не слезем. Идите, на хуй, уважаемые! — с крыльца к сборищу «очумелые мозги» спустился один из давешних ребят, что-то им пытался объяснить. Один из приблудов трактирщика вмазал парню по лицу, пошла кровь. Дверь в трактир резко открылась и закрылась. Видимо стоящие здесь ребята благоразумно решили съебать в убежище. Эххх…оставлять двух маленьких и хрупких девушек наедине с этими страшными и жестокими пацанами. Хотя, несмотря на громкие вопли, никто даже и в окна не смотрит… странное место. — Вы нам компенсацию должны! За то, что влезли к нам в подвал! За смерть Горуна! За поджог и смерть еще пятерых моих людей! — аты, так вот почему все за ним так и тяпают, он еще и главный. — Во-первых, в подвал мы попали случайно, во-вторых ваш обезглавленный пытался меня застрелить, а в третьих — вы нас все пытались убить! Хочешь сказать, лысый, что нам надо было как мышки замереть и ждать своей преждевременной кончины от ваших мерзкий разбойничьих лап? Иди к черту! — Ну тогда подождем полицию! Уж она то разберется, кто прав, а кто виноват, — и главарь с приспешниками издевательски заржали. — Обставим все так, что вы к нам залезли, устроили поджог, а заодно и прибили нескольких моих людей. Меня тут знают, мне все поверят… — ага, конечно. — Вот поэтому-то все и выглядит как вы шантажируете и угрожаете расправой двум маленьким и хрупким девушкам, — снимаем с себя очки и шапки. — Вот скажите, разве по нам заметно, что мы можем укокошить несколько мужчин заведомо сильнее себя? — Ехидно улыбаемся произведенному эффекту. Парни застыли. Да мальчики, малину вам сорвали хрупкие и нежные барышни. Мы с Хисторией довольно переглянулись. — Теперь мы вас точно с крыши снимем! — орет то как! — А погромче нельзя, а то слышно плохо! Боюсь, полицаи еще не в курсе вашего местопребывания здесь! — О, Бонн, дружище, сто лет тебя не видел! — с крыльца буквально выпорхнуло легкое и воздушное нечто в виде курчавого блондина. Прям как из книжки про девочку «Кудряшка Сью» — А что это с тобой? Какой-то черненький весь стал…да и приблуды твои тоже, — заливисто засмеялся блондин. А тем временем с крыльца спускались еще люди. Блять! От одной банды бегаем, а вот нам и еще одна что ли? Для пущего развлечения? Я чуть не взвыла. Если выживем, Ривай меня за такие приключения прибьет с особой изощренностью. Хотя… он ведь не узнает, да? — А главное, Бонн, какая нелегкая привела такого наркоторговца как ты на мою территорию, а? — В голосе блондина слышалась угроза. О! А они не друзья! Это наш шанс! — А они за нами гнались и убить хотели, — я подала жалобный голос. Блондин и его свита дружно подняли головы на нас, — Мы испугались и забрались на крышу. — Что ж вы Бонн за такими прекрасными девушками то бегаете? — свою «прекрасность» я оцениваю по виду Хистории. Девушка была вся в саже, крови, одежда в некоторых местах порвана. Короче видок тот еще, надо полагать, что я тоже прям "блещу" красотой и благоухаю яблоками. Интересные у парня вкусы. — Я то думал, вам то только ваши две руки в качестве прекрасных дам годятся. Еще и в таком виде, ай-ай-ай — показушно покачал головой блондин — Они вам что-то еще сделали, красавицы? — Обещали обокрасть и в рабство в бордель продать! И вообще, во всяких кражах обвиняли, хотели нас шантажировать! Перед носом прям лезвиями вертели! — Хистория решила, что если уж жаловаться, то по полной программе. — Охх, Бонн, никакая девушка такими темпами твоей не будет! Безобразие! — Тем временем из навеса под крыльцом вышло трое мужчин. Мы с Хисторией с крыши видели только их макушки. Первый человек был очень высок и резок в движениях, на голове ковбойская шляпа, у второго были до боли знакомые серебристые волосы, а при виде третьего мое сердце начало биться чаще. Я эту макушку узнаю из тысячи. И вот уже до боли знакомый голос произнес: — Эй, Лесc, хватит уже титьки мять! Или тебе помочь разобраться? — усталым и скучающим голосом произнес МОЙ мужчина. А я вот прям сижу на крыше и смотрю на него. Мама! Да он же меня прибьет только за то, что я в Подземном Городе! Сказа о приключениях и не дождется. — А глазки то так и светятся, ручки так и тянутся… — ехидно шепчет мне Хистория, узнавшая моего прынца по голосу. Я только закивала, губы сами расплывались в улыбку. В конце концов мы не ставили себе целью в Подземный Город наведаться, так что может и не убьет… максимум отчитает ну и на неделю выдаст наряд Штаб перемывать. — Не, сам справлюсь, все ради прекрасных дам, — кивок и воздушный поцелуй в нашу с Хисторией сторону. Головы всех трех почти синхронно поворачиваются к нам. Но я вижу только одно лицо. Казалось, что его глаза не верят в то, что видят. Неверие сменилось неподдельной радостью и такой редкой для этого человека улыбкой. Кажется, меня убивать не будут! Но немного погрызут точно! — Хистория! Алиса! — радостный крик Фабиана оборвал идиллию. — Это наши. Лесс, мы сами с этими…хмм…людьми разберемся, — блондин благоразумно отошел в сторону, — Так какие с МОИМИ людьми проблемы? — Ривай вплотную подошел к трактирщику. Тот, заикаясь, начал перечислять: — Устроили погром в моей таверне, эта рыжая сволочь отсекла моему лучшему бойцу голову, устроили пожар, где еще пятеро сгорело… так что, если они ваши, то с вас компенсация. — Лиса, твоя версия? — Мы в пещерах искали выход наружу, пролезли через шкуродерку, услышали голоса. Пошли на них — а в итоге оказались в таверне. К нам сразу полились какие-то странные претензии, что мы дескать их товары испортили, хотели нас то убить, то в рабство в бордель продать. А насчет снесенной головы и пожара — мы защищались как могли, — лицо Ривая все мрачнело и мрачнело. Он схватил трактирщика за грудки, наклонил к себе, что-то прошептал и вдарил в морду так, что тот отлетел метров на пять, заливаясь кровью из сломанного носа. — А теперь нахуй валите отсюда, — прошипел Ривай остальным участникам банды, — и это дерьмо отсюда заберите, чтобы не воняло и не пачкало тротуар, — кивком головы указал на главаря. Развернулся и подошел к крыше. — Лиса, Хистория, давайте слезайте уже. И так набарагозили по полной программе. Сначала мы спустили в заботливо протянутые руки Фабиана и какого-то незнакомого мне мужчины рюкзаки, потом я передала Риваю Хисторию, сама спрыгнула последней. — Пока мы разговариваем о делах, посидите в таверне. У вас как все, успешно прошло? — Да! — радостно сказала подруга — Только вот со своими тараканами, — посмеялась я. — Большиииими такими тараканами. Усатыми и змеевидными, — хохотнула Хистория. — И с сине-голубыми глазами, — улыбнулась я. — Но я рада, что наконец все закончилось. — Фабиан, вы все идите. Мы через пару минут подойдем, — сказал Ривай и остановился у входа в таверну, взяв меня за руку, переплетя пальцы. Фабиан понимающе кивнул и улыбнулся. Как только мы остались одни, Ривай притянул меня к себе. Мы крепко обнимались и смотрели друг другу в глаза, целовались так нежно, так трогательно и ласково…в эти несколько минут мы дышали друг другом, наслаждались такой желанной близостью и счастьем. В его объятиях был сосредоточен целый мой мир, полный спокойствия и безопасности. Наверное поэтому я не выдержала, разорвала поцелуй и, уткнувшись носом Риваю в грудь, всхлипнула. — Тяжело пришлось? — я молча кивнула. Ривай гладил меня по волосам, целуя макушку. — А тебе? — Да, но ты вряд ли даже наверное не представляешь по какой причине, — ухмыльнулся Ривай, — но давай об этом после. Надо сперва дело решить, — поцеловал меня в висок и щеки. — Уже лучше? — Я хмыкнула и подняла на Ривая глаза, Боже я от этого выражения его глаз сейчас вот прям здесь лягу и умру от счастья! — Вроде да, — погладила его по щеке. Он прижал мою ладонь к губам, поцеловал и хриплым голосом произнес: — Подожди-ка, — легонько улыбнулся, достал платок и начал вытирать мое лицо, — Вечно ты вся чумазая. Совсем не меняешься. — Как так получилось, что мы целовались и обнимались, а на тебе вообще нет грязи? Я же вся в дерьмище? Даже на лице, а? Твой платок вон уже весь черный от сажи, — кивнула я на почти черную тряпочку. — Просто я аккуратен, в отличие от некоторых патологических грязнуль, — ухмыльнулся и достает еще один платок. — Я бы сказала сверхестественно аккуратен. А тебе как будто нравится каждый вот раз меня в божеский вид приводить, — Ривай убрал платок в карман куртки и хмыкнул. — Ты меня раскусила, — чуть шутливо ухмыльнулся мужчина и немного грубо и властно меня поцеловал, вырвав из моей груди стон, полный счастья. — Раньше дела закончим, раньше выйдем, — Легонько улыбнулся, потрепал меня по голове и за руку завел во тьму таверны.