Возвышая себя над другими, нужно быть готовым получить удар, сбивающий тебя вниз.
***
— Госпожа, Учихи убьют вас за такие выходки, — на вполне логичное заявление отмахиваюсь от неё как от назойливой мухи, стоит вернуться обратно в дом. Я начинаю привыкать, что каждый в этом мирке пытается убить девчонку Сенджу. Поэтому следует воспринимать подобные заявления как данность, не более. Как выпить чашечку чая, к примеру. — Найди мне лучше швею, — перетаскивая поваленный котацу на его законное место инструктирую служанку. Не стоит пренебрегать своим удобством. — Лучшую в деревне, Момо, — прежде чем растерянная девчушка покинет покои Сенджу, на всякий случай уточняю, заодно протянув припрятанную горсть монет. В самом деле, не просить же деньжат на мелкие расходы у родственников? В кой-то веке моё скупердяйство пошло на пользу. На выходе она сталкивается с недавно упомянутым представителем одного из сильнейших кланов Конохи и, опустив голову как можно ниже, быстро ретируется. — Мадара-сама, — смотри-ка, умею вытворять подобное не хуже твоей лисицы, усмехаюсь про себя складывая ладони во время поклона на животе. — Откуда столько покорности? — оголяя выступающие резцы, так же нагло отвечает Учиха, проходя вглубь комнаты. Кошачьей поступью приближается ближе, совсем неслышно, несмотря на туго затянутые на ногах тяжёлые дзика-таби. — Ночью ты говорила иначе. — И судя по тому, что моя голова всё ещё при мне, вы всё-таки согласны на сделку, — и прямо смотрю в глаза обладателя шарингана, сдерживая внутреннюю дрожь. Слова остаются словами, в то время как Мадара действительно может прихлопнуть девчонку, наплевав на все соглашения, почуяв неуважение в свою сторону. Но раз уж ввязался в подобные игры, буду доводить дело до конца. — Это все условия? — Мадара смотрит на наследницу Сенджу сверху вниз, наслаждаясь превосходством. — Да, — этого даже хватит с головой, заключаю про себя, стараясь не шевелиться. — Для всех я стану примерной супругой Учихи Мадары. Обещаю, ничто в моём поведении не запятнает честь вашего клана, — не считая той ситуации с нагинатой, но здесь ты сам виноват, опять же оправдываю свои скоропалительные действия внутренним монологом. — Прошу того же и от вас. — Всё? — выждав паузу, тихо рычит мужчина сквозь плотно сжатые зубы, в лице оставаясь совершенно невозмутимым. — Можете приставить ко мне одного из своих людей, но позвольте остаться служанке, — Момоко говорила мне вчера, что после недельного пребывания в поместье Учих она вернётся обратно к Сенджу. И тогда я лишусь единственного полезного человека, оставаясь в минусе. Тогда никакие сделки с этим дьяволом не прокатят. Придётся сидеть на попе ровно, покорно ожидая начала войны. — Не слишком ли много за игру на публику? — наконец взяв себя в руки усмехается Мадара, обходя девчонку по кругу. — Получается сделка, выгодная лишь одной стороне. К тому же, — его пальцы неспешно перебирают прядь волос наследницы и, когда доходит до виска, резко сжимает ладонь в кулак, дёргая на себя. Голову тут же кренит вправо, ухо опаляет горячее дыхание, заставляющее нервно сглотнуть скопившуюся во рту слюну. Страшно и мерзотно одновременно. — Может ты играешь так же плохо, как используешь техники, — делаю глубокий, едва заметный, вдох, чтобы успокоится, но стоит открыть рот, чтобы высказать несколько доводов в свою защиту он разжимает пальцы, отступая на шаг назад. — Один раз появившись, тигр уже никогда не уйдет, даже если обезьяна, забравшись высоко на дерево, сделает вид, что земли, по которой ходит тигр, вовсе не существует, — слова Учихи так и сочатся ядом, которые он выплёвывает с завидной уверенность. — Однако, что бы там ни думала себе обезьяна, когда-нибудь ей придется спуститься на землю и встретиться с тигром. Трусливая обезьяна умрет от страха еще до того, как тигр прыгнет. И до последней секунды будет надеяться на то, что тигра все-таки не существует, — одарив наследницу Сенджу довольной ухмылкой он разворачивается, чтобы уйти победителем… — Сильная же обезьяна всегда воспринимает тигра как данность и при встрече с ним будет бороться за свою жизнь до последнего вздоха. И надеяться на невозможное — победить тигра, — Мадара останавливается в дверном проёме, мышцы на спине напрягаются, сковывая тело перешагнувшее порог комнаты. Проживая жизнь отброса, лучшее, что ты можешь сделать, чтобы исправить кажущуюся тебе несправедливость, это начать учиться. И я учился. — Тигру нет разницы, какую съесть обезьяну, для него они одинаково вкусны, но перед сильной обезьяной он отступит, потому что инстинкт обязывает его убивать лишь самого слабого*, — можем потягаться, тигр, усмехаюсь в спину уходящему Учихе.***
— Вы уверены? — в который раз переспрашивает юную Сенджу женщина преклонного возраста. Маленькая, сухая. Со стянутой кожей на руках, усеянных порезами и застарелыми шрамами. В мутном взгляде чёрных глаз застыла неуверенность и теплота, присущая человеку прожившему слишком долгую жизнь. — Да, госпожа Сугавара, — сжимая маленькие ручки швеи, поспешно киваю ей, широко улыбаясь. Женщина тут же смущается, скручиваясь на полу в глубоком поклоне, отчего приходится уговаривать её подниматься. — Вы сможете сделать такое? — Это большая честь, госпожа, — не поднимая головы кряхтит бабушка. — Но вы же понимаете, что это мужская одежда? — в этом-то и соль, про себя отвечаю ей. Мне и нужна мужская одежда, чтобы уже свободно передвигаться и начать подготовку. Как оказалось младшенькая в семье всё-таки имеет предрасположенность к тому, чтобы когда-нибудь стать шиноби. Остаётся только узнать к чему, а дальше дело техники. Суперсолдат из неё вряд ли выйдет, точнее абсолютно точно не выйдет, но вот освоить кое-какие трюки, на всякий случай, думаю стоит. Иметь на руках парочку козырей всегда лучше, чем надеяться на удачу. — Сколько времени потребуется? — надеюсь, что не больше пары дней, в течении которых надо, не вызывая подозрений, адаптироваться в поместье. Хотя Учиха ещё не дал своего согласия на заключение договора. И когда мне его ждать? Сегодня ночью? — Управлюсь за день, госпожа, — склоняется швея, вызывая у меня улыбку. — Полагаюсь на тебя, — прежде чем старушка покинет обитель Учих, отдаю ей поклон уважения. День это вообще отлично. Не придётся засиживаться.***
Мадара предсказуем до безобразия. Появляется в покоях Сенджу поздней ночью в своей неспешной манере усаживаясь за всё тот же котацу, ставший своего рода местом переговоров. Уставший, но всё равно собранный. Вальяжно разваливается у стены, облокачиваясь на поверхность стола рукой, сгибая ту в локте, и кладёт на неё голову. В кабуки тебя бы приняли с распростёртыми объятиями, мысленно фыркаю про себя, стараясь не выдавать волнения. — Обдумали моё предложение? — первым не выдерживаю затянувшейся прелюдии, вызывая на лице носителя шарингана усталую ухмылку. И чтобы показать, что мы на равных, опускаюсь на колени напротив него, удерживая спину прямо. — Ты слишком наглая для девчонки, — выплёвывает Учиха, снова глядя прямо в глаза немигающим взглядом. — Я и не девчонка вовсе, — интересно вот, как он отреагирует на подобное заявление? Мадара сощуривается, оценивающим взглядом пробегая по фигурке Сенджу и прикрыв глаза оголяет зубы. Широкая улыбка заставляет напрячься, отчего сжимаю ткань кимоно сложенной на коленях ладонью, заблаговременно прикрыв её второй рукой. После такого обычно следуют необоснованные выпады в сторону девчушки. — Так что? — Хочешь быть свободна от клана? — в темноте комнаты вновь загораются алые точки. — Хочу быть свободна в передвижении, — а то всё, что она может себе позволить, это дойти до сада, просидеть там весь день и вернуться обратно в дом. Если конкретно, то в комнату и так же сидеть. Не жизнь, а симулятор выработки адского терпения. — Чтобы я смогла выйти в город, лес или куда-либо ещё тогда, когда захочу. — С завтрашнего дня за тобой будет закреплён человек из нашего клана, так что можешь делать всё что тебе вздумается, — отлично, радуюсь про себя, в благодарность коротко кивая Учихе, который на подобный жест никак не отвечает. Поднимается на ноги, выпрямляясь в полный рост, и, когда я уже думаю, что он сейчас уйдёт, раздевается, подходя к разложенному на полу футону. И так же спокойно проигнорировав любые возмущения в его сторону, оставшиеся не озвученными, заворачивается в одеяло отворачиваясь к стене. — Как примерная супруга ты должна спать со мной в одной комнате. Слухи на пустом месте мне не нужны, — наконец-то поясняет свои действия Учиха. — Места много, найдёшь где лечь. Да раз плюнуть, дорогой. Красота, а не жизнь, потянувшись, думаю про себя, опускаясь на татами. Климат здесь достаточно тёплый, так что ночь на голом полу можно перенести спокойно. Абсолютный ноль удобств, конечно, зато без ненужного соседства под боком. Завтра же поставлю перед Момо задачу раздобыть ещё один футон.***
Наши взгляды встретились. Как готовящиеся выстрелить ковбои, сошедшиеся в смертельной дуэли где-то посреди мигом опустевшей улицы. Не хватало только палящего солнца, застывшего раскалённой до красна железной бляшкой на небе. Редкого порыва ветра, не облегчающего адский зной. И непременно перекати-поле. Чтобы оно медленно катилось за спиной, словно побитая дворовая шавка. Высокий, с широкой спиной и крупными плечами. Вытянутый больше обычного торс. Сам по себе жилистый. Крупное острое лицо, с чётко выделяющимися скулами. Тонкие губы, прямой широкий нос и европейский разрез глаз, с радужкой глубокого угольного цвета. В довершении растрёпанная копна волос, уходящая за спину тонким длинным хвостом. — Кэтсу Хагоромо, госпожа, — а как же иначе, Кэтсу**, невесело усмехаюсь про себя, не в силах оторвать взгляда от парня, приставленного Мадарой. Может, я просто много думаю? Слишком много, прищурив глаза, выношу себе вердикт, вглядываясь в охранника. Молодой человек стоит не шелохнувшись, через раз моргая, и ждёт. Ждёт, как поедет моя крыша, по всей видимости, потому что это уже финиш. Стереть ненужную идеальность, прибавить чутка неказистости и приземлённости. Небрежности, перешитый несколько раз костюм, немного морщин и пара-тройка шрамов. И это только на видных частях тела. Словно в зеркало смотрюсь, только моложе лет на десять. Не утверждаю, что на сто процентов, конечно, но он похож безумно. Должно быть я тронулся умом…. Другого объяснения просто нет. — Вы хотели куда-то отправиться? — вклинивается в поток бесконечных мыслей тягучий низкий голос. — Да, — цежу сквозь зубы, из последних сил держа лицо. — Осмотреть поместье, — а заодно расписать план, добавляю про себя, разворачиваясь на месте. — Момо, — не ожидавшая к себе обращения служанка тут же спохватилась, опуская голову. — Ты нашла что я просила? — Д-да, госпожа, — полыхающий румянец на щеках, участившееся дыхание, дрожащий голос. Этого только не хватало… — Так иди, — она послушно кивает, продолжая топтаться на месте. Специально тянет время, чтобы подольше не уходить. Вот же плутовка. — Живо! — повышенная интонация, словно ведро холодной воды, заставляет девчонку подскочить на месте и быстро скрыться в доме. Порывы ветра раскачивают растущие у изгороди бонсаи, создавая шелестящую мелодию листвы. Ярким лучикам солнца ничто не мешает щекотать суетившихся на территории поместья слуг и рабочих, то и дело подгоняя тех выполнять свои обязанности быстрее. Щебетание пташек, радующихся началу нового дня. Химе клана Сенджу выглядела на фоне всего этого великолепия диковинным цветком. Изящные изгибы, аккуратные черты образа, дурманящий аромат. Не считая одного маленького «но». — Если у вас есть вопросы, госпожа, — опять отзывается паренёк, по всей видимости устав терпеть на себе испытующий взгляд Сенджу. Лёгкий поклон без единой эмоции на лице. — Никаких, — тут же перебиваю его, а у самого так свербит накинутся на «молодого себя» с миллиардом вопросов, что аж мозг закипает. Чёрт! Сейчас вообще вся логика сошла на нет. Какого хрена моё тело, пусть и с некоторыми изменениями, шатается в никогда не существовавшей вселенной во времена клановых войн? И второе — почему он, а не я?! Что с этим миром не так? Отдайте мне моё тело! Моё прекрасное, молодое, не имеющее к основному сюжету тело! Или погоди… Там сейчас душа девчонки? Если я здесь, то она получается там? Зачем? К чему? Аха-ха-ха. Чёрт возьми… — … — какой-то вымученный обрывок потухшего не пойми чего срывается с губ девчушки. — Госпожа, — нет, просто заткнись. Наверное эта мысль прям-таки отразилась в глазах Сенджу, потому что охранник тут же замолчал, стоило взглянуть на него. Надо выдохнуть. Да, лучшее решение — успокоиться. Протяжный выдох тут же приглушённо звучит из груди Химе и увлекательная экскурсия по владениям Учих начинается. Обмен. Обмен телами или душами, или же временем, не суть важно. А иначе как ещё объяснить всё это? Совпадений не существует. Получается, девчонка Сенджу сейчас эксплуатирует моё тело как ей вздумается? Осторожно кошусь в сторону неспешно идущего немного впереди молодого человека, пытаясь уловить подвох. Удивительное спокойствие. Да нет, нет, ты же несёшь какую-то чушь, Накамура. Окстись! Неужто Мадара не заметил бы, если его приближённый воин, на минуточку, стал бы вести себя странно? Надо как-нибудь выудить у него долго ли он находится на службе у Учих. — Кэтсу-сан? — парень склоняет голову тут же, позволяя продолжить вопрос. — Ваш клан, — еле уловимое движение глаз в сторону Химе, а затем обратно на дорогу. Что-то не так, тут же проскакивает в голове мысль, тема клана слишком щепетильна для него. И как теперь закончить вопрос не вызывая подозрений? — Интересно… — да, вот так, и как можно больше задумчивости в голосе. Чтоб казаться умнее надо говорить странными, а главное короткими, фразами. Какая-то горькая усмешка вырисовывается на лице парня после услышанного: — Вы об этом? — реакция странная, отчего узнать его особенность становится всё интересней и интересней. — Мой клан в прошлом совершил достаточно ошибок, чтобы быть стёртым с лица земли, — несмотря на жару и тяжесть доспехов его шаг лёгок, тих и бодр. — Я не помню о том дне, когда был убит ваш брат ничего, так как был слишком мал, — он вдруг остановился, заставляя последовать его примеру. — Но сейчас я здесь потому что Мадара-сама доверил мне безопасность вашей жизни, — мягкая улыбка на мгновение оживляет лицо парня, прежде чем так же бесследно исчезнуть за непроницаемой маской невозмутимости. — Прошу, верьте. Пропускаю последнюю фразу мимо ушей, продолжая вглядываться в глаза не имеющие дна. Лишь чёрная, поглощающая с каждой секундой, бездна, словно питон гипнотизирующая собеседника. Насколько помню ложь была моим неотъемлемым спутником по жизни. И нет, не потому что вынуждали или того требовали обстоятельства. Просто потому что проще. Проще спрятаться за чьей-то личиной, чем открывать себя настоящего, заурядного, самого обычного. Мне нравилось упиваться мнимым величием над людьми, которых когда-то я сам обожествлял. А ещё это весело. Выводить кого-то на чистую воду или подталкивать к поступкам, которые человек в своём обычном состоянии никогда не сделал бы. Со временем так привыкаешь к этому, что обмануть кого-то становится обыденным делом. И ты уже не можешь жить без этого. За ложью всегда можно спрятаться. Спрятать свои страхи, своё бессилие, свою боль. И глядя на своё отражение сейчас, я вдруг понял, что нас отличает. Накамура из прошлой жизни был способен обмануть даже себя, оправдать каждый свой поступок, но в этом парне было что-то, что объяснить пока я был не в силах. Может в последствии я и пожалею об этом, но думаю стоит подружиться с ним. В конце концов неужели я не договорюсь сам с собой? Территория поместья огромна. Если учитывать не самый быстрый темп ходьбы, обойти все имеющиеся сооружения получилось ближе к концу дня. Пришлось конечно максимально вжиться в роль сдержанно-заинтересованного интуриста, чтобы услышать хотя бы краткие объяснения, но это того стоило. По сути дом представляет из себя постройку в стиле синдэн-дзукури*** бюджетной версии. Не так роскошно, как императорский дворец, однако впечатляет. Крыло, в котором поселили молодожёнов находится в левой части от главного зала так, чтобы контролировать, но и особой привилегии не давать. Так что если вдруг захочется поподслушивать «политические заседания» придётся искать другой путь. Ещё выяснилось, что комната слуг располагается аж в противоположной стороне от покоев Химе. Даже если Момоко захочет мне помочь ничего у неё не выйдет. Она просто не успеет добежать. Три-четыре помещения под лаконичным предлогом «Нет» остались неизведанными. Предполагаю что это могут быть кабинеты или что-то в этом роде. А ещё здесь должно располагаться хранилище с табличкой мудреца. Однако лучшим подарком судьбы за последние время стало обнаружение хранилища. Что-то вроде местной библиотеки для личного пользования Учих. Есть тут конечно свои «запретные секции», да и не сдались они мне. На обозревании пруда, расположенного во внутреннем дворе, силы кончились. Не физические, моральные. Так много я не думал со времён вступления в банду. Это утомляет. К тому же, взгляд непроизвольно то и дело зависает на приставленном парнишке. Не могу сосредоточится на нужном, когда рядом ходит моё отражение. Даже привыкнуть к женской сущности было легче, чем смотреть на ещё одного себя. Перед входом опять сталкиваюсь с Таджимой, прогуливающимся по саду. Всё тот же немного сгорбленный старик со сцепленными за спиной руками и холодным, въедливым взглядом. Теперь понятно от кого Мадара перенял эту привычку. Он не подходит, стоит достаточно далеко, но стоит ему развернуться, чтобы встретиться глазами с Сенджу, моментально сгибаюсь пополам. Добавьте на поле нового участника игрищ, пожалуйста. Больше чем уверен старик руководит всеми делами клана, точно так же как это делает Буцума, даже если для виду управленцем поставлен Мадара. Очень мне это не нравится, ощущение будто всё больше зажимают в кольцо. Нужны люди. Одной служанки, пусть и вполне толковой, мало чтобы переть против двух сильнейших кланов. — Даже не вздумай влюбится в этого паразита, — служанка тут же вздрагивает, заикающимся голосом открещиваясь вопросом «О чём вы, госпожа?». Даже не открывая глаз можно со стопроцентной вероятностью утверждать, что она покраснела. — Не думай что я слепа-а-ая, — какой же это кайф, когда эти маленькие холодные пальчики массируют лицо, отчего непроизвольно растягиваю на мелодичный мотив слова предаваясь блаженству. — Момо, — массаж прекращается вынуждая открыть глаза и посмотреть на девчушку снизу вверх. Поудобнее устроившись головой на её коленях замечаю, что она понуро опустив голову отводит взгляд. — Ты нужна мне. Одна я не справлюсь, — чёртов эгоист, Накамура. — Сама пойми, мы здесь всё ещё не ограждены от опасности и ты нужна мне со свежей головой, поэ… — Госпожа, — она тут же перебивает, распахивая янтарные глаза. Губы вытягиваются в озорную улыбку, открывая ямочки на щеках. — Мои интересы никогда не будут выше ваших. Прошу простить за подобные вольности, — вместо ответа поднимаю руку и тычу указательным пальцем в лоб девчушки, отчего она смешно морщится, выдавая надутыми губёшками протяжное «Госпожа». — Всё, вернёмся к моим процедурам, — и скорее закрываю глаза, подставляя довольное лицо. — Разве он не напомнил вам кого-то? — массируя пытающуюся нахмуриться кожу между бровей вдруг задаёт вопрос Момо. — Выглядел очень знакомо, — ещё бы. — Его лицо…я уже где-то видела… — Ты же часто бываешь в деревне. Мало ли где могли пересечься, — надо завязывать этот ненужный разговор, а то сейчас додумает до того, что потом придётся отвечать на неудобные вопросы вроде «Ваше превращение… Почему он? Где? Как? Когда?» и тому подобное. Под мерное повествование служанки о какой-то легенде и расслабляющие движения её пальцев, я полностью провалился в забытье. Никаких навязчивых мыслей.Лишь смирение с тем, что хочу я этого или нет, но мне придётся ввязываться в заваренную мной же кашу.