Мы тренируемся тысячу часов, готовясь к единственному моменту, молясь, чтобы он никогда не настал.
***
Это потрясающее чувство ласкающего кожу шёлка, разливающиеся по телу волнующими мурашками. Искусные узоры чем-то вроде золотой нити красиво переливаются, выделяясь на тёмно-синем фоне. Никаких изъянов, всё слишком идеально. Свободно струящиеся по фигуре ткани сокутая нисколько не стесняют движения. Взмах руки, от чего длинные широкие рукава взмывают в воздух, уверенный шаг в сторону… И Химе оседает на пол от тянущей боли. Совсем забыл, пыхчу про себя поднимаясь на ноги. Ещё кружок по комнате заканчивающийся счастливыми, но осторожными, подскоками на месте. Ну как же приятно, просто слов нет. Всё, готов вершить историю, смеюсь про себя, кивая своим же мыслям. Бабуля Сугавара и впрямь знает своё дело. К тому же теперь в моём распоряжении целых три, три наиудобнейших костюма хочу заметить. Достаточно лёгкие даже если захочется поделать что-то активно. Так зачем тянуть? До озера, которое на ближайшее время станет местом каждодневных тренировок Химе в виду отсутствия поблизости людей, наш небольшой отрядец добирается быстрее обычного. Сегодня ночью, предвкушая занятия, я вдруг подумал почему бы не начать действовать активнее? Ясно, что характер девчонки тихий и закрытый, но это же не Буцума или Таджима, или же официальные представители кланов. При них понятное дело лучше вести себя сдержанно, а вот с ребятками пониже рангом… Вряд ли кто-то вообще в курсе кого из себя на самом деле представляет Тачибана. За исключением Момоко, но она вряд ли сдаст меня родне. В общем-то даже Мадаре глубоко побоку как себя ведёт его названная супруга, если это не затрагивает его самого. Стоит попробовать. — Кэтсу-сан, — он же наверняка докладывает всё Учихе, дословно и максимально красочно, а Мадара в свою очередь не настолько глупый чтобы делиться придурковатыми выходками жёнушки. Следовательно единственный, кому он что-либо может высказать — я, то бишь Тачибана. Гениально. — Не отставайте, — и бодрой трусцой убегаю в закат, под недоумевающие взгляды охранника и служанки. Правда первый быстро собирается и, перехватив ножны поудобнее, несётся следом, а за ним, держа подол, Момо. Что там говорилось про чакру? Убегающая вперёд тропинка весело скачет перед глазами, начиная расплываться у уголков. Бег продолжается долго, сколько конкретно не ясно, но Сенджу доведена до предела. Ритм дыхания держится на усилии воли, подчиняясь чётко отчитываемым выдохам срывающимися с губ. Невыносимо жарко, несмотря на довольно лёгкую ткань. Ещё это бедро, ноет невыносимо. Бежать. Всё равно бежать. Момо сдалась круга три назад и сейчас отлёживалась на прохладной траве тяжело дыша, а вот парнишка не отставал. Кажется, он даже не устал, хотя чего это я. О чакре. Концентрация. Концентрируйся, Накамура. Представим, будто в животе есть что-то. Что-то кроме твоей требухи. Сильное, нарастающее, горячее. Как при складывании печатей для превращения, когда руки обожгло чем-то непонятным. Я должен её почувствовать, должен. В лицо прилетает ощутимый удар, отчего приходится моментально зажмуриться. — Госпожа, — Кэтсу подлетает тут же, голос эхом раздаётся откуда-то сверху. — Я в порядке, — еле шевелю губами, чувствуя земляной привкус на языке, а открыв глаза понимаю что всего лишь распластался на земле. На сегодня похоже всё. При попытке парня поднять тушку Химе непременно ворчу. — Нет-нет, положи, — на что он тут же оставляет попытки поставить её на ноги. Как же бесит, ещё немного и моё терпение лопнет. Полосонувшая по телу вспышка вызывает мутный фейерверк перед глазами. Только сейчас вспоминаю о нарастающей тупой боли в области бедра, ощущая подступающие к глазам слёзы. — Госпожа, вы плачете? — нет, это соринка, тут же мысленно возражаю ему, продолжая беззвучно хныкать лёжа на прохладной земле. Никогда бы не подумал что человеку может быть так больно из-за синяка, однако тело девчонки считает иначе посылая мозгу импульсы о нестерпимом мучении. Маска равнодушия неминуемо трещит по швам, открывая взору Химе обеспокоенное лицо паренька тянущего к ней руку. — Вам больно? — даже не представляешь насколько, вразрез скулящему «Нет» продолжаю вести внутренний монолог. Несмотря на чёткое неприятное ощущение моё сознание продолжает считать что ничего страшного в этом нет. — Давайте помогу, — и несмотря на вялые сопротивления берёт Сенджу на руки. — К озеру, — тут же командую ему, указывая на едва заметную из-за деревьев кромку воды, не понимая отчего щёки начинают полыхать. — Вам нужно вернуться домой, госпожа, — непримиримо отсекает все попытки разжалобить его охранник, уверенно ступая по тропинке. — К озеру! — собрав оставшиеся силы в кулак грозно, насколько позволяет хрупкая конституция девчонки, восклицаю, максимально близко приближаясь к его лицу, заставляя Кэтсу искренне удивиться, распахивая глаза. Давай, чертяка, тащи меня на полигон. Буду пытаться разобрать замысловатые выражения ваших умников.***
В течении последующего месяца дни Сенджу разбавляются однообразными занятиями — проснуться, первая половина дня умственное учения, вторая половина — физическая тренировка. Иногда вечера скрашивает весельчак Чомаюджин, однако после таких вечеров физические нагрузки увеличиваются вдвое. Всё просто. Если верить древним трактатам суть чакры такова, что включает в себя внутреннюю (знания и интеллект) и внешнюю (физические способности организма) энергии. Следовательно без одного не может быть другого и наоборот, поэтому никакущая форма Химе абсолютно точно не вписывается сюда. Даже если изучу все возможные секреты без должной выносливости, говоря простым языком, просто не вывезу. Причём делать из неё воинствующую деву абсолютно не обязательно. Достаточно повысить общий уровень выносливости, минимальной способности передвижения не только шагом, но ещё и бегом, а так же добавить пластичности. Со свитками, кстати, сложнее. Приходится по несколько раз перечитывать одно и тоже чтобы понять элементарные вещи, а ещё я нашёл просто гениальный способ тренировок на концентрацию без использования изощрённых способов вроде хождения по воде или деревьям. Хотя если честно, просто у меня всё это не получается, как бы не старался. Как же хорошо что в своё время я фанател от Джеки Чана. Эта его манера боевой комедии, с множеством фейлов заканчивающихся победой над злодеями. В общем не суть, взял себе на вооружение тренировки с чашками и чайником, наполненные до краёв кипятком. Да, поначалу были проблемы, ожоги, но вот, спустя целый месяц, я могу спокойно сидеть в позе лотоса на берегу озера, удерживая на обоих запястьях чашечки, а на макушке тэцубин, в которых то и дело Момо меняет кипяток из заранее греющегося на костре чайничка, концентрируя всё своё внимание на внутренних ощущениях. Ребятки из моего окружения тоже изменились за последнее время. Особенно меня впечатлила Момоко. Невероятная девушка. Поначалу напоминавшая недалёкую, беспрекословно подчиняющуюся любой прихоти Сенджу, она стойко терпела все мои выходки, а из крайне безнадёжных даже умудрялась выпутать. Благо всё это случалось вне дома Учих и о подобных эксцессах знал разве что Кэтцу, но в душе я всё равно благодарен ей. Порой действительно забываешь, что ты и не ты вовсе, начиная вести себя несоответствующее, а это может привести к неприятностям. К Хогоромо я, кстати, привык. Да и он ко мне похоже тоже. Уже не удивлялся так сильно на просьбу устроить дружеский спарринг, однако каждый раз поддавался, так что проводили мы их не так часто. И на задранный до колена подол уже не краснел, а тактично отворачивался. Почти на сто процентов уверен что в их сознании они окрестили Сенджу как сошедшую с ума женщину, лишившуюся рассудка после «продажи» Учихам. Пусть так. Когда мне действительно понадобится помощь придётся открыть карты. И если до этого получится выстроить нужные отношения можно даже замахнуться на победу. Очередное пробуждение, начинающееся с обдумывания ситуации. Подготовка к свадьбе Хаширамы и Мито идёт медленно, что несомненно на руку, но ощутить преимущество в полной мере невозможно. Я совсем не знаю что происходит внутри семейства Химе, а посещать отчий дом сейчас просто бессмысленно. Единственное, что удалось выяснить, так это то что недовольства Учих усилились, а уровень недоверия приближается к критической отметке. Значит, на очередном собрании, на которое не так давно уходил Мадара, обсуждали кандидатуру Хокаге. Кстати, собрания у Учих проходят не в общем доме. Как бы ни старался так и не понял куда именно они уходят, но есть предположение что в храм неподалёку, потому что Химе туда не пускают. Так что прежде чем идти на ковёр Буцумы следует хорошенько обдумать, что конкретно я буду ему вешать на уши. Максимально приближенное к реальности, имеющее ценность, но в тоже время не способное сильно ударить по Учихам. На выходе из комнаты сталкиваюсь с угрюмым Мадарой, проходящим мимо, словно девчонки Сенджу здесь нет. И даже никаких издевательских фраз в мою сторону не будет, на вопрос в сознании Учиха лишь захлопывает дверь. Что это с ним? Как показывает практика игнорировать изменения в настроении Учих нельзя никак, а то мало ли чего они могут себе надумать. Пока оставлю этот вопрос до вечера, а там видно будет. — Тачибана-чан, — практически подпрыгиваю на месте, когда старик Таджима оказывается рядом, слегка улыбаясь. — Приветствую, сай но чичи-сама, — чего это он подошёл к ней, выполняя поклон уважения думаю про себя. Всё тот же хитрый взгляд тёмных глаз, никакого напряжения, сложенные за спиной руки. Обычно он никак не контактирует с девчонкой, предпочитая терроризировать взглядом на расстоянии. — Составишь мне компанию? — нет, моментально предстаёт перед глазами ответ, вразрез которому приходится согласно кивать держа лицо. Как бы ни хотелось, отказать главе клана Учих я не могу, что бы он там ни придумал. И замечая просторную беседку в саду, становится понятно что именно. — Садись, — дождавшись пока мужчина первым опуститься на дзабутон, опускаюсь напротив него, стараясь не смотреть на разбросанные по доске фигурки для сёги. Связываться с этим стариком опасно, то чего другие не заметят в силу своего возраста и незаинтересованности, он поймёт на раз два. Вот и расплата за необдуманную выходку с нагинатой. — Большая честь сыграть с дочерью Сенджу, — прищурившись, насмешливо, хоть и с непроницаемым лицом, тянет Таджима, неспешно расставляя фигурки. — Прошу прощения, сай но чичи-сама, я не умею, — договорить не получается, старик тут же взмахивает рукой, прерывая тихое блеянье. — Уступаю тебе чёрных, — и возвращается к расстановке, отметая дальнейшую демагогию. И ведь это правда. Сёги не та игра, в которую у меня получается играть, хотя старик Тетсуя всякий удобный раз не гнушался кинуть едкий комментарий, что с такими мозгами использовать голову только для травмирования людей кощунство редкостное. Только вот интеллект и способность просчитывать миллиард не только своих, но и противника, ходов никакой связи не имеет. В данном, конкретном, случае. У сёги слишком много вариаций исхода, к тому же, Таджима по всей видимости прописан в саду, наверняка каждый день упражняется в этом. Я же последнее время занят совсем другим и кроме обмозговывания текущих проблем в голове ничего другого нет. Чёрт, оглядывая поле с расстановкой фигурок, ругаюсь про себя, чувствуя проступающую на лбу испарину, даже обозначения не совсем помню. Приходится придерживать длинные рукава, когда тянусь к пешке сделать ход. И только она опускается на деревянную поверхность, лицо Учихи меняется, не оставляя и следа насмешки. Каменное спокойствие, подкреплённое хладнокровием. Первые размены быстрые, после которых на руках у каждого игрока по две пешки, а дальше приходится вспоминать построения основываясь на имеющихся в наличии фигурах и их расположения относительно друг друга. Следующим ходом Таджима перемещает ладью, давая понять что с его стороны всё идёт к мино, а заодно намекая что моё сооружение лодки, если немедленно не начнёт меняться, накроется медным тазом. В середине игры даже при имеющихся в рукаве трёх пешек и одного слона, всё ещё остаюсь уязвим к нападению справа, в то время как старик довершает преобразовывать свою крепость до хай мино. Ещё через пару ходов, увлёкшись слежением за ходами противника, наконец-то замечаю ошибку дающую возможность пойти ладьёй, тем самым объявив шах королю. Однако мимолётная радость тут же сменяется шоком, когда на мою атаку Таджима делает ответный ход сначала перекрывая возможность дальнейшего продвижения фигуры, а после и вовсе ставя шах золотом. — Поздравляю, сай но чичи-сама, — мучения наконец заканчиваются позорным проигрышем, а потому тяну руку старику для поздравлений, которую он тут же уверенно сжимает щурясь. И только я хочу её вытащить, как хватка Таджимы усиливается, зажимая ручонку Химе в стальном хвате. — Ты умная, — взгляд тяжёлый, пугающий. Не такой, как у Буцумы, он вызывает совершенно иной страх. — Но нетерпеливая, — стелящийся ужом голос липкими прикосновениями проходится по позвоночнику, сгибая девчонку к Учихе всё ближе и ближе, пока его лицо не останавливается в паре сантиметров от её. — Твоё бесстрашие вызывает у меня восхищение, однако вынуждает тебя совершать ошибки, — дыхание перехватывает, прижимая кадык к стенке горла. Дрожь едва получается сдерживать. — Должно быть тяжело скрывать такие способности, — и выпускает руку, практически заставляя Тачибану упасть на спину от внезапно созданной инерции. — Буду ждать реванша, — сдержанно кивнув Химе, Учиха указывает на выход, куда без напоминаний тут же направляюсь не желая более задерживаться в этом месте. Он всё знает, но отчего-то не предпринимает никаких действий.***
Чёртовы умники, пыхча под нос, язвлю про себя направляясь в деревню. Это уязвляет, нужно срочно приводить в исполнение недавний план по перетаскиванию на свою сторону Нара. У уже знакомой лавки с травами, где торгует немолодая женщина с мальчишкой, останавливаюсь стараясь примерно прикинуть сколько удастся выиграть по времени. В принципе, подготовки Химе хватит чтобы пробежать пару кварталов на средней скорости, а дальше? Разведывательными прогулками было выяснено, что Нара имеют один единственный главный вход через деревню. Два других находятся по другую сторону, со стороны леса. Всё остальное разделяет высокий забор, даже если подпрыгну не достану, нужна посторонняя помощь. Незаметно кошусь на Момо, прикидывая в голове сможет ли она подсадить. — Госпожа, — кто-то настойчиво теребит за длинный рукав, отчего приходится переключить внимание и посмотреть вниз. Тот мальчонка-зазывала, с взъерошенными волосами и чумазым лицом. — Купите листья гинкго, — большие чёрные глаза смотрят на Химе снизу в верх с такой надеждой, будто покупка листьев в корне изменит их положение. Одежда хоть и аккуратная, несмотря на перепачканное лицо и руки ребёнка, всё же старая, изношенная. — Сколько же они стоят? — приходится присесть на корточки чтобы находится на одном уровне с мальчуганом, которые тут же выпрямляется гордо раздувая грудь. — Семь рё, госпожа, — паразит, усмехаюсь в лицо мальчишки, перехватывая маленькую ручонку успевшую стащить кошелёк Химе. Он тут же бледнеет, пальцы разжимаются, теряя ценную добычу, отчего приходиться ловить мешочек на лету. Кинув беглый взгляд через плечо подмечаю, что служанка и охранник стоят достаточно далеко, да и в сторону Сенджу не смотрят. — Простите, — заикается незадачливый воришка, испуганно глядя перед собой. — Я не…я только… — Хочешь честно их заработать? — улыбаюсь пацанёнку, призывно брякнув кошельком перед его носом, на что он через секундный шок уверенно кивает. — Вот что надо сделать…***
Погода сегодня жаркая, тяжёлым грузом ложащаяся на плечи прохожих, а главное играющая на руку. От лавки с фейерверками пара метров до дворовых переулков, заводящих вглубь деревни ровно до развилки, а там направо и через забор. Вуаля. Момоко идёт достаточно близко, чтобы получилось незаметно стукнуть её, на что девушка непонимающе глядит своими оленьими глазами. Как ни в чём не бывало, стоит немного пройти лавку, плюхаюсь наземь, изображая солнечный удар. — Воды, — и для завершении образа тыльной стороной ладони прикрываю глаза, продолжая постанывать. Служанка тут же дёргается, выпрямляясь в полный рост, готовая кинуться на поиски хоть какой-нибудь жидкости, как жёстко хватаю её за подол свободной рукой. — Нет, останься. Обмахивай меня, — и подставляю раскрасневшееся лицо. — Кэтсу-сан, воды, прошу, — давай же, не будь так бесчувственен к девушке, видя нерешительность на лице парня, шиплю про себя. Вояка стойко держится, не желая покидать доверенный ему пост и всё же жалость над изнывающей от жары Химе берёт верх, заставляя Хогоромо пуститься на поиски живительной жидкости. Стоит ему скрыться в ближайшем заведении, как из лавки с фейерверками раздаётся ужасающий грохот, позволяя красочному представлению залить небо. — Быстро! — не успевает Момо очухаться, как хватаю её за руку и скорее тащу за собой, скрываясь в переулках. Ноги уверенно несут по знакомым улочкам, оглядываться некогда, Кэтсу наверняка тут же рванул следом, стоило прогреметь первым выстрелам. На развилке резко сворачиваю направо, от чего служанка практически падает, но всё же удерживается на ногах. — Подсади, — сердце бешено грохочет, глаза то и дело высматривают охранника, который должен появится с минуты на минуту на горизонте. — Вот так, — видя непонимание на её лице быстро показываю как правильно сложить руки и, как только она повторяет, тут же практически взлетаю вверх, цепляясь руками за покатую верхушку забора. — Всё, беги, — отдаю приказ девчонке прежде чем упасть на другую сторону. И она правильно понимает уносясь дальше по улице выкрикивая имя Химе.***
Стоит прочувствовать всю твёрдость земли, как шум по ту сторону изгороди заставляет прижаться к холодной поверхности. И как только всё стихает наконец-то поднимаюсь на ноги. Руки неприятно щиплет, должно быть ободрал о черепицу, но это мелочи по сравнению с бескрайней неизвестностью открывшейся взору. Кругом лес, огромные тянущиеся в небеса стволы деревьев, словно безмолвные стражи, тут же обступают, стоит сделать пару шагов вперёд. Если верить тому, что я знаю, в этом лесу живут какие-то особенные олени, связанные с кланом Нара напрямую. Вроде живых камер наблюдения. По задумке, как только животные приметят чужака на территории о нём должны узнать и люди, а значит вышлют кого-нибудь сюда на проверку. Вот с этим «кем-то» и буду договариваться. Нара не настолько большой клан, чтобы держать наёмников, значит кто бы сюда ни пришёл он будет важным звеном семьи. Прогулка по заповеднику продолжается уже добрые двадцать, если не больше, минут, а ко мне до сих пор никто не вышел. Сенджу же не невидимка. И вообще, разве кому-то позволено заходить в этот лес, кроме самих Нара? Шелест за спиной сбивает с мыслей, заставляя тут же обернуться и застыть. Бояться тигра вполне естественно, большая кошка-хищник, способная разорвать взрослого человека в клочья, но вот бояться оленя. Только если он такой же огромный как этот, мысленно успокаиваю себя, осторожно пятясь назад. Животное действительно огромное, больше обычного сородича раза в полтора, ещё и ветвистые рога добавляют к немаленькому росту высоты. Периферически замечаю ещё движение, отчего нервно сглатываю понимая, что он здесь не один. — Кто ты? — звук человеческого голоса, вкупе с лицезрением оленьей морды, вызывает странные ассоциации, однако говоривший долго не прячется, спрыгивая с соседнего дерева. — Тачибана, моё имя Тачибана, — косясь на продолжающих стоять на своих местах животных отвечаю собеседнику. — Химе Сенджу? — вопрос звучит без особого энтузиазма. — Как вы здесь оказались? — Заблудилась, — максимальная сдержанность в голосе, не считая нервного смешка. — Кажется, я задумалась и забрела сюда. Прошу прощения, — небольшой поклон завершает ответ, но взгляд у парня от этого менее подозрительным не становится. — Заблудились? — растягивает он, продолжая впиваться в девчонку глазами. Без агрессии, но с осторожностью. Вдалеке замечаю замаячившие фигуры, стремительно приближающиеся к месту происшествия. Лишние участники в моё представление не вписывались. — И как же вы прошли посты? — Я… — пятна на горизонте всё больше приобретают человеческие очертания, вызывая очередной приступ паники. Один из них мужчина, что был на свадьбе Химе, второй — какой-то старик. Если это глава клана мне кранты. — Помогите, — резко переключаюсь на парня, мысленно молясь всем возможным богам о помощи. Нара смотрит на меня с нескрываемым удивлением, не зная как реагировать. — Прошу, не выдавайте, — последнее что успеваю сказать, прежде чем двое неизвестных появятся на опушке. — Тачибана-сама? — искреннее недоумение тут же отражается на лице мужчины, представлявшим клан Нара. Всё, финиш. Он и есть глава, вспоминая день свадьбы, мысленно ругаю себя. — Как вы здесь оказались? — да, однозначно конец. Даже если что-нибудь сейчас наплету этот парень тут же сдаст меня с потрохами. Зачем вообще полез сюда? Надо было найти предков Гая, с ними уж точно проблем не возникло. — Я… — Госпожа Сенджу давно упрашивала показать ей наш лес, — перебивает парень, уверенно глядя на прибывших соклановцев. О великий Будда, клянусь, возведу тебе храм, унимая дрожь мысленно благодарю божество. — Правда? — на вопрос старика тут же утвердительно киваю, не желая рушить придуманную парнем легенду. — Это большая честь, Тачибана-сама, — тут же склоняется старик. — Шикатцу, обязательно покажи госпоже нашу гордость, — и улыбается, глядя на главу. — Не будем вам мешать, да, господин Шидзу? — немного потерявшийся в данной ситуации глава лишь заторможено кивает, после чего они удаляются. — Благодарю, — улыбаясь пареньку тут же склоняюсь перед ним, выдыхая от облегчения. — Не стоит, — обрывает благодарственную речи Шикатцу, переключая внимание с удаляющихся соклановцев на Химе. — Я сказал так только потому что вы попросили, — взгляд серьёзный, абсолютно нечитаемый. — Теперь уходите, — стоит тем двоим окончательно скрыться из виду отрезает Нара и дальнейший разговор теряет для него всякий интерес. — Стой, — что я, зря всё это проворачивал? Как только Мадара узнает об этой проделке, вряд ли захочет по головке Химе погладить. Если уж и получать то хотя бы за что-то. — Мне правда нужна твоя помощь, — он останавливается продолжая слушать не поворачиваясь лицом к девчонке. — Из-за вражды Учиха и Сенджу могут пострадать все, если не предпринять мер, — поверить в свои же слова сложно. — Многие погибнут и тот шаткий мир, который только успели выстроить рухнет в одно мгновение. — Почему продолжаю пропагандировать эту мысль, хотя сам раньше говорил обратное? А если все усилия напрасны? — Я не справлюсь одна, — честность никогда не помогала мне в прошлой жизни. Может здесь всё будет по-другому? — Мне нужны союзники, Шикатцу. Если бы ты смог попасть в клан Учих, то… — Уходите, — одно слово перечёркивает все слова сказанные ранее, руша идеализированные представления о безоговорочной победе добра. В абсолютной тишине мы добираемся до главных ворот, где пути Химе Сенджу и Шикатцу из Нара расходятся. И все действия, проделанные ранее, вдруг теряют всякий смысл, оставляя лишь опустошение.На что я надеялся?