Цветная лента

      Вечеринка по случаю Хэллоуина в гостиных факультетов проходила по-разному. Например, на Хаффлпаффе вполне мирно пили чай и сливочное пиво. У камина разместилась привычная компания старшекурсников: Ботар-эля слушали сидевшие вокруг Тика, Нариэль и Алатиэль. Тот уже привычно жаловался на сестру, которая на летних каникулах окончательно рассорилась с родителями, собираясь замуж за своего возлюбленного Дельвиэта. — И ведь она даже не подумала, где и на какие средства будет жить следующим летом! Он из бедной семьи и практикует чёрную магию, я боюсь ему доверить сестрёнку…       Высокий красавец-аристократ, неудивительно, что Ботар-эль собирал вокруг себя женскую компанию. Преданный друзьям и семье, он стеной стоял за своих близких, а те отвечали ему взаимностью — даже легкомысленная Алатиэль сохраняла его секреты, как свои. Во время его монолога, Тика подливала Ботар-элю домашнюю вишнёвую настойку в чай, а расположившаяся на том же диване Нариэль просто сочувственно приобнимала расстроенного парня за плечи. Да уж, не зря говорят, сестра-гриффиндорка — горе в семье...

***

      В это время на Гриффиндоре в самом разгаре пьянка, огневиски из запасов Карамона и Торвальда лилось рекой. В отплясывающей на столе Стелле нельзя было узнать дочь чистокровных родителей: раскрасневшаяся и весёлая, она танцевала, высоко задирая ноги, и громко хохотала, когда её раскручивал и поднимал на руки всеобщий любимец Гилтиас.       Заполночь, когда младшие курсы ушли спать, а Дрогбар захрапел прямо в своём любимом кресле, неугомонный Карамон решил пойти к гостиной Слизерина, чтобы продолжить утреннюю ссору с братом. Торвальд понял, что в таком состоянии отговорить его будет невозможно (учитывая, что Карамона не остановило даже незнание пароля), и пошёл за ним, захватив сделанные за неделю магические хлопушки. Не терять же время зря! — Ой, дураки… Как дети малые. — устало протянула развалившаяся на диване Стелла. — Ну ладно, мне тоже пора! — Ты куда, принцесса? — только и успел спросить самый трезвый из компании Гилтиас, как та уже скрылась за портретом. Старосты своего факультета, умные и весёлые Гилтиас и Стелла дружили, казалось бы, с половиной школы, но самую крепкую привязанность питали друг к другу. В шутку называя подругу "принцессой" гриффиндорец охранял Стеллу, как самый настоящий дракон, особенно в те моменты, когда её брат был недоступен. Вот и сейчас, тяжко вздохнув, Гилтиас пошёл за Стеллой, тайно надеясь встретить Ботар-эля, который всегда, как по волшебству, оказывался рядом с местом предполагаемого свидания Стеллы с Дельвиэтом.       Ботар-эль действительно обнаружился на подходах к Астрономической башне, однако подняться хаффлпаффовец не успел, перехваченный Гилтиасом: — Не беспокойся, он ничего с ней не сделает, завтра ещё успеешь поругать её за безрассудство.       У Гилтиаса шальной взгляд, немного пьяный, но больше весёлый, от него пахнет мёдом, вереском и камином, золотистые кудри блестят в свете факелов.       Заслышав шаги Миссис Норрис, Гилтиас быстро потянул Ботар-эля в закуток за гобеленом, прижал к стене и обнял за талию, чтобы они оба поместились в нише. Щекоча волосами щёку и согревая дыханием шею, он продолжил шептать: — Не ругайся с ней, пожалуйста, она останется совсем одна. Семья отреклась, а к тебе она привязана очень сильно. Она умная и может за себя постоять, хоть и ветер в голове. Гриффиндорка же! — И у тебя ветер в голове? — приподнял брови Эль, передразнивая однокурсника. — Гриффиндорец же. — Ветер у меня в волосах, — усмехнулся ему в шею Гил, — в голове у меня кое-кто другой.       Губы прикоснулись к шее так невесомо, что Ботар-элю могло показаться, однако руки, спустившиеся с талии ниже, определённо не показались. — Что ты делаешь, Гил? Ты пьян? — Я совершенно точно не пьян, но устал уже тебе намекать, а сегодня я чуть смелее, чем обычно. Скажи, что хочешь, чтобы я остановился, Эль, и я немедленно это сделаю, — даже в темноте видно, как серьёзные голубые глаза смотрят прямо в его, пропала насмешка и веселье, уверенный и твёрдый взгляд невольно напомнил Гилтиаса за секунду до поимки снитча. Ботар-эль не хотел, чтобы Гилтиас останавливался. А вот их первый поцелуй он очень хотел. И всё, что последовало дальше. Теперь Ботар-эль твёрдо знал, чем для него пахнет Амортенция.