Проклятье синдрома отличницы

Каким-то невероятным образом дни все равно куда-то шли. Ребята продолжали жить невероятным усилием воли, хотя смерть Дэна – их лидера и героя – сильно ударила по всем. Лиля с головой ушла в учебу – у нее появился еще один стимул быть справедливым следователем – чтобы женщины больше не подвергались насилию, а мужчины не гибли так нелепо, и чтобы каждый подлец рано или поздно понес наказание. Из «дружбанов» Сережки кое-кого удалось найти и арестовать, но более хитрым, из более влиятельных семей, удалось выкрутиться и даже поступить в престижные вузы. Впрочем, Лиля лелеяла надежду рано или поздно вывести и их на чистую воду. Сам же Сережка остался в тени – словно серый кардинал. Будучи очень хитрым, он не действовал сам – подговорил более сильных физически, но менее хитрых дружков. Впрочем, зная неуравновешенный характер бывшего друга, Лиля допускала и вероятность того, что он сам не знал, чем обернется его просьба разобраться с Дэном. Алекс вместе с Лилей пошел в школу полиции, но свободное от расследований время он проводил в клубах, с разными девушками – справедливости ради, девушек он выбирал таких, которых это устраивало. Смерть лучшего друга слишком сильно ударила по нему, и он так забывался. Но оставим ненадолго убитую горем Лилю и бесшабашного Алекса. На фоне всех этих несчастий нужна минутка милоты. Мира окончательно рассорилась со своей теткой, у которой жила, и, недолго думая, заявилась жить к Тиму. Тим был очень этому рад, а вот его родители – не очень. Волковы-старшие по-своему любили сына и заботились о нем, но уж очень опекали. Кроме того, они были людьми строгими и консервативными, что касается личной жизни. И разноцветная эксцентричная рок-певица в качестве друга сына их еще устраивала, но в качестве невесты, которая к тому же будет у них жить до свадьбы – шокировала до глубины души. В семействе Волковых разгорелся жаркий спор. - Пусть она уходит! – сказала мама, хватаясь за сердце и капая себе валокордин. Папа только молча поддерживал ее, сурово кивая. - Я-то уйду, - вспылила Мира – она никогда не теряла чувства собственного достоинства. – Но вы вот из себя строите таких белых и пушистых, вам важно, чтобы все было спокойненько и без проблем, а вы даже не задумываетесь, каково Тиму здесь одному! Вы хоть знаете, что он пытался вены порезать? С этими словами Мира круто развернулась и гордо ушла, хлопнув дверью. - Мира! – закричал Тим и, к вящему удивлению родителей, вскочил с коляски. Шокированы были все – и родители дважды – признанием Миры и тем, что Тим встал впервые за много лет, хотя прежде такого результата не могли добиться ни одни светила науки, которые пеняли на психогенный паралич и велели Тиму не ныть и верить в себя – и Мира, которая, оглянувшись, увидела, как Тим, опираясь на стену, идет за ней и кричит: «Мира!», да и сам Тим – от того, что и в его жизни есть место чуду и подвигу. Справедливости ради, Мира могла бы и вернуться – понятное дело, что Тим с непривычки ее не догонит – но она же девочка, птица гордая, не пнешь – не полетит. Спохватилась мама – женским сердцем почувствовав, что надо делать. - Сынок, не надо, - остановила Тима мама – ее сердце сжалось, когда она увидела, на что ее сын готов ради этой девочки – с каким трудом он идет за ней, цепляясь за стены. – Мира! Мирочка! – мама побежала вслед за Мирой, и догнала ее, конечно, в разы быстрее Тима. – Прости меня, дорогая девочка! Теперь я вижу, что мой сын тебя очень любит! Мама Тима обняла Миру, и Мира расплакалась – ее давно уже не обнимали вот так взрослые. Стоит ли удивляться, что этим летом Мира радостно влилась в семью Волковых, родители Тима поняли и осознали, что были слишком жестки с сыном, смягчились и стали больше уделять внимание его чувствам и ему как человеку, а не своей собственности, а Тим потихоньку восстанавливался и учился заново ходить. Как говорится, жизнь не так хороша, но и не так плоха, как думается.