Проклятье синдрома отличницы

Дэн считался героем. Был или не был – но считался. Герой вообще понятие условное – ведь нет абсолютного добра, как и абсолютного зла, и каждый понимает эти вселенские вопросы по-своему, но времена идут, а людям, как и прежде, зачем-то нужны герои. Дэн мог ночи напролет просиживать с Тимом в переписке, помогая отогнать депрессивные мысли – или же, например, отгонять их от друга, переписываясь с ним прямо на уроке, или даже у репетитора, которому родители платили немалые деньги. Учителя выходили из себя и говорили, что это безнравственное отношение к процессу обучения, но Дэну было все равно. Лучшим показателем нравственности для него было то, что его друг на том конце провода в очередной раз решил жить. Несколько раз за минувший учебный год Дэн и Алекс сбежали навестить Тима прямо с уроков, заболев воспалением хитрости. Героизм? Однозначного ответа нет, но у Тима на душе всякий раз теплело, хоть он и пенял друзьям, но его все равно никто не слушал. Дэн всегда списывал уроки и любил прокатиться за счет чужого труда, за что всякий раз получал от Лили нагоняй – она даже думала, что он встречается с ней только из-за списывания, однажды они даже бурно поругались из-за этого, и потом их не менее бурно мирил Алекс. Дэн никогда не слушал учителей – но единственный из всего класса вступился за молоденькую практикантку, которую Сережкины дружбаны однажды довели до слез. Дэну были свойственны широкие жесты – от «всех спасти» до «всех покарать». Он никогда не проходил мимо, если где-то кто-то незаслуженно обижал слабого и невинного – при этом виноватому мог и сам навалять так, что мало не покажется – и Алекс ему всегда в этом помогал, так что «двое на одного» был их излюбленный формат драки, особенно когда дело касалось Сережки. Просто для Алекса, не имевшего в собственной семье поддержки и понимания, Дэн был словно брат – а как можно оставить в драке часть себя? Они делали вместе все – и плохое, и хорошее. Именно Дэн и Алекс помогли Тиму влиться в коллектив, почувствовать себя нужным и даже обрести смысл жизни. Именно Дэн и Алекс устроили в тот последний экзаменационный день самосуд над Сережкой – самосуд, который повлек за собой такие далеко идущие последствия. Дэн считал, что добро должно быть с кулаками – по его мнению, наказать злодея было вполне себе добрым поступком, и если тем самым он защищал кого-то из близких, он, не раздумывая, брал на себя слишком много. Справедливости ради, близкие Дэна обычно никому никакого зла не причиняли – это были те же тихие и безобидные Лиля и Тим – а Сережку Америкэн бойз лупили в том числе и за то, что от его «дружбанов» очень часто страдали девочки и младшеклассники, вот Дэн с Алексом и решили, что неплохо бы и ему испытать это на своей шкуре. Словом, они считали эту свою детскую жестокость способом показать условным «злодеям», что так жить нельзя – и как-то упускали из виду, что человек либо понимает все сам, либо не понимает никогда и никак. Дэн с детской жестокостью и категоричностью делил людей на «своих» и «чужих», «хороших» и «плохих», «светлых» и «темных» - а на Лилины упреки в том, что он хулиган, отвечал, что просто справедливый, и потому неприятности сами его находят. За последние полгода Дэн значительно продвинулся в своем героизме – нет, не только в драках. В добрые дела он записал себе и то, что Тим теперь встречается с Мирой, и исправление оценок, и поступление в школу полиции – не без влияния Лили. И то, что Лиля теперь поняла, что он повзрослел и изменился – он никогда не забывал себя похвалить, но она придала его жизни целенаправленность, смогла направить его энергию в нужное русло, и он был готов всячески ее поддержать и защитить, показать, что она всегда может на него рассчитывать. Размножение добрых дел тоже шло весьма успешно. Тим и Мира быстро приняли эстафету, делая мелкие приятности своим друзьям и близким, а также друг другу – да и Лиля не осталась в стороне, она любила все светлое и милое. Одним словом, все шло хорошо – но когда где-то во Вселенной скапливается слишком много счастья, обязательно разражается буря – словно Вселенная не выдерживает электрического разряда. Однажды августовским вечером во дворе собралось слишком много ребят. Все шутили, смеялись – Дэн и Алекс, как всегда, удивляли всех спортивными трюками, а Лиля то аплодировала, то охала и ахала, то принималась отчитывать. Все остальные просто глазели. Даже Мира стояла поодаль, прикатив Тима в коляске. Внезапно на площадке показались несколько ребят чисто бандитской наружности. Лиля узнала их и побледнела – это были Сережкины «дружбаны», она сотню раз видела их в одной компании. Сережки с ними не было, и это ее успокоило. Как оказалось – зря. «Дружбаны» протиснулись ближе к центру площадки, где Алекс и Дэн показывали свои трюки. Лиля нахмурилась – что им здесь надо? Но приказать им уйти она ведь не могла. Да, скорее всего, просто глазеют, успокоила она себя снова. Они ведь все живут в одном районе, куда им еще идти. Потихоньку толпа стала редеть и рассеиваться. Вскоре на площадке остались только Америкэн бойз, Мира, Лиля и пресловутые «дружбаны». Ох, не нравилось Лиле, как они переглядывались, но что она могла поделать? Даже улучить момент, чтобы шепнуть Дэну о своих опасениях, пока не решалась – он был слишком занят трюками. Не говоря уже о том, что она до сих пор не сказала ему о том злополучном вечере, когда Сережка последний раз приходил к ней – не хотела волновать, не хотела, чтобы подумал что-то не то, не хотела, чтобы в очередной раз пошел драться, в конце концов. А дальше все произошло как в замедленной съемке. Дэн после особо крутого виража на скейте неожиданно стал как-то неудачно падать, заваливаясь на бок. Один из «дружбанов» оказался к нему ближе всех остальных ребят на площадке, и Лиля могла поклясться, что в руке у него что-то блеснуло… нож? А в следующий момент Дэн уже лежал на земле в луже крови, а «дружбаны» разбегались в сумерках, прячась в подъездах, кафешках, клубах… - Стой! Куда?! – заорал Алекс, пытаясь схватить ближайшего «дружбана», но тот ударил его под дых и сбежал. Из способных драться на площадке был только Алекс, и тот теперь упал на землю, кашляя и пытаясь прийти в себя. - Алекс! Ты в порядке? – истошно закричала Лиля. – Дэн! Дэн! Алекс еще мог прийти в себя. Дэн – уже нет. Лиля сидела на коленях рядом с телом любимого человека, обливаясь слезами. Алекс лихорадочно искал телефон и набирал номер полиции. Тим от шока рванулся вперед, упал с коляски, и Мира прыгала вокруг него, пытаясь помочь хоть чем-то. Так бесславно оборвалась жизнь героя.