Перерожденная ненависть

Тихо. Даже слишком. Уже как час я проснулась, но сил ни на что не было. Я лежала на мягкой кровати, но даже не смогла открыть глаза. Единственное, что сейчас мне было доступно — вспоминать и размышлять. Но даже это давалось с огромным трудом. Мысли путались и разбегались. Из вчерашнего вечера я помнила лишь Марка, который уносил меня куда-то и то, что с ним был кто-то еще. Тот накачал меня хлороформом. За все время пока я была в сознании, я заставляла усердно работать мозг, чтобы иметь хоть какое-то представление о сложившейся ситуации. Это давалось нелегко, но нельзя было лежать без действия! «Так… Хлороформ — это химическое вещество. Это мы изучали на уроках химии. Так же он применяется для анестезии. Поэтому я так быстро вырубилась. Что же еще? Повреждается центральная нервная система. От этого теряется способность к волевым действиям и угнетается сознание. Понятно почему я не могу двигаться. Кажется, дозировка была сильной. Еще, насколько я помнила, возможны галлюцинации, бред и некоординация в движениях. Значит убежать в ближайшее время не выйдет. Черт… А еще я могу не чувствовать какое-то время боли. Паршиво…» Я ощутила дикий страх, наполневший меня до краёв. Тот кто меня похитил может сделать все что угодно. А я не смогу действовать. Для чего же я здесь? Похититель был Марк. Он выкрал меня из больнице, что бы… Чтобы что? Ответа не было. Через пару десятков минут я ощутила, что могу открыть глаза и даже сесть. Отлично. Я осторожно поднялась на кровати и сразу ощутила головокружение, тошноту и сильнейшую жажду. Тело все ныло, будто меня добрых несколько часов избивали ногами. Но некогда думать о своём самочувствии. Нужно оглядеться, чтобы потом была возможность выбраться. Я созерцала просторную комнату, с деревянными стенами и таким же полом. И… все. Пусто. Одна кровать на которой я сидела и ничего большего. Конечно была еще дверь в дальнем углу и окно, но больше ничего. Темнота ночи придала мрачности помещению и от этого становилось еще страшнее. Я попыталась рассмотреть в окне хоть что-то, но безрезультатно. Даже огней не было, а значит я не в городе. Я постаралась мыслить логично. Меня похитили из больницы ночью. Потом куда-то везли и по всей вероятности за город. Чернота улицы свидетельствуют о том, что сейчас все еще ночь. Либо я быстро очнулась, либо провела без сознания целые сутки. Второй вариант был немного приятнее первого. Ведь если это правда, значит меня должны уже искать. Но прошли сутки и меня не нашли. И от этой мысли страх парализовал мое тело, не худо хлороформа. Бедный папа. Он же места себе не находит. Я и так его шокировала своим попаданием в больницу, а сейчас я и вовсе пропала. А как же Алистер? Не смотря на то, что я злилась на него, все же сердце обливалось кровью. Он был дорог мне. И я вроде тоже. Я стала вспоминать все наши встречи в Сентфоре и за его пределами. Там, в цирке, он, вероятно, заинтересовался мной. Дарил подарки, всегда был нежен со мной. Даже общение со мной отличалось. С другими холоден, только официальное обращение. Со мной же он делился воспоминаниями, прощал все мои промахи, даже когда мешала ему, я оставалась ему дорога. Но я не видила в нем ничего, кроме монстра. Просто осознание, что он забрал мою мать не давало сердцу открыться. Но в Балтиморе я все же увидела в нем другие качества. Доброту, искренность, заботу, страх за мою жизнь. И влюбилась. Даже после того, как узнала, что он Человек в маске, я не потеряла чувства к нему. Просто пыталась отбросить их как можно дальше. Мне трудно было принять его, но сейчас я чувствовала острую потребность в его близости. И это говорило не только мое сердце. Так говорил и разум. Он понимал, что Человек и Алистер — это один и тот же человек. Просто каждый показал себя по-разному. Первый, казалось, хотел оттолкнуть меня, потому что он не привык чувствовать любовь. Его сердце так и не зажило после предательства прошлого, и рана продолжала пульсировать, каждый раз, когда он вспоминал об Аннет. А Алистер уже принял те чувства. И решил доказать, что он достоин меня. Достоин моей любви. Что он не тот монстр, каким был в цирке. Он может измениться. И я с уверенностью могла сказать, что он достоин. Неожиданно за дверью раздались шаги. Я замерла, прислушиваясь. Кто-то шел явно сюда. Я постаралась успокоить свое бешенное сердце, но оно стучало где-то в горле, будто хотело выскочить наружу. Страх из-за незнания, начал разрастаться внутри меня, словно вирус, который передвигается по венам, повреждая все органы. Тихий поворот ручки и дверь распахнулась. Яркий свет резанул глаза и головная боль усилилась. Я зажмурилась, в надежде что это поможет привыкнуть к освещению. — Проснулась, дорогая? — мягкий тон, в котором слышалась улыбка, заставил меня распахнуть глаза и повернуться к собеседнику. Марк собственной персоной. Я видила лишь его силуэт, но голос узнала. Я в страхе начала отползать по кровати, чтобы между нами было как можно больше расстояние. Но получалось, честно говоря, не очень. Тело все ещё не слушалось, да и Марк не стал оставаться в проходе. Он медленно подошёл к кровати и уселся на нее, поближе ко мне. Теплый взгляд, мягкая улыбка и домашняя одежда. Если не знать всех деталей, то выглядело так, будто парень пришлось к любимой девушке, которая только проснулась, словно мы были семейной парой. Но я чувствовала лишь нарастающую панику. — Ну что ты? Неужели боишься? Я молчала. Страх и сухость в горле не позволяли проронить ни слова. — Ты, наверное, хочешь пить? Секунду. Он подскочил и ушел куда то за мою спину. Там была ещё одна дверь. «Ванная, наверное» подумала я и не ошиблась. Парень включил кран и я услышала спасительное переливание воды. Когда Марк вернулся, я быстро выхватила стакан из его рук и жадно отпила. Стало легче. Но дурнота не ушла. А ещё захотелось есть. Парень смотрел на меня с улыбкой, а потом снова уселся рядом со мной. Мягко провел холодными пальцами по моей щеке. Я хотела отодвинуться, но тело не слушалось. Казалось, что я снова на том старом кладбище, где боролась с Писадэйрой, когда страх сковывает все тело и не даёт пошевелиться. — Что я здесь делаю? — спросила я, едва шевеля губами. Снова захотелось пить, но попросить мне не позволяла гордость. Хоть я и боялась нельзя показывать ему свои слабости. — Ты у меня в гостях. Сказал так будто я добровольно сюда пришла. И снова эта отвратительная улыбка, которая всего неделю назад была любимой. Если бы можно было поменять, изменить прошлое — я бы не стала идти в тот клуб и осталась бы дома. Сейчас же я могла лишь злобно метать молнии из глаз, глядя на парня. Но его это не смущало. Он мягко держал мое запястье и поглажевал его большим пальцем. Отвращение к нему усилилось. — Зачем? Для чего я нужна здесь? — Я же сказал. Тебе будет хорошо со мной. Просто доверься. Я кинула на него самый презрительный взгляд, на который была способна и снова попыталась отодвинуться. Но мне не позволили. Парень жёстко схватил мое запястье и с силой протянул меня к себе. Я чуть не упала от этого маневра, но он удержал. Мое лицо было в нескольких сантиметров от него так, что я уловила запах мятной пасты. Тошнота усилилась. Но он не понимал этого. — Доверие, Сара. Мы не сделаем ничего тебе плохого. — Мы? — Ты же помнишь Клода? Только сейчас я увидела стоящего у двери парня. Из-за разности освещения я не могла с точностью определить кто это. Лишь смутный силуэт. Но чтобы понять кто стоит передо мной, мне хватило лишь трёх слов из его уст. — Я скучал, куколка. Холод пробежал по моему телу. Мое сознание сразу подкинули недавние воспоминания из подворотни, где я была прижата к холодной стене и не могла ничего сделать. Тогда меня спас Алистер, своим неожиданным появлением. Но сейчас я была одна. Против двух парней. В немом вопросе посмотрела на Марка и попыталась выдернуть свою руку. Но тот держал крепко, да так, что боль на секунду парализовала все тело. — Что он тут делает? — спросила я, все ещё питая надежды выбраться. — Я внёс залог. Его освободили. Мне нужна была помощь, чтобы привести тебя сюда. И я пообещал немного поделиться своим призом. Как бы сильно мне этого не хотелось. Он снова осторожно провел пальцами по моей щеке и я поняла, что «приз» — я! — Не нужно. Пожалуйста… Я умоляюще посмотрела на Марка. Я надеялась на его благоразумие. Надеялась, что уговорю, смогу достучаться. Но Марк будто не слышал. — Клод, выйди — сказал парень, не отводя от меня жадного взгляда. — Может я первый? — спросил амбал, делая шаг вперёд. Марк без слов посмотрел на него, что даже я испугалась этого взгляда. На это парень лишь хмыкнул и захлопнул дверь. Я слышала его удаляющиеся шаги и понимала, что это конец. Мне не выбраться. Тело все ещё не слушалось, а голова по-прежнему разрывалась. Я не убегу. Не смогу. Марк продвинулся ближе и слегка толкнул меня в плечо. Тело послушно свалилось на кровать. Я хотела откатиться, но парень завис надо мной и слегка наклонился. Янтарные глаза скользнули по лицу, исследуя черты, неприлично долго задерживаясь на нижней части лица. Прохладная ладонь скользнула по щеке, отводя волосы с моего лица, и большой палец очертил нижнюю губу, чуть надавливая. Вторая рука скользнула по моей ноге, от колена и выше. Я сглотнула, чувствуя подступающие слезы. «Победила Писадэйру и Фавна. Смогла уговорить Вильяма встать на нашу сторону. Ускользнула от Человека в маске, когда нам собирались надеть маски и что же? Меня изнасилует какой-то хрен. Отлично». Я старалась не давать страху взять верх, но не получалось. Он поселился внутри меня и не собирался уходить. Марк нетерпеливо задрал мою больничный рубаху, которая до сих пор была на мне. Сначала просто рассматривал мое тело, а потом жадно стал сминать мою грудь руками. От брезгливости я попыталась отбросить его руку, но он схватил мои запястья и прижал мои руки к подушке, на которой я лежала. Марк резко вцепился в мои губы, грубо сминая их, кусая, что я почувствовала вкус металла во рту. Но парень не обращал на это внимания. Он начал спускаться ниже: шея, ключицы, грудь. Посасывал кожу, оставляя багровые пятна. Когда он захватил мой сосок, я невольно вскрикнула. Парень улыбнулся и продолжил сминать его. Языком играет, ласкает зачем-то, пытаясь… расслабить, уговорить, убедить… Я начинаю злиться, но это все что мне остаётся. Большего я сделать не могу. Марк наконец-то отпустил мой сосок, но только я облегчённо выдохнула, как неожиданно парень начал стягивать с меня нижнее белье. Я елозила по кровати, в надежде, что у него ничего не выйдет, но кажется ему это только помогла. Марк начал неумело массировать клитор и снова его губы впиваются в мою кожу. Наслаждения не было. Лишь отвращение и ненависть. Но парня это не волновало. Ещё несколько минут мучений он приподнялся и свободной рукой начал судорожно расстёгивать свои штаны. Ещё одна попытка вырваться, пока не поздно. Тщетно. Тугой, резкий толчок в тело. Я вскрикнула от боли. А потом снова. И ещё. Марк двигался быстро, не позволяя привыкнуть, да и не озаботившись этим в принципе… Наслаждался, проталкиваясь максимально глубоко с бешеной скорость. Руками он гладил мое тело, исследуя его вдоль и поперек. Я кричала, извивалась под ним, но безрезультатно. Парень полностью ушел в процесс. Не мой размер… Тело сопротивлялось само. Первый раз, тогда в больнице, Человек был куда осторожнее. Давал немного привыкнуть, продолжал и снова останавливался. И тогда я ловила наслаждение. Сейчас же кроме боли ничего не было. Я вцепилась ему в спину, надеясь, что боль от ногтей его отрезвит, но ему это, кажется, даже нравилось. Каждый толчок — крик. Боль непереносимая. Я зажмурилась до красных пятен перед глазами, продолжая вопить и всхлипывать, разрывая тишину дома. — Расслабься, Сара… Будет легче… Я изогнулась от нарастающей скорости и едва ощутимо заскребла ногами по постели. Нутро разрывало от боли. По ощущениям, у меня кожа на животе приподнималась от каждого движения. Боль была невыносима. Я уже не могла сдерживать слезы. Они ручьем стекали из моих глаз, но я все равно пыталась сопротивляться. Каждое проникновение — мучительное и невыносимое, заставляющее желать сдохнуть сию секунду. — Марк, мне больно! — я изошлась плачем, чувствуя, что ещё немного и умру. И мои молитвы были услышаны. Только не потому что парень решил позаботиться обо мне. С протяжным стоном он кончил. Внутрь. Я чувствовала, как внутри меня разливается его семя, горячей жидкостью. Я ещё раз всхлипнула, отвернувшись в сторону. Я чувствовала как из меня вытекает его сперма, вперемешку с моей кровью. Своими точками он повредил все что можно. Боль, ярость и страх вытесняли все чувства. Я не знала что делать после этого. Но изнасилование уже произошло. Нельзя просто сидеть и жалеть себя. Нужно скорее выбираться. — Не плачь — проговорил парень, смахивая мои слезы. Я брезгливо откинула его руку, но что получила лишь смешок. — Скоро ты привыкнешь ко мне. А сейчас отдохни немного. Тебе надо набраться сил. Клод тоже хочет получить свою долю. Очередные слезы потекли из глаз, впитываясь в подушку. Я не могла поверить, что это происходит со мной. Это просто кошмар. Кошмар наяву… Я слышала как парень ушел и только сейчас дала эмоциям выйти наружу. Слезы — нескончаемый поток, который не остановить. Я кричала в подушку, пытаясь хоть так выплеснуть весь страх и гнев. Мне не убежать. Не сейчас. Не смогу. Голова кружилась, и тошнота не собиралась никуда отступать. Да и низ живота разрывался от нескончаемой боли. Единственное что я могла — это кричать от отчания. Я понимала, что слезами ничего не исправить, но я нуждалась в них. Говорят, что с ними выходить все плохое. Конечно все не уйдёт, но может станет хоть чуточку легче. Минут через десять я более менее успокоилась. Внутри осталась лишь пустота. Казалось, будто из меня вытащили все что можно. Ни ярости, ни страха, ни отчаяния. От усталости хотелось лишь лежать всю оставшуюся жизнь, лишь бы меня не трогали. Какое-то время так и было, пока я не услышала приближающиеся шаги. Дверь отворилась и я смогла узнать Клода. Слезы снова подступили, а в горле образовался огромный ком, который я старательно пыталась проглотить. — Здравствуй, куколка. Парень подошел ко мне вплотную и откинул одеяло, которым я пыталась скрыться от внешнего мира. Сейчас мне было абсолютно все равно, что будет. Я ясно понимала — не сбегу. Мне нужно больше сил. Какое-то время Клод молчал, но неожиданно он сурово спросил: — Почему не подмылась? Как я должен тебя трахать, если тут такое дерьмо?! Я хотела съязвить, но парень схватил меня за запястье и с силой скинул с кровати. Колени больно ударились о деревянный пол, а на руках остались ссадины. Голова снова пошла волчком. Но парень не дал мне прийти в себя и резко потянул меня наверх, будто я ничего не весила, поднимая на ноги. — Иди! Толчок в спину чуть снова не повалил меня на пол. Но я удержалась и на ватных ногах дошла до ванны. Я надеялась, что он останется снаружи, но Клод, опираясь на дверной косяк, пристально следил за моими действиями. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Немного приподняв край больничной рубахи, я включила кран и начала отмывать засохшую смесь. Прикасаться к внутренней стороне бедра было больно и неприятно. Но я терпела. Не стоило злить этого парня. Когда я закончила он подошел ближе и властный тоном сказал: — Сядь на унитаз. И приподними халатик так, чтобы я все смог видеть. Я со страхом сделала все что он велел. Не могла сопротивляться. Не было сил. — Раздвинь ноги и ласкай себя. — Ч-что? — Быстро! Я вздрогнула. Было отвратительно видеть, как он смотрит на мою промежность, но выхода не было. Я осторожно зашла пальчиками внутрь своей плоти и стала осторожно двигать ими. Было слишком больно. Хотелось кричать, но я подчинялась. Меня будто сломали внутри. Дикий восторг отражался в глазах парня. Похоть и страсть казалось пропитали комнату насквозь. Было тошно и противно. Но когда парень начал расстегивать штаны, я испугалась вдвойне. Второе изнасилование за последний час. Где же я так нагрешила в прошлой жизни? Когда с ширинкой было покончено, парень стянул с себя брюки и оттуда вывалился возбужденный член. Слегка изогнут и от вызвало у меня еще большее отвращения. — Пошли. Клод снова схватил меня за запястье и потянул в другую комнату, на кровать. Я лишь успела вскрикнуть, когда меня бросили на нее, животом вниз. Я лишь успела почувствовать, как под парнем промялась кровать, а потом в меня резко вошли. Крик напомнил комнату. Боль, страх, отчаяние, ярость. Все вернулось с новой силой. Но теперь было вдвойне хуже. Может из-за кривого органа или позы, но мне было больнее. Я кричала так, что самой становилось страшно. И парню видимо это не понравилось. Он схватил меня за горло и потянул вверх. Мне пришлось прогнуться, чтобы поймать хоть грамм кислорода. Но даже это не помогало. В глазах начало темнеть, а голова становилась тяжёлой. Он душил меня и я где-то на подсознании уловила его стоны. Ему нравиться это. Мезрзко. И только я подумала, что сейчас задохнусь — насильник отпустил меня. Я упала лицом на кровать и пыталась отдышаться. Но из-за толчков в тело это было практически не возможно. Слезы снова катились из глаз и мне хотелось умереть, лишь бы остановить эту пытку. Не знаю, сколько это продолжалось. Но сразу после этого Клод ушел. Я могла лишь молча лежать, стараясь не двигаться, чтобы не повредить и так пострадавшей части тела. Слез уже не было. Одна пустота и покорность. Сломалась. Точнее меня сломали. Если меня не найдут — я не смогу так жить. Нет… Каждый день терпеть невыносимые пытки. А если беременность? Марк кончил внутрь. И Клод вроде тоже. Неужели мне придется рожать? Ни за что! Я лучше умру. Эта мысль вызвала во мне улыбку. Это был не самый худший вариант сейчас. А может даже и лучший. Шаги. Снова. Я мысленно взвыла, боясь даже представить что будет сейчас. Третий раз я не выдержу. Невидимый мне гость остановился возле кровати. Я продолжала лежать на животе, не в силах даже повернуть голову, чтобы увидеть кто это. — Одевайся, солнышко. Сейчас будем завтракать. Марк. Он вроде заботится обо мне, но я знала, что внутри него прогнившая душа. От такой мысли я даже хотела рассмеяться. Я стала понимать Человека в маске. Даже думаю как он. Но стоило мне подумать об Алистере — сердце сжалось и заныло. Я снова хотела увидеть его чарующий глаза, цвета утреннего тумана, увидеть его улыбку. Хотелось снова оказаться в его объятиях и услышать мягкий, гипнотизирующий голос. Но куда же без ложки дёгтя в мёд? Я сразу задумалась — примет ли он меня после того, что случилось на этой кровати? Я понимала, что это было поневоле, но червячок сомнений застрял у меня где-то внутри. Чтобы не думать сейчас о Человеке, я осторожно встала с кровати и взглянула на вещь, которую мне протягивал Марк. Платье. Простое, темно-синее. Приняв вещицу, я поняла что оно шерстяное. — Не хотел, чтобы ты замёрзла. И носочки принес — пол здесь холодный. Я с отвращением слушала его показушную заботу. Час назад не позаботился о том, что мне больно. — Надевай. Брезгливо скинув с себя ночную рубашку, я на голое тело нацепила предложенный наряд. Рукав был длинным, юбка по колено. Ткань приятная и это радовало. На талии был поясок. Я затянула его покрепче и теперь покорно стояла и ждала, что будет дальше. «Сейчас буду делать все что скажут. Потом сбегу. Наберусь сил и обязательно сбегу!». — Ты в нем прекрасна. Давай надевай носочки и пойдем. Еда остынет. Я взяла протянутые шерстяные носки и осторожно их надела. Когда нагибалась — низ живота снова разорвало болью. Но я терпела. Подождать. Немного. Хотя бы дождаться ночи. Марк повел меня вниз. По дороге я старалась хорошенько осмотреться, но так чтобы парень ничего не понял. Я должна попытаться выбраться. Хотя бы попробовать. Как только мы спустились я сразу заметила входную дверь. Но выйти из нее не получиться. Два замка. Черт! Придётся думать что-то еще. — Присаживайся — сказал Марк, когда мы вошли в небольшую комнатку. Галантно отодвинул мне стул. Я осторожно села и передо мной сразу поставили тарелку с простым завтраком: жареный хлеб, бекон и яйца. Нужно довольствоваться чем есть. Я взяла хлеб и осторожно надкусила. И чуть выплюнула его обратно. Слишком много соли. Бекон и яйца были не лучше. Я с омерзением отодвинула тарелку и сказала, что не голодна. Марк как то посмотрел на меня, а потом стогим голосом сказал: — Голодна. Ешь все. — Не хочу. Резкая подщечина разрушила тишину помещения. Я держалась за щеку, которую покалывало от боли. Марк злобно нависал надо мной и казалось собирается испепелить меня взглядом. Ноздри у него раздувались, а на виске уже пульсировала жилка. Но я уже устала скакать под его чертову дудку. Громко отодвинув стул, я встала и так же злобно посмотрела на парня. Хоть я и была ниже него на целую голову, но меня это не останавливало. Не знаю откуда взялась такая злость и решимость, но она с каждой минутой возрастала. — Я. Не. Голодна — отделяя каждое слово, прошипела я ему в лицо. А потом резко развернулась и побежала к себе в комнату. За мной никто не пошел. Ну и славно. Сейчас мне нужно побыть в тишине и спокойствии. У себя в комнате я сразу забилась под одеяло. Хотелось отвлечься. Поговорить. Точно! Аннет. Я могу попробовать связаться с ней. Нужно только уснуть. Я посильнее зажмурила глаза, будто это бы помогло. Но вскоре я и вправду уснула. Усталость и боль сказались на этом. Еще немного и я буду в мире Грез.