Филатория

      С чёрной башни Аспид открывался чудесный вид на верхушки мрачного тёмного леса, прозрачную гладь Зеркального озера в тонком изгибе бирюзовых холмов и на край оживленного города, освещенного парящими шарами-фонарями. Звезды сегодня были на удивление очень яркими, и две кровавые луны, что уже успели закрыть свою третье сестру, теперь пытались спрятать за собой друг друга, притягивая к себе взгляд.       Седовласый старик облокотился на старые перила с мелкими трещинками по бокам, наблюдая за небом. Балкон, на котором он стоял, был настолько мал, что здесь вряд ли бы поместились двое, да и ему одному было тесновато. Мужчина уже вторую сотню лет не следит за своим питанием, а за такое время набрать вес самое лёгкое дело, особенно, когда твоя работа не требует от тебя физических усилий, а больше направлена на мозговой штурм и умения в плане варки простеньких зелий. Возле него парила одинокая восковая свеча, остальные же, в данный момент, освещали его комнату и кабинет одновременно. Там всегда пахло розмарином, гвоздикой и ромашкой, казалось, даже стены пропитались этим цветочным ароматом. Наверное, потому что травы были везде. Они сушились на узких подоконниках, висели над камином, были впихнуты в баночки на полках и небрежно закинуть в ящики стола.       Старик неспешно отстранился от перил и также медленно вернулся в комнату, закрывая балконные двери за собой . Свеча залетела следом за хозяином, чуть не расплескав по пути жидкий воск на белую плитку, что собрался по краям маленькой красненькой чашечки. Хоть и наступал цикл Воскрешения, но морозы не собирались отступать так просто, поэтому по ночам всё ещё было холодновато, а значит не следует оставлять даже маленькую форточку открытой. Для его старых костей это может быть опасно. — Надо бы растопить камин, тебе так не кажется, Фуги? — мягким голос старика заставил проснуться феникса и поднять лениво голову.       Птица была совсем молодая. Родилась в пламени пару месяцев назад, но уже обросла золотистыми и огненно-рыжими перьями, набрала в весе и в росте и обзавелась вредным характером, а ещё была чрезвычайно ленива. Фениксы в этом мире считались птицами счастья и удачи, а также посланниками милости дракона Хаоса Демо, рождались они в пламени, но далеко не в каждой семье, и как правило, умирали вместе с хозяином. Но если, не дай Великий Дракон, феникс умирал раньше или покидал своего хозяина, то род, в котором он родился, был обречен на разорение и несчастья. Эти птицы дарили не только удачу. Их золотые перья были на вес золота и очень дорого стоили. Из них делали украшения, веера, сшили наряды, готовили снадобья, использовали как обереги, а также добавляли в сплав железа для выковки мечей и доспехов. Такой питомец делал своего владельца очень богатым, счастливым и любимым Госпожой Удачей.       Старик положил несколько дров в небольшой встроенный камин в углу и прошептал заклятие, слабо улыбнувшись, когда огонь вспыхнул и освятил остальную часть комнаты, до которой свечи не долетали. — Сегодня прекрасная ночь, не правда ли, славный путник?       Фигура противоположном углу комнаты, что все это время пряталась во тьме, сделала шаг к старику, давая возможность огню освятить себя. Чёрные берцы из кожи змеи, длинный чёрный плащ с капюшоном, обшитый вороньими перьями и волчьим мехом, перчатки и медальон в виде головы волка — всё, что представлял из себя путник на первый взгляд, ведь, как говорится, встречают по одежки. Он был высок и достаточно худ, но в голове хозяина башни молоточком застучал тихий сигнал об опасности. От существа пахло смертью. — Вполне возможно, господин. — приторно-сладкий, бархатистый голос говорил о том, что гость ещё молод и полон сил, в отличие от хозяина комнатки в башне, а ещё, что перед стариком явно мужчина. — Ведь эта ночь для вас последняя.       Старик сам не понял отчего начал задыхаться, рухнув на колени, и ,хватаясь за морщинистое горло. Ему показалось, что воздуха в комнате стало категорически мало, а травяной аромат, которому он давно привык и даже наслаждался все свое время, стал каким-то противным, удушливым. Он обжигал лёгкие, заполнял собой весь организм, из-за чего глаза начали предательски слезиться, и все плыло перед взором. Хотелось разодрать себе горло и грудную клетку, лишь бы избавиться от этого жжения внутри, облегчить свои муки. Сзади послышались шаги, и вскоре перед взором старика оказались чистые берцы, чья змеиная кожа переливалась в языках пламени с чёрного на изумрудный и иссиня-синий. Чужая ладонь в перчатке схватила старика за горловину бежевого свитера из овечьей шерсти, заставив поднять глаза и посмотреть в лицо ночного гостья. — Где Некрономикон? — бархатный сладкий голос превратился в шипение ядовитой змеи, и в холодных глазах юноши в чёрном отразились ветра и морозы страны вечного цикла Небытия. — Ты… — Отвечай! — Его не получишь… — прошептал старик, судорожно цепляясь за края чужого плаща из тонкого сукна.       Хозяина комнатушки откинуло к стену. От сильного удара в глазах потемнело, а весь кислород будто иссяк с пространства. Мозг начал быстро отключаться, теряя связь с реальностью, сердечный ритм замедлился, а затем и вовсе остановился…       В комнате пылал камин, горели свечи, горсткой пепла обернулась птица на насесте, пахло розмарином, гвоздикой и ромашкой, балконная дверь была нараспашку, а с перил спорхнул ворон, улетая в сторону города.