Танец бастардов

ВИЗЕРИС

      Несколько дней я не мог унять поток женских слёз. Белла рыдала взахлёб, Арья была безразлична к горю подруги, оставаясь на стороне сводного брата Джона, и лишь Бриенна Красотка и Серый Червь осуждающе смотрели на Айспика Хорса, временно поселившегося в Твердыне Мейгора на правах почётного гостя.       После того, как Король Ночи чётко дал понять, что чары одичалой на него не действуют, я выдохнул и даже решил завести с Айспиком дружбу, предчувствуя появление восьмого королевства Дальнего Севера. Моя драконья натура чувствовала золото и прибыль, поэтому, пока несколько недель снег и лёд снаружи таяли, уступая права весне, я много времени проводил в компании Хорса. Он был обычным мужиком, далёким от сказок, что рассказывали няньки о Короле Ночи. Магии в нём не осталось, я знал это. Но вот жажда жизни в Айспике кипела, как ни в ком другом. Он был умным человеком с холодным и здравым рассудком, на которого не действовали женские слёзы. За это я даже уважал Хорса и находил его компанию весьма занимательной.       Уже месяц спустя в гавань стали приплывать первые корабли из Дорна и из-за Узкого моря. Узурпатор вместе со своей разродившейся женой-шлюхой вернулся в столицу Семи Королевств одним из первых. Он привёз всех своих внуков в целости и сохранности. Драко — годовалый малыш узнал меня, несмотря на долгую разлуку. Двухлетние Орис, Тайвин и Рейелла уже уверенно стояли на ногах и вошли в Красный замок на своих двоих.       Узурпатор не был рад новым внукам, отец которых был Королём Ночи, но рождение дочери от шлюхи Марион смягчило сердце бывшего короля, и тот уже через неделю после возвращения в столицу, смирился с рождением Кая и Герды. Однако вскоре Роберт Баратеон, взяв свою жену и дочь, вернулся в Штормовой предел, лордом князем которого он являлся по рождению. Я был рад, что узурпатор покинул столицу мирно, и мне не пришлось применить силу.       Семейство Ланнистеров также вернулось в Вестерос, как только снег в столице полностью растаял. Я, скрипя зубами, вернул лорду Тайвину печать десницы, понимая, что без этого чересчур умного человека мне в столице не обойтись.       Лорд Старк и все северные лорды вернулись на родину, задержавшись в Королевской Гавани всего на пару дней, чтобы выразить мне свою преданность. Леди Санса осталась в столице вместе с младшей сестрой в качестве фрейлины королевы, которая пришла в ярость, узнав, что я сие безобразие допустил.       Одичалые и Манс Налётчик также вернулись на Север, но по донесениям воронов, они не смогли вернуться домой сразу, так как Стена растаяла и заболотила огромную территорию. Одичалые строили себе струги и лодки, чтобы вернуться в родные земли, которые стали стремительно покрываться растительностью. Дальний Север возродился за считанные месяцы, обещая превратить эти земли — в богатый на растительность край.       Не все переселенцы вернулись домой по разным причинам. Кто-то замёрз по пути на юг, кто-то умер в стыках, многие погибли в Дорне за эти месяцы, не сумев ужиться с соседями, кто-то просто нашёл себе новый дом в разных уголках Вестероса.       Ночной Дозор мне пришлось срочно ликвидировать по понятным причинам. Чёрным братьям было дано королевское прощение и возможность вернуться в свои дома. Инициатором этого закона был десница. Его сын Джейме Ланнистер получил возможность вновь стать наследником дома Ланнистеров. Больше всех этой новости радовалась леди Серсея, любившая цареубийцу любовью довольно странной для местных благородных домом. Но я не осуждал. Мои предки женили братьев на сёстрах веками, даже Церковь Семерых закрывала на это глаза. Цареубийцу я презирал и ненавидел, поэтому тот вскоре покинул столицу, оставив сестру при дворе.       Торговля практически умершая полностью, начала медленно возрождаться благодаря Тиреллам и Ланнистерам, не сидевшим без дела за Узким морем. Весна вступала в свои права, даже на Севере снова засеяли поля, и голод, ненадолго захвативший континент, обещал вскоре полностью исчезнуть.       Больше всего от временного переселения пострадал Дорн. Долгие месяцы провинцию объедали миллионы жителей Семи Королевств, грабежи и насилие смог остановить только узурпатор вместе со своим дружком Мансом Налётчиком. Но Мартеллы требовали от меня компенсацию. Денег в казне не было, как и запасов зерна.       На помощь ко мне пришёл Айспик Хорс. Вместе с ним мы, верхом на подросших драконах, отправились на Дальний Север, где в одном из многочисленных тайников Короля Ночи взяли необходимые драгоценные металлы и камни, с помощью которых я расплатился с Дорном за причинённые неудобства. Также с финансовой поддержки Айспика, я стал восстанавливать Семь Королевств и отстраивать разрушенные мародёрами города. За это я дал мужчине титул верховного лорда Дальнего Севера, как мы изначально и договорились.       Во всех этих заботах я почти перестал обращать внимание на жену. Королева после родов резко сбросила лишние килограммы и через месяц после рождения Герды и Кая перестала лить слёзы по неудачному замужеству. Белла злилась, что её отвергли, но не показывала это окружающим, злорадно распускающим слухи. Жена много времени проводила с подрастающими детьми, но немало времени королева уделяла пирам, охотам и веселью. Айспик не скупился на содержание своих детей и их матери, и заполнил королевскую казну до отказа, чтобы Белла Вайлдгодс могла тратить золото на своё усмотрение. Одичалая шанс не упустила, и дни её проходили весело и шумно.       С Джоффри она ездила на охоту в Королевский лес почти каждую неделю, с Джоном танцевала на многочисленных пирах и турнирах, а со мной жена обсуждала дела государства и летала на подросших драконах и на мне в частности. Жажда жизни вновь вернулась к Белле Вайлдгодс, но я чувствовал, что отказ Айспика что-то изменил в душе королевы. Её рот улыбался, но в ярко-синих глазах была временами грусть и тоска.       Утром, не найдя под боком жены, я вышел на террасу и взмыл в небо, размахивая белыми крыльями. Я обнаружил Беллу на пляже, в гордом одиночестве смотревшую на море. На ней было красное платье с открытыми плечами, голову украшала золотая корона с красными рубинами, но я не видел счастья и удовлетворения в глазах королевы. В голове я порой слышал её недовольный шёпот, когда был в теле дракона, но жену я уверил, что больше не слышу её мыслей и голоса после осады гавани Эуроном Грейджоем.       «Не достаточно хороша для его высочества принца Айспика! Распутная? Ну и что? Многомужица? Подумаешь! — она кидала камни в воду, с бесстрастным выражением лица. — Сам-то — рухлядь древняя! Молодая невинная Санса Старк с безупречными манерами будет лучшей партией! Как же! У северной леди же нет трёх мужей и шести детей! В этом всё дело? Или я стала настолько старой и уродливой после шести родов?! Ну и пусть! Айспик Хорс! Какой ты всё-таки мудак! Заделал двух детей! А как жениться — в кусты! Или это я плохая? Да я всех спасла! Я мать-героиня и вообще самая лучшая женщина на свете! А этот Айспик, как и Эурон, просто застали меня врасплох. Да, дело в этом. А не в моей любви к мужчинам, еде и выпивке».       Я опустился на песок и обратился в человека.       — Снова всю ночь пробыла на пляже? — устало спросил я, присаживаясь рядом с Беллой.       — Да. — Сдержанно сказала женщина.       Я взглянул на неё, щурясь от ярких тёплых лучей восходящего солнца. Длинные чёрные волосы изящными кудрями ниспадали ниже поясницы, платье из самой лучшей красной ткани, словно паруса, вздымалось в воздухе от каждого порыва ветра. Лишние килограммы ушли, словно их и не было, изящные черты лица в форме клубники было идеальным. Женщины краше не найти ни в Вестеросе ни за Узким морем, подумал я, внимательно разглядывая, как жена кружится, плеская ноги в воде. Её улыбка была лёгкой и слегка мечтательной, словно Айспик больше не занимал мысли Беллы.       Жена наклонилась ко мне и поцеловала в губы. Я почувствовал вкус вина и жареного вепря, но романтику это не портило. В этом поцелуе было столько страсти и нежности, что я едва смог вспомнить, что мы женаты уже много месяцев. От прикосновений любимой женщины хотелось летать в прямом и переносном смысле. Это я и сделал. Обратившись драконом, я позволил королеве сесть себе на спину, а после взмыл в небо, наслаждаясь её радостными воплями, разбудившими, наверное, половину Королевской Гавани. Она кричала и смеялась, крепко держа меня за шипы, и я снова услышал её мысли.       «Он — дракон! Мой муж — дракон! Йо-хо-хо! Белая чешуйчатая шкура и фиалковые глаза Визериса — чудо чудное, но и они не сравняться с его прекрасной чистой душой! Милый славный Визерис Таргариен! Как повезло мне быть твоей женой-королевой! Ты занял трон, занял своё место, но став драконом ты получил истинную свободу. Ты паришь высоко, дыша чистым воздухом, в облаках и среди звёзд. Разве могла вселенная дать такую силу и свободу слабому и безвольному существу?! Разумеется, нет! Ты вдохновляешь меня быть королевой, быть свободной от материальных вещей и чужого мнения. Всякий раз ты одним своим присутствием напоминаешь мне о бессмертии человеческой души, о её божественности и бесконечности. Как мне оправдать твои ожидания? Как дать тебе то, что ты заслуживаешь? Любовь моя к тебе так сильна и чиста, что жизнь моя без тебя не будет иметь смысла. Я так боялась привязаться и полюбить тебя, но оказалось, что чувства эти подарили мне простор и истинную свободу над жизнью и душой. Я больше не боюсь любить тебя, я не боюсь тебя расстроить, ведь каждый мой вздох наполнен любовью к тебе и всему миру…»       Я едва не опрокинулся в воздухе после этих откровений, слушая дальнейший монолог жены, я с трудом не выдавал своей осведомлённости.       «Чуткий, заботливый, сильный и смелый! С Семью Королевствами в придачу! И Драко! Какой славный мальчик получился! Огнеупорный и будущий дракон! Визерис, если бы ты только знал, как ты мне дорог. Я обещаю, что стану лучше, чем была. Усмирю свои непомерные желания и стану лучшей твоей подругой и женой…»       Я понял, что если продолжу слушать телячьи нежности королевы, то сдам себя с потрохами и больше не смогу таким способом слушать мысли жены, поэтому я опустился на пляж, где нас уже ждали Джон и Джоффри. Уже приземляясь, я заметил фигуру лорда Айспика, спешащего в нашу сторону. Но Белла лишь спокойно прошлась по нему взглядом, а после обнялась с Джоффри и Джоном, одаряя их своей благосклонностью. Я всё ещё был драконом, желая внимательно расслушать все мысли жены о Джоне, Джоффри и лорде Дальнего Севера.       Королева потащила в море упирающегося Джоффри, смеясь и брызгаясь, она скинула с себя вздымающееся красное платье, оставшись в одном нижнем белье. Я даже рад был в эту минуту, что одичалая стыдилась купаться при посторонних голожопой, как делала это при своих мужьях. Я довольно отметил, что Белла не старается привлечь к себе внимание Хорса, а просто наслаждается прекрасным весенним утром. Она стала прыгать Джоффри на спину и целовать того в золотые кудри, мысленно приговаривая:       «Мой Лев! Мой капризный хитрый и мстительный зверь! Джоффри, как стал ты из трусливого живодёра сильным мужем? Где взял ты столько силы терпеть меня все эти годы? Как нашу первую любовь друг к другу можно считать шуткой и простой страстью? Я вижу в тебе прекрасную сильную душу с бесконечным потенциалом! Вот ты коснулся моей талии, и я готова подчиниться, поддаваясь инстинктам. Я вижу в тебе более сильного партнёра, которого желаю всем естеством. Как можно расстаться с таким чудом, усмиряющим мою натуру и душу, жаждущую подчинения? Как похожи мы с тобой, мой прекрасный златокудрый лорд! Твои едкие и злые комментарии напоминают мне о реальности, спускают с вершин воздушных розовых замков, но именно в твоих руках я чувствую своё физическое тело и весь мир материи. Как славно, что мы встретились и стали семьёй. Джоффри, я стану лучше и для тебя…»       Королева в порыве любви едва не утопила своего любимого златокудрого Джоффри. Тот, откашливая воду, выполз на берег, так и не узнав, о чём в этот момент думала его мучительница. Белла вышла на песчаный берег, выжала мокрые волосы и присела рядом с Джоном, не осмеливаясь обнять его, она просто взяла мужа за руку и поцеловала, мысленно приговаривая:       «Неужели я стою твоих мучений, любимый Джон? Как глубока твоя любовь ко мне, раз ты всё ещё рядом терпишь мои выходки? Я такая жадная, заставила тебя принять в семью ещё мужчин, хотя ты был вправе отказать и запретить. Только ты знаешь, мой славный муж, что нельзя запретить любить. Ты, будучи моим первым мужем, делишь меня с лучшим другом, делишь меня со своим королём. И мне стыдно порой, что я так с тобой поступаю. Но жизнь так коротка, что тратить её на одну единственную душу так расточительно. Джон, северный муж мой, как сильны твои тело и душа, как гордо ты носишь на себе клеймо рогоносца, на дуэлях отстаивая мою честь! Я знаю каждого, кому ты набил морду, защищая мою распутную душу! Из всех мужей ты — моя опора. Каждый раз, когда я слышу за спиной оскорбления, я всегда наполняюсь силой и гордостью. Я вспоминаю твои подвиги ради моей репутации и более не чувствую себя развратной грешницей. Любить не стыдно, как ты сказал после дуэли сиру Лорасу Тиреллу…»       Пьяные ванильные мысли жены прервал лорд Айспик Хорд. Мужчина подошёл к Белле, дождался, когда та с Джоном поднимется, а после сказал, смущаясь и запинаясь:       — Мой королева, после долгих размышлений, я решил принять ваше предложение.       Я хотел крикнуть много нецензурных слов, но вместо этого выпустил в воздух струю огня. Но это не остановило лорда Дальнего Севера, и тот уверенно продолжил, заложив руки за спину:       — Дорогая Белла, долгие месяцы я убеждал себя в том, что ваше предложение оскорбительно для любого мужчины. Но внимательно наблюдая за жизнью при королевском дворе, я пришёл к выводу, что лучшей жены, чем вы, моя королева, мне не найти. Вы одна из всех благородных леди по настоящему свободны, вы понимаете ценность человеческой жизни, не боитесь мнения окружающих и живёте так, как считаете нужным. Тысячи лет я мечтал снова стать человеком, я мечтал вновь любить женщину. Но мой опыт подсказывает мне, что то, что я ищу в жизни — можете мне дать только вы, дорогая Белла. Вы так просты в своих манерах, вы видите суть вещей, в вас нет злобы и зависти, я вижу в вас любовь и свет, которого я был лишён долгие тысячелетия.       Белла была бледна, словно услышала что-то ужасное. Я чувствовал, что жена не ожидала подобного, она молчала, сжимая руку Джона, стоявшего рядом с ней. Её руки тряслись, а глаза наполнились сомнением.       «Что делать? — испуганно размышляла королева. — Я не могу более подводить Джона, Джоффри и Визериса! Айспик галантен, но справедливости ради, скажу, что я его даже почти не знаю. Я сделала ему предложение только из-за Кая и Герды… ну и ещё, потому что Хорс стал моим мужчиной, а я, чувствуя за собой вину, предложила ему войти в семью. Ведь я считала тогда себя растлительницей Королей Ночи, развратительницей ледяных невинных Дедов Морозов, которая отымела мужика и бросила того на произвол судьбы. Но тогда я ещё не знала, что Айспик богатый принц с Дальнего Севера, способный в финансовом плане позаботиться обо всём континенте. Я просто его пожалела и сделала предложение, уверенная в положительном ответе. Но он отказал, разрушил мои планы, оскорбил мою женскую натуру, заставил поверить меня, что я глупая. Отчасти так и было, но в тот день я восприняла всё на свой счёт, и только со временем поняла, что могу прожить и без четвёртого мужа. Время всё расставило на свои места, но отчего-то с Айспиком всё получилось наоборот. Эти месяцы я вела себе прилично и даже не думала в сторону рыжеволосого Хорда. Я не давала ему знаков и надежд, получив отказ. Так зачем он хочет стать моим четвёртым мужем? Нет! Неужели его уговорили Джон, Джоффри и Визерис? Должно быть, они пожалели меня, захотели порадовать новой игрушкой, а Айспик под давлением короля согласился…»       — Лорд Айспик, — вслух сказала жена. — Вы не обязаны связывать себя клятвами, милорд. Я более не претендую на вашу руку и сердце. Вы свободны, Айспик. Мужчина нахмурился и сказал:       — Я недостаточно хорош для вас, моя королева? Или же вы предпочитаете более слабых мужчин, которыми бы смогли помыкать по-своему желание? Если так… я готов и на эту жертву.       — Жертву?! — вспыльчиво воскликнула жена. — Я, по-вашему, мучительница рыцарей, принцев и королей?! Джон! Разве я истерична, капризна и жестока по отношению к своим мужьям?!       — Нет! — не очень уверено сказал Джон, за что Белла отскочила от него в сторону.       — Джоффри? — королева посмотрела на рядом стоявшего мужа. — Я что принижаю ваше мужское достоинство?       — Временами… — пожал плечами внук десницы.       — Визерис? — жена задрала голову вверх, на что я промолчал, вспоминая, как возил фрукты из-за Узкого моря.       — Да, я не идеальна… — сдалась Белла, выпрямляя спину. — И в будущем, ради своих любимых, я исправлюсь в лучшую сторону. Однако вас, лорд Айспик, это не касается. Вы всего лишь заделали мне детей, а после отказали в заключение священного союза. Но из-за этого я не стану вас принуждать идти на жертву, милорд. Дети — это радость, а не цепи, которые сковывают двух людей. Стройте себе королевство на Дальнем Севере, женитесь на прекрасной леди и не беспокойтесь о Герде и Кае, я не буду против того, если шесть месяцев в году они будут жить у вас. Мы ничего друг другу не должны, милорд. Смена времён года и армия мертвецов более никому не угрожают.       Айспик возмущённо пыхтел, оскорбившись отказом. Он был довольно самовлюблённым и за тысячи лет не растерял своей напыщенности и самолюбия. Он что, правда, рассчитывал получить положительный ответ? Наивный чукотский юноша… чтобы это там не значило.       — Белла… — Хорд выдохнул. — Вы меня не так поняли, точнее это я неправильно выразился. Я вас люблю, дорогая. Вы моё вдохновение, моё солнце и тепло. Вы пришли в мой мир и согрели мою душу, частично уничтожили магию древовидца, а после пожертвовали собой и своими детьми, чтобы я смог получить шанс на жизнь, чтобы жители Вестероса не потеряли свой дом. Я был дураком, и не сразу понял ваши чистые помыслы, но теперь я знаю, что ваши поступки и мысли чисты и наполняют мою душу светом, стоит мне только о вас подумать. Вы так сильны, Белла, что моя душа тянется к вам, словно цветок к солнцу. Только глядя на вас, дорогая, я наполняюсь жизнью изнутри. Я готов стать хоть десятым, хоть двадцатым вашим мужем. Если вы простите меня и позволите быть рядом, я готов стать ваши рабом, дорогая Белла… — пылко говорил Айспик.       Лучи солнца падали на его лицо и рыжие волосы, отчего казалось, что мужчина светится изнутри, вещая романтическую чепуху. Мысли жены в этот момент были столь запутаны, что я даже не мог уловить ни одного внятного предложения. Казалось, что королева в этот момент не думает, а лишь чувствует. Представляет себе будущее в обществе четвёртого мужа. Но резко метания её прекратились. Она уверенно ответила:       — Я больше не стану играть с чувствами людей, Айспик. Мои мужья, как и вы, милорд, заслуживаете лучшего.       Белла отошла в сторону, надела платье и отошла к морю. Джоффри, улыбаясь, отошёл к началу берега и сел на огромный валун, Джон подошёл к королеве, а грустный Айспик поплёлся обратно в Красный замок. Я резко взмыл в небо, но уже через несколько секунд случилось то, что навсегда изменило мою жизнь.       Волны залива резко поднялись и словно пасть отварились, заглатывая внутрь Беллу и Джона. Я кинулся в глубины Черноводной, но, сколько бы я не нырял в драконьей ипостаси, я не мог отыскать жену и Джона. Этого не смогли сделать и Джоффри с Айспиком. Я не слышал мыслей жены и не чувствовал её присутствия, но где-то глубоко в душе я знал, что Белла Вайлдгодс жива.