Голубой горноцвет

Стоило мне войти внутрь, как сразу же появилось настойчивое желание убежать и прийти как-нибудь в другой раз. Прямо перед моим лицом проплыл холодной тучей безобразный призрак орка, а где-то вдалеке люди бурно спорили, повышая голос, который тут же эхом убегал во все уголки подземелий, отскакивая от каменных стен. На первый взгляд, убежище было огромно. Низкие своды — не беда. Кучи закоулков и большая площадь с лихвой компенсировали этот недостаток. Красиво расписанные ковры, свечи и фонари под потолком, ткани с символикой, висящие на стенах — все это создавало уютную атмосферу, так присущую Темному Братству. Убийцы любят жить красиво. Не успела я сделать и пару шагов, как вдруг откуда то из-за угла на меня выскочило маленькое темное нечто, едва не сбив с ног и уронив при этом кучу свитков, которые тут же покатились во все стороны, ведомые потокам ветра у самого пола. — Да что за ер… — существо не успело выразить свою досаду и внезапно замолчало, удивленно воззрившись на меня с забавным выражением лица. Этим самым нечто оказалась молодая бретонка, которая довольно скоро опомнилась и, склонившись собирать упавшие бумаги, быстро и деловито затараторила: — Ах, должно быть, ты… Шерра? Та остроумная убийца? Ну и шумиху ты устроила, на улицу не выйти, не услышав об ужасной расправе над Виалой Тейрас. Даже телохранители не смогли уберечь несчастную невесту сыночка Индариса. А ведь папочка-граф так долго искал ему суженую! — явный сарказм так и лился из ее уст. Речь эта для меня была странной и неожиданной, а быстрый темп выкладывать информацию сбивал с толку. И это еще не говоря о здешнем акценте! Все это едва было не ввело меня в ступор. Скоординировавшись, я решила реализовать шанс узнать о себе побольше и, придав голосу удивленные интонации и приподняв бровь, спросила: — Остроумная? Девушка явно смутилась и, сбавив обороты, промолвила: — Прости, совсем забылась, я хотела сказать… Конечно же, я хотела сказать: «Это было красивое и достойное Ситиса убийство», — она немного подумала и продолжила. — Как плохо вышло-то. Мое имя Андроника. Добро пожаловать в твою новую семью. Я было расстроилась из-за неудачной попытки, но тут же немного приободрилась, мысленно улыбнувшись последним словам бретонки. Имя этой девушки и ее судьба были знакомы мне еще из дневников Цицерона, которые я прочитала не так уж и давно. То есть, этого по идее еще не произошло... Заморачиваться на счет временных парадоксов в очередной раз я не хотела, поэтому отбросила эти мысли куда подальше, тем более вспоминать об этом шуте в очередной раз — себя не жалеть. Итак, пусть и довольно посредственно, но все же знакомое лицо. Это утешало, ибо теперь я точно знала, в каком промежутке времени нахожусь. Смутные подозрения уже начали появляться одно за другим. Впрочем, окончательно их развеяли вышедшие из-за угла активно жестикулирующие и ругающиеся люди во главе каджита… Каджита, который даже во время ходьбы не отрывался от чтения бумаг, направлялся быстрым шагом прямо ко мне и моей новой знакомой. Раша. Имя выползло из задворок сознания само, стоило только посмотреть на кошачье лицо. — Андроника, я просил принести мне списки еще двадцать минут наз… Раша поднял глаза и внезапно осекся, увидев меня рядом с бретонкой. Спорящие за его спиной, пусть с небольшим опозданием, затихли тоже. Две стороны так бы и продолжали всматриваться друг в друга, но холодный голос главы разрулил ситуацию: — Извиняюсь, что так вышло. Андроника, зайдешь ко мне после, — затем он обернулся к ждущим его людям, — к вам это тоже относится. Всем разойтись по своим делам. Возражений не последовало; все, продолжая перешептываться, поспешили покинуть помещение, заинтересованно оглядываясь на меня. Раша подошел поближе и поклонился одной головой. Он не был похож ни на одного из каджитов, встречаемых мною дотоле: держался прямо, говорил без акцента и, в общем, производил сильное впечатление важного человека. Его хотелось уважать. Я учтиво ответила поклоном, несколько более низко, чем это сделал он, и глава одобрительно улыбнулся. — Приветствую тебя, сестра. Я Раша, глава этого убежища. Добро пожаловать в Темное Братство. Отныне это твой дом и семья. Пусть он послужит тебе местом, где ты сможешь найти успокоение и, если понадобится, защиту. Я удивленно моргнула: когда меня в Братство принимала Астрид, не было никаких приятных речей и приемов, меня просто отрубили, свалили мою безвольную тушу в нежилой хижине и поставили перед выбором: убей или будешь убита. Астрид в этом плане не церемонилась. Внезапно меня укололо чувство стыда перед Цицероном за то, что он почувствовал, когда его так грубо приняли в убежище Скайрима. Впрочем, вину я чувствовала недолго: Да он был настолько поехавшим, что вряд ли замечал разницу между плохим и хорошим! — неприятные воспоминания хлынули в голову, и я тут же закрылась от них, пообещав себе разобраться в своей прошлой жизни позднее. Вслух же я почтительно произнесла: — Для меня честь стать частью этой семьи. Каджит кивнул и показал направление, махнув своей пушистой рукой в сторону ближайшего к нам коридора: — Сейчас я провожу тебя до спален братьев и сестер, где сдам на попечение Андроники, с которой ты уже имела счастье познакомиться. Я бы сам с радостью показал тебе все, но, в связи с некоторыми неприятными обстоятельствами, такой возможности не имею. С этими словами он развернулся и спешно зашагал вглубь коридора. Я же поторопилась последовать за ним, на ходу рассматривая гобелены, висевшие на стенах. Если чем-то жилое помещение и напоминало спальни в убежище Фолкрита, так это своей скученностью: все спят в одной комнате, никакого стеснения и секретов от своей семьи. В остальном стиль помещения соответствовал стилю всего убежища: круглый зал с каменной колонной посреди, все те же низкие своды и разгоняющее мрак пламя свечей. На одной из расставленных по кругу кроватей с весьма удрученным видом сидела Андроника, читая книжку, переплет которой разваливался прямо у нее в руках. Светлые пряди ее волос лохматой копной спадали на страницы, не давая и без того слабому свету свечи освещать текст. Когда мы с Рашей вошли, она подняла на нас глаза и аккуратно отложила книгу (видимо, решила я, сильно дорожила ею) и встала с постели. — Раша, я… — Неважно, — грубо бросил глава, — сейчас я понимаю, что твоя задержка была вызвана прибытием нашей новой сестры и не возлагаю на тебя никаких обвинений, — с этими словами он посмотрел на меня. — Я пришел передать в твои руки ознакомление Шерры с убежищем, выдачу брони, одним словом — всё, что я показывал тебе в день твоего прибытия. — Меня зовут Райан. — недоуменные взгляды обратились на меня, и мне пришлось пояснять, — Шерра это что-то вроде псевдонима, я предпочитаю скрывать свое настоящее имя от посторонних людей. Нахмуренные лица передо мной прояснились, а Раша недовольно буркнул: — Надо будет поинтересоваться у информаторов, почему они так невежественно осведомляют меня о таких важных вещах, как настоящее имя наших братьев и сестер. — В этом нет их вины, ведь тех, кто знал мое настоящее имя, давно нет в живых, — грустно усмехнулась я. Точнее, еще нет в живых… — правдивая и внезапно грустная мысль. — Благодарю тебя за оказанное гостеприимство и доброту, — я пожала плечами, желая в этот момент одно — поскорее пройти ознакомление и свалиться в кровать. Каджит смешно дернул ушами, видимо, увидел мое нетерпение и, сказав что-то вроде: «Вынужден вас оставить» — поспешил удалиться. Несколько секунд я смотрела ему вслед, а потом обернулась к растерянно замершей бретонке, не знающей, что сказать и с чего начать. Я решила ей помочь: ободряюще улыбнувшись ей, протянула руку: — Кажется, мы так и не успели познакомиться полноценно. Райан. Андроника посветлела и с улыбкой ответила на рукопожатие. — Андроника, твоя новая сестра. *** — Так, это твоя кровать, а этот сундук полностью в твоем распоряжении, — с этими словами бретонка наклонилась перед ящиком, отперла его и вручила мне в руки ключ, — никто обычно их не запирает, но опять же — личное дело каждого. Все вещи складывай сюда, лучше ничего не разбрасывать, ибо один наш братец этого очень не любит, — съязвила Андроника об одном из членов Братства. Я быстро скинула туда мантию и дорожную сумку и захлопнула крышку, пренебрегнув использовать ключ. — Не страдаю такими предрассудками, как страх быть обворованной. Особенно живя с братьями и сестрами, — пояснила я. Андроника кивнула: — Ну и замечательно. Так, на кровати справа от тебя сплю я, слева — один занудный тип, которого ты здесь даже не будет замечать, ибо приходит он, когда все уже спят, а встает где-то за час до рассвета. Один раз он перепутал кровати и сел прямо на меня, — проворчала девушка недовольно, — я на него как зашиплю, а ему хоть бы хны! С важным видом попросил прощения и сгинул. Невозможный человек. Слушать бретонку было до невозможного весело, и я не сумела сдержать улыбку. Вот бывает же, кто только не служит Ситису! — А как ты попала в Братство? — полюбопытствовала я. Андроника присела на кровать и предложила мне сделать то же самое. Сидеть мне не хотелось, но я все же приняла предложение. — Ну, я случайно прибила хозяина местной таверны, — начала Андроника, пока я накидывала покрывало на свое ложе, а вскоре села напротив бретонки, — и его дочь тоже. Ну, ты знаешь, как оно бывает, перепьешь, и всякая ерунда случается, да так, что и не вспомнишь потом. Очухалась я где-то за городом, голова раскалывается. Я глаза открываю, а надо мной Раша сидит и предлагает помощь. Я говорю, мол, ты о чём вообще, кошак? Ох, сейчас стыдно за те слова, — слегка покраснев, она прервала свою историю, нахмурилась, вспоминая, а затем продолжила. — Ну, он мне объяснил доступно, что прошлым вечером переборщившая с алкоголем приезжая бретонка что-то не согласовала с хозяином местной харчевни, сожгла его на месте, а бросившуюся на нее дочь мужика она убила лежащей рядом вилкой, — на этом моменте я не сдержала смешка. Андроника улыбнулась, словно это было самое приятное воспоминание ее жизни. — Ну я и поверила, почему бы и нет? И раньше в передряги частенько попадала, только вот до убийств никогда до этого случая не доходило. Человек, нанимавший меня, выгнал с работы, оставив с парой грошей на руках! Да и напилась я, собственно говоря, по той же причине, потому и согласилась. Скоро два года спустя того происшествия будет. Я глубоко вздохнула, пытаясь стянуть безумную улыбку со своего лица, и, на удивление, у меня это почти сразу же получилось. Напряжение между мной и Андроникой куда-то улетучилось, остались только легкость и дружеское тепло. — Так ты маг? — невзначай спросила я. — Так уж повелось, — пожала девушка плечами. — Подозреваю, что это и есть основная причина моего пребывания здесь. В убежище всего два мага: я и Нʼтау, данмерка. Она здесь очень давно, гораздо дольше, чем Раша или кто-либо из нас, да и в магии меня превосходит ощутимо. — А, ну хорошо. Если ты не против, приступим к ознакомлению? — Да, конечно. — встрепенулась Андроника и с готовностью вскочила с кровати. Я, поборов лень, встала следом за ней. — Сейчас мы пойдем в хранилище за всем необходимым. С этими словами она бодрым шагом двинулась к выходу из комнаты, увлекая меня за собой. Далеко мы не ушли — местом назначения была зала напротив. Судя по всему, это помещение предназначалось не только для хранения снаряжения, но и для тренировок, и использовалось по своему прямому назначению: в другом конце длинной комнаты стоял орк и безжалостно крошил секирой деревянных манекенов. Я хмыкнула, вспомнив Арнбьорна: надо же, как говорится, в семье не без урода. — Это Гарнаг, наш громила, — указала бретонка рукой на громилу. — Эй, Гарнаг, прояви уважение, подойди познакомиться со своей новой сестрой! Орк что-то недовольно пробурчал, отставил секиру, создав немало грохота при «нежном» соприкосновении металла с камнем, и двинулся к нам. Чем ближе он подходил, тем яснее становились черты его лица, выражение которого моей подруге явно не понравилось. Грозно посмотрев на Андронику из-под бровей, Гарнаг рыкнул: — Кыш отсюда, без тебя справимся, шебутная! — Вот уж еще и у его величества Гарнага я не брала советов, что мне делать! — буркнула Андроника не зло, но крайне раздраженно, и отправилась к сундукам, выстроенным в ряд у стены. Я, дотоле с интересом рассматривавшая своего нового брата, протянула руку: — Меня зовут Райан. Орк ухмыльнулся и, крепко пожав, мне ладонь, произнес: — Меня эта несносная девица представить уже успела. В любом случае, рад обрести новую сестричку, особенно такую, у которой башня держится покрепче, чем у этой, — кивнул он в сторону Андроники, роющейся в хранилище. — Точнее говоря, очень надеюсь, что так оно и есть, — договорив, он заливисто расхохотался, вызвав за моей спиной недовольное бурчание бретонки. — В прежних местах меня ценили именно за такие качества, как адекватность и ясность ума, так что твои надежды оправданы, — хмыкнула я. — Отлично. А вот и Андроника. Пожалуй, вернусь к делам, — кивнув на прощание, он пошел тренироваться дальше. Подоспевшая Андроника тащила на себе кучу вещей, пыхтя и отдуваясь. — Вот, — скинула она вещи мне в руки, от чего я поморщилась от боли, — здесь броня Братства и парочка кинжалов, надеюсь, с размерами одежды я не прогадала. — Она… для мага? — Нет конечно, для какого там мага? Магическая роба это вот, на мне надето, она и зачарована по-другому, — при этих словах она расправила складки мантии, показывая едва заметное свечение. — А ты почему вдруг спросила? — А? Да нет, просто поинтересовалась, вдруг чего перепутала… — отмахнулась я рукой и улыбнулась, — давай я переоденусь, и мы продолжим ознакомление. Андроника лишь пожала на это плечами.  — Как тебе будет угодно, я буду ждать тебя на кухне, думаю, ее ты без труда найдешь, — девушка подмигнула мне и проводила меня до холла, где мы разминулись: я пошла в спальни, а Андроника завернула за угол, направившись вглубь убежища. Наконец-то я осталась в одиночестве с собственными мыслями, пусть и ненадолго. Не то чтобы Андроника успела мне надоесть, просто перемещение во времени и пространстве сильно отразилось на моем состоянии: усталость, головная боль, бьющая по вискам — все это едва ли располагало к разговорам и ознакомлению. Еще и обожженные ладони горели от любого прикосновения, не забывая напоминать о себе каждую секунду, и это уже начинало беспокоить. Дав себе твердое обещание не использовать магию и вообще забыть о ней на следующие несколько недель, я отметила необходимость приобрести где-нибудь заживляющие и охлаждающие мази. Иначе проку от меня в Братстве будет мало. Дойдя до своей кровати, я обнаружила, что в комнате, кроме меня, находится еще один человек. На самой дальней кровати, завернувшись в одеяло, лежала маленькая фигура, и со своей позиции я могла разглядеть лишь длинные темные уши, торчащие из под одеяла. Стараясь двигаться как можно тише, чтобы не разбудить данмерку, я неспешно переоделась в длинное платье из приятной на ощупь зеленой ткани. Закончив с завязками, я подошла к маленькому мутному зеркальцу в углу спальни. Видеть свое отражение было по-прежнему волнующе, непривычно и смешно. Всю свою жизнь я скрывала свою босмерскую половину, но, как поговаривала матушка старую каджитскую поговорку после разоблачения ее страшной измены, «Сколько бы мы не бежали от себя, все равно в итоге наступаем на собственный же хвост». Вот и меня настигло то, что испортило мое детство, юность и всю дальнейшую жизнь. Тяжело вздохнув, я потрясла головой, отгоняя плохие воспоминания. Я должна быть сильной и принимать свою судьбу с высоко поднятой головой. И пусть со своей расой сделать я ничего не могу, но некоторые вещи поменять я точно в состоянии. Порывшись в ящике и с удовлетворением обнаружив на дне сундука старую помятую атласную ленту, которой перевязывали свитки с посланиями, я вновь подошла к зеркалу и не без удовольствия собрала волосы в большой пучок на затылке, перевязав его найденной ленточкой. Девушка в зеркале стала выглядеть не в пример серьезнее и старше, чему я очень обрадовалась, ибо миловидность моего нового личика я категорично не одобряла и думала даже обрезать волосы до лопаток, но быстро передумала, решив сделать это несколько позже. Подойдя к кровати, я прилегла на нее и устало прикрыла глаза, погрузившись в себя: пришло время подумать о том, что произошло, и что со всем делать. В голове так много вопросов и слишком мало воспоминаний, чтобы дать хоть какой-нибудь конструктивный ответ. После перемещения память мне будто отшибло. Я помнила свой сон накануне всего случившегося, помнила высокий голос Матери, его интонации. Но все слова — беда! Весь их смысл ушел, отпечатался в сознании древним манускриптом. У меня возникло ощущение, что я слепец, который прочитать эти слова никогда не сможет просто потому, что не видит, хоть и знает, что они прямо перед ним. Я даже не знала, умерла ли я там, в своей настоящей жизни? Убил ли меня безумный шут, или же я заразилась его безумием и сейчас схожу с ума? Нет, не может быть. Все вокруг такое реальное и живое, что эта версия отметается. Возможно, Мать дала мне второй шанс реализовать себя после смерти. Может это лишь недолговременное наваждение, которое спадет в любой момент, и я кану в пустоту. А может... Да уж, надо переставать об этом думать, до добра явно не доведет! Еще немного полежав, я решила отправиться на поиски кухни, понимая, что уже порядком задержалась и заставила Андронику ждать. Натянув на ноги кожаные сапоги, я пошла на поиски. Долго плутать не пришлось: довольно быстро я обнаружила нужное мне место. Из-за наличия печи в этой комнате было гораздо теплее и светлее, чем в остальных залах убежища. Кроме Андроники, с философским видом жующей яблоко на маленькой деревянной скамейке у стола, в комнате так же сидела босмерка средних лет. В лицо сразу бросались клановые метки на ее щеках и лбу; татуировка с годами поблекла, но была все такой же узнаваемой: некоторые босмеры, с которыми я была знакома еще в прошлой жизни, принадлежали к тому же клану. Рядом с женщиной лежал маленький изящный лук с колчаном, явно выполненные настоящим мастером. Едва заметное зеленое свечение исходило от древесины, слабыми потоками завиваясь вокруг тетивы. Еле оторвавшись от завораживающего зрелища, я поприветствовала Андронику, которая представила меня босмерке. Спустя некоторое время, как меня пригласили к столу, я, присев рядом с Андроникой, взяла стоявшую на столе бутылку эля и, откинувшись на спинку, расслабилась. Довольно быстро у нас троих завязался разговор, из которого я узнала, что мою эльфийскую сестру зовут Сил. Та была чистокровной босмеркой родом из Валенвуда. После того, как альтмеры свергли правительство, жить на родине было очень трудно. Ее семья еле-еле справлялась со всеми трудностями, и, когда им представился шанс, они бежали в Сиродил вместе с каджитским караваном около ста лет назад. В Братстве Сил выполняла роль Ликвидатора, бесшумного и безжалостно истребляющего жертв на больших расстояниях. Я совсем было расслабилась, как Сил оживленно подняла на меня глаза: — А откуда ты родом, Райан? Я смутилась, не зная, что ответить. Решив действовать экспромтом, я начала рассказывать про свою несчастливую детскую жизнь. Немного стушевавшись на начале, я исправилась к середине истории. Алкоголь горячил мои внутренности, расплетая язык и будоража сознание: — И когда меня нашла жрица, я была уже на последнем издыхании! Она приютила меня в своем храме, где я долгое время жила и помогала в хозяйстве, лечила больных горожан, — две пары заинтересованных глаз смотрели на меня, ожидая продолжения, и я не заставила их ждать. — В тайне от жриц я изучала магию, постигала ее тайны, все больше углубляясь в ее темные чертоги. Мне повезло, в этом городе при графине, жил один чародей, и был у него сын. Однажды юноша захворал, и чародей привел его в наше святилище, где я молилась за него Дибелле, лечила зельями. — У вас завязался роман? — Андроника хитро сверкнула глазами, попивая мед из толстобокой кружки. — Не беги вперед головы, — улыбнулась я, но все же созналась, — да, завязался. На этих словах Андроника с явным удовольствием стукнула кружкой по столу и хохотнула. — Но не сразу и не по моему желанию. К мужчинам, после ужасного случая с аргонианами, я испытывала недоверие всю свою жизнь. И, честно признаться, это чувство все еще плещется во мне, подобно неспокойному морю, стоит только какому-то юнцу предложить выпивку или что-нибудь подобное, — нахмурившись, я почесала переносицу, — впрочем, не буду уходить от истории. Когда мальчишке стало получше, мы имели удовольствие поговорить на самые разные темы. Пока я тянула из него информацию, кто да что, выяснилось, что у папашки его целая библиотека интересующего меня добра. Хотя это слово тут вряд ли подойдет, — хмыкнула я, — как позже оказалось, книги буквально сочились темными силами: всевозможные заклинания убийств, описания их применений и пыток. В общем, дело сталось так: юнец, а звали его Норт, таскал мне книги, взамен днем я играла влюбленную и скрытную деву, а вечером не менее скрытную волшебницу, набирающуюся темных сил. Посмотрев в глаза сначала Андронике, а потом Сил, я не без удовольствия отметила возросший интерес — Андроника даже забыла о спиртном; с недоброй улыбкой на лице я перешла к концу своей истории, одной из первых, но отнюдь не единственной: — Спустя полтора бесценных года, давших мне фору на всю мою жизнь, случился поворотный момент всей этой эпопеи, — я сделала небольшую паузу, невольно пропуская через себя все свои давние ощущения. Воспоминания эти уже не задевали меня так, как прежде. Обретя с годами расчетливый разум и холодное сердце, я смогла со временем закрыть глаза на неудавшееся детство. Глотнув эля, я продолжила: — Однажды, выйдя из храма за полчаса до заката, я отправилась на окраину города собрать всяческих лечебных трав. До завтрашнего утра лечебные зелья уже должны были быть готовы, поэтому, боясь взбучки, я решила сделать дело вечером: все, лишь бы избежать наказания. Когда я со всем закончила, солнце уже закатилось за горы, а в городе один за другим начали зажигаться фонари. Я поспешила вернуться, но далеко не ушла — навстречу мне, из теней, вышел отец Норта, — темные воспоминания, как огромная, туча всплыли у меня в голове, и мой лик потемнел. Сил нахмурилась вместе со мной, и по ее мудрому взгляду казалось, что заканчивать историю не имело никакого смысла: будто бы она знала ее конец и так. — Он знал. Я увидела тогда это в его лице: страх, злость, недоумение. Нет, боялся он вовсе не меня, как вы могли подумать. Он боялся страшного разоблачения тех дел, которыми он промышлял за спинами ничего не подозревающих горожан. В тот вечер он пришел убить меня. Я закрыла глаза и снова очутилась там, обдуваемая прохладным вечерним ветром, стоящая голыми пятками в обугленной траве. Только что здесь стоял призванный чародеем даэдра, а теперь от него осталась лишь выжженная земля. Про себя я усмехнулась, ведь мой враг совсем не ожидал, что я смогу изгнать его помощника обратно в Обливион. Обескураженный, чародей смотрел на меня, медленно отступая назад. И тут я исчезла. Невербальные формы заклинаний я освоила совсем недавно и не имела возможности попрактиковаться. Едва дыша, я предприняла попытку обойти мужчину, но моя неопытность и неумение быть скрытной выдали меня: ледяной шип, сотворенный им, вонзился мне в бедро, и я с криком упала в траву. Леденящая боль парализовала все мое тело, от болевого шока я еле могла дышать. Я предприняла попытку залечить рану, но стоило мне поднести руку к бедру, как мужчина со всей силы пнул меня. Тяжело выдохнув, я вернулась в реальность. — Но убила его я. Было нелегко, но я держалась молодцом, — угрюмо хмыкнув, я поставила опустевшую бутылку под стол. Честно говоря, я не знала как закончить историю. В правдивом ее варианте я еще долго скиталась по деревням Скайрима, без денег и каких либо знакомых, до тех пор, пока Астрид не забрала меня к себе в убежище, подарив кров и семью. До сих пор я не уверена, выжила бы я без Темного братства. Смогла бы найти цель в жизни, брошенная всеми, изгнанная отовсюду? Новая семья подарила мне стимул жить, веру в будущее. Но такой конец истории был мало приемлем в данном ее изложении. Поэтому закончила ее я скромно, не выдумывая лишнего: — Взяв накопленные деньги, долгое время сторонясь людей и дорог, я брела по заброшенным тропам. В какой-то момент меня подобрала пара каджитов — они ехали в Сиродил с местными товарами: рога мамонтов, травы, мех. — Поди обобрали тебя до нитки, пока спала? — спросила немного пьяная Андроника. — На удивление, нет, — возразила я, — взяли только за еду и немного себе на жизнь. У меня осталось больше половины моих сбережений. Впрочем, неважно. Когда мы доехали, я распрощалась с ними, через некоторое время нашла себе работу около Имперского города и зажила спокойно. А о том, как я убила тех троих, я пока еще не вспомнила, — лица моих собутыльниц озадачились и я поспешила пояснить. — Мои магические силы иссякли во время взрыва, и я потеряла сознание. До сих пор я не нашла объяснение произошедшему, но последствия катастрофичны: я потеряла свои магические способности. Сол покачала головой. Да и я снова расстроилась, ведь пока я не вспомнила причину, по которой я очутилась в этом теле и в этом времени, план на жизнь у меня был один: плыть по течению. А это значило, что я должна буду выполнять заказы, которые мне будет давать Раша, а уж каким образом... Придется приспосабливаться. В прошлой жизни было легко: последила за жертвой пару дней, поставила магическую ловушку на ее любимом месте у реки и наблюдаешь спокойно за представлением в кустах. — Слушай, — внезапно подала голос Сил, — ты ведь моя сестра по крови, неужели ты не умеешь пользоваться луком? Этот вопрос поставил меня в тупик. Если кинжалами я умела орудовать довольно неплохо, то мои навыки стрельбы заканчивались там же, где и начинались. — Меня некому было учить, — честно ответила я, — но теперь я вижу, как ошибалась, игнорируя почти все, что не касалось магии. Тем временем слегка шатающаяся Андроника встрепенулась, вскочила с лавки и, ойкая, побежала из кухни, бормоча что-то про Рашу и отчёты. Я проводила ее усталым взглядом и тоже встала, собравшись уходить, как вдруг Сил предложила мне свою помощь: — Райан, на ближайшие дня три-четыре я уезжаю в Бруму, поступил заказ. Но как только я вернусь, я постараюсь передать тебе свои навыки в стрельбе, — она задумалась ненадолго и продолжила, — пока меня не будет, почитай книги, перед тем как выехать, я оставлю их на твоем сундуке. Береги их: это те немногие экземпляры с моей родины, оставшиеся с довоенных времен. Возможно, ты много нового узнаешь о своих врожденных навыках и способностях. Я была очень смущена такой добротой с ее стороны и поэтому не смогла вымолвить ничего большего, чем простое спасибо. Дойдя до спален, я сняла сапоги и ленту с волос, положила кинжал под подушку, забралась под одеяло и тут же провалилась в сон.