47 Days to Change (Spin-off)

— Сюда. Высокий и красивый мужчина улыбался, ведя любопытствующего Гарри в конференц-зал, подготовленный автором давным-давно. В зале стояла тишина. Внутри не было никого, кроме Гарри и Тома. Комната была незатейливой: за исключением скамейки в её центре, единственным предметом интерьера была доска, висящая на стене. — Том, разве ты не сказал, что мы идём на интервью? Я не вижу репортёра, — Гарри вопросительно вскинул бровь. ...Но Том лишь задумчиво разглядывал доску. Приветствую, меня зовут Госпожа Судьба. Я буду задавать вам вопросы, — внезапно появились слова на доске. — Судьба? — дьявол, никогда не слыхавший о ней, нахмурился и окинул доску недоверчивым взглядом. Гарри поник головой. По какой-то причине ему казалось, что он знаком с госпожой Судьбой. Поразмыслив над этим странным чувством, он ощутил прилив необъяснимого удушающего отчаяния. Приступим. Назовите свои имена. — Гарри Поттер. — Том Риддл. Буквы одного из имён, появившихся на доске ярко сверкнули, словно высмеивая лицемерие дьявола. Второй вопрос: Том Риддл или Волдеморт, как вы предпочитаете? Тома опустил взгляд. Гарри нахмурился и пристально посмотрел на мужчину, чьё лицо было лишено всякого выражения. — Том, кто такой Волдеморт? Это наш третий вопрос. Губы мужчины скривились, когда он встретился взглядом с Гарри. — Неважно, давай просто ответим на вопрос. — Хорошо, Том... Знаешь, от второго имени мне становится не по себе, — Гарри поджал губы, силясь подавить водоворот эмоций, рвущийся наружу из его груди. — Так не думай о нём, раз оно заставляет тебя чувствовать себя неуютно. Следующий вопрос. Мистер Риддл, пожалуйста, ответьте на вопрос. Холодный взгляд дьявола скользнул по доске, однако Судьба не была сущностью из плоти и крови. Она существовала за гранью самой жизни, и даже при всём его могуществе, перед ней он был беспомощен. — Гарри нравится называть меня Томом, поэтому я предпочитаю это имя, — холодно ответил он. Четвёртый вопрос. Сколько вам лет? — Около... двадцати? — неуверенно протянул Гарри. — Тебе двадцать, Гарри. Мне семьдесят пять. Пятый вопрос. Между вами разница в пятьдесят пять лет. Если мистер Риддл умрет раньше, каково будет мистеру Поттеру? Мужчина откинулся на спинку стула с невозмутимым выражением лица. — Этого не произойдет. Я покорил саму Смерть. Сердце Гарри ёкнуло. Тогда изменим вопрос. Мистер Поттер не бессмертен. Более того, путешествия во времени сократили продолжительность его жизни. Что скажете, мистер Риддл? Гарри не понял, что имела ввиду Судьба, однако черты лица Тома исказились от гнева. — Я уже говорил об этом. Я покорил Смерть, в моей власти вырвать из её лап кого угодно! ...Но позволит ли это мистер Поттер? — Я отказываюсь отвечать, — глаза Тома аж потемнели от ярости. Гарри же был в замешательстве. Хорошо, тогда восьмой вопрос. Что между вами? Гарри ошеломлённо уставился на доску. Его изумрудные глаза были столь ясными, что в них отражался текст. Спаситель рассеяно взъерошил свои непослушные волосы, и лицо его приобрело печальное выражение. — Извините, я не ничего помню. Я встретил его лишь сегодня. — Ничего страшного, — Том поцеловал Спасителя в висок. — Я всё хорошо помню. Между нами любовь. Буквы на доске снова сверкнули в беззвучной насмешке над столь очевидной ложью. Девятый вопрос. Как вы зпознакомились? — Гарри забрал меня из детского дома. Гарри недоумённо уставился на него. — Погоди... Ты же упомянул ранее, что старше меня на пятьдесят пять лет? Опасная искорка свернула в багровых глазах. — Ты путешествовал... во времени. Гарри задумался. Ваша первая встреча. Какой она была? — Очень тёплой. Том переплёл их пальцы. Неужели? — Да, — невозмутимо подтвердил Том. Неужели? Хоть он и не помнил события семидесятилетней давности в ярких красках, но всё равно чувствовал эхо гнева и разочарования тех времён. Он смутно помнил, как Гарри нежно обнимал другого мальчика, а Тома не одарил даже улыбкой. Того мальчика... звали Билли, верно? Но кто бы сумел остаться невозмутимым перед лицом убийцы, забравшего жизни тех, кто был ему дорог? Будь Том на месте Гарри, он бы задушил будущего убийцу на месте, не так ли? Очевидно же, что Гарри был слишком добр. Том снова поцеловал Спасителя в висок. Двенадцатый вопрос. Скрываете ли вы что-либо друг от друга? — Извините, я не помню, — вновь произнёс Гарри, ощущая себя абсолютно бесполезным в этом интервью. Том погладил Гарри по голове обманчиво-нежно. — Ты ничего не помнишь, зато помню я. Мы никогда не скрывали ничего друг от друга. Судьба молча улыбнулась: пусть и дальше занимается самообманом. Тринадцатый вопрос. Бытует мнение, что мистер Поттер лицемерный, ненадёжный, жестокий и безответственный человек. Что скажете на этот счёт, мистер Риддл? Том ответил не сразу. Перед тем, как дать свой ответ, он нежно обнял Гарри с виноватым видом. — Видишь, ты так тяжко трудился в прошлом, но они не ценят твоих стараний. Так зачем возвращаться к ним? Оставайся со мной. Гарри промолчал, отрешённо рассматривая доску. Сердце его стиснуло давно забытой болью. Четырнадцатый вопрос. Что вы не принимаете в своём партнёре? Судьбе не было дела до человеческих эмоций. Она лишь отстранённо наблюдала за происходящим и продолжала задавать неудобные вопросы. —Ничего. Том очень хороший, заботливый и нежный, — Гарри улыбнулся. Лицо Тома просветлело. — Ничего. Гарри тоже очень хороший. На самом деле было много черт, что Том не принимал в Гарри. Он терпеть не мог его отвратительное чувство справедливости, его необъяснимую доброту. Но больше всего Том ненавидел его моральные принципы. Гарри всегда чувствовал себя обязанным окружающим: если кто-то когда-то был добр к нему, он возвращал это добро десятикратно, стократно, тысячекратно. Именно поэтому вместо того, чтобы остаться в беззаботном прошлом, он предпочёл вернулся в своё время и нести бремя Спасителя Волшебного Мира. Товарищи Гарри нуждались в нём, и он вернулся к ним без малейших колебаний. Том тоже нуждался в нём, но Гарри его покинул. Пятнадцатый вопрос. Мистер Поттер, вы бы хотели вспомнить всё? — Ну конечно! — воскликнул Гарри. Тогда кивните головой, и я вложу воспоминания в вашу душу. Том сжал свободную руку в кулак. Его гнев нарастал, а магия переполняла тело, выходя из-под контроля. Гарри заметил странное поведение Тома, и его радость в мгновение ока сменилась сомнениями. — Не соглашайся. Взгляд Тома помрачнел, очи его заволокло тьмой. Прекрасный дьявол даже начал упрашивать, смотря Гарри прямо в глаза. — Молю тебя, Гарри. Возможно, прошли минуты, а может, часы. В конце концов, Гарри потупил взгляд и опустил голову на грудь дьяволу. — Я понимаю, — прошептал он. Шестнадцатый вопрос предназначен только для мистера Поттера. Текст на доске ещё даже не успел исчезнуть, а Тома уже заблокировала Судьба. Вы его любите? Том пропал, и Гарри оставалось лишь удивлённо глазеть по сторонам. Он глубоко задумался. — Не знаю. Я только встретил его. Поскольку он сказал, что между нами любовь, то, полагаю, мне следует любить его. Вопрос 17 предназначен только для мистера Риддла. Как вы думаете, вы стёрли память Гарри или саму личность Гарри? Иными словами, не является ли он эквивалентом умной куклы? — Я отказываюсь отвечать. Пальцы Тома сжались вокруг рукоятки волшебной палочки. Его магия, да и сам он были на грани срыва. Он столь долго занимался самообманом, но теперь его разоблачили, и он был вынужден столкнуться с мучительной правдой. Судьба заставила его вновь испытать жуткую боль, ту, что разрывала его сердце на части... В итоге он вытащил палочку и начал беспорядочно проклинать доску. Его аристократичные черты лица исказились от бешеной ярости. Но кто был его противником? Судьба. Иными словами, бог, правящий историей. На доске не осталось ни царапины. Судьба прохладно наблюдала за проявлениями человечного гнева. Ухмыльнувшись, она задала очередной вопрос. Вы когда-нибудь задумывались о том, чтобы вернуть ему память и заботиться о нём, не противореча при этом морали? — Я не в силах сделать этого, — вздохнул Том, вновь беря себя в руки. Наконец, окончательно вернув себе самообладание, он безрадостно улыбнулся. — Он просто отвернётся от меня, направит на меня свою волшебную палочку вместе с армией Дамблдора за собственной спиной. Я страдаю от того, что краду его воспоминания, но если он вспомнит всё, то я просто не переживу, — произнёс он. Почему бы вам не стереть его память безвозвратно? Судьба словно знала, как надавить на самое больное. Том промолчал, беспомощно глядя на доску. Слова на доске в очередной раз сверкнули, и Судьба разразилась жестоким смехом. Ответ очевиден. Вы боитесь. Вы не хотите превращать Гарри в куклу, наделённую разумом, но и не осмеливаетесь убить его раз и навсегда. Том продолжал молчать. В его поведении не было ни намёка на гнев. Казалось, вся его злость просто улетучилась. Ему нечего было возразить Судьбе. И правда: одно и тоже физическое тело, обладавшее различным опытом, было бы двумя разными личностями. Даже секунды воспоминаний имели значение. Похоже, что Судьба наигралась вдоволь. Наконец, она устранила барьер между ними. Гарри уставился на Тома, что молча сидел с мрачным выражением лица. — Всё в порядке? Гарри беспокойно провёл рукой по щеке Тома, и пальцы его ощутили лишь холод. — Я в порядке. Том крепко обнял Гарри. Двадцатый и последний вопрос. Вы верите, что эта любовь навсегда? Дьявол колебался. — Да. Неожиданно это был именно Гарри, который ничего не помнил. Он тепло улыбнулся и кивнул. Высокий и привлекательный мужчина улыбнулся в ответ. Его лицо побледнело, когда он в очередной раз прижался дрожащими губами в виску Спасителя, шепча почти благоговейно: — Да. Любовь навсегда? Да. Какая ирония, — холодно сказала Судьба опустевшему конференц-залу.