Иной Путь

3 года спустя.

Могила заросла и уже немного обветшала, но Шэнь Цинцю не составило особого труда быстро очистить небольшую площадку от сорняков и выровнять покосившуюся табличку. Он возжёг пару палочек принесённых с собой благовоний и поклонился. Весенний воздух весело играл с волосами и длинными рукавами, к которым Шэнь Цинцю ещё только предстояло привыкнуть. Он задумчиво оглядел местность, вздохнул и, достав из кольца подушку, присел напротив. — Дева Су вряд ли сильно порадовалась бы за меня, если бы я рассказал ей, что уже через неделю состоится церемония Прощания. Мой учитель с остальными владыками покинет обитаемые земли и направится дальше на восток… Это должно быть увлекательно после столетий, проведённых на одном месте. Шэнь Цинцю как никто другой мог сказать, насколько же бесполезно болтать с могилами ушедших. Су Сиянь наверняка уже ушла в круг перерождений и сейчас либо дожидается своего часа, либо уже родилась заново. Но, по правде, возвращаясь из дипломатической поездки во дворец Хуаньхуа, он очень импульсивно решил навестить её, и слова сами полились с губ. Давненько он не мог ни с кем разделить своих переживаний, и почему бы не высказать всё здесь? Кусок дерева уж точно не будет излишне переживать и виновато глядеть в ответ, как делал… кое-кто. — Я, пожалуй, даже буду скучать по старику. Теперь ведь мне придётся рано или поздно взять собственных учеников! Шэнь Цинцю скривился от этой мысли, как от попавшего на язык лимона. Уж чего-чего, а возиться с кучей детишек ему не хотелось, он едва терпел своих некомпетентных сверстников! Хотя у Шэнь Цинцю уже был план: он будет брать только самых талантливых. Как у владыки второй вершины у него будет приоритет почти над всеми, кроме Ци-гэ, а брат наверняка в случае чего уступит приглянувшегося ученика. Сам Шэнь Цинцю долгое время развивался как сорняк в поле, но обогнал всех своих правильно учащихся боевых братьев и сестёр; так что набрав охапку самородков он сможет приложить минимальные усилия для максимального результата и снискать славу отличного учителя! — Ладно-ладно, — усмехнулся Шэнь Цинцю. — Наверняка мои рассуждения и мёртвого утомят. Он поднялся, потянувшись и разминая спину, бросил последний взгляд на невзрачную табличку и побрёл прочь прямо по водам реки Ло. Погода стояла прекрасная, природа буйствовала яркими пахучими цветами, нежной зелёной травкой и летающими жучками — прекрасное время чтобы прогуляться, а не нестись на всех парах до родного Цинцзин. Шагая по речным водам, Шэнь Цинцю вдруг с удивлением увидел проплывающую совсем рядом простыню, похожую на неспешного ската, а за ней последовали и торопливые всплески воды. Ребёнок, совсем малыш, перепуганный и встрёпанный, отчаянно пытался догнать простыню. Плыл он по-собачьи и кажется находился на последнем глотке воздуха. Шэнь Цинцю нахмурился и поведя бровью заставил подняться над водой сначала этого горе догоняльщика, а затем и его ценный трофей. Ребёнок нелепо взмахнул руками, не понимая что происходит, и в следующий момент оказался на руках Шэнь Цинцю. Простыня же парила поблизости, словно неприкаянный дух. — И кто тут у нас? — весело спросил Шэнь Цинцю. Малыш глядел на него большими широко раскрытыми тёмными глазами, и отчаянно вцепился в отвороты дорогого ханьфу. Одет он был в одну детскую рубашонку из которой торчали холодные ножки. — Неужели такой большой лягушонок? Ребёнок вцепился крепче и спрятал лицо. — Ох, ну точно, лягушонок. Шэнь Цинцю окутал ребёнка своей Ци, осторожно высушивая и обогревая, пока они шли выше по течению. Несмотря на тёплый воздух, вода оставалась холодной. — Бинбин! Бинбин!!! — послышались вскоре женские крики. И правда, у небольшого пирса по колено в холодной воде стояла немолодая женщина, с отчаянием глядевшая вдаль. Возле валялась корзина, полная белья. — Бинбин! — воскликнула она с благоговением, когда Шэнь Цинцю подошёл совсем близко, и потянулась к ребёнку. — Бессмертный мастер, эта недостойная во веки не сможет отблагодарить вас! — Не стоит, — отмахнулся он. — Я просто оказался поблизости. Он присел на корточки и хотел было протянуть дитя ей, но тот вцепился железной хваткой и не хотел отпускать своего спасителя ни в коем случае. — Бинбин, будь почтителен! — испуганно попросила женщина. И даже когда мальчонку удалось кое-как отделить от Шэнь Цинцю, тот ухватился за выбившийся из-под ханьфу нефритовый кулон Гуаньинь. — Прошу прощения, он очень скромный и послушный ребёнок, просто слишком перепугался, — попыталась оправдаться совсем смущённая женщина. Глядя на намертво сжатые детские пальчики, Шэнь Цинцю слегка прыснул и легко разорвал шёлковый шнурок. — Бессмертный мастер? — неуверенно спросила престарелая мать. — Пусть забирает. Это был один из многочисленных подарков Юэ Цинъюаня, в которых Шэнь Цинцю в последние годы просто тонул. Он готов был поклясться, что мог бы несколько месяцев подряд менять драгоценные заколки, поясные подвески и кулоны, и ни разу бы не повторился. К некоторым Ци-гэ прикладывал руку сам, заказывая у мастеров по личным наброскам и накладывая разные полезные чары, и те неизменно хранились в отдельной шкатулке. Другие просто покупал походя. Именно на этом кулоне взгляд Шэнь Цинцю задержался чуть дольше обычного, когда они зашли в лавку на одной из совместных миссий, и уже вечером Ци-гэ вручил его в качестве подарка. Так что не было бы большой беды, если он отдал бы его этим людям. Пусть дитя наиграется, а потом они его продадут и, может, купят новой одежды или подлатают дом, судя по всему, денег в этой семье водилось не много. — Удачи! — пожелал Шэнь Цинцю оторопевшей женщине и вспорхнул вверх. Набрав достаточную высоту, он достал Сюя и с яркой вспышкой исчез из их поля зрения. Не стоило и удивляться, что как обычно, первым его встретил брат. — Как прошла поездка? — спросил Ци-гэ, пока они лениво прохаживались по площади Цюндин. — Сяо Цзю всегда с таким рвением отправляется в Хуаньхуа. — Почему бы мне этого не делать? — притворно удивился Шэнь Цинцю. — Ты знаешь, я легко нахожу общий язык со старым хозяином дворца. — Если Сяо Цзю так говорит… Возможно, Юэ Цинъюань что-то и подозревал, но высказывать своих подозрений ни разу за эти годы не решился. А Шэнь Цинцю меж тем тоже не стремился делиться, с какими подарками он каждый раз посещает обитель этой плешивой крысы. — И поездка прошла отлично! — поспешил похвастаться Шэнь Цинцю. Он достал из рукава связку свитков с отчётом и всеми договоренностями о Собрании Союза Бессмертных на следующий год и передал их Юэ Цинъюаню. Тот лишь бегло пробежался по ровным строчкам иероглифов и убрал свитки в рукав. — Волнуешься о скорой церемонии? — спросил брат, пока провожал его на Цинцзин. После неё они перестанут быть наследниками и официально займут верховные посты на своих вершинах. По правде, весь последний год Шэнь Цинцю, как и большинство других его боевых собратьев, уже исполнял полный объём обязанностей, ограничиваясь лишь присмотром своего учителя… но после они окончательно отправятся в самостоятельное плавание, пока предыдущие владыки будут искать свой путь к вознесению где-то на другой стороне хребта Тяньгунь. Как можно было бы не волноваться? — Ни капельки, — самодовольно задрал нос Шэнь Цинцю, расправляя разлетающееся рукава. — Сяо Цзю думал об изменениях на Цинцзин? Большинство мастеров зала были учениками ещё его учителя. Парочку шиди и шимей он уже планировал поставить им в поддержку, но никаких глобальных планов пока не заимел. Но судя по нетерпеливой улыбке Ци-гэ, тот имел в виду нечто иное. — Хм? — Бамбуковая хижина шишу Ханя — одно из самых скромных жилищ среди горных владык. Я подумал, может, Сяо Цзю захочет построить себе новый дом? Шэнь Цинцю остановился. Они как раз оказались посреди бамбукового леса, откуда просматривался небольшой край дома учителя. Раньше он не задумывался о подобном, но в словах Ци-гэ была своя правда: хижина состояла всего из трёх помещений, и хоть и была по-своему изящной, но посоперничать в размерах могла, пожалуй, лишь с жилищем владыки Кусин, а тот заправлял вершиной отшельников! Но размер меньше всего смущал Шэнь Цинцю, скорее то, что он слишком привык считать этот домик принадлежащим именно учителю. Шэнь Цинцю вряд ли когда-то сможет ощущать себя там полноправным хозяином. — Да, пожалуй, — согласился он наконец. Лицо Ци-гэ озарилось. — Я могу всё организовать! — тут же заверил он. — Эм… — растерялся Шэнь Цинцю от такого рвения на секунду. — Да я бы и сам… — К чему же Сяо Цзю напрягаться. Позволь взять все хлопоты старшему брату. Начнём стройку сразу после церемонии, и в эти дни можешь пожить на Цюндин. Я хочу устроить настоящий сюрприз! — Ци-гэ уже всё продумал, — фыркнул Шэнь Цинцю, позволяя вести себя дальше. Что ж, медленно, но верно жизнь продолжалась…