Девушка у реки.
— Сяо Цзю, не сиди на земле! Ци-гэ подбежал ближе и осторожно придержал Шэнь Цинцю за спину. Обычно невероятно аккуратный и чистоплотный, сейчас он выглядел жалко: из-за скованных движений во время рвоты непрекращающийся поток чёрной крови изрядно запачкал его нежно-лазурную форму от ворота до живота, а упав на колени в подтаявший снег, он перемазал и штаны. — С-сними-и… зак… — Сейчас-сейчас! Ци-гэ помог ему подняться и войти обратно в палатку, где изрядно хмурясь, постепенно расплёл ошмётки своего заклинания. — Это то что я думаю? — кивнул он на чёрную лужу. — Всё сработало? Сяо Цзю больше не в опасности и его разум очистился? В голосе Юэ Цинъюаня брезжила такая искренняя надежда! Шэнь Цинцю устало повалился вперёд и зарылся носом меж складок чёрных одежд брата. Лишь бы тот не видел сейчас его пустого лица и стеклянных глаз. Тяньлан-цзюнь мёртв, Чжучжи-лан тоже. Он совершенно не мог об этом думать, хотелось, чтобы всё обернулось лишь кошмаром, который развеялся бы с утренними лучами солнца. Но это было невозможно, реальность была неумолима и словно тиски сжимала жалкие ошмётки эмоций Шэнь Цинцю. Это всё была его вина. Его глупый план с чернолунным носорогом, его неосмотрительные слова брату, когда тот и так весь был на нервах. Ци-гэ сам не знал, что натворил, и если Шэнь Цинцю скажет правду, что никакого морока не было, и он добровольно хотел защитить императора демонов, что тот был его другом… это разобьёт Ци-гэ сердце, уничтожит их близость, навсегда останется шрамом посреди душ обоих братьев. Поэтому он тихо прошептал: — Да, спасибо. Ведь мёртвых всё равно не вернуть. Но лживый хозяин дворца с его выкормышем в обличье женщины должны были заплатить за это! — Значит всё закончилось, вы победили? — так же тихо спросил Шэнь Цинцю. Ци-гэ кивнул. — Мы одолели демонического императора. Но его слуга сбежал, сейчас собирают отряды на поиски. — Что?! Эта новость словно гром среди ясного неба обрушилась на разум Шэнь Цинцю, он поднял голову и непонимающе моргнул. Чжучжи-лан никак не мог быть в живых раз его кровь потеряла силу, скорее всего он получил сильные раны и скончался где-то в лесу, но никто об этом пока не знал. — Мне стоит присоединиться, — торопливо сказал он, поднимаясь на ноги. Заклинание больше не сдерживало его, и движения вновь стали точными и плавными. Шэнь Цинцю потянулся, растягивая затёкшие мышцы. — Разумно ли это? — спросил Ци-гэ, всё ещё обеспокоенно глядя на него. — Адептов и так предостаточно, Сяо Цзю совершенно не нужно напрягаться самому. — Не неси чушь. Я был бесполезен большую часть дня, помогу хотя бы в этом. На самом деле Шэнь Цинцю хотел найти тело раньше остальных, чтобы не позволить и его расчленить, а потом и тихо организовать достойные похороны. Чжучжи-лан поступил с ним совсем не по чести, но он всё же спас его жизнь раньше, и даже находясь на грани, не причинил боль кровяными паразитами. Но Юэ Цинъюаню этого было знать не обязательно. — Хорошо. Если это твоё желание, определим тебя в один из отрядов. Шэнь Цинцю натянуто улыбнулся. Он переоделся в сменный комплект из цянькуня и вышел наружу вслед за Ци-гэ. Лагерь горел ночными огнями и всё ещё гомонил, кто-то праздновал и смеялся, кто-то рассказывал о прошедшей битве, со стороны целительного павильона доносились стоны боли и торопливые крики лекарей. — Не смотри туда, — предупредил Ци-гэ. — Тяньлан-цзюнь был беспощаден, он сотворил из собственной крови орлов, которые обрушились дождём на наши головы… Те, кто случайно испил его крови, не кончили хорошо. Шэнь Цинцю сглотнул. Подробности этого побоища он уж точно знать не хотел. — Я просто… — Ци-гэ опять взял его за плечо и зашептал: — Рад, что в тебе больше нет этой гадости. — Я тоже. Это было единственным приятным событием этого дня. Шэнь Цинцю нашёл в лагере бродящих, словно потерянные утята, учеников Цинцзин, которые тоже прибыли на поддержку, и организовав тех в группу, взял над ними шефство в поисках. Он быстро распределил каждого по лесу так, чтобы самому остаться в одиночестве. Шансов отыскать тело Чжучжи-лана первым у него было немного, но он упорно прочёсывал окрестности чутьём в поисках демонических следов. Как зима не хотела приходить поначалу, так же долго она сдавала позиции, никак не собираясь отступать. Уже шли первые весенние деньки, но воздух продолжал быть влажным и промозглым, а меж деревьев лежал тонкий слой снега. С наступлением темноты стало только холодней. Глаза, мерцающие зелёным цветом, вдруг зацепились за след демонической Ци вдалеке. Приблизившись, Шэнь Цинцю увидел тянущуюся полосу примятого окровавленного снега, будто тут проползла огромная змея. Он сразу понял, что весь след скрыт не очень долговечным, но сильным заклинанием отвода глаз, которое по какой-то причине не действовало на него. У Шэнь Цинцю перехватило дыхание и он двинулся дальше, не желая давать себе слишком большую надежду. В конце следа на поваленном стволе гигантского дерева растянулось нечто странное, там ничком лежало несуразное существо: змеиный хвост обтянутый человеческой кожей, чёрные волосы разметавшиеся по белому снегу, не было ни рук, ни шеи, а из множества ран сочилась кровь. Слышалось тяжёлое дыхание. Неужели это был Чжучжи-лан? Но если он был жив, то почему же его кровь потеряла свою силу? Взявшись крепко за рукоять клинка, Шэнь Цинцю приблизился почти вплотную и попытался заглянуть под волосы, скрывающие лицо. Существо, кажется, заметило его только что и дёрнулось, но сил у него было совсем немного. Шэнь Цинцю с удивлением увидел человеческое лицо, которое было неправильно растянуто по искажённому змеиному черепу. Но в глазах всё ещё плескался разум, а посреди лба виднелся знакомый узор печати небесного рода. Только вот она потеряла свои цвета, больше не горела силой, а скорее походила на серый отпечаток. — Г-генерал? — не веря, спросил Шэнь Цинцю. — Что с вами, это какое-то проклятие? Чжучжи-лан покачал искривлённой головой и слабо попытался спрятаться лицом в разрытый снег. — Здесь нельзя оставаться, — оглянувшись по сторонам, сказал Шэнь Цинцю. — Ваше заклинание не сможет обмануть такое количество народу. Он с трудом взвалил верхнюю половину Чжучжи-лана себе на плечо и встал на меч, поднявшись в воздух ровно на столько чтобы длинный хвост не тащился по земле. Покидать лес было опасно, их могли заметить в воздухе, но неподалёку располагалась одинокая гора, со множеством пещер, к ней он и направился. Искать пещеру долго не пришлось, Чжучжи-лан указывал путь, дёргая лбом в нужную сторону, так что вскоре они вышли к проёму приемлемой величины. — Сюда? Вы здесь бывали раньше? Тот издал слабый звук из пасти, похожий по интонации на согласие. Внутри Шэнь Цинцю сразу уловил природную духовную энергию, идущую из глубины, и кое-как пробравшись по узкому коридору смог вынести Чжучжи-лана к небольшому подземному озеру. Вода в каменной чаше была чиста словно слёзы непорочной девы, а посреди располагался небольшой островок, на который падали тусклые рассветные лучи, заставляя растущие на нём крохотные цветы поблёскивать словно жемчуг. Место явно было необычным, но у Шэнь Цинцю не было времени над этим раздумывать. Он осторожно погрузил израненное тело Чжучжи-лана в озеро, и полез в цянькунь, выискивая набор первой помощи. — Я не могу остаться надолго, скоро меня хватятся, — начал объяснять он. — Но я вернусь, как только стихнет шумиха, и помогу… Чжучжи-лан вдруг начал извиваться в воде, словно угорь, и обрызгав Шэнь Цинцю, кинулся к островку в центре, но стоило ему приблизиться, как прозрачную, словно рисовая бумага, кожу будто обожгло огнём. — Генерал? — обеспокоенно спросил Шэнь Цинцю. Проклятие оказалось ещё неприятнее, чем можно было подумать поначалу: похоже, прямой свет был теперь невероятно губителен для его кожи. Чжучжи-лан же кружил вокруг островка, но никак не мог приблизиться. Потом он вернулся к Шэнь Цинцю и указал головой туда же. — Вы хотите те цветы? Чжучжи-лан задёргал головой вверх-вниз, что в отсутствии шеи, наверно, было самым близким к кивку. — Хорошо, — вздохнул Шэнь Цинцю. Он прошагал по водной глади и сорвал целый пучок. Цветочки были маленькими на невзрачных белых стебельках, но как бы Шэнь Цинцю не пытался, распознать их не мог, возможно это был уже почти вымерший вид каких-то целебных растений, или они хорошо снимали проклятия, раз Чжучжи-лан так хотел их получить. — Вот, — положил он цветы на другом конце берега. — Вода должна помочь с ранами, а эти пилюли восстановят потоки Ци. Если это возможно… я скоро вернусь. Чжучжи-лан опять «покивал» и свернулся грустным клубком у бережка. — Мне жаль, — глотая комок в горле, сказал Шэнь Цинцю. — Мне жаль, что всё так вышло. Кто мог знать, какие думы сейчас обуревали этого змея. Оставалось лишь надеяться, что не желания отомстить Юэ Цинъюаню, ведь тот, в конце концов, был виноват не больше, чем меч в чужих руках, он так же, как и все, стал жертвой обмана. Сейчас было важно затаиться, разведать обстановку и только потом делать шаги на пути мести. Хозяин дворца Чэн Лау был не тем, кого можно было одолеть нахрапом. Нарисовав несколько талисманов сокрытия, Шэнь Цинцю двинулся ко входу и неприятно удивился услышав поблизости шаги и шарканья, но стоило прощупать местность, как он фыркнул и спокойно покинул пещеру. Тёмная ночь сменилась серым унылым рассветом, таким же холодным и печальным как и всё вокруг. — Жу, что ты тут делаешь? Демонёнок топтался чуть в стороне, теребя в руках какую-то бумажку и, только услышав Шэнь Цинцю, повернул голову в его сторону с радостным лицом. — Господин! — Тебя никто не видел? Тут целый лес полный заклинателей! Выглядел Жу сейчас совершенно обыкновенным путником в дорожном наряде, но само по себе его присутствие в этом месте могло вызвать подозрения! — Я обошёл все группы, скрываясь, как учил нас господин. Никто ничего не видел! Шэнь Цинцю выдохнул. — Так зачем явился? Как нашёл меня? Он точно никого не звал, опасаясь сделать и без того плохую ситуацию совсем безнадёжной. — Господин повелел нам доложить, когда в окрестностях дворца появится Су Сиянь, — отрапортовал Жу, расправляя бумажку, которая оказалась поисковым талисманом, какие нарисовал для них сам Шэнь Цинцю, настроив на свою Ци. — Дева на сносях, похожая на ваше описание, покинула его с первыми лучами солнца и полетела в сторону реки Ло. Ох, стоило операции завершиться, как Су Сиянь посмела высунуть нос. Ну что ж, так даже лучше. — Она ушла одна? Демон закивал. — Хорошо. Внезапно ему стало плевать на время, и что следовало бы создать видимость деятельности. Он, схватив Жу за плечо, поднялся вертикально вверх над деревьями, и перехватив Сюя в воздухе, направил его в сторону реки Ло. Вспышка. Долгий Вдох. И они были уже там. Жу повалился вниз и часто задышал, слепо ощупывая землю под собой. — Я ничего не вижу… только свет, — обалдело пробормотал он, моргая глазами по очереди. — Скоро пройдёт, — пообещал Шэнь Цинцю. — Побочный эффект. Зато они оказались на другом краю леса у самой реки Ло. Присутствие Су Сиянь даже не пришлось искать долго, потому что следы её сапог, окроплённые кровью, попались почти сразу. Шэнь Цинцю нахмурился. Откуда кровь? «Яд? Она уже приняла яд и тело начало отторгать ребёнка?». Но зачем же тогда было покидать дворец, где ей могли помочь и идти куда-то одной? Так ничего и не поняв, Шэнь Цинцю просто проследовал дальше по следам, пока не вышел к небольшому рыбацкому пирсу. Зимой рыбаки затащили лодки на берег, но судя по протяжным следам одну из них недавно стянули обратно в воду. И сделала это Су Сиянь. Этой женщине явно была недорога собственная жизнь, потому как всё это время она продолжала активно истекать кровью. Окончательно разозлившись, Шэнь Цинцю оставил всё ещё ослеплённого Жу на берегу, а сам полетел над речной гладью. Льда на бурных водах реки Ло уже не было, но они без сомнения продолжали быть крайне холодными и недружелюбными, если Су Сиянь не повезло свалиться с утлой рыбацкой лодчонки, то она рисковала надолго слечь пластом. В конце концов он увидел её. В этом месте река значительно расширялась и становилась куда спокойнее. Лодку снесло в сторону берега, и она застряла в зарослях камыша. Су Сиянь же лежала, опираясь на бортик, и смотрела куда-то вдаль на текущую воду. — Су Сиянь! — крикнул Шэнь Цинцю, приближаясь. Когда та устало обернулась к нему, он увидел, что выглядит она не лучше Чжучжи-лана, исключая проклятие: бледная, с синяками под веками и покрасневшими от лопнувших капилляров глазами; грива волос, что раньше без конца вилась и топорщилась, сейчас опала и поредела. Одежды ниже талии были напрочь перепачканы багровой кровью и липли к её исхудавшим ногам. — Зачем? — спросил Шэнь Цинцю, приземляясь на лодку и поднося лезвие Сюя к горлу Су Сиянь. — Он любил тебя, зачем ты его предала?! На секунду её глаза расширились от удивления, а потом она фыркнула и прикрыла их, будто ничто в мире её больше не касалось. — Так это был ты? Его друг с большой любовью к чтению, кто бы мог подумать, — усталым голосом пробормотала она себе под нос. — Я не об этом спрашивал! Она прикусила губу и зажмурилась, одной рукой придерживая живот. Это немного отрезвило Шэнь Цинцю и он отнял клинок. Быть может ещё не всё потеряно, хотя бы для одной невинной жизни? Если успеть вывести яд… — Я просто хотела увидеть его ещё раз! — вдруг закричала Су Сиянь и закашлялась неприятным скрежещущим кашлем. — Увидеть? — недоверчиво спросил он. — Разве ты послала письмо, не чтобы он попал в засаду? — Всё не так, мы договорились, — на её лице проступила такая усталость, будто это была не молодая заклинательница, а древняя небожительница, что многие столетия лично держала небосвод на собственных плечах. — Я выпью яд, и тогда учитель позволит выйти к нему, отпустит из этой чёртовой Водной тюрьмы! Шэнь Цинцю окончательно перестал что-либо понимать. Они с Чжучжи-ланом не смогли найти Су Сиянь во дворце, но вышла она именно оттуда, будто никогда и не покидала. Неужели она всё это время была в Водной тюрьме? Одна и беременная. Поставленная перед ужасным выбором. Картина событий стремительно менялась. Вот только он представлял Су Сиянь верной ученицей и коварной соблазнительницей, а в следующий момент перед ним предстала усталая, запутавшаяся женщина. Тяньлан-цзюня было уже не вернуть, его убил Ци-гэ… Су Сиянь истекала кровью, неся в себе последнее, что от того осталось. — Я помогу тебе и ребёнку, — решил Шэнь Цинцю. — Нужно скорее отнести вас в безопасное место, может ещё не поздно… — Нет, — сказала она, задыхаясь. — Уже слишком поздно. Из правого глаза Су Сиянь покатилась чёрная слезинка, и вскоре всё её лицо начало покрываться тонкой сеточкой чёрных вен, кожа сереть, а волосы наоборот терять последний цвет. Она будто старела и иссыхала на глазах. — Нет! — бессильно воскликнул Шэнь Цинцю, ища в кольце самые лучшие очищающие пилюли. — Нет-нет-нет! — Спасибо, что пришёл… я хотя бы… не была одна… — улыбнулась краешком губ Су Сиянь, и с этой слабой улыбкой на устах, испустила последний вздох. Шэнь Цинцю ещё долго пытался вливать в неё энергию, очищать меридианы и даже применять разные противоядия, какие только были в его бездонных карманах. Но он не мог исцелить смерть. — Господин? — подоспел Жу, обеспокоенно заглядывая через плечо Шэнь Цинцю. — Бесполезно, — ответил тот. Он выпрямился, запрокидывая голову к небу, и закрыл глаза. «Почему? Почему я опять должен хоронить кого-то?! Сы-цзе, Дай Нин, и теперь ты! Чтоб вас всех!». Вопреки отчаянным мыслям слова его прозвучали тихо и уверенно: — Боюсь нам придётся опять это сделать. Они вместе перенесли тело Су Сиянь на берег и принялись рыть могилу у кромки леса. Земля была холодной и влажной, поддавалась плохо, но Шэнь Цинцю был упрям, пусть в руках у него не было ничего кроме заострённой палки. Жу то и дело поглядывал на него, но тоже работал молча, пока они не положили Су Сиянь на дно и не засыпали полностью землёй. Шэнь Цинцю срезал волной Ци небольшое дерево и смастерил из него двойную табличку: для самой Су Сиянь и её так и не появившегося на свет безымянного ребёнка. — Нам пока не стоит видеться, — сказал он позже, сидя на берегу и кидая в речную воду камешки. — Ближайшие годы точно. — Но господин… — Если однажды кто-то узнает… Нет, никто никогда не должен узнать. Мы будем подвергать друг друга опасности. Больше не следите за мной и вообще не покидайте царство демонов без нужды, это мой приказ. Жу расстроенно опустил голову и поджал колени. — Грядёт война. Со смертью Тяньлан-цзюня его земли попытаются поделить, лучше вам сосредоточится на собственной безопасности. — Да, господин… Мы будем скучать. — Я тоже. И всё же он потянулся и растрепал Жу его волосы. Раз уж это последняя их встреча. — Скажи Мину, чтобы не лез на рожон! И пусть приглядывает за своей женой! И… Было много чего «и», которое непременно захотелось сказать напоследок, но времени бы не хватило и для десятой части. Вскоре они расстались, Жу направился с новым приказом домой, а Шэнь Цинцю на поиски своей группы. К счастью для него, никто и не думал кидаться паниковать из-за исчезновения старшего шисюна, к несчастью для них эти ленивые идиоты разожгли костёр и, усевшись вокруг, обсуждали как же они терпеть не могут Шэнь Цинцю. — После победы на Собрании он совсем зазнался! — делился один из них. Остальные радостно начали поддакивать. — Да, он и не посмотрит на тебя если ты ниже его по статусу. — Он заставил переписывать меня каллиграфию десять раз, хотя уже на третий всё было идеально. Шэнь Цинцю закатил глаза и вышел к ним. — Как интересно, — сложил он руки на груди. — Так я не обращаю на вас внимания или нагружаю работой? Дружная компания у костра умолкла и пристыжено опустила головы, прекрасно зная, что Шэнь Цинцю терпеть не может пререкаться. — Вы что-нибудь нашли? — спросил он, заранее зная ответ. И когда они покаянно покачали головами, направился в сторону лагеря. — Тогда нечего рассиживаться. За мной. Там его уже наверняка дожидался Ци-гэ с виноватым и обеспокоенным видом. Ещё предстояло продумать много важных вещей, узнать слабые стороны хозяина дворца, углубиться в политику, улучшить собственные навыки. Всё сложилось не так, как он хотел, но Шэнь Цинцю и не думал опускать руки. Нельзя было останавливаться, только двигаться вперёд, несмотря на все препятствия.* * *
А тем временем ледяные воды реки Ло несли старую бадью для стирки. Когда-то рыбак стащил её у жены, чтобы складывать удачный улов, да так и забыл в лодке на зиму. Но сейчас в бадье не было ни грязного белья, ни пойманной рыбы. Она несла груз другого толка — завёрнутого в шёлковый халат с золотыми нитями новорождённого ребёнка. Малыш замёрз и зябко ёжился, не переставая плакать. Он не понимал, почему же едва родившись, оказался совсем один. Так бадья и плыла, пока не оказалась в небольшой заводи, где столкнулась с ещё одной рыбацкой лодкой. — И чего же опять подкинула матушка Ло? — спросил дряхлый рыбак, заглядывая за борт. Увидев этот крайне необычный улов, он присвистнул, почесал в затылке и подгрёб бадью поближе. Шёлк оказался весь в крови, но он всё равно быстро сполоснул его и свернул тюком, завернув ребёнка в свои лохмотья. — Эх, если найдётся добрая душа, ещё поживёшь, — сказал рыбак младенцу и направился к причалу. Там как раз собрались прачки.