Это намного лучше оригинала

Ммм… Как же болит голова…

      Глаза слиплись. Всё тело ломило. Руки почти были бездвижны, но мне удалось сжать что-то мягкое под собой.       Еле как разодрав глаза, я словил в них неприятное жжение от яркого и противного света. Я дома… Горло пересохло. Такая жажда… Хотелось пить нереально, будто я уже не пил неделю.       Сщурив глаза как можно сильнее, я еле как заставил своё тело слушаться, и приподнялся на локтях. Голова признала Ислам. Будто меня молотком огрели пару раз. Я начал искать руками бутылку воды, которая всегда стояла возле кровати. Открывать глаза было слишком больно. Нащупав такую желанную бутылку, я быстро расскрутил её и тут же накинулся, так яростно глотая уж на столько приятную жидкость.       Понадобилось достаточно много времени, перед тем как я смог удалить жажду. Опустошённая бутылка тут же полетела куда-то вдаль комнаты. Я рухнул на кровать и заскулил от боли, которая так и сковывала меня и все мои действия. Я пролежал так минут пять, раздумывал о многом. Например, то как я добрался домой. Как вообще всё это могло произойти. Где Оксана, и…       И… ХУДОЖКА!       Я тут же резко подорвался с кровати и открыл глаза, боль была на втором плане. Всё так же неприятно, но сейчас было совсем не до этого, нечего прибедняться.       Схватив телефон, я так боялся его включать и смотреть на время, но деваться было некуда.       9:47       Фух… Пронесло. Не знаю, как я так рано встал, но это было мне только на руку. Как раз достаточно времени чтобы привести себя в порядок.       Конечно, я бы мог лечь спать дальше, но нет. Не могу же я в такой безобразном виде выходить на занятие? Нужно было сделать всё, что можно, чтобы не выдавать своё состояние.       Не знаю, во сколько я вернулся домой, но было явное ощущение того, что я отрезвел не до конца. Голова кружилась, язык немного заплетался, а о слабости в теле я вообще молчу.       Полностью отлипнув от кровати, конечно же, первым делом я направился в душ. Нужно было смыть всю эту грязь с себя. Мало ли кто меня трогал, да и грех от большого количества алкоголя тоже надо было отмыть, хотя бы условно.       Было принято решение искупаться под прохладной водой. Неприятно, но это давало мне чувство бодрости и отрезвление, что мне было и нужно. Теперь, как минимум, от меня веяло приятным ароматом ванильного шампуня и свежим гелем для душа, а не перегаром и, видимо, пролитым на себя виски. Как я только до такого докатился… Чувствовал себя алкашом, ну реально. От моей верхней одежды, в которой я так и уснул, чем только не воняло. Фу. Аж самому противно. Даже постель пропиталась этой эйфорией запахов, из-за чего я принял решение кинуть её в стирку.       Следующим шагом для отрезвления был, конечно, кофе. Ну и как же без сигареты. Я редко курил, но в тяжкие моменты своей жизни это словно лекарство. Успокоение и чувство того, что я живой. Выйдя на балкон, я рассматривал горизонт, держа в руке чашечку кофе и подпаливая слегка помятую сигарету.       На улице шёл дождь. Не сильный, но моросил. Видимо, весь день сегодня такой угрюмый. Так прохладно… По телу разбежались мурашки, а на щеках нарисовался лёгкий румянец от ударов ветра по лицу. Лишь горячий кофе спасал от холода. М-да… Погода не айс конечно.       Насладившись моментом, я зашёл обратно в квартиру и присел на кровать, взяв телефон в руки.       11:30       Довольно быстро время пролетело. Самый нужный час для сборов. Накинув на себя что-то более-менее приличное и, что самое главно, чистое, я занял положение на кухне, приготовив ещё один кофе. Я чувствовал, как моё давление было понижено. Чувство было не из приятных. Голова продолжала гудеть, а в теле была лютая слабость. Так было тяжко её перебороть, что я еле мог встать с места и сделать хоть что-нибудь. Я уложил голову на стол и прикрыл глаза. Передо мной виднелись искры разных цветов. Всё плыло. От такого меня даже начало тошнить. Я начал медленно проваливаться в сон вновь, но меня вытянул из этого состояние телефонный звонок.       Слегка испугавшись, я вздрогнул и взглянул на экран. Это был Серёжа. Он уже ждал меня внизу.       Быстро собрав всё, что было нужно, и спустившись вниз, я наконец уселся в машину друга, отправляясь в путь.       Уместившись поудобнее, голова сама упала на сиденье спереди, а веки опустились вниз. И как мне работать с таким-то состоянием? Хотя какой тут работать, проблема была более обширной. Впереди меня ждёт 13 этаж, чему я был безумно рад. нет — Что, вечер вчера задался? — из уст Серёжи вырвалось пару фраз. Голову я не поднимал, но чувствовал его взгляд на себе. — В каком смысле? — я всё так же продолжал бубнеть в жёсткую ткань перед собой. Вечер? Вчера? Он, что, всё знает? — Да уж, Антон… У вас семейное в роду напиваться? Или это ты так с горя после бассейна? — после этих слов послышался смешок со стороны Серёжи. — Что? Откуда ты знаешь? — тут уже любопытство взяло верх. Я поднял голову и уставился на Серёжу в ожидании его ответа. Что же я успел такого натворить, что об этом даже он знает? Надежда была лишь на то, что распускал слухи мой любимый братец, и не более. — Да ты вчера таким убуханым был, что о тебе, мне кажется, знает вся страна теперь. Как у тебя только лицо целое осталось. — этот парень продолжал говорить загадками и держать интригу, что меня, честно, раздражало. — Да пошёл ты! А ну говори давай! — я ногой пнул его по сиденью, заставляя слегка вздрогнуть. Улыбка с его лица тут же ушла. — Полегче, парень! Если бы не я, ты бы до сих пор валялся где-то в подворотне, возможно даже с украшеным ебальничком. — тут уже Матвиенко посмотрел на меня с грозным взглядом. Это заставило меня слегка сжаться. Не думал, что Серый может выглядеть так устрашающе, хотя, тут уже не Серый, а Сергей Борисович. — Что.? О чём ты? — Да я проезжал мимо той забегаловки, где ты нажрался. Как раз в тот момент, когда тебя за шкирку, как котенка, выпихивали оттуда. Конечно же, я подобрал тебя и твою подружку тоже, кстати. Еле выдавил из неё адрес дома. — Сёрежа расслабился. Я тоже. Но вдруг стало очень стыдно. — Да расслабься ты. Вспомни, как я с Димкой завалился на квартиру и ересть нёс. Ты хотя бы спокойненько сидел в углу машины. — заметив моё растерянное состояние, Матвиенко тут же меня подбодрил, что значительно улучшило ситуацию. Но вопросов всё ещё было много. — А… Почему я был в углу машины.? — Да я сказал в шутку, что ты наказан, так ты сам же и сел прямо в угол после этого. — Серёжа рассмеялся. Сначала я опешил от этой информации, но потом меня так же пробило на смех. Да… Пить мне явно лучше не стоит.       За такими разговорами проходила вся дорога. Серёжа рассказывал много чего весёлого обо мне и Оксане, о своём дне, в целом, и даже дал советы, как правильно пить, но я надеюсь, мне это в дальнейшем не пригодиться.       Доехав до нужного пункта назначения, я вышел из машины и зашёл в это злорадное здание, которое приглашало меня вперёд к лестнице. Тяжело вздохнув и взяв волю Пашу в кулак, я начал медленно, но верно передвигать ногами, устремляясь к своей цели. — ААА…       Слава Богу, никого не было поблизости. Я прорычал в голос от этой неимоверной нагрузки. Гляди, до конца лета и ноги накачаю так. Я и так худой, куда ещё худее?! Но тут это неизбежно. Пока дойдёшь наверх, пять килограмм попутно сбросишь.       Так, стоп… Никого не было поблизости. Даже Оксаны, которая всегда была за стойкой прямо у входа на тринадцатом этаже. Неужели она не пришла? Даже если и так, она поступила умно. Я ведь тоже мог отмазаться и не приходить… Вот я дурак. Ну-с, обратно я пойти уже не мог, путь был лишь в один конец, и это прямо к кабинету. По пути к раздевалке в голову начали закрадываться разные мысли. Я вспомнил о той коварной ночи, о случае с Арсением…       Зная себя, я должен был паниковать и думать о том, как буду смотреть на него после этого, но меня больше волновало моё состояние, и как я вообще выживу до конца занятий. Спать хотелось нереально. Может, всё-таки было не поздно уйти домой ещё на лестнице…?       Но нет, сейчас точно нет. В раздевалке меня видело слишком много людей, чтобы я вот так развернулся и ушёл. Мне лишь оставалось благополучно переодеться и пойти в класс вместе с остальными, где нас уже встречал художник, ну либо же, убить всех свидетелей, чего я делать не стал. — Добрый день, ребята! Присаживайтесь. — вслед за словами Попова последовало много голосов хором.       Каждый сел на своё место, и взгляды устремились на художника. — Перед тем как начать наш урок, я бы хотел занять пару минут вашего времени и посвятить их краткой лекции. — мужчина посмотрел на каждого из нас, после чего устремил свой взгляд куда-то вдаль комнаты, указав рукой нам всем за спину. Каждый из присутствующих обернулся назад. В кабинете было два пустых места, хотя обычно все места всегда заняты. — Как вы могли заметить, среди вас не хватает двух ребят. Обращу ваше внимание на то, что не хватает именно тех двух человек, которые уделяли моим урокам минимум своего внимания и явно отставали в результате. — Арсений в миг стал более грозным. Взгляд стал серьёзным и холодным. Ему явно не нравилось то, что люди не уделяют должного внимания его инициативе помогать нам в развитии нашего таланта. — Сказать кратко, они исключены. — в толпе учеников послышались охи и ахи. Глаза у всех округлились, а в глубь души прокрался страх. — И исключены они не только потому что отставали от вас. Это ведь всегда можно исправить. Но есть те вещи, которое исправить уже невозможно, ну или же их исправление понесут за собой ужасные последствия. — брови учителя склонились к перегородке носа. Взгляд стал более устрашающим. Арсений сложил руки крест на крест, так сильно сжимая свои кулаки. — Причина их невнимательности во время урока — это их отношения. И я бы ничего не сказал, если бы девочке не было шестнадцать лет, а парню двадцать четыре. Да и что уже томить, малышка оказалась беременной от него, а ответственность за это её родители переложили на меня, ведь познакомились они именно здесь. — честно сказать, от услышанного в шоке были абсолютно все. Даже я, которому в основном плевать на чьи-то там мутки между собой. А художник с каждым своим словом значительно менялся в виде. Было страшно на него смотреть. Ощущение такое, будто он сейчас кинет в кого-то стулом, или прям тут будет рвать и метать. — Понимаете к чему я веду? Если нет, то я поясню. Отношения в кругах этого заведения между учениками запрещены! Не в стенах этого здания делайте, что хотите, но ответственность за вас я нести не обязан, как и следить за каждым. За нарушение поставленного мною правила, вы потеряете ваш билет к обучению, а точнее быть, будете исключены навсегда. — эти слова многих испугали, но не меня. Ведь ни один ученик мне не нравился так, как тот, кто стоит прямо перед нами. Но моё спокойствие длилось не долго, ведь этот невероятный мужчина так злостно задержал свой взгляд на мне, от чего я даже вздрогнул, а потом перевёл на Иру, которая до этого с жалостью смотрела на меня. Мы явно были в его подозрении. Странно, от чего же…       Этот взгляд… Он будто отрезвил меня. Я утонул в его глазах на долю секунды, но паника взяла верх, заставив меня опустить глаза вниз, дабы не видеть этого ужаса, пробирающего до дрожи. Но я всё равно чувствовал его на себе. Ужасно… — И так. Опустим эту неприятную тему и перейдём к более приятной, а именно, к теме нашего урока. Как вы могли заметить, в кабинете нет никакого дополнения и примера, как это было с фруктами. А это потому что запечатлеть на холсте вы будете должны то, что находиться за стенами этой комнаты, а именно, за этим окном. — мужчина указал на большое панорамное окно перед нами, из которого открывался прекрасный вид на город. — Сегодня мы изображаем архитектуру на холстах. Сейчас я вам расскажу пару секретов для упрощения работы, после чего вы можете приступать. — напряжение ушло. В кабинете стало вновь уютно, а атмосфера перестала быть такой суровой и пугающей. Мужчина впервые за всё время этого урока улыбнулся, от чего я инстинктивно повторил за ним.       Снова спокойно… И снова вернулось это состояние опьянения и невъебенное желание поспать…       Арсений начал погружать нас в работу. Рассказывать, что, да как нужно делать, дабы получить хороший результат, говорил о том… О том…       Мысли все ушли. Признаюсь, я перестал его слушать. Облокотившись спиной о стул, глаза сами стали закрываться. Мои веки будто весили килограмм сто. Его голос был таким убаюкивающим и приятным. Таким спокойным и привлекательным. Это заставляло меня ещё больше погрузиться в покой и уют. Но я вдруг перестал его слышать. Я не улавливал никакого звука. Я, что, уснул? Так приятно… Но нет, это не полная тишина. Звук приближающихся шагов, и снова тишина. Уже более пугающая, нежели такая спокойная. Почему я вдруг забыл, где нахожусь?! Лёгкая паника заставила меня открыть глаза.       Сначало всё плыло, но пару секунд морганий открыли всю картину.       Арсений… Он так близко. В его глазах бушевал шторм. Мужчина был так рядом со мной, слегка наклонившись к моему лицу. От такой близости и неожиданности я чуть не упал вместе со стулом, но художник вовремя схватил меня за воротник, заставляя подняться, в то время как стул с грохотом упал вниз. — Если тебе неинтересно, о чём я говорю, можешь выйти. Тебя никто не держит. — в голосе была нотка холода. Он смотрел мне прямо в душу, ни на секунду не отводя взгляд. Я растерялся. Не мог сказать ни слово, лишь шумно сглотнув. Если бы он только знал, в каком я состоянии…

Папочка запрещает тебе пить

      Почему сейчас… Почему только сейчас я вспомнил эти слова?! По факту, этот мужчина никем мне не являлся. Я вполне мог делать что хочу, но от него это звучало так убедительно… Будто я обязан слушать и подчиняться ему…       Я задержал дыхание. Не смел дышать. Вдруг от меня всё ещё несло перегаром? Я чувствовал, как мои щёки начали гореть, то ли от смущения, то ли от недостатка воздуха. Глаза начали бегать от одного его глаза к другому, я не понимал, куда смотреть. Только не в пол… Я не мог оторваться от него.       Я не знаю, сколько длилось это суровое молчание. По ощущениям, будто бесконечность. Так хотелось убежать, но и в то же время остаться и не отходить от него. Но он сделал это сам. Сам отошёл и слегка оттолкнул меня. — Выйди, Антон. Попей воды и умойся. Это должно тебя взбодрить. — с этими словами Арсений отошёл обратно к окну, всё ещё пожирая меня своим злым взглядом.       Я всё так же не мог сказать ни слова. Пару секунд я стоял, опешив от произошедшего, до сих пор толком и не понимая, что, в принципе, произошло то. Но как только мужчина стиснул зубы, напрягая свои скулы, я тут же пришёл в себя, молча кивнул и, подняв стул обратно, вышел из кабинета.       Фух… Вот это взбучка, конечно…       Я пару секунд стоял, оперевшись о дверь, пытаясь переварить сей момент. После недолгого раздумия, как указал Попов, я направился в уборную и умылся прохладной водой, этой же воды попил и взглянул на себя в зеркало.       Ужасно…       Под моими глазами были явные синяки от недосыпа, а так же небольшие ямки на щеках. Давно ли я ел вообще… Смотря на себя, такое чувство, будто я уже неделю не ел, хотя по факту, всего один день. От этих мыслей мне захотелось есть. Жуть как захотелось. Аж живот свело. Но выбора у меня особо не было, я лишь наполнил желудок водой в надежде утолить жажду, голод и не отравиться желательно.       Наконец, закончив свои дела в туалете, я вышел и направился обратно в кабинет. Но резко случился «маршрут перестроен», ноги сами меня повели к стойке у входа. Я надеялся там увидеть Оксану. Опять. И на удивление она там была. — Антон? Привет! Как ты? — Как она… Так спокойно улыбалась. Выглядела непринужденно. Вся сияла, будто бы ничего и не было. Какое зелье пьёт по утрам эта ведьма, если выглядит вот так? Будто её подменили, ей богу. Может, у неё есть сестра-близняшка, которая выходит со мной на прогулки, а на работе стоит совсем другой человек? — Я… Аа… Как ты… — Девичья тайна, Антон. Тайна! — девушка звонко рассмеялась после этих слов. Я стоял как вкопанный. Так растерянно. — У вас я смотрю, у парней, нет никаких тайн. — Что, так заметно, да? — Оксана словно оценила меня взглядом с ног до головы, после чего заглянула мне в глаза с прежней улыбкой на лице. — Ну как тебе сказать. Уж точно не выглядишь как трезвый, выспавшийся человек. Ну ты не переживай, я тебя ещё научу такому преображению. — прикрыв рот рукой, Суркова вновь хихикнула, смотря на меня с лисьим прищуром. — Нет уж, спасибо. Так пить я больше не хочу. — Ну же! Неужели вчера тебе было скучно? — ну вот. Я расстроил её. Больше не было такого блеска в глазах. Вот только я не пойму, ей выпить больше не с кем? Или один я такой наивный? — Весело, конечно, но вот последствия совсем не весёлые. Ладно. Ещё успеем поговорить, а то меня сейчас в розыск объявят. — с этими словами я помахал Оксане рукой и направился обратно в кабинет, заставляя девушку проводить меня взглядом.       Я вот не понимаю, как у женщин так получается, что они всегда после пьянки выглядят как будто только родились. Можно и мне так?       Я снова начал витать в облаках и думать о своём, не спеша идя в класс. Голова так подводила… Вновь начала гудеть, а тело не слушалось. Ощущение, будто по мне проехались, но я хотя бы немного отрезвел. Пришёл в себя. Вот так размышляя о своём, я не заметил впереди себя человека и врезался в кого-то. — Ай блять… — не поднимая взгляд, эта фраза сама вылетела из моих уст. И так голова болела, так ещё и какой-то мудень не смотрит куда ид… — Кхм…       ОЙ, АРСЕНИЙ. — Тебе рот с мылом промыть? — П…Простите, Арсений Сергеевич! — НУ КТО Ж ЗНАЛ ТО, А! ПОЧЕМУ ИМЕННО ОН-ТО, А?!       Я слегка попятился назад и уже чуть ли не думал поклониться. — Я уже думал, ты утонул, пока умывался. — мужчина смотрел на меня сверху вниз. Слава Богу, он не умеет читать мысли, иначе, мне кажется, в меня бы что-то полетело от того, как я его назвал.       Арсений сделал пару шагов вперёд мне на встречу, от чего я вновь попятился назад. И ещё пару шагов, и ещё… По итогу я оказался загнан в угол. Ни шагу назад, ни шагу вперёд. — Что с тобой, Антон? Выглядишь не особо. Ах да, ты же пил. Не так ли? — художник склонился передо мной, заставляя меня вжаться в стену. Сделав пару вдохов, он вернулся в былую позу, косо смотря на меня.       Без лишних слов, мужчина кивнул будто сам себе в одобрение, подтверждая свои слова, и закатил глаза. — Не рой себе яму. Или мне ещё один запрет для учеников сделать? Как минимум, имей совесть не выходить в такой состоянии на занятия, непослушный мальчишка! — Арсений свёл брови к перегородке носа, так устрашающе смотря на меня, на что я вновь не смог найти слов. В моих силах было только сглотнуть. В горле снова пересохло, а его взгляд заставил меня вжать голову в плечи. — Быстро в кабинет! — Мужчина словно прорычал эти слова, после чего довольно грубо оттянул меня за руку от стены и направил в сторону класса, а далее пошёл дальше в том направлении, куда шёл изначально.       И вот почему я так много хлопот приношу? Моё звание — самый невезучий человек. Да, здравствуйте, это я. Вопросы?       Как «приказал» Арсений, я быстрым шагом направился в класс, попутно отходя от этого форс-мажора. По пути до нужного места я даже пару раз споткнулся из-за раздумий по поводу всего этого кипиша.       Наконец, зайдя в класс и на удивление ничего не разбив., я уселся за свое место и оглянулся на ребят. Все горели работой. Даже не обращали на меня внимание.       Что делать…       Я взглянул на свой пустой холст. Нервишки заиграли. Как быть? Что рисовать? Как рисовать, блять?       Взяв в руку карандаш я начал делать эскиз. Будем импровизировать.       Я уже начал чертить что-то карандашом. Вырисовывать здания которые видел вдали, как вдруг меня остановили. — Неправильно…       Это была Ира. Она проговорила эти слова полушёпотом. Мой спаситель. Хорошо, что она сидела возле меня.       Девушка чуть-чуть придвинула стул ближе ко мне и начала пересказывать слова художника, помогая мне с наброском.       Это длилось до тех пор, пока Арсений не зашёл обратно в кабинет. От неожиданности девушка слегка вздрогнула и тут же отодвинулась от меня, взяв в руки карандаш. Я также уставился на мольберт, на котором уже были наброски, не подавая вида, что что-то вообще произошло.       А? Что? А что-то вообще было? Правильно. Ничего. Вы тоже ничего не видели. — Ира, поменяйся местами с Никитой. Вы отвлекаете учеников. — я боялся поднимать глаза на учителя. Лишь слушал его строгий голос. М-да… Сегодня мы его уж точно не радуем. Он сто процентов в кого-то скоро стулом кинет. — Не нужно самовольничать. Вы можете передать некорректную информацию друг-другу. Тем более, мне не нужны слизанные работы. Если что-то непонятно - я сам объясню. Ваша поднятая рука - ваш друг. — как и потребовал художник, девушка отсела от меня. Последняя фраза учителя явно была с уколом на меня, но я не осмелился поднять руку. Может, я чего-то и не понял, но уж точно не сейчас я бы хотел видеть его рядом с собой. И так очко жЫм-жЫм, хотя он достаточно далеко от меня, так а если он ещё и рядом будет, может, именно в меня и прилетит стулом.

**************************

      Весь оставшийся урок проходил молча. Все занимались своими работами. Я кое-как смог запечатлеть то, что было за окном. Определённо, не лучший результат, и я уже не услышу: «Отличная работа, Антон», но тем не менее.       Все медленно начали собирать свои вещи, покидая класс, как и я, в принципе. Мысли были о том, как, наконец, выйти из этого злорадного заведения и пойти навестить Виктора с его великолепным кофе. Шустро переодевшись обратно, я как только мог быстрее вылетел из раздевалки и направился к выходу, но мой великий час оборвала Ира, которая остановила меня по пути. — Антон, подожди! Обернувшись на девушку, я дождался, пока она до меня добежала, и стал внимательно слушать. — Да? Только давай побыстрее. У меня дела есть. — как же это мразотно звучало, да? Я подумал об этом только после того, как сказал. Девушка хотела со мной поговорить, а я так культурно её отшил ради того, чтобы попить кофе? Ужасно, Антон, просто ужасно. — Ммм… Прости, тут быстро не получиться. Если это так важно, то иди, конечно… — Кузнецова печально опустила свой взгляд в пол и завела руки за спину.       Какой же я урод. — Нет-нет! Всё нормально. Я уделю тебе столько времени, сколько понадобиться. — Я слегка погладил девушку по плечу и облокотился о стену, полностью отдав своё внимание ей. — Я тут хотела сказать кое-что… — Ира подошла ко мне поближе. Даже очень поближе. Слишком близко. Отойти я уже никуда не мог. — В общем и целом, мы уже не первый день знакомы. Каждое занятие сближает нас, я это чувствую. — девушка оторвала свой взгляд от пола и перевела на меня. Зрачки у неё были такие расширенные. Глаза будто сверкали и слегка подрагивали. — Каждый раз на занятиях я восхищаюсь тобой и твоими работами. Ты мне кажешься очень талантливым и… Симпатичным. — я до последнего не понимал суть нашего разговора. На что она намекает? — Постоянно смотря на тебя, у меня появляется вдохновение творить. Я даже дома тебя рисовала, представляешь? — девушка мило хихикнула. Её взгляд заковался на мне. Это немного смущало. — Я заметила тебя с самого начала. Если честно, я не очень любила рисовать. Меня на это подтолкнула моя подруга. Но как только я встретила тебя, у меня появилось полно желания творить! — в её словах был слышен восторг и восхищение. Мне никогда не говорили такого девушки. Да что уж там, никто мне такого не говорил. Было очень приятно, но и в то же время неловко. — О чём это я… Подходя ближе к теме, хотела бы сказать, что ты мне очень нравишься, и я бы хотела проводить с тобой больше времени. Может… У нас с тобой есть шансы…? — сперва я не сразу догнал, о чём идёт речь. Я стоял как истукан и хлопал ресницами. До меня дошло только после того, как девушка внезапно приблизилась ко мне и, встав на цыпочки, кратко чмокнула меня в щёку.       А-ху-еть.       Я никогда не привлекал девушек. Никому не был симпатичен, и уж тем более меня никто не целовал, кроме Кати. За свои двадцать лет, я помню лишь девчонок с садика и с младших классов, и то размыто.       Я не двигался. Будто не до конца понимал, что происходит. Мне приходилось вытягивать из себя хоть какие-то слова. И как ей вообще сказать о том, что меня уже привлекает кое-кто? — Аа… Я… — Так-так…       В общем и целом, мне и говорить ничего не пришлось. Мы с Ирой одновременно обернулись на голос в другой части коридора. Это был Арсений… Он ведь только пару часов назад ввёл новое правильно о запрете на какие-либо сближения между учениками.       Мужчина стоял так грозно. Так устрашающе. Будто прямо сейчас в нас что-то прилетит, и тут же нас и похоронят.       Ира сразу же далась в бега. Не знаю, чем это поможет ситуации, но я инстинктивно так же рванул что есть силы. Главное, что по разным сторонам. Двух зайцев он одним выстрелом точно не пристрелит. Вот только… Хоть бы он выбрал не меня…       Не знаю, куда убежала Кузнецова, я же, в свою очередь, пробежал как будто марафон и встал за какой-то стенкой, опёршись об неё. Пусть попробует догнать! Мои длинные ноги продолжают меня спасать. — Рождённый бегать… Пизды… Не получит… — весь запыхавшись, я проговорил эту фразу полушёпотом. — Думаешь?       ОЙ БЛЯТЬ.       И тут, откуда не возьмись, из-за этого ёбаного угла, выходит ЭТОТ невозможный мужчина! Без отдышки! Без растрёпанного вида! Будто он летает, блять! Куда нахуй?! КУДА, Я СПРАШИВАЮ, А?!       Ущербная фраза! Уже который раз из-за неё я попадаю в капкан ещё более зверских лап! Мне стало страшно. Кто это такой, если без особого труда смог догнать меня?! Будто он просто шёл по пятам в развалочку, вообще не торопясь! — Я… головка от хуя — Я разве не ясно выразился на занятии? — голос был таким спокойным и томным… Но таким холодным и устрашающим. Будто он сию минуту начнёт орать во всё горло.       Мужчина упёрся рукой о стену возле моей головы, не дая мне прохода. Он так близко… Снова… Я снова чувствую его дыхание на себе. Оно вызывает мурашки по коже, но далеко не от удовольствия, а от страха. — Для особо одарённых скажу ещё раз. Отношения. Между. Учениками. Запрещены. — Арсений проговорил это так отрывисто… Так тихо… И так холодно. Каждое слово было наполнено грубостью. От каждого слова хотелось съехать по стенке вниз и закрыть глаза. Словно спрятаться и закрыть уши. Было очень тихо, но тишина была такой громкой. Пробирало до дрожи. — Ещё раз повторить? Отношения между… — А между учениками и сотрудниками разрешены? — я будто не контролировал свой язык… Он сам… Возле этого невозможного мужчины всегда внезапно вырывался мой крик души, который я так хотел сдержать внутри себя. Я словно под гипнозом не могу промолчать. А если и промолчу, то никогда не выйду с этого состояния.       Я понял, что я ляпнул вновь только после того, как эти слова вырвались из моих уст. Колени начали дрожать. Ноги постепенно становились ватными и отказывались держать моё тело. Я немного подкосился и на пару сантиметров съехал вниз, что вызвало смешок у художника. Казалось, он вечность смотрел на меня, не проронив ни слова. Арсений будто оценивал меня, пробежавшись глазами по мне снизу вверх, после чего уголок его губ слегка приподнялся, нарисовав на лице такую ехидную ухмылку. Такую горькую, как алкоголь. Которая неприятно жгла, но так хотелось получить её для своего же удовольствия. Я снова начал бегать глазами в растерянности, не понимая куда мне смотреть.       Мужчина уже хотел что-то сказать, как с другого конца корпуса послышался голос Оксаны, которая звала Арсения.       Художник наконец оторвал от меня свой взгляд, переводя его в сторону шума. Но это длилось недолго. Я уже хотел выдохнуть, но он снова вернул своё внимание ко мне. Задержав пару секунд свой взгляд на моих глазах, Арсений Сергеевич подмигнул мне и затем уже отправился на голос к Сурковой.       Он… Подмигнул мне… Я залился краской. Что уж там лицо, у меня всё тело пылало от смущения и возбуждения. Температура явно поднялась. Я съехал вниз по стене, усаживаясь на пол. Былое состояние вернулось. Будто этот невозможный мужчина вновь опьянил меня. Я чувствовал головокружение и жуткую жажду. Дыхание участилось. Почему я… Куда же так ловко спряталась Ира, что он нашёл именно меня… Или я изначально был его целью? Вопросов было много, но сейчас не до их ответов. В глазах потемнело. Тело вновь перестало меня слушаться. Меня будто изнасиловали только что. Ноги ватные. Всё тело дрожит. Зрачки бегают. Он опьяняет меня… Так приятно, но в то же время так ужасно. Так ужасно от того, что я ничего не могу с этим поделать. Не могу контролировать себя и поведение своего тела. Хотелось отрубиться прямо тут и никуда не идти.

**********************

      Через минут десять моего отходняка я нашел в себе силы встать и свалить оттуда как можно быстрее. Иру я не встречал. Скорее всего, она сразу же ушла, что было, в принципе, разумно. Спустившись вниз, меня встретил Серёжа. В машине он всячески пытался со мной поговорить, на что я отвечал ему грубыми фразами, либо же пустым молчанием. Будто из меня душу вытянули и язык в жопу засунули… Как ещё описать это, я не знаю.       Наконец, добравшись до моей квартиры, я молча вышел из машины и проводил Серёжу взглядом, который немедля поехал по своим делам. Глаза разбегались. Пойти домой, или же выпить кофе? Так не хотелось ни с кем говорить, но и в то же время нужно было кому-то раскрыть душу, ну или же мне нужен помощник, который всё же вытянет язык из моей пятой точки.       Выбор пал на кофейню. Только подойдя к заведению, уже пахло безумно вкусно. Такой аромат даже расслабил меня. Стало на душе немного полегче.       Насладившись запахом на улице, я зашёл внутрь, и вслед за этим уже новые ароматы ударили мне в нос, расскрываясь по полной. — Добрый день, мой друг.       Его голос был всё такой же спокойный и непринуждённый. Будто в этом мире он повидал уже всё, либо же, наоборот, не видел ничего, от чего такое спокойствие. — Здравствуйте, Виктор.       Я присел за барную стойку и оглянулся. Людей не было, как и в прошлый раз. Интересно, почему. Кофейня маленькая, но пару столиков всё-таки есть. Тут так прекрасно, и это довольно странно, что никто в моём присутствии не посещает это комфортное заведение. — Ну что ты. Не стоит ко мне на «вы». Не на столько уж я и старый. — мужчина мило хихикнул. Его будто подменили. В прошлый раз он казался более строгим и серьезным, а сейчас таким комфортным. Ну либо же это я увидел настоящего серьезного и строгого мужчину, от чего Виктор мне казался просто пышкой. — Как скажешь. — День опять не задался? Что с настроением? — убрав стакан, который так усердно натерался пару минут назад, подальше, парень упёрся локтями о стойку, уложив голову в раскрытые ладошки, расположившись чуть ближе ко мне. — Ну как сказать. Тут весь день словно наперекосяк. Даже вспоминать не хочется. — Выпьешь?       Виктор слегка наклонил голову в бок и хитро улыбнулся. — Нет уж, спасибо. Прошлый твой кофе с виски вечером перерос в бурную пьянку. А потом ещё и пиздюлей отхватить успел. Не надо мне такого больше. — Я показушно отвернул голову в другую сторону и недовольно фыркнул, словно обвиняя именно этого мужчину в содеянном. — Ну что тебе могу предложить… На улице сегодня прохладно, могу согреть тебя стандартным латте, или же приготовить раф-кофе. — Виктор так бесстыдно запустил свою руку мне в волосы и слегка растрепал их, снова заставив меня смутиться, но отодвигаться я не стал. — Знаешь, хоть на улице и прохладно, но внутри меня разгорелся огонь. Мне кажется, я сейчас сгорю, так ещё и горячий кофе… — Не проблема. Есть ведь Айс-латте, либо же Гляссе. — мужчина наконец убрал руку с моей головы и взялся за упаковку немолотого кофе. — Давай Гляссе. Согрею душу и остужу свой пыл. Самое то. — на мои слова бариста лишь усмехнулся и взялся за работу. Он делал это не абы как. Не клал ингредиенты в таком количестве, будто своровал, как это делают многие. Он делал это от души, да ещё и так завораживающе. — Держи, эм… — Антон. Я не представился, да? — Да, Антон. — на лице мужчина заиграла ухмылка. Он придвинул ко мне кофе и вновь вернулся в то же положение около меня. — Ну, если хочешь, можешь мне рассказать о чём-то. Легче станет. — было чувство, будто мы давние знакомые, которые могут обсудить что угодно, и это останется при нас. Виктор смахивал на психолога, хотя, по своей сущности, наверное, так оно и есть. Бармены и бариста наверняка часто выслушивают кого-либо, это неизбежно. — Началось всё с того, что я вообще не помню, как оказался дома. Проснулся на утро в полной растерянности. — он так смотрел на меня… Прямо в душу заглядывал. А слушал с таким невозмутимым лицом, будто уже всё знал и лишь делал вид, что слышит это впервые. — У меня так жутко болела голова… А я занимаюсь в художественной школе. Может, слышал, открылась недавно? — мужчина одобрительно кивнул. Без лишних слов. — Я еле как вообще туда добрался. Думал, упаду по пути и больше не встану. — я заметил, как он приблизился, но не придал этому значение, лишь стал неосознанно говорить чуть тише. — Там вообще смешная история. Один человек мне пить запретил, хотя является он мне никем, но я почему-то его слушаюсь… — мне стало неловко от такого пристального взгляда. Будто я утопал в бездне карих глаз. Они затягивали меня, как зыбучие пески. Я опустил глаза вниз, но меня тут же заставили вернуть взгляд обратно, щёлкнув по носу. — Ты продолжай. Я слушаю. — Да… Так вот… Я там на занятиях ещё и уснул, там ещё и казус с одной девочкой произошёл… — слова путались. Связать хоть какие-то фразы было трудно. Я на долю секунды замолчал и сглотнут, не отрывая взгляд от Виктора. Горло опять пересохло. Это заставило меня отвлечься и сделать пару жадных глотков кофе, который был, кстати говоря, очень вкусным. — И я… Ну… Я уехал оттуда по окончанию… Там жёсткий стресс словил, и сразу сюда, чтобы хоть как-то отвлечься… — в голосе была нотка неуверенности, я уже обратил внимание на то, как лицо мужчины было близко к моему. Дыхание сбилось. Этот взгляд заставил меня заткнуться. Что вообще происходит?! Почему со всех сторон на меня оказывают такое давление! Сначала в рот выебали, теперь, видимо, анал ебут. — Почему остановился? — прозвучало так томно и тихо. Так уверенно. С каждым словом его дыхание обжигало меня. Я ничего не смог ответить. Лишь смотрел на него в ответ. Хотелось отвести взгляд, опустить глаза, не знаю! Сделать всё, чтобы не чувствовать такого напряжения, но я словно увяз в грязи, или, точнее сказать, в тёмном шоколаде, в который я погрузился ещё в растопленном виде, а сейчас он схватился и не отпускает меня.       После долгого молчания на лице Виктора нарисовалась ухмылка. Он смотрел на меня, как на наивного ребёнка. Учуяв мою неуверенность, он лишь в слух усмехнулся и медленно отдалился от меня, взяв в руку очередной стакан, натирая до блеска. — А дальше… — это всё что я смог выдавить из себя. — Я ведь тебя отвлёк, верно? — стряхнув головой, я выбросил все ненужные мысли и вновь посмотрел на него, но уже по-другому. С долей непонимания и с кучей вопросов, которые так и светились на моём лбу. — Ты даже забыл, о чём рассказывал, значит мне удалось отвлечь внимание от твоего ужасного дня. — Виктор улыбнулся. А ведь он прав. Я даже и забыл, что происходило ранее. Ощущение паники от произошедшего пару часов назад как рукой сняло. Конечно, сейчас немного другое напряжение, но оно явно не хуже того, что было ранее. — Да… Спасибо.       Я снова сделал пару глотков кофе и опустил взгляд. Было весьма неловко. Я поддался искушению этого мужчины, от чего мои щёки даже немного покраснели. — Обращайся.       Прозвучало так, будто он издевался надо мной. Может, мне вообще к нему в кровать прыгнуть, если вдруг метеорит на землю упадёт? Что это за методы вообще! — Ты пей-пей. А то, я смотрю, температура твоего тела снова поднялась. Могу ещё мороженого подкинуть. — с этими словами бариста подмигнул мне и хитро улыбнулся. Это заставило меня смутиться ещё сильнее. Что за нереальное давление?! И ведь он даже этого не скрывает. Какая наглость!       Ну уж нет. Такого я терпеть с ЕГО стороны не буду. Так может делать только один мужчина в моей жизни! Надо его переиграть. Переиграть и уничтожить.       Облокотившись руками о барную стойку, я резко встал, склонившись через весь бар над Виктором. От толчка моего тела бокал с кофе опрокинулся и всё его содержимое вылилось за бар. — Упс… Видимо, в кофе уже добавить не получиться. Может сразу в рот? Эффективнее будет. — я обвёл языком верхнюю, а затем нижнюю губу, после чего натянул ехидную ухмылку. В теле словно подскочил адреналин. Я набрался смелости и начал действовать его методике в ответ.       Ну что ж, отвлечёмся, Виктор? — Твоё желание - закон. — мужчина проговорил эти слова шёпотом, еле слышно, но я был достаточно близко чтобы разобрать каждое слово. По телу пробежали мурашки… Что происходит? Но останавливаться было нельзя. Я, что, слабак?       Бариста взял десертную ложку и зачерпнул ей немного мороженого, после чего приблизил к моему рту. Я неуверенно приоткрыл рот. Моя же инициатива была. Почти неизвестный мне мужчина кормит меня мороженым, да ещё и при таких обстоятельствах, но я сам в этом виноват.       Ложка аккуратно залетела мне в рот. Виктор перевернул её выемкой к моему языку и аккуратно провел, оставляя пломбир таять у меня во рту.       Я начал распробовать мороженное, но всё моё внимание было далеко не на пломбире, а на мужчине напротив, который так внимательно наблюдал за мной и ждал последующих действий. — Ты так неудобно нависаешь. Может, уже совсем сюда перелезешь? Я тебя и тут покормить могу. — последняя фраза звучала в такой интонации, что я был не уверен, хочет ли он меня с ложечки покорить, или хочет он меня за баром нагнуть.       Это было последней каплей. Да, я слабак, и что? Ну не могу я переносить такое давление на себя. Мои щёки тут же запылали и я сел обратно, облокотившись головой об руку и отвернувшись в другую сторону. Тут же со стороны Виктора послышались смешки. Мне было неловко, но и в то же время грустно. Меня переиграли… И меня же уничтожили… — С огнём играешь, Антоша. — бариста как ни в чём не бывало продолжил натирать бокалы, иногда посматривая на меня. Я сидел будто под чем-то, до конца не понимал всей этой прелюдии, которая только что произошла. Каждое его слово заставляло меня вновь краснеть, то ли от стыда, то ли от смущения, а может, даже и от злости.       Вот так я просидел молча минут пять, раздумывая о своём. Виктор отошёл по свои делам, ну а мне же ничего не оставалось, кроме как направиться домой. Спать хотелось ужасно… Кофе меня не спасло. А вся это кошмарная обстановка будто накурила меня, от чего я был словно в тумане.       Добравшись до своей квартиры, я благополучно разделся и тут же принял душ, ведь сегодня столько всего произошло. Меня выебали во все щели кто только мог. Хотелось смыть с себя этот груз и с удовольствием лечь спать.       Наконец-то.       День задался нелёгкий. Тело вновь начало ломить. Я решил отказаться от алкоголя. Под ним, конечно, весело, но на следующие дни он даёт о себе знать. Не знал, что меня так быстро берёт и так тяжко отпускает.       Плюхнувшись на кровать, я сразу же начал погружаться в сон без каких-либо препятствий. Столько всего накопилось за один день, думать ни о чём не хотелось. Хотелось только одного.       Спать…