***
— Олег, пятиминутная готовность. — сообщил один из парней из съёмочной группы, заходя в автобус, в котором остался сидеть один лишь Шепс. — Тебе, кстати, Игнатенко передала. — сообщил молодой человек, протягивая медиуму шапку и какой-то сложенный клочок бумаги. — Шапка реально пригодится, на улице дубак. А насчёт записки, соррян, не хотели копаться в вашем грязном белье, но нужно было проверить, учитывая, что Ира любит всякую херню вытворять и усложнять нам всем жизнь. — извинился парень, наблюдая за тем, как Шепс разворачивает переданную записку. — Да всё хорошо, Жень, не парься. Ты иди, а я сейчас соберу все свои вещи и выйду. — пообещал Олег, теперь уже полностью концентрируя своё внимание на клочке бумаги, приложенном к шапке. На записке аккуратным почерком были выведены лишь несколько строк:«Олег, спасибо тебе за шапку.
Я очень ценю твою помощь.
Она грела мою голову так, как твоя забота греет моё ледяное сердце.
— Ира»
Шепс выгнул бровь, прочитав написанное ведьмой. Такая слащавость как «твоя забота греет моё ледяное сердце» была не свойственна Игнатенко, которая фыркала на любое чрезмерное проявление нежности (а чрезмерным она считала всё, что касалось комплиментов, признаний в любви и вообще любой вербальной коммуникации своих чувств). И, не знай Олег почерк Иры, вообще предположил бы, что кто-то из съёмочной команды просто решил подшутить над ним и сейчас снимает его на скрытую камеру. Но это писала ведьма. И как бы Шепсу ни было любопытно, сейчас он не мог забивать этим свою голову. Сейчас ему нужно думать об испытании. Сейчас нужно помогать людям. А с этим он разберётся потом. Поэтому Олег скомкал записку и засунул её в карман, застегнулся, надел шапку, пропитавшуюся запахом шампуня Иры, взял сумку с необходимыми для большинства известных ему форматов испытаний магическими инструментами, и покинул автобус.***
— Олег! Перестань, сейчас за шиворот попадёт! — взвизгнула блондинка, еле уворачиваясь от снежка, брошенного в неё Шепсом, который, казалось, и не собирался прекращать. Олег на секунду отвернулся, набирая в руки побольше снега, дабы слепить очередной снежок, а Алиса, воспользовавшись возможностью, юркнула за одно из растущих неподалёку деревьев. К сожалению, красная куртка слишком сильно контрастировала с белым пейзажем, поэтому девушка понимала, что долго прятаться она не сможет. Лучшая защита — нападение. Второпях натянув перчатки, чтобы окончательно не отморозить пальцы, которые и так уже немели от холода, Лиса начала быстро лепить снежки, которыми можно будет отбиваться от Шепса, в котором с утречка пораньше проснулся детсадовец. В то время, пока девушка увлечённо складывала свои «боеприпасы» в кучку, Олег бесшумно подкрался к ней со спины, с лёгкостью подмечая блондинку, и теперь стоял прямо над ней, зловеще улыбаясь. — Попалась! — громким шёпотом произнёс он, склоняясь над замершей Алисой. Девушка, понимая, что оказалась в проигрышной позиции, зажмурилась, уже зная, какая расправа её ждёт. — Ты бессердечный. — драматично произнесла Лиса, всё ещё ожидая нападение. — Ну добивай уже, что тормозишь-то? — возмутилась девушка, открывая один глаз, дабы проверить, почему, собственно, она ещё не по шею в снегу. Олег же присел рядом с ней — вся игривость в момент пропала и теперь он внимательно разглядывал её лицо. На щеках девушки играл лёгкий румянец, проступивший от холода и беготни от молодого человека, норовившего засыпать её снегом. Шепс нежно провёл по порозовевшей коже кончиками пальцев, заставляя Лису улыбнуться. — Ты совсем окоченела, чего молчала? Пойдём глинтвейна возьмём? — предложил медиум, протягивая девушке руку, чтобы помочь ей подняться из сугроба, в котором она сидела. Блондинка молча кивнула, вставая. Беря Олега под локоть, Алиса прижалась щекой к плечу медиума. Она всегда наслаждалась проведённым с ним временем, но сегодня ей хотелось просто прижаться к нему и не отпускать его. Было какое-то дурацкое предчувствие, которое она прятала на задворках сознания, ссылаясь на тревожность из-за излишнего употребления кофеина в последнее время. В кармане Олега завибрировал телефон, и медиум раздражённо расстегнул карман, выуживая оттуда мобильник. — Подожди минутку, я сейчас вернусь. — попросил Шепс, чмокая девушку в лоб и отходя на несколько метров, чтобы быстро переговорить с человеком, решившим потревожить их. Когда Олег доставал из кармана телефона, оттуда выпал какой-то клочок бумаги. Алиса уже хотела окликнуть его, чтобы сообщить об этом, но медиум выглядел настолько напряжённым, говоря по телефону неподалёку от неё, что девушка решила не тревожить его лишний раз. Не решаясь выкинуть этот обрывок, который, скорее всего, просто был мусором, который Олег забыл вовремя выбросить, Лиса развернула неаккуратно скомканный листик и быстро пробежалась глазами по написанному на нём тексту. «Она грела мою голову так, как твоя забота греет моё ледяное сердце». Если ведьма называла своё сердце ледяным, то Алиса считала своё сердце огненным. И сейчас прочитанная записка полоснула прямо по этому самому сердцу. Да, девушка дала Олегу время на то, чтобы разобраться в чувствах к Ире и к самой Алисе. Но ей всё равно было больно от происходящего. Всё это тянулось уже больше месяца. Больше месяца тянулись эти метания Олега, который никак не мог определиться, что же ему нужно в жизни. Алиса терпела каждый раз, когда видела, как Ира флиртует с ним на Битве, когда смотрела истории Игнатенко о нем, когда натыкалась на видео шипперов Иры и Олега. Алиса держалась. Ну или пыталась держаться, понимая, что всё её сознание поглощено ревностью. Но она терпела, потому что считала, что наслаждается обществом Шепса больше, чем страдает из-за него. Но эта записка внесла невероятную ясность в происходившее. Она чувствовала себя лишней. Она была лишней во всей их Санта-Барбаре. Она не была нужна Олегу так, как был нужен он ей. Алиса чувствовала именно то, чего всегда так старательно избегала. Она привязалась к человеку, впустила его в свой мир, позволила себе почувствовать что-то, зная, что есть другая, но не задумываясь о том, что для Шепса она может быть лишь запасным вариантом, если с Игнатенко не выгорит. Весёленькой девчонкой, более «простым» вариантом. Но только вот Алиса уже переживала такое, когда она отдавала человеку всю себя, но не получала ничего в ответ. И она не хотела переживать подобное снова. И в этот момент Лиса всё для себя решила, не желая больше унижаться в попытках сохранить те намёки на отношения, которые у них были. Она не сделала ничего такого, чтобы заслужить эти попытки Олега усидеть на обоих стульях. Блондинка стремительно направилась в противоположную от медиума сторону. Она надеялась, что его разговор продлится ещё какое-то время и он не сразу же заметит её пропажу, так как идти быстро по снегу было сложно, а к разговору с Шепсом она была не готова — по щекам безостановочно текли слёзы бессилия и обиды, а в голове, в которой ещё минуту назад была удивительная ясность, теперь была каша из мыслей. Часть её хотела послать всё к чертям, поехать поговорить с родителями и уехать обратно в Германию, чтобы больше в жизни не думать об этом глупом любовном треугольнике, в котором она никогда не хотела участвовать. Но другая её часть, часть, привязавшаяся к молодому человеку, умоляла остаться и разобраться во всём, прояснить ситуацию в надежде, что он выберет её. Но Лиса уже обжигалась, она знает, что не выберет. Потому что если бы хотел выбрать, то он уже сделал бы это. Она не знает, почему позволяла себе думать иначе. И от этого только больнее. Олег, закончив разговор с одним из редакторов шоу, повернулся к тому месту, где ещё недавно стояла Алиса, собираясь извиниться за то, что заставил её ждать и мёрзнуть. Но только вот Лисы там не было. И нигде неподалёку её тоже не было видно. Шепс растерянно огляделся, замечая совсем вдалеке красное пятнышко, которое могло бы быть Алисой. Медиум стремительно направился к тому пятнышку, совершенно не понимая, что произошло за те пять минут, пока он говорил по телефону. Может ей позвонили? Но тогда почему она не предупредила? Не в стиле Лисы было просто пропадать без предупреждения. Прибавив шаг, Олег уже бежал по направлению к пятнышку, которое почти точно было Алисой. Чуя что-то неладное, парень уже настраивался на самое худшее. — Лис, стой, подожди! — прикрикнул медиум, приближаясь к девушке, которая стремительно направлялась к выходу из парка. Услышав его оклик, блондинка резко остановилась. Шепс предположил было, что она действительно остановилась, чтобы дать ему догнать себя, но уже секундой позднее он разубедился в этом — Алиса пулей ринулась от него, даже не оборачиваясь на совершенно сбитого с толку шатена. Бежала она, правда, недолго. Спустя всего несколько минут она поскользнулась и грохнулась на землю, ощущая сильнейшую боль в лодыжке. — Сука. — прохрипела Лиса совсем осипшим от слёз голосом. Олег приближался, а она просто уже не могла найти в себе сил встать и бежать дальше. Лодыжка болела так, что она вообще сомневалась, сможет ли она не то что бежать, хотя бы идти. — Лис, солнышко, с тобой всё в порядке? — взволнованно спросил Шепс, приближаясь к девушке и протягивая к ней руки, чтобы помочь ей подняться. — Не трогай меня. — всё также хрипло взмолилась блондинка, прекрасно понимая, насколько жалко она сейчас выглядит. Запыхавшаяся, зарёванная, лежащая на холодном снегу. Ей было противно от самой себя. — Ты заболеешь, если продолжишь так лежать, дай помогу. — Блять, Олег, я тебе сказала, не трогай меня. — сквозь зубы прорычала девушка и через боль поднялась на ноги, ощущая нестерпимую боль в правой лодыжке. Сломать ногу только не хватало… Шепс отошёл на несколько шагов, поднимая руки и показывая девушке, что не трогает её. Олег непонимающе оглядывал Алису, которая сейчас крепко сжимала зубы, стараясь не застонать от того, насколько ей сейчас плохо и физически, и эмоционально. — Лисёнок, что случилось? — спросил Олег, вкладывая в голос как можно больше нежности и сочувствия. Парень не знал, что произошло, но из её поведения делал вывод, что проёб произошёл с его стороны. Надо было понять какой именно. — Ничего, Шепс. Совершенно ничего. — покачала головой Лиса, всё ещё сжимая в кулаке злосчастную записку. Ситуация была безвыходной. Сбежать она не могла. Но и говорить с ним она не хотела. Вообще. Девушка кое-как дохромала до лавочки, стоявшей неподалёку. Усевшись на скамейку с тяжёлым вздохом, Алиса запустила пальцы в волосы, пытаясь хоть немного успокоиться. По сути, истерики устраивать было не за чем. Он ничем ей не обязан. Его не должны волновать её чувства. Они ни о чём не договаривались. Они оба, по сути, свободные люди. И предъявить ей Олегу нечего. Но тело била дрожь. Вовсе не от холода, пробиравшего до костей, нет. И эту дрожь Лиса успокоить не могла. Видя, в каком состоянии находится блондинка, Шепс подошёл к ней и присел перед ней на корточки, вглядываясь в её лицо и пытаясь хоть на секунду поймать взгляд тёмных глаз. — Я как в ловушке… — прошептала девушка, глядя в никуда и совершенно игнорируя присутствие Шепса. — Может в травмпункт? — предложил Олег, не решаясь дотронуться до Алисы. — Или хотя бы снег приложить, чтобы не отекла нога? — добавил он, когда девушка никак не отреагировала на предложение поехать в больницу. — Какая же я дура. — как будто не слыша медиума рассмеялась блондинка, теперь запрокидывая голову и смотря на серое небо. Слёзы всё никак не хотели останавливаться. Почему-то было очень больно, хотя, по сути, ерунда. Почти чужие люди. Почти. — Чёрт, Алиса, ну объясни мне, что случилось. — взмолился Шепс, на секунду уткнувшись лицом в дрожащие коленки девушки и почти сразу же поднимая голову. — Ты совсем окоченела, ты вся дрожишь. — Это нервное. — отмахнулась Лиса, которая помимо эмоциональной и физической боли не ощущала уже ничего. — Что произошло? — настойчиво повторил Олег, понимая, что быстрее будет согласиться с блондинкой, которая сейчас выглядела настолько несчастной, что в груди неприятно ныло, а он чувствовал себя последним мудаком за то, что сделал что-то, что к этому привело. — Ну что, давай сделаем вид, что я заранее не знаю, что будет в концовке. — истерично хохотнула девушка, ловя себя на мысли, что сейчас она очень похожа на сумасшедшую. — Я объясню тебе, что случилось. И задам вопрос. На который я хочу получить честный ответ, потому что мне уже надоело, что мне на уши вечно пытаются лапшу вешать. И… держи, мне это не нужно. — произнесла Алиса, вручая Шепсу сильно помятую записку, которую держала в кулаке всё это время. Олег же, взглянув на полученный им «подарок» поджал губы, сразу же понимая, о чём пойдёт речь. — Я больше не могу. Чуть больше месяца назад я сказала тебе о том, что ты имеешь полное право на то, чтобы разобраться в своих чувствах. И сейчас я понимаю, что это было ошибкой, потому что наплевала на себя, свои принципы и самоуважение, решив, что я перетерплю, вдруг ты в итоге всё же выберешь меня. Потому что я понимала, что я бы выбрала тебя, несмотря ни на что. Потому что ты оказался действительно невероятным человеком. Потому что я, дура, умудрилась влюбиться всего за пару недель. Но я всё равно понимаю, что я лишняя, я на втором месте, я запасной вариант. Я уже такое пережила дважды, мне хватило. Я больше так не могу с собой поступать, потому что мне очень-очень больно. — блондинка всхлипнула, понимая, что впереди самое страшное. Впереди вопрос, на который она почти наверняка знает ответ. — И я верю в то, что Ира невероятная, честно. Я верю, что она достойна всего этого, достойна тебя. Но я тоже живой человек, у меня тоже есть чувства. И я тоже заслуживаю любви. Так что мне просто нужно понять. Точнее, мне нужно, чтобы ты выбрал. Сейчас. Потому что я так больше не могу. Я не могу привязываться к тебе ещё больше, зная, что вероятность, что в конце меня просто выбросят как ненужную игрушку, очень высока. Поэтому, прошу, выбирай. Я или она? И я подразумеваю под этим то, что с той, которую ты не выберешь, ты должен будешь оборвать контакты. Я исчезну, если ты выберешь её, я пойму. Я уеду и не вернусь, больше не появлюсь в твоей жизни. Как бы глупо это ни звучало. — закончила блондинка, так и не решаясь посмотреть на Олега, у которого кровь отлила от лица. — Лис… всё не так просто. — вздохнул Шепс, пытаясь подобрать правильные слова. — С Ирой… — Сложно, да-да. — раздражённо перебила Алиса, которую бесило то, что Олег не давал прямой ответ, а вновь пытался увиливать. — Я это поняла. Она сложный вариант. Я простой вариант. Потому что я глупенькая эмоциональная девочка, которую невероятно просто во всё это втянуть. Я поняла это уже. Не стоит повторяться. Я уже знаю твой ответ. Просто мне нужно услышать это от тебя. Давай. Добивай уже. — блондинка нервно усмехнулась, понимая, что говорит ему это во второй раз за этот день. Только, похоже, в этот раз он всё же сделает это. — Алис… пока проект идёт, я не могу ничего… — вновь начал Олег, понимая, что не может сказать ничего, что сейчас как-то могло бы спасти ситуацию. — Ты понимаешь, даже если бы я захотел… — внезапно блондинка опустила голову. И Олег встретился взглядом с её глазами. Тёмно-карими глазами, полными слёз и боли. — Я бы хотел больше не говорить с Ирой. Не пересекаться с ней. Но она провоцирует, манипулирует, играется, я не могу это контролировать… — Олег, я раскрою тебе секрет. Люди не будут тебя провоцировать, если ты не будешь давать им повод. Ира, как и я, знает, что ты не можешь просто вычеркнуть её из жизни. Поэтому она и продолжает это делать. Она знает, что ты прекратил бы её игры, если бы захотел. Но ты не хочешь. — Нет, это вообще не… — запротестовал Шепс, тряся головой. То, что говорила Лиса, было полнейшей чепухой, как казалось ему. Он бы выбрал Алису. Оборвал все контакты с Ирой. Надо просто дотянуть до конца сезона и всё закончится. И всё наконец будет хорошо. — Олег, я тебя поняла. Было очень приятно познакомиться. — холодно ответила блондинка. Собирая всю свою волю в кулак, молясь, чтобы выдержать пятнадцать минут и не разрыдаться посреди улицы, девушка встала и похромала к выходу из парка, крепко сжимая зубы и пытаясь игнорировать острую боль в ноге. Алисе в жизни не было так плохо. Нога горела огнём, Алиса уже чувствовала, как сильно опухла стопа. Голова гудела от слёз. В горле стоял ком, а в груди всё болезненно ныло. Лиса была почти наверняка уверена в том, что она не дойдёт до дома, просто отключившись посреди улицы. — Дура, блин. И я долбоёб. — послышался голос за спиной, после чего её подхватили на руки и понесли. Алиса хотела было начать спросить и требовать поставить её на землю, но веки тяжелели, а Олег, теперь нёсший её на руках, был очень тёплым, что помогало хоть немного справиться с дрожью, пробравшей тело, которое явно не было готово к таким воскресным приключениям. — Мы поговорим, когда ты согреешься и будешь хоть капельку лучше себя чувствовать. — пообещал Шепс, прижимая девушку ближе к себе.