Я ненавижу, когда мне снятся сны, особенно такие. Все было настолько реальным, что казалось, будто я сейчас умру либо от страха, либо от рук этого чудовища. И на этот раз я не наблюдала за всем не со стороны, а была частью происходящего. Мне снился момент из детства, которой я теперь не забуду до конца своих дней, потому что забыть такое невозможно, как бы сильно я не старалась.
Мне тогда было пять лет, и мы с отцом ехали в зоопарк, из-за того, что я с мужеством вынесла прививку. Все было точь в точь, как в тот день. И машина выглядела точно также. Старенький Форд с облупившейся синей краской на бампере, из-под которой выглядывал предыдущий слой красной краски. На зеркале заднего вида висел маленький оберег, который отец не разрешал никому трогать, а тем более снимать. Он был сплетен из различных трав в форме змеи, а вместо глаз у нее были красные высохшие ягодки. Когда я расспрашивала отца о нем, то он всегда грубо говорил, что это не мое дело. Я, конечно, обижалась на его тон, но через пару часов забывала об этом. Погода в тот день была очень жаркая, так как все это происходило в середине июля. Несмотря на то, что это был сон, я чувствовала каждой клеточкой своего тела палящие лучи солнца сквозь лобовое стекло, от которых не помогал даже кондиционер. В машине было настолько душно, что с трудом удавалось дышать. Весь этот ад дополнял тот факт, что мы стояли в пробке. И судя по всему, эта поездка будет очень долгой. Я не помню, что происходило, когда мы были в пробке, потому что почти сразу же уснула. Но сейчас я находилась в теле пятилетней себя и явно не собиралась спать.
Время шло, а мы все не двигались с места. Из машин начали выходить их водители и пассажиры, которые устали сидеть. Между рядами проходили продавцы еды и различных напитков. Судя по разговору между отцом и водителем соседней машины, в паре километров впереди нас перевернулся какой-то большой грузовик, который перекрыл все движение.
Когда отец закончил разговор с соседом, то мы просто сидели в тишине. В очень долгой и нудной тишине, которая давила на виски, напрягая нервы. Внезапно все начало меняться.
Сначала понизилась температура, чему я была несказанно рада, потому что могла нормально дышать, но потом, когда температура становилась все ниже и ниже, радость исчезла. Все вокруг теряло насыщенность и яркость, становилось бледным и старым. Машины, стоящие вокруг, покрывались ржавчиной, от них отваливались части корпуса, спускались колеса, сходила краска. В конце концов, температура понизилась настолько, что стал виден пар, выходящий из моего рта, и кожа покрылась мурашками, а волосы встали дыбом. Люди вокруг начали пропадать один за другим. Сначала они становились все прозрачнее и прозрачнее, а потом превращались в облачка дыма и испарялись. Я поежилась от страха и холода и бросила взгляд на отца.
С ним происходили какие-то изменения. Волосы начали отваливаться вместе с кусками кожи, а вместо них начала появляться чешуя, похожая на змеиную. Она меняла цвет от темно-болотного до кислотно-желтого. На руках, да и вообще по всему телу, тоже появлялась эта чешуя. Она начала гноиться и кровоточить, от чего в машине образовался неприятный смрад. У отца появились ужасно длинные черные когти, которые были покрыты кислотно-желтой жидкостью, соприкасаясь с которой, предметы обугливались. Я смотрела, как завороженная, и не могла пошевелиться.
Когда отец посмотрел на меня, крик комом застрял в горле, и сердце забилось на столько быстро, что я думала, будто оно вот-вот вырвется из груди. Страх парализовал меня, сковал все части моего тела. Разум кричал мне бежать, но тело совершенно не слушалось. Его глаза были рубиново-красными с тоненьки черными прожилками. Они кровоточили и и гноились точно так же, как чешуя по всему его телу. На лице замерла ехидная улыбка, изредка нарушаемая раздвоенным змеиным языком, высовывавшимся изо рта.
- Мих-х-х-х-х-хен, - это было похоже больше на шипение, чем на голос человека. Он смотрел на меня так, как обычно змеи смотрят на свой обед перед тем, как задушить его. Только в этот момент оцепенение прошло, и я смогла выбежать из машины. Я не стала оглядываться на него, а просто побежала вперед в надежде, что кто-нибудь меня защитит. Но вокруг не было ни единой живой души. Только куча старых развалившихся машин, между которыми я петляла, чтобы спастись.
- Мих-х-х-х-х-хен, - снова услышала я и оглянулась. Поверх машин переползал на четвереньках мой отец. Он делал это быстро и ловко. Я понимала, что находясь в теле пятилетнего ребенка у меня не получится убежать. Думаю, даже если я находилась бы в своем нынешнем теле, то у меня все равно не было бы никаких шансов. Поэтому я свернула за очередную машину и присела на корточки, прикрыв глаза и заткнув уши руками, будто это спасет меня от чудовища, которое совсем рядом. Горячие слезы безысходности полились из моих глаз, началась истерика.
- Мих-х-х-х-х-х-х-хен, - в третий раз услышала я свое имя, которой раздалось прямо надо мной. Я сильнее прижала руки к ушам, но, когда почувствовала прикосновение чего-то влажного и холодного, сразу же отскочила в сторону. Это было самой большой ошибкой, так как я попала прямо в руки змиеподобного отца. Эта слизь, выходящая из него, покрывала мои руки и спину, отвратительно бурля, будто закипая. Она жутко жгла и, казалось, что сейчас, на месте соприкосновения слизи и кожи, появятся язвы от ожогов.
- Не бойся, - прошипел он, ехидно улыбаясь. - Тебе следует бояться других, - почти после каждого слова из его рта вылазил омерзительный язык. - Бойся своих друзей. Оборотней. Будь осторожна, - забавно это слышать от такого существа. После этих слов, он пронзил мою спину ужасными когтями. Я испытала неимоверную боль и отключилась.
Я проснулась от жуткой боли в спине. Чувствовалась, что в месте, куда во сне чудовище всадило когти, были раны, которые кровоточили и сильно жгли. Пот градом скатывался с моего лба, а на глазах застыли слезы. Я сидела и тихо плакала от боли и страха. С ранами надо было что-то делать, но если я кому-нибудь их покажу, то надо будет объяснять их происхождение. Не хочется, чтобы меня снова заперли. Но если я так и оставлю раны кровоточить, то это может вызвать осложнение, ведь, к сожалению, я не обладаю способностью к регенерации. И тут я вспомнила, Лухан и Тао живут в одной к комнате. Значит, можно к ним пойти и они помогут, при этом не смотря на меня косо.
Осторожно, чтобы не вызвал новый приступ боли, я накинула на себя толстовку поверх пижамы с единорогами, чтобы, если на кого-нибудь по пути натолкнусь, он не увидел раны.
К счастью, по пути мне все же никто не встретился, что не могло не радовать. Постучав в их дверь, я всем сердцем надеялась, чтобы они не спали.
- Михен? - на пороге стоял удивленный Крис. Неужели, я ошиблась дверью? Вроде нет, дверь та. Тогда какого черта здесь делает Крис?
- Крис? - таким же удивленным тоном спросила я.
- Милая пижама, - он ехидно сузил глаза, издевательски улыбнувшись.
- Я, пожалуй, пойду, - только я хотела развернуться и уйти, как услышала голос того, к кому пришла.
- Михен? Что ты тут делаешь? - взволнованно спросил Лухан, появившись в дверном проеме.
- Мне нужна помощь, - прошептала я.
- Что случилось? - парень подошел и нежно поднял мою голову, чтобы я посмотрела ему в глаза. - Объясни.
- Не могу, - сказала я, бросив взгляд на Криса.
- Крис, зайди, пожалуйста, в комнату, - обратился Лухан к нему, но тот ничего не ответил, лишь фыркнул и зашел внутрь.
- Рассказывай, - парень взял меня за руку и облокотился об стену. Я постаралась как можно проще и без лишних красок описать ему сон.
- Ты испугалась? - спросил парень в конце моего рассказа, сильнее сжимая мою ладонь.
- Да, но не в этом дело. Перед тем, как я проснулась, это чудовище всадило свои когти мне в спину. И я не знаю, как это получилось, но когда я проснулась, то у меня оказались раны именно там, куда были всажены когти, - выпалила я на одном дыхании.
- Что? - удивленно спросил Лухан. - Раны? Тебе надо их срочно обработать. Пойдем к Чонхи, - он со всей силой потянул меня в сторону. Это движение заставило меня вскрикнуть от боли и упасть на колени. В этот момент увечья будто стали еще глубже.
- Нет, стой! Я не хочу, чтобы кто-то знал об этом. Меня обязательно запрут снова, - прошептала я, с трудом сдерживая слезы.
- Не говори глупости, тебе помогут, - дверь комнаты отворилась, и из-за нее показался Тао. Он присел рядом со мной и успокаивающе погладил по голове.
- Ты все слышал? - спросила я. Стало тяжело дышать, и поэтому слова произносились с большими паузами.
- Мы все слышали, - послышался голос Сухо. Отлично. Как же я, черт побери, рада. - Тебе нужно идти к Чонхи, - парень помог мне встать. Хоть он и поддерживал меня, но я все равно с трудом держалась на ногах. Делать было нечего. Пришлось с ними согласиться и пойти к дедуле.
***
Несмотря на глубокую ночь, господин Пак не спал. Он будто ждал нашего прихода и совсем не удивился, когда увидел нас на своем пороге. Он со спокойным лицом выслушал рассказ о моем сне от Лухана, потому что у меня уже не было сил говорить. Я лишь сидела и тяжело дышала, пытаясь не завыть от боли.
- Михен, не пугайся, пожалуйста, - дедуля подошел ко мне и взял руками за голову, слегка сдавливая виски. - Чтобы обработать твои раны, мне нужно точно знать, что за существо это было. Посиди несколько секунд не двигаясь. Хорошо? - я лишь кивнула в знак согласия и закрыла глаза. В этот момент у меня в глазах потемнело, и сознание будто провалилась в бездну. Я снова увидела этот сон, но уже более в быстром темпе, как будто кто-то поставил на перемотку видео. И прямо перед тем моментом, когда чудовище подошло ко мне, я открыла глаза, от чего дедулю отбросило от меня на пару метров.
- Он... Как это может быть? - Пак Чонхи был ошеломлен и, я бы сказала, немного испуган. Придя в себя, он подошел к небольшому старинному зеркальцу и начал что-то шептать, глядя в него.
Буквально через минуту посреди комнаты начало образовываться облако серебристого дыма. С каждым мгновением оно все больше и больше приобретало форму человека. Когда же процесс образования завершился, то перед нами стояла та самая женщина из столовой. Она была бледной и полупрозрачной. Я могла рассмотреть сквозь нее предметы, стоявшие за ее спиной. Женщина была необычайной красоты. Все ее черты лица, можно сказать, были идеальными.
- Да, господин? - безэмоционально спросила она.
- Обработай увечья Михен, пожалуйста. Они получены от нага. Ребята, нам надо поговорить, разбудите младших. Встретимся в моем кабинете, - после этих слов дедуля вышел из комнаты, а в след за ним и все парни. Я осталась наедине с призраком.
- Разденьтесь и повернитесь спиной, пожалуйста, - я так и поступила. - Сейчас будет немного холодно, потерпите, - с этими словами женщина вылила мне на спину какую-то холодную тягучую жидкость. После того, как она соприкоснулась с открытыми ранами и ссадинами, начала слегка вибрировать и светиться ярко-голубым светом. Постепенно боль прекращалась, а жжение останавливалось, и раны начинали затягиваться. Я могла снова свободно дышать и двигаться. Но на смену боли пришла сонливость, и меня внезапно потянуло в мир Морфея.
- Спасибо, - пробормотала я и погрузилась в сон.
***
- Зачем нас разбудили? - возмущался полусонный Сэхун. Семь человек сейчас находились в кабинете, освещенном тусклым светом лампы.
- Отец Михен может быть серьезным врагом. Нам надо что-то делать? - рассуждал Чонхи, копошась в бумагах, разбросанных по столу.
- Он разве не умер много лет назад? - спросил Крис.
- Мы так думали, потому что в самый разгар битвы он исчез в тумане. Но, видимо, если он снится своей дочери и предупреждает ее о чем-то, то он жив, - мужчина нашел то, что искал и теперь внимательно перечитывал необходимые бумаги.
- Объясните мне, чем он может быть опасен? Разве он не человек, как и Михен? - подал голос Кай.
- Нет, он не человек, Кай. Он наг. Да и Михен не просто человек. У нее, скорее всего, есть способность видеть будущее, - Чонхи подошел к камину и зажег огонь. Бросив в него какие-то травы, он присел над самым огнем и начал что-то нашептывать, держа руку над языками пламени.
- Что вы делаете? - спросил Тао.
- Хочу спросить все у главного персонажа, - мужчина потушил огонь и зачерпнул немного пепла на лист бумаги. - Принесите сюда то зеркало, - указал он на большое зеркало, высотой с человека, стоявшее в самом углу кабинета.
Когда напротив него поставили зеркало, он начал обмазывать его пеплом. После того, как пепел закончился, Пак Чонхи достал из кармана серебряный нож, подаренный своим старым другом, и, сделав небольшой порез на пальце, провел им по зеркалу, оставляя за собой маленькую дорожку крови.
Отступив на шаг назад, он начал ждать. Постепенно отражение пропадало, и на его месте появлялся другой кабинет и очертания до боли знакомой фигуры. Чонхи сразу же узнал в этой фигуре своего старого друга. Друга, с которым их разлучила судьба и обстоятельства. Они теперь находились по разным сторонам, в разных лагерях.
