Самое опьянительное для меня — преданность в несчастье. Это затмевает всё.
— Серкан! — Радостный голос Энгина разрушает идеальную тишину в офисе, привлекая многочисленные взгляды работников, заставляя отстранённо закатить глаза от чрезмерного внимания к своей персоне. И конечно же, подобных реакций стоило ожидать несомненно. Последние несколько лет появление Серкана Болата в собственной фирме становилось настоящей сенсацией, а иногда он даже с отчаянием задумывался над тем, что потерял былой авторитет, практически тактильно ощущая как «ArtLife» постепенно становился чем-то невероятно далеким и отчуждённым. Сезгин по-дружески хлопает Серкана по плечу и крепко пожав его руку, эмоционально интересуется: — Брат, какими судьбами? Мы ждали тебя в конце следующей недели, как и обычно. — До этого широко сверкающая улыбка, моментально спадает с губ мужчины и он воровато оглядывается по сторонам, наклонившись к уху Серкана, дабы избежать лишнюю слышимость: — С Эдой что-то? Какие-то осложнения? Не томи, брат! Серкан передергивает плечами, небрежно ослабив галстук на шее, который казалась перекрывал любой доступ кислорода. Мысли о том, что с Эдой могло быть что-то не так вводили в бескрайнее беспокойство и стараясь не разгонять лишнюю панику, он отмахивается, легко дёрнув головой: — Нет ничего. Эда в порядке. — Мужчина перехватывает из рук подоспевшей ассистентки увесистую папку и продвигаясь в сторону своего кабинета, перелистывает страницы, изучая изменения в проектах, которые успешно пропустил за несколько месяцев. Помимо этого незаинтересованно продолжая диалог с Энгином: — Они с моей матерью осваивают новую технологию йоги. Заполонили дом испанскими благовониями, твердят что-то о медитаци. — Он резко захлопывает документацию, уже в дверях оборачиваясь к другу: — Постепенно я вернусь к делам холдинга. Не могу больше оставаться в стороне. — Замечательная новость, брат! Тебя не хватает в офисе. Ещё немного и Эрдем возомнит себя священным Аллахом! — Сезгин широко улыбается своей привычной ухмылкой, но потом мгновенно замолкает, аккуратно начиная: — А как же Эда? Разве она может находиться без твоего присутствия дольше нескольких часов? — Энгин! Лучше займись работой. Цифры в месячной задолженности фирмы не впечатляют меня. Не должно такого быть. — Серкан вынужденно пропускает мимо ушей заданный вопрос и твердо впихивая в руки растерянного Энгина желтую папку, подталкивает его к выходу, выкрикивая куда-то в пустоту просторного офиса: — Лейла! Принеси чашку кофе и направь в мой кабинет г-жу Селин.***
В висках неприятно пульсирует. Строчки разбегаются перед глазами, совершенно разрушая попытки сконцентрировать разум исключительно на конструкции жилого здания. Серкан измученно выдыхает, делая приличный глоток, кажется уже третьей по счету чашки кофе. Он не видел Эду в течение восьми часов, что было впервые за последнее время, длительное расставание с этой девушкой наводило беспорядок в голове, вытесняя любые мысли о работе. Вдруг ей станет плохо? Если она нуждается в его присутствии в данную минуту? Или же старается побороть очередной приступ паники, в то время как его нет рядом? Нет. Нет. Серкан грузно наваливается на спинку удобного кресла, потирая переносицу, заставляя себя сосредоточить внимание исключительно на координатах нового проекта. Однако взгляд непроизвольно мечется в направлении к телефону, невзначай подбрасывая в мозг мысли о том, что он мог бы позвонить ей прямо сейчас. Удостовериться, что Эда в порядке и вернув себе трезвое мышление вернуться к работе как и планировал изначально, приблизительно ещё на несколько часов. Характерный звук каблуков эхом отлетает по стенам помещения и ощутив на трехдневной щетине прикосновение губ, Серкан выпадает из размышлений: — Селин. Рад видеть тебя. — Мужчина искривляет губы в какой-то не до конца твёрдой улыбке и сцепив руки в замок, задумчиво подпирает подбородок. — И я невероятно рада видеть тебя, любимый. — Она тепло улыбается, элегантно опускаясь на любезно предложенный стул: — Прости, что не пришла раньше. Пыталась разобраться с делами, чтобы мы могли провести этот вечер наедине. — Её ладонь нежно накрывает руку Серкана, а голубые глаза полны надежды: — Не представляешь как я скучаю. Мы практически не видимся. Но я действительно рада, что всё налаживается. Сегодня ты задержался в офисе значительно дольше обычного и я предположу, что постепенно Эда справляется со всем, а в таком случае, мы могли бы поужинать вместе. За углом открылся новый ресторан. Под руководством самого шефа Александра! Там подают невероятно вкусную рыбу. — Селин. Не пойми неправильно, но я не смогу пойти с тобой в ресторан этим вечером. — Ответ стирает довольную улыбку с губ воодушевленной женщины и стараясь не привлекать возможный вариант событий, который мог закончиться неприятным конфликтом, Серкан поднимает в воздух кипу документации, слегка встряхнув: — Работы слишком много, я стараюсь восполнить упущенные мной месяца, хочу как можно скорее включиться в привычный ритм. В последнее время я отдалился от дел касающихся «ArtLife», хочу заново взять всё в свои руки, вникнуть в суть. Не обижайся. Мы обязательно пообедаем вместе, Эде также не помешает развеяться, думаю новый ресторан придётся ей по душе из-за любви к морепродуктам. — Эда? — Селин невольно искривляет лицо, гордо вскинув точеный подбородок: — Я сейчас не ослышалась, не так ли? Говоря о нашем совместном ужине, ты действительно хочешь пригласить Эду? Мы что, Шведская семья, Аллах-Аллах! Осознавая, что попытка избежать конфликта только напрямую подтолкнула к нему, мужчина устало прикрывает глаза, беспомощно качнув головой. — Селин, послушай. Я не планировал оставлять Эду одну на длительный период, за исключением дел касающихся холдинга. Она ещё не до конца пришла в себя, нужно немного времени и... — И? Немного времени, Серкан? Два года! Два года прошло с момента как ты заученно твердишь мне одну и ту же фразу! По-твоему, промежуток в несколько лет, можно измерить словом «немного»!? В таком случае, ты действительно ничего не понимаешь, Серкан Болат! — Истерично подорвавшись со своего места, Атакан небрежно одергивает лиловое платье на своём теле, приблизившись практически вплотную к Серкану: — Не хочу больше ничего слышать! Ничего, что касалось бы Эды! Я устала. Эда. Эда. Эда. Ни о чем кроме неё ты думать не в состоянии! Если не Эда и её выдуманные атаки во сне, то кипа бумажек и управление «ArtLife»! — Селин не сдерживая агрессии, сметает многочисленные папки с гладкой поверхности стола, эмоционально размахивая руками: — Неужели ты действительно не понимаешь? Мне нет места в твоей запрограммированной на жалкой цветочнице голове! Нет! На протяжении четырёх лет я ждала от тебя предложения! Четыре года, Серкан! И когда наконец всё шло к свадьбе, на наши головы рухнула Эда Йылдыз! Рухнула, не оставляя от наших отношений ничего целого! Ты носишься с этой девушкой словно со стеклянной вазой! И имея последнюю каплю гордости, я сделаю то, что должна была сделать уже давно! — Селин небрежно стягивает с тонкого пальца помолвленное кольцо и опустив его перед лицом мужчины, выговаривает с отчаянными слезами на глазах: — Я устала быть лишней, Серкан. Я не отказываюсь от тебя. Даю время всё взвесить и обдумать. Захочешь видеть меня в своей жизни в качестве супруги, избавься от балласта! — Брови мужчины озадачено хмурятся и перехватив в свои руки небольшой клатч, Атакан нервно усмехается: — И ты прекрасно понимаешь о ком идёт речь. Прошло два года, Серкан, прими наконец тот факт, что она больше не вернётся к прежней жизни. Оставь попытки! Жизнь Эды разрушена! Не дай ей разрушить и твою. — Селин раздраженно смахивает противные слёзы, невесомо коснувшись напряженной скулы Серкана и прежде чем покинуть кабинет, на выдохе выговаривает: — У тебя будет несколько недель, до того как я улечу в Словению. Надеюсь ты примешь верное решение. Стук каблуков разрезает тишину.***
Звёзды в лужах – делить с тобой Тёплый ужин – делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой.
Сердце колотится невероятно сильно, отдаваясь глухим эхо в висках, накрывая волной беспокойства. Руки охватывает дрожь. Он должен успеть оказаться рядом. Стёкла спортивного автомобиля застилаются пеленой крупных капель дождя, скрывая любую видимость. Тревожное состояние накаляется с каждым рваным вздохом, заставляя исполнять опасные трюки среди многочисленных машин, создающих непреодолимую пробку. Серкан не обращает внимание на возмущённые сигналы звучавшие со всех сторон, нервно выворачивая руль практически до основания, разгоняясь до запрещённой скорости. Автомобиль заносит на ходу, когда шины касаются грунтовой дороги. Территория дома оказывается в пределах видимости, визг от резкого торможения остаётся в ушах и выскакивая наружу прямо под нещадный ливень, Серкан взволнованно оглядывается по сторонам, ощущая как мгновенно промокает лёгкая ткань рубашки, неприятно прилипая к телу. Дрожь мгновенно окутывает изнутри и небрежно смахивая со лба капли дождя, он пытался рассмотреть перед собой любой намёк на присутствие Эды. Ветер со свистом завывает, раскачивая густую кромку деревьев рассаженных на обширной территории сада, угрожая переломить их слабые стебли напополам очередным вихрем. Рассмотреть ничего не получается из-за кромешной темноты, смешанной с непроглядной стеной дождя. И только благодаря характерному лаю Сириуса где-то в самом конце сада, Серкан может ориентироваться, направляясь на звук, практически переходя на бег. — Эда! Девушка вздрагивает. Она поднимает заплаканное лицо, но не прекращает истерику, хватаясь за голову обеими руками, как-будто пытается избавиться от каких-то слышимых только ей голосов внутри разума. Сириус вьётся около неё, продолжая лаять, чувствуя энергетику не предвещающую ничего хорошего. — Эда! — Серкан испуганно опускается около неё, практически упав на колени, пачкая идеальные брюки землей и скошенным газоном, перехватывая в свои надёжные объятия, ощущая насколько продрогло её тело, пробиваемое невероятной дрожью. Он обхватывает её лицо своими руками, губами прижимаясь к мокрому лбу, бережно убирая с лица прилипшие прядки волос: — Посмотри на меня! Эда. Я рядом. Мы возвращаемся в дом, ты замёрзла. Девушка старается упрямо оттолкнуть его от себя, но из-за чувства невероятного холода руки не слушались, бессильно ударяясь о твёрдую грудь Серкана не оставляющего попыток успокоить и удобнее устроив Эду в своей хватке, мужчина поднимает её хрупкую фигуру с холодной земли, не чувствуя ничего кроме пожирающей безысходности. Невольные мысли посетили запутанный рассудок. Визитка переданная г-жой Дилек, до сих пор оставалась у него и возможно теперь, не казалась такой бесполезной.***
Эда сидела на удобной кровати, удерживая в дрожащих от не отступившего до конца холода ладонях, кружку с горячим чаем. На её плечах лежал тёплый плед, а Сириус преданно поскуливал, устроившись рядом и перенимая на себя сломленное состояние девушки. Тусклый свет ламп переливами освещал комнату, но даже не смотря на то, что практически ничего нельзя было разглядеть, Эда чувствовала на себе тяжёлый взгляд Серкана, одновременно с этим зависшего глубоко в своих мыслях. Она не любила затянувшиеся паузы, осознавая, что чаще всего за ними следовал взрыв. И Серкан определённо умел читать её мысли, звучно опуская гранёный стакан с остатками бурого виски на самом дне, на поверхность небольшого столика, измученно потерев переносицу: — Эда, подобное переходит любые границы разумного, ты ведь понимаешь? — Мужчина с тяжелым вздохом поднимается с мягкого кресла в углу комнаты, тревожно расхаживая из стороны в сторону. Он не знает, что двигает его мыслями и разумом в данную секунду. Может быть невероятная усталость от происходящего, может быть волнение за эту девушку, не исключено даже воздействие крепкого алкоголя. Не понятно. Но тот разговор, который Серкан вынужденно откладывал уже миллион раз, внушая себе то, что он мог запросто ранить чувства Эды и разрушить их связь, вырывается наружу, принимая более резкий контекст, чем планировалось изначально: — Послушай. Ничего не налаживается! — Скулы сжимаются от бессилия и не сдерживаясь, Серкан смахивает с маленькой полки многочисленные статуэтки, совместно с несколькими рамками, что в последствии разбиваются о твёрдую плитку. Он не даёт отчёт своим действиям: — Иногда мне кажется, что все мои попытки ни к чему не приводят. Я устал пытаться, устал каждую минуту допускать мысли о том, что пока меня нет рядом, ты делаешь очередные бессмысленные вещи, устал опасаться и ежесекундно опекать тебя! Эда. Ничего не выходит. Не получается! Ты ведёшь себя неблагодарно! Должно быть думаешь, что весь мой мир крутится вокруг тебя! Ничего подобного, Эда. Нет ничего подобного! — Разъяренно выкрикивает Серкан и не известно как оказавшийся в его руке стакан, встречается с противоположной стеной, разлетаясь на мельчайшие осколки. Сириус подрывается, начиная несдержанно лаять, Эда вздрагивает, до боли в лопатках вжимаясь в спинку кровати, ощущая как солёные слёзы омывают лицо. Кажется, она впервые видела Серкана таким несдержанным, холодным и отдалённым, из-за чего сердце непроизвольно сжималось, будто его разрывали на мелкие части, превращая в безжизненный камень. Девушка безмолвно следит за тем, как мужчина продолжает расхаживать по комнате, запуская пятерню в идеально уложенные волосы, устраивая на них беспорядок. Он неожиданно останавливается, оставаясь спиной к ней, выдавливая какую-то абсолютно нервную ухмылку: — Я разрушил из-за тебя и свою жизнь! Ты самая настоящая проблема на мою голову, Эда Йылдыз! Время останавливается для них двоих. Тишину разрушает исключительно тяжелое дыхание и тиканье настенных часов. Ногти Эды выпиваются во внутреннюю сторону ладоней невероятно сильно, оставляя небольшие шрамы, она глотает слёзы отчаяния, не веря в происходящее. Рассудок уплывал куда-то, очевидно подталкивая к новой атаке, спровоцированной эмоциональным выпадом Серкана, но Эда упрямо отгоняла подступающую панику, концентрируя внимание исключительно на происходящем, не позволяя закрыться в себе. Безмолвная борьба девушки с собственным разумом привлекла к себе взволнованный мужской взгляд. Вначале в нем читается бессознательная ярость, постепенно перерастающая в отрешенный испуг. Он обидел её из-за собственной слабости. Раз. Два. Три. — Нет. Нет. Я кретин, Эда! — Осознание приходит достаточно поздно, только после пересечения взглядов в одном из которых читалась абсолютная пропасть. Серкан сбито выдыхает, мотнув тяжелой головой, разгоняя помутнение и подаёт осипший голос: — Я вовсе не хотел говорить этого. Прости меня. — Он окончательно приходит в себя, возвращая привычную сдержанность, оказавшись рядом и протягивая свои руки к ладоням Эды, нежно сжимает, помогая расслабить сжатые кулаки, причиняющие боль. — Эда? Посмотри на меня. Ты никакая не проблема, слышишь? Я сожалею о сказанном. Нет ничего подобного! — Серкан бережно обхватывает лицо девушки в свои ладони, судорожно стирая капли прозрачных дорожек на побледневших щеках, он винил себя невероятно, проклиная воздействие алкоголя и глупого страха в одном составе, в итоге приводивших к необдуманным словам и поступкам не имеющим смысла. Эда не плачет. Слёзы стекают непроизвольно. Услышать подобное было неприятно, больно и до дрожи в теле невыносимо. Однако, она не могла винить Серкана, осознавая, насколько непростой стала для него когда-то привычная жизнь, потерпевшая не мало изменений. Он отдал ей несколько лет своей жизни и имел право чувствовать безысходность и сожаление. — Серкан Болат, никогда не жалеет о совершённых поступках, разве не ты говорил мне это в первый день нашего знакомства? — Хрипло отзывается Эда, легко остановив его ладонь, она отстраняет его прикосновения, но не разрывает зрительного контакта: — Ты сказал то, что посчитал нужным, не отказывайся от своих слов. И я вовсе не виню тебя за то, что ты хочешь вернуться к прежней жизни. Я достаточно отняла у тебя за несколько лет и хочу всё исправить. — Признаётся девушка, смахнув несколько непрошенных капель на щеках: — Я не имею ничего против реабилитационной клиники. Серкан хмурится. Он задумывается на несколько секунд, прежде чем в очередной раз бережно сжимает ладони Эды, задаваясь осторожным вопросом: — О какой клинике речь, Эда? О чём ты говоришь? Я не совсем понимаю. Девушка устало покачивает головой, очевидно ожидая, что услышит правду из его уст, заслуживая этого. — Может быть я не совсем здорова, но могу мыслить здраво и сопоставлять факты. Я слышала ваш недавний разговор с г-жой Дилек, заранее предполагая, что он не несёт ничего положительного. — Сдержанно информирует девушка, избегая встревоженного взгляда напротив, она как-то измученно усмехается: — Не притворяйся, Серкан. Признайся в первую очередь самому себе, что у тебя больше не осталось сил вытягивать меня из беспросветной бездны. Постепенно ты сдаёшься, но не хочешь признавать очевидного, тебе тяжело, Серкан и я совсем не виню тебя. Я сковываю твою жизнь из-за чего в ответ чувствую себя эгоисткой. — Эда остаётся в раздумьях на несколько секунд, терзая нижнюю губу до мелких укусов, сдавленно выдохнув, произносит: — Иногда, выбор казавшийся нам худшим, становится самым правильным. Серкан хмурится. К чему она клонит? Его сердце выбивает бешенный ритм от волнения, но голова остаётся холодной и здравомыслящей, выстраивая цепочку, способную вывести ситуацию из точки невозврата. — Послушай, ты встревожена происходящим. — Серкан меняет своё положение, поднимаясь с согнутых колен и возвышаясь над девушкой, нервно проводит ладонью по своему лицу, в попытке стереть наваждение. Придав голосу недостающей твёрдости, он старается вывести диалог в адекватный разговор, не закончившийся чем-то неизбежным: — Я понимаю, из-за стресса всё немного усугубилось, но клянусь тебе, Эда, я никогда не смел допустить и мысли о том, что тебе требуется помощь психиатрической клиники. Никогда. Разве я могу оставить тебя? — Проницательный взгляд находит осознанный огонёк в глазах девушки, придавая сил продолжать эмоциональную речь: — Я испугался за тебя, из-за чего не смог совладать с собой, я не хотел говорить тех слов, мной двигал страх за тебя и злость на самого себя из-за собственной беспомощности. Те слова, они не значат ничего, в один момент я просто растерялся, побоялся потерять тебя. — Подобные признания никогда прежде не давались Серкану с должной легкостью, сейчас не было иначе, но навязчивый страх потерять Эду и её доверие, подталкивал к прямым действиям: — Однажды, я пообещал, что мы вместе пройдём через этот переломный период и я никогда не откажусь от своих слов, и осознанного выбора быть твоей опорой в те моменты, когда тебе по-настоящему требуется поддержка. — Небольшая пауза и искренне признание из самой глубины души: — Даже, если понадобится сутками не отходить от твоей кровати, держа тебя за руку. — Ладонь Серкана нежно прикасается к прохладной руке девушки и помедлив секунду, она сжимает её в ответ, переплетая их пальцы в замок. — Не смей думать, что сможешь избавиться от меня раньше времени, Эда Йылдыз. Кажется, мы прочли «Маленького Принца» ещё не на всех языках мира. Небольшая попытка разрядить обстановку выходит положительной. Слабая улыбка касается губ Эды. Никогда прежде они не могли долго злиться друг на друга, осознавая всю привязанность. Иногда, девушка допускала навязчивые мысли, что их руки были скреплены невидимыми наручниками не позволяя обстоятельствам разорвать прочную связь. Разрушить легко, но легко ли выдержать все испытания при этом оставшись одним целым? Абсолютно нет. — В таком случае, закрепим клятву. — Эда улыбается слишком искренне, от чего сердце Серкана трепещет уже в привычном ощущении. Он многое готов отдать за то, чтобы видеть эту улыбку, способную развеять любые, самые тёмные тучи, как можно чаще. Девушка удобнее устраивается в кровати, с серьёзным видом протянув Серкану свою ладонь, намекая на рукопожатие. Он немного медлит, изогнув брови в притворном недоверии: — Хочешь склонить меня к чему-то незаконному, Эда? — Свободная рука невесомо касается её подбородка, очертив овал лица нежным прикосновением пальцев. Щеки Эды неумолимо краснеют, пылая жарким пламенем от одного безобидного прикосновения, вынуждая смущенно прятать взгляд карамельных глаз в разных уголках комнаты, но только не в пронзительных глазах этого мужчины. Она пленила его, с каждой минутой всё глубже затягивая в свой беспроглядный плен, без права на спасение. В этот момент Серкан впервые осознанно поймал себя на мысли, что хотел бы ощутить вкус её алых губ, завлечь в чувственный поцелуй, вышибающий воздух из легких до изнеможения. Он не отдаёт отчёт действиям, утонув в этих бездонных глазах, восхищенно переливающихся в свете ламп. Наклоняется ближе, ощущая сбитое, горячее дыхание на собственных губах и отголоски бешеного сердцебиения, их лица разделяют считаные миллиметры, но никто не решается разрушить опасное расстояние. Эда первая приходит в себя из легкого наваждения, плавящего рассудок. Они не должны. Не должны подаваться минутной слабости. Девушка разрывает тот самый трепетный момент, с некой резкостью выравниваясь на мягкой кровати, выдерживая отдаленное расстояние, старательно не замечая проскочившего отчаяния в небесных глазах мужчины. — Разве я могу? Подтолкнуть тебя к чему-то незаконному? — Эда разряжает обстановку, заливисто усмехнувшись и смущенно заправив лишний локон густых шоколадных волос, продолжает настаивать: — Никогда. Ни при каких обстоятельствах, не отказываться друг от друга. — Йылдыз гордо вскидывает подбородок, уверенно протянув аккуратную ладонь ближе к Серкану и ему хватает нескольких секунд для закрепления данной клятвы, твёрдо сжимая холодную руку своими пальцами в ответ. — Мы придерживались этой клятвы и до этого. Безмолвно. Разве нет? — Мужчина не сводит своих глаз со счастливого личика Эды, в попытке насладиться моментом её искренней радости. Её ладонь всё ещё в его руке. Как и положено. — Да, но теперь всё официально, Серкан Болат. Мы дали клятву. Стали одним целым. И при каждом удобном случае, я буду напоминать тебе об этом! Теперь мы скреплены невидимыми наручниками. — Она снова звонко усмехается, рефлекторно поглаживая ладонь Серкана своими пальцами, чувствуя дурманящее спокойствие окутывающее мягкой пеленой. — Должно ли это означать, что в психиатрический диспансер мы отправимся вместе, уважаемая Эда Йылдыз? — Серкан звучно усмехается, уворачиваясь от декоративной подушки, пролетевшей в миллиметре от лица, наблюдая за мнимой злостью девушки-феи. — Ах. Имей совесть! — Усердная попытка не засмеяться и очередная подушка, которую Серкан предусмотрительно успевает перехватить из слабой хватки: — Не буду смеяться. Совсем не смешно, Серкан! Аллах-Аллах. — А мне кажется наоборот. Уже представляю пестрящие заголовки всех газет и интернет-статей. — Мужчина задумчиво потирает подбородок, при этом совсем не с первой попытки избавляется от вырывающегося изнутри смеха, который всё ещё неизбежно вырывался наружу каким-то отрывками: — Прости, Эда, но я не могу пожертвовать своим высоким авторитетом. Кто захочет вести сотрудничество с человеком, проводящим переговоры через Skype в стенах психиатрического отделения? — Прекрати шутить на серьезные темы, Аллах-Аллах! В самом деле, не смешно. — Эда не сдерживается, наперекор её словам, звонкий смех разлетается по всему помещению, но девушка вовремя берет себя под контроль, исказив на лице исключительно серьёзное выражение: — У тебя не отнять профессионализма, о великий, Серкан Болат! И даже в стенах, как ты выразился, психиатрического диспансера, не будет отбоя от нового сотрудничества. Исходя из чего, ты и твой высокий авторитет, можете составить мне компанию. — Йылдыз усмехается, ударяя в мужское плечо аккуратным кулачком, следом хитро подмигнув. — Повременим с этим. — Серкан отмахивается. Улыбка исчезает. Он задумывается, немного взволнованно покручивая тонкий браслет на запястье Эды, ощущая как её взгляд становится взволнованным в ответ. Сейчас или никогда. Он обещал ей, что они справятся и сделает для этого всё, казалось, пришёл момент приступать к прямым действиям. Серкан не отпускает руку девушки, но меняет своё положение, занимая свободную сторону двухспальной кровати, удобно располагаясь около Эды поверх мятого одеяла, предусмотрительно разделяющего их тела друг от друга. — На самом деле, у меня имеются иные действия и варианты решения нашей маленькой проблемы. Ты доверяешь мне, не так ли? — Интересуется Серкан, в очередной раз попадаясь в омут карих глаз. Её взволнованный взгляд опускается на их сплетенные руки. Недавнее спокойствие сменилось волнением, но зная Серкана слишком хорошо, Эда осознавала, он никогда не навредит ей. Откуда эта заминка? Она знает ответ на заданный вопрос заранее, но даёт себе немного времени, прежде чем заговорить, предварительно скрепляя их ладони крепче между собой, вновь встречаясь взглядом со своим душевным успокоением: — Доверяю, ты знаешь это и без моего ответа, не должен был спрашивать. — Знаю, но хотел услышать подтверждение из твоих уст. — Коротко соглашается мужчина, придвинувшись немного ближе, позволяя Эде ощутить жар исходящий от его тела, точно как и от поглощающего взгляда, дарившего необъятное чувство нежности. — Мне не хватает моего личного ассистента. Без тебя пусто в стенах «ArtLite», Эда Йылдыз. Мне кажется, самое время вернуться. Эда теряется. Её взгляд взволнованно мечется по сторонам, а сердце учащает пульс. С момента её последнего выхода в люди прошло два года, два самый тяжёлых года, в которые пришлось столкнуться с ужасными атаками и мучениями, могла ли она выйти за пределы этого дома, до конца не вернувшись в прежний ритм жизни? Неизвестность пугала и угнетала. Её появление произведёт фурор, всё внимание будет сконцентрировано исключительно на её состоянии, сможет ли она выстоять, не уловив очередной приступ панической атаки на глазах всего офиса? Леденящий страх. Но иногда, шагнув в неизвестность, возможно найти тот самый шанс. Шанс вернуться к прошлой жизни. — Я-я н-не знаю, Серкан. — Голос дрожит из-за чего слова получаются сбитыми. — Не уверена, что смогу. С момента как я покидала стены этого дома прошло несколько лет. Может стоит начать с места, менее сконцентрированного на большом скоплении людей? Мы могли бы выбраться куда-то с тобой наедине. — Эда неловко пожимает плечами, следом дополняя: — Для начала. — Обязательно. Вместе мы выберемся ещё не в одно место, Эда. Любой уголок мира, выберешь любую страну, любой город и даже заснеженную Арктику, если пожелаешь. — Мужчина сокращает расстояние между ними до минимума, прижимая дрожащую фигуру девушки к своей груди, бережно поглаживая её затылок: — Но по настоятельным рекомендациям г-жи Дилек, первым шагом к твоему восстановлению послужит немного общения с кругом когда-то близких тебе людей. Тебе не стоит ничего бояться, в офисе любят тебя и ждут возвращения. Легкий кивок головой где-то в области мужской шеи, служит неким согласием, руки девушки плавно обвивают талию Серкана, она удобнее укладывается на его груди, вдыхая в легкие родной аромат, окутывающий душу тёплым осознанием того, что она могла ничего не опасаться рядом с ним, могла довериться. Сон постепенно уволакивал в своё царство. — Я верю в то, что ты сможешь, я буду рядом, наблюдать за тобой с гордостью и в любую минуту подам свою руку, если потребуется. — Поддерживающие шепчет Серкан, невесомо, но невероятно чувственно касаясь лба девушки горячими губами. Лёгкая улыбка и расслабленно прикрытые глаза: — Спокойной ночи, девочка-фея. Мирное сопение у края уха и прохладный нос уткнувшийся в изгиб шеи. Серкан осторожно вытягивает свободный край пледа, укутывая Эду в тёплую ткань, совместно со своими объятиями, ощущая размеренное сердцебиение. Она счастлива, значит счастлив и он. Сон уволакивает, когда на закромах уплывающего в царство Морфея разума, остаётся исключительно звук проливного дождя, вонзающегося в стёкла, после очередного вихря холодного ветра, вдали слышится раскат грома из-за чего Эда мелко вздрагивает сквозь сон, но ощущение крепкой руки на талии, не даёт панике взять власть над разумом. За окном усиливался ветер, сгущая тучи и превращая мелкий дождь в непроглядный ливень. И только тёплые объятия не позволяли непогоде за окном, разрушить волшебный момент двух соединившихся этой ночью сердец. — Я люблю тебя. Тихо, но осознанно. Серкан не соображает, не может сконцентрировать внимание. Сон настигает его окончательно, день был тяжелым для них двоих. И единственное, что тревожило в последние минуты перед тем как окончательно заснуть: Признание было его разыгравшимся воображением или реальностью?