Вся его жизнь — это одна большая неудача.
Так было не всегда. Примерно до мая прошлого года: его выгнали из университета, бросил рутинную учебы, загоревшись желанием писать музыку. Но пожалел об этом. Желание пропало также быстро, как и появилось. Это пугало, а начинать заново вовсе не хотелось. Они открыли бизнес. Минги был так рад, что Юнхо обрел новый смысл, что он не сидит дома, выпивая, а готовит и занимается тем, чем нравится. К чему душа лежит. Идея для кафе была просто идеальной — небольшой уголок воспоминаний. На стенах висят полки с фильмами напрокат, начиная с «Титаника» заканчивая «Астралом», а также джазовые, так взлюбившиеся Юну, пластинки со старой джазовой музыкой. Атмосфера помещения всегда манила посетителей — ухоженная и уютная обстановка, приятный запах корицы и выпечки, красивые песни из радио. Это заставляет улыбаться, но тревожные мысли от этого никуда не деваются.Поэтому он живет дальше.
Скорее существует. Он ничего не чувствует, внутри пустота, а он просто кукла. Тонкие слабые руки, беспокоящиеся от вечной тряски, худое бледное лицо, потухшие черные глаза, которые когда-то ярко светили и согревали, словно два огня. Чон устал.***
Валяется в кровати долго, будто размяк. Сил не оставалось просто выключить мобильник, что уж говорить про работу. Но он встает. Каждый раз перебарывая себя, смотрит в зеркало улыбаясь. Ему кажется, что он живой, он чувствует, но как только она пропадает с лица — Юнхо умирает. Где-то глубоко внутри умирает, но старается этого не замечать. Время ближется к десяти, телефон разрывается напрочь от звонков и гневный сообщений со всех соц.сетей по типу: «несмотря на то, что ты мой друг, я оштрафую тебя!». Юн улыбается при виде или хотя бы воображении о том, как выглядит злой Сон — это смешно и радовало. Минги всегда краснеет, почти кричит на него, срывая голос и тот похож больше на бурундуков, чем на грозного начальника, поэтому их ссоры заканчиваются на смехе Хо и опять разочарованном друге. Но Мин всегда такой яркий, заметный, обладающий лидерскими качествами, но кое-что его волнует и Чон не понимает что именно. Если бы тот смог помочь, но бессилен. — Наконец-то! Юнхо, я тебя предупредил: еще одно опоздание и твоя жопа будет под угрозой. — Не бузи. Я готов к работе, — сказал тот, снимая мокрую от небольшого дождя верхнюю одежду. — Может, тебе пару найти? Вдруг расцветешь, будешь как я. — Может, просто я никого не люблю? — А люди любят, а т-…-- его заставили замолчать на полуслове. — Я понимаю, но кто влюбиться в меня? Глаза разуй, я вечно злой, уставший и вообще, — попутно своему автопортрету, парень надевал бежевый фартук с вычурной белой фразой на нем, — лучше не надо. — Ну ты вникни. Сразу отнекиваешься, смотри, та девушка каждый день приходит и смотрит на тебя, — потирая кружку, добавил он, — попробуй… — С чего ты взял, что мне это интересно? Минги, я сам разберусь, — закрыв дверь в кладовую, где стоял его друг и обратившись к девушке, сказал, — я Вас слушаю. — Можно Ваш номер? — Да! Соглашайся Юнхо! Иначе я тебя вые…выкину отсюда! — кричал тот. — Извините, — Чон тяжело вздохнул, — у меня уже есть любовь. Девушка, сразу поменяв взгляд с кокетливого на отвращенный, фыркнула себе под нос: «каждый второй в этой стране гей. Да что со мной не так?!» Взглянув в окно, наблюдая за девушкой и не обращая внимания на гневные звуки и крики Сона, он заметил, как вокруг столпилось много людей. Краем уха, услышав знакомую музыку, попросил друга не орать так громко и, выпустив его из маленькой коморки, приложил к его губам палец, грозно смотря, намекая тому, что стоит помолчать, иначе Сон Минги может остаться без языка. — Слышал? Знакомая мелодия… — Да, наверное, потому что напоминает песню с нашего клуба в старшей школе. Юнхо счастливо улыбнулся и принялся работать дальше. Он сам не понимал, почему так рад и чему: может, воспоминания горой нахлынули на него или мысль о том, что уличный музыкант разбавляет их рутину — главное лишь то, что Хо мгновенно изменился. Будто этого ему и не хватало, чего-то нового, необычное, что заставит заново жить на глазах, открывая второе дыхание. Музыка играет с темных, мрачных улиц уже два часа без перерыва. Прохожие начинали медленно расходиться, а струны двигались все медленнее и медленнее, крики детей и веселый топот сходил на нет. Но мелодия буквально влюбила в себя, заставляя проигрывать в голове Юнхо ее все чаще и чаще, пританцовывать, мотая головой. Он готов работать вечно без выходных, но она резко прекратилась… Юн выбежал на улицу, перебегая дорогу сквозь машины, которые еле успевали тормозить, ругаясь на парня из окон. — На, — сказал Хо, протягивая музыканту стакан с кофе, — ты, то есть… Вы играли так долго, а мне так понравилось, а деньги дать не могу, самому нужны, но… — Благодарю, — вежливо ответил тот, слегка удивляясь и принимая стакан из покрасневших от холода рук, — я пойду тогда? — Стойте, а Вы будете еще здесь? — парень слегка дернул плечами из-за терпкого ледяного дождя. — Да, сколько смогу, — мило улыбнувшись ответил гитарист и еще раз поблагодарив, сказал, — идите, иначе промокните насквозь. Усмехнувшись, Юн кивнул, убегая обратно в здание. От событий остался приятный осадок, кажется, что тот расцвел, как и говорил Сон. Не заметить хорошего настроения не от какой-то шалости, Минги насторожился, но после весело кричал о том, что тот влюбился. Но все равно было то, что не оставляло в покое. Мин однозначно что-то скрывает.