Отголоски

Ганнибал не любил вечера. Вечерами он всегда оставался один на один с собой, а после смерти жены, с её молчаливым призраком, стоящим за спиной. Свечи пускали восковые слёзы на канделябр, стоящий в центре стола, усугубляя и без того гнетущее настроение. Красное вино в графине заметно убавилось, пока Ганнибал перебирал бумаги. С недавних пор, как он переехал в этот провинциальный городок, он стал работать на себя и на его заборе красовалась табличка "Доктор Ганнибал Лектер". Пациентов было немного, сломанные руки и ноги, порезы и ссадины. Старики, приходившие к нему на порог со слабостью и просившие сделать им кровопускание. Доктор не любил эти примитивные методы, считая их варварскими и неоправданными, и отказывал, прописывая прогулки и витамины. Его слуга, мистер Вест, пятидесяти лет отроду, был безоговорочно предан хозяину и всячески помогал в нелёгком труде. На ночь он уходил домой, к верной супруге, которая любила кормить Ганнибала и всегда посылала корзиночки с едой через мужа. Хлопнул ставень и снаружи послышался стук, кто-то стучал в низкое окно. Летний вечер не мог скрыть посетителя, кутавшегося в полы плаща и Ганнибал сразу узнал местного нотариуса - мистера Кроу. - Добрый вечер, - поздоровался доктор, открывая входную дверь. - Вы должны мне помочь! - воскликнул нотариус, снимая шляпу. - Из Руана ко мне ехал новый помощник, Леон Дюпюи. Так вот, его лошадь словно взбесилась перед въездом в город, доктор Лектер! Она скинула несчастного юношу и он ударился головой о камень! Он никак не придёт в себя! - Где он? - В карете. - Хорошо. Ганнибал вышел следом за мистером Кроу и распахнул дверь кареты. Там, на обшитых красной тканью сидениях, лежал юноша. Его лицо было бледным, ни намёка на румянец, свойственный его возрасту. Кудрявые волосы растрепались, а у виска слиплись от крови и почернели. Доктор подхватил юношу на руки и удивился его лёгкости, словно он вносил в дом девушку, что упала в обморок. Мистер Кроу следовал за ними, вздыхая и причитая. Уложив Леона на кровать, Ганнибал раздел его до рубахи и кальсон, и накрыл тонким шерстяным одеялом. Рану он обработал быстро и умело:сделал пару швов, наложил чистую повязку. - Он очнётся? - спросил притихший мистер Кроу из темного угла, где дремал на стуле до этого момента. - Разумеется. Возможно, будут головные боли и слабость, но он молод, а молодые люди быстро идут на поправку. - Я возлагал большие надежды на этого мальчика! - Идите домой, вы устали. Да и я тоже. Ганнибал проводил нотариуса и прошёл в свой кабинет, где налил вина в большой бокал. Посмотрев на огонь свечей через рубиновую жидкость, он выпил её за пару глотков, устало опускаясь на стул. Заснул он здесь же, сидя за большим столом, на ворохе своих бумаг. - Господин Лектер! Господин Лектер! Ганнибал приоткрыл глаза и сощурился от яркого солнечного света, бившего из окна. Мистер Вест тряс его за плечо, желая разбудить, отчего шатался и доктор, и стол, на котором он лежал, и канделябр с хрустальными подвесками в виде продолговатых ромбов. Подвески мелодично звенели, прогоняя остатки сна. - Вы опять работали допоздна? - сочувственно протянул старик и покачал седой головой. Он поставил небольшой серебряный поднос на котором дымился запечённый палтус, лежал ржаной хлеб и стояла чашка с чаем и молоком. - Привезли пациента, - сонно ответил Ганнибал и взял в руки чашку с чаем. - Я не голоден, мистер Вест. Спасибо. - Боюсь моя досточтимая жёнушка мне не поверит и отправит палтуса прямиком мне за шиворот. Прошу, поешьте хоть немного. Доктор Лектер улыбнулся: - Оставьте поднос на столе, я проверю пациента и вернусь. Лицо Веста посветлело и он, откланявшись, вышел из кабинета. Когда Ганнибал вошёл в комнату для гостей, первым делом он проверил дыхание и пульс. Сердце юноши билось ровно и сильно, что несказанно обрадовало доктора. Он расшторил окно, впуская солнечный свет и осмотрел рану на голове. Только убедившись, что всё в порядке, он вернулся в кабинет и позавтракал, восхищаясь готовкой миссис Вест. День прошёл незаметно, пациентов было всего двое, да один выезд на дом. Маленький мальчик подвернул ногу, играя со своим щенком. Было решено щенка выбросить на улицу, но доктор, глядя на милое лопоухое создание, забрал его с собой. - Мистер Вест? - крикнул Ганнибал, как только переступил порог своего дома. Старый слуга вышел из кухни, вытирая руки полотенцем. Наверное он опять пытался сам приготовить ужин, а значит, Лектер ляжет спать с изжогой, Вест любит перчить всё на свете. - Господин Лектер! Кто это? - Щенок. Налейте ему молока. - У него должно быть имя! Как говорил мой покойный дядюшка, мистер Уинстон, каждая тварь должна иметь имя. Будь то кошка или собака. - Уинстон. Пусть его зовут Уинстон. Мистер Вест махнул полотенцем и поманил щенка в кухню, разговаривая с ним, как с человеком, а Ганнибал направился к пациенту. Леон лежал с закрытыми глазами, он так и не приходил в сознание и доктор почувствовал тревогу. Бледное лицо юноши выделялось в полумраке комнаты ярким пятном, нарушающим темноту. Лектер наклонился над пациентом и послушал дыхание. Казалось, Дюпюи просто спит, чуть приоткрыв рот, за которым угадывались ровные и белые зубы. Ганнибал дотронулся до теплой руки и прощупал пульс. Ровный и четкий, он отбивал ритм жизни в пальцы доктора. - Ужин готов, господин Лектер, - слуга просунул голову в дверь и покосился на пациента. - Я запек фазана. - Уже иду! Как только мистер Вест скрылся за дверью, Ганнибал болезненно поморщился и ухватился за желудок, предвкушая жжение. Сколько раз он порывался сказать старому слуге, что в его стряпне можно жарить чертей, такая она острая и жгучая, но глядя в преданные глаза старика, ему становилось его жалко, ведь мистер Вест искренне старался и корпел над готовкой часами. Леон приоткрыл глаза и увидел широкую спину, удаляющуюся из комнаты. Мужчина был одет в белую просторную рубашку и синий жилет из дорогой ткани. "Где я?"- подумал юноша. В голове шумела кровь, а мысли растекались жидкими лужами и невозможно их собрать воедино. Дюпюи поднял руку и коснулся повязки на голове. Он вспомнил, что его скинул жеребец, купленный им накануне. Самсон словно взбесился при подъезде к городу и вставал в "свечку" раз за разом, пока не скинул седока. Но Леон помнил ещё что-то смутное, словно там кто-то был...Женщина, кажется. И она кричала. Головная боль усилилась и юноша закрыл глаза. Завтра. Всё завтра.