баттол-реп

"Мама. Моё первое слово" — корявым почерком растянуто под рёбрами справа. Юре не нравится. Юре не нравится место — чуть ли не единственное мягкое место в его костлявом теле, — он чувствует себя уязвимым там, где написаны первые слова, которые он услышит от своей суженой. Да и без майки летом не походишь — люди просто обожают глазеть на чужие слова. Ещё Юре не нравится почерк и долбанные точки над "ё", потому что в его представлении девочки, которые заморачиваются с точками над "ё", пишут каллиграфически чисто, а не вот так вот, угловато и резко, как будто через сопротивление. У Юры руки, а точнее, бок, чешется сходить на почерковедческую экспертизу, но он почему-то боится. В целом, к своим восемнадцати Юра просто надеется, что она красивая, хоть родители и говорили, что когда он встретит её, она будет для него самой красивой девушкой в мире просто по факту своего существования, что бы он себе не напридумывал (А Юра много чего себе напридумывал: начиная с тринадцати лет его воображаемый идеал успел смениться с пышногрудой блондинки до томбоя через все возможные типы внешности между). Потом Отрикс встретил Волки и тот затащил его на Слово Краснодар, и нацарапанные под рёбрами слова стали нравится ему ещё меньше. Намного меньше. Юра же не идиот — когда каждый первый баттлер на площадке старается изъебаться со словом "слово", это наводит на мысли. По крайней мере, ему повезло больше чем Ване ("Бля ну ты реально противно орешь" — серьёзно? Какой стервой надо быть, чтобы сказать это своему соулмейту?!). Волки отмахивается и переводит тему на Юрины слова. Ване нравится идея, что это фраза из баттла. Он даже флипы предлагает, но Отрикс возражает, что если на его будущей жене написан панч про мамоёбство, даже самый пиздатый, он сгорит со стыда. Отрикс всё равно смутно надеется, что его принцесса залетит на баттлы — не то, чтобы девушкам нельзя ведь, очень даже можно. Но в турнирке нет ни одной, и Юра старается унять свою паранойю. Если он не гей, то его соулмейт не будет парнем — просто как дважды два. С другой стороны, если его принцесса окажется парнем, получается, что... На этом моменте Юра обычно начинает биться головой об стену. Не то, чтобы он гомофоб, но с девушкой было бы проще. Как встречаться с парнем, Отрикс вообще не представляет ни в одном аспекте. Однако, баттлы идут, а со слова "мама" никто первый раунд не начинает, да и они почти все успевают познакомиться и перекинуться несколькими словами перед первым ивентом, так что Юра потихоньку успокаивается. В конце концов, судьбу не наебёшь, кого встретит, того встретит. К тому моменту, как он выпрашивает себе Басоту на Словофест, Юра уже почти не параноит перед баттлами — в смысле не ищет записки своих оппонентов, чтобы сравнить почерк и проверить ставят ли они точки над "ё". На Словофесте шумно и людно, и Отрикс пьян и накурен чуть ли не с самого утра. Ему плохо так, что почти хорошо. От азарта перед баттлом потряхивает. Так что когда Хасан у барной стойки хлопает его по плечу и разворачивает к подошедшему Басоте, Юра не особо слышит, что Хасан в этот момент произносит. "...Тимур...Карим...", что-то ещё. Отрикс ловит взгляд своего будущего оппонента, ухмыляется, говорит что-то, но сам не знает, что. Басота убирает протянутую руку, захлопывает челюсть и уходит, а Юре надо проблеваться, поэтому он игнорирует странный взгляд Хасана и летит в сортир. Юру трясет и выворачивает сначала выпитым, потом чистой желчью и матами, а перед глазами почему-то только лицо Басоты — растерянное и... злое? расстроенное? — как будто Отрикс его ударил. Блять, что он такого сказал-то?! Юра вообще-то фит хотел после баттла предложить. Теперь, наверно, не получится. В конце концов кто-то знакомый находит его, даёт жвачку и бутылку воды, и под локоть ведёт в ринг. Его уже почти не шатает, но голова как в тумане весь первый раунд, и он мысленно хлопает себя из прошлого по плечу за выученный и отрепетированный текст. Басота ему даже улыбается пару раз. Тимуру идёт улыбаться — выдаёт его больной мозг под конец раунда и Юра орёт "Слово" и надеется, что Басота будет читать покороче, чтобы он не успел забыть своё второе слово. Басота читает покороче. Пиздец как покороче. Просто полный пиздец. Юра еле сдерживается, чтобы не наброситься на него прямо перед камерами — но не с поцелуями же. Блять. — Мама. Моё первое слово. — Тимур отводит взгляд, но под рёбра справа как будто кто-то теплую ладонь положил, и Юра забывает как дышать. Но как рэп читать Отрикс и во сне не забудет, поэтому он не запинается ни разу за второй раунд и мысленно даёт себе из прошлого пять за душевную концовку. Господи, спасибо, что он решил на этот баттл обойтись без прямой грязи. Юра тянет руку на автомате, как репетировал, и только потом понимает, что это значит. Тимур смотрит на него недоверчиво, с сомнением, но всё-таки пожимает его ладонь. Говорят, первое прикосновение соулмейта после сказанных обоими слов — лучшее, что может произойти в жизни. Говорят, слова нужны, чтобы к этому подготовиться. Многие делают из этого праздник, специальное свидание, почти таинство. Многие договариваются, чтобы первым был поцелуй. Отрикс определённо рассчитывал на поцелуй, но с другой стороны он не рассчитывал, что у его соулмейта будет член в штанах и что когда он его встретит, Юра будет ловить отхода перед толпой и камерами. Так что — как получилось. Руку прошивает током, током прошивает до самого паха и под коленки, и, судя по заметно расширившимся зрачкам Тимура, ему не хуже. Юра отпускает его ладонь и голова настолько лёгкая и ясная, что кажется — он и на земле не стоит. Басота читает последний раунд и Отриксу так хорошо, что почти плохо. У Тимура красивый голос. У Тимура милое лицо и красивые глаза, и Отрикс хочет его поцеловать. Он бы и поцеловал, похуй на камеры, похуй даже, что парень, но портить ему баттл не хочется. Хочется сказать, чтобы называл его Юрой — Карим это для всех остальных. Хочется спросить, можно ли его называть Тимой или как ему больше нравится. Хочется узнать, что он ему сказал-то при встрече. Посмотреть на свои слова на чужой коже очень хочется. У Юры ебанутый автопилот, он всегда это знал, так что не удивляется, когда обнаруживает, что идёт по ночной улице в сторону гостиницы, сжимая до синяков запястье Басоты. Он больше удивлён, что Тимур спокойно идёт за ним. — Ты закончил баттл? — "Я не вытащил тебя из клуба посреди раунда?" — имеет он в виду, останавливаясь посреди улицы, и Басота таращится на него как на умалишённого. Кивает. — Ты хочешь в гостиницу? — "Ты вообще хочешь со мной разговаривать?" Тимур кивает опять. — Я там тоже ночую, если что. — А, точно. Хорошо. — "Что хорошо, еблан?! Ты в своём уме?!" Остаток внутреннего диалога занимает Юрин мозг до того, как за ним закрывается дверь номера. — Это мой? — "Господи, перестань вести себя как идиот. Басоте не нужен соулмейт-идиот!" Юра мысленно отвешивает себе затрещину. — Ты же открыл дверь. — Басота кивает на ключ в его руке и Юра медленно кивает в ответ. Ну почему в самый важный день своей жизни его мозг отказывается работать? Они садятся на кровать, потому что больше сидеть негде, и Юра хочет снова взять Тимура за руку, но наверно ему нельзя? Хотя может и можно? Что вообще делать-то. — Покажешь? — Юра спрашивает, смирившись с тем, что видимо навсегда разучился составлять внятные предложения. Прощай, лирика, привет, мамбл. Басота, впрочем, его понимает. Или не совсем. Когда Тимур встаёт перед ним и расстёгивает джинсы, последние клетки мозга Отрикса погибают мучительной смертью. Однако, прежде, чем он успевает посчитать сколько Басоте лет (он помнит, что старше Тимура, а ему самому недавно только восемнадцать исполнилось, это значит считается растлением малолетних?), тот приспускает резинку трусов справа и Юра наклоняет голову чтобы прочесть две строчки написанные его рукой вдоль тазовой кости "Я тебя сегодня выебу, так что зови меня Юрой". — Аху... Прости? Прости! Я мудак. — Ничё страшного. Я планку особо не задирал, — Тимур хмыкает и трёт келоидный рубец над Юриным именем. Шрам выглядит старым, но глубоким, и обычно так затягиваются ожоги... блять. Блять. — Это не я. — Басота произносит успокаивающе, как будто Юре должно стать от этого легче. — Отец психанул, схватил паяльник. Мама рядом была, не дала ему... закончить. Выгнала его после этого. Я не помню даже, мелкий был. — Юре определённо не легче. — Прости, — он повторяет шёпотом. — Я так облажался. Басота только фыркает: — Ну и я не девка, так что считай квиты. Юра кладёт руку на надпись, гладит большим пальцем и слышит как Тимур сглатывает. Значит можно? Он наклоняется и целует шрам. — Ка...Юр, — Тимур звучит так неуверенно, что Отрикс хочет въебать сам себе по ебалу. У него хоть был кто-то до этого с Юриными словами на таком месте? От мысли, что нет, кружит голову. Юра отстраняется, поправляет трусы на Басоте, застёгивает на нём джинсы и поднимает взгляд. Басота смотрит в ответ настороженно, словно в любой момент готов сбежать. — Всё окей, — произносит Отрикс с уверенностью, которой у него нет. Тимур наверно не оценит, если Юра начнёт целовать его руки и называть его солнцем, но, сука, хочется. С девушкой всё-таки было бы легче. Юра судорожно перебирает в голове что положено говорить человеку, в которого ты влюблён и знаешь всего несколько часов. — Пойдёшь со мной на свидание? — Выпаливает Юра и они смотрят друг на друга круглыми глазами. — В смысле сейчас? — Уточняет Басота потеряно. Отриксу срочно нужен гайд по тому, что можно и что нельзя, но пока он сам по себе, так что остаётся только угадывать правильные ответы, если они вообще есть. — Конечно сейчас. Ты ужинал? Я нет. Да и потом, тебе наверно завтра надо в Москву, мне в Краснодар. — Да, хорошо. — После паузы соглашается Тимур. — Только без рук, ладно? — Идёт, — Юре и не улыбается портить их первое свидание дракой с какими-то уёбками за "пацанскость". Он встаёт и внезапно обнаруживает себя лицом к лицу с Басотой, потому что тот не отошёл, и, о господи, Юра, да, у него глаза цвета неба и зрачки на пол-радужки и милое лицо и красивые губы, но держи себя в руках, не вздумай всё испортить... — проносится в голове ровно перед тем, как Тимур врезается в него всем телом и целует. Юре привычнее с девушками, с девушками от которых пахнет духами или каким-нибудь цветочно-фруктовым шампунем, а не пивом, как от него самого, с девушками, которые умеют целоваться, с девушками которые не упираются своим стояком в его собственный... Но это не значит, что Юре не нравится. Юре нравится до пресловутых бабочек в животе и дрожи в пальцах, которыми он так отчаянно цепляется за плечо Басоты, как будто без него упадёт. Юра улыбается под чужими губами и целует в ответ и смотрит как вздрагивают ресницы на опущенных веках и на щеках загорается румянец. — Теперь пойдём, — выдыхает Тимур ему в рот, открывая глаза. Юра в ответ обнимает его крепче, за талию, похуй, что так он скоро в штаны кончит, и кивает. Выйдут они сегодня из номера или нет, Отрикс бы не взялся ставить.