Александр Смирнов (Крюгер)
27 лет
Наше время
Яркое солнце на ясном, безоблачном небе несчадно палило растительность, из-за чего она выцвела и пожухла. Слабый, тёплый ветерок не помогал и лишь усугублял положение. Взбудораженная мошкара, жужжа, тыкалась в лицо, изредка пытаясь забраться в нос и рот с глазами. Лениво чирикали птицы. Перевернувшись на горячей земле на спину, закинул под голову руки и посмотрел на торчащий из-за забросанного травой и ветками бруствера торчал, словно прыщ на лице альбиноса чёрный длинный ствол «Утёса». Наугад оторвал травинку и сунул себе в рот, тяжело вздохнув. А как до этого дошло?Две недели назад
Автомат болтался на ремне, бренча механизмами и креплениями для ремня, скрипели берцы, шелестел комбинезон, хрустела под ногами трава, трещал папоротник, сыпалась хвоя. Рядом пыхтел Алексей, пробуя и тот и этот способ хвата автомата на плече на ремне. Идиллию разрушил внезапная матерная тирада на английском языке со стороны дороги, справа и чуть спереди от нас. — Метров сто пятьдесят. — Проговорил Алексей, стягивая Ак с плеча. — Посмотрим? — Угу. — Закончил он. На узкой грунтовой дороге стоял Хамви, покрашенный в оливковый цвет и имеющий тактический опознавательный знак «082». Перед ним, откинув капот и склонившись над двигателем, стоял рослый негр в американской форме с лесным камуфляжем и с бронежилетом поверх него. Впрочем, неудивительно, учитывая то что мы наделали на бывшей овощной базе. Регуляры точно должны были заинтересоваться. Потянуло сигаретным дымом, но второго я так и не обнаружил. — Второй в кустах, чуть спереди и слева от броневика. — Прошептал Алексей, пальцем указав на кусты. — Как ты его нашёл? — Он на миг показался в просвете меж веток. Так бы я его не нашёл. — «Томас, если мы останемся тут до ночи, то я повешаю тебя на твоих же кишках на ближайшем дереве, ты меня понял, рядовой!». — Послышался противный командный голос из-за кустов, на которые указал Алексей. — «Д-да, Сэр». — Вздрогнул негр и ещё усерднее начал чесать голову. — Лёха, тот что в кустах — офицер. — Прошептал я. — Да, я понял. — Ответил он, сорвав с куста листик. Тем временем офицер вышел из-за кустов, застёгивая ремень. Высокий, стройный латинос средних лет, в одной только верхней одежде, без бронежилета и каски. Вместо неё была кепка с патчем с американским флагом на боку. В зубах тот держал наполовину истлевшую сигарету. — «Сэр, я не могу тут ничего сделать, нужно вызывать ремонтников». — Произнёс негр, развернувшись к вышедшему офицеру. — «Твою мать, Томас, тебя в спешке делали, вся твоя жизнь — реклама безопасного секса». — Хлопнул он себя по лицу, тем самым ладонью попав прямо по тлеющему кончику сигареты. В следующую секунду поляну огласил душераздирающий вопль: «Твою мать! Сука, падла, гнида, тварь, блядь, нахуй, пиздец, Томас! Видишь, до чего ты меня довёл? Сникерс ты поганый, сука-а-а!». — Кричал он, прижимая свою руку к груди и прыгая на одном месте. Растерянный негр просто стоял, потупив взгляд. — «С-сэр, может приложить противоожоговый пластырь?». — Неожиданно произнёс он, чем заставил на секунду затихнуть офицера, поражённо посмотревшего на негра. — «Блять, хуй свой приложи к сковороде, сучонок ты недорезанный!». — Снова завёлся он. — Берём офицера?. — Предложил Алексей. — Берём. — Ответил я и начал отходить чуть дальше, влево, намереваясь зайти сзади Хамви и убрать негра. Быстро перебежав за Хамви, прижался к нему спиной и присел в коленях. Уже когда я зашёл за Хамви, негр начал отходить спиной назад, под напором наступающего офицера. Когда спина солдата показалась из-за машины, я молнией выпрыгнул негру за спину и пнул носком берца под правое колено, из-за чего тот упал на подбитую ногу, издав невнятный звук. Следующим я нанёс удар ребром приклада прямо в основание черепа. Солдат повалился на левый бок, конвульсивно вздрагивая и издавая столь странный предсмертный хрип, елозя ногами по пыльной земле. Подняв взгляд на офицера, увидел как он схватился за рукоять пистолета на набедренной кобуре. В следующую секунду на него со спины напрыгивает Алексей, роняя его на землю. Ни секунды не медля, подбегаю к ним и вмазываю кулаком офицеру в челюсть, выбивая из него дух. Офицер обмяк, перестав сопротивляться. — Есть верёвка?. — Спросил я Алексея, проверяя пульс офицера. — Нет. Может, в Хамви есть стяжки или трос. — Ответил он, снимая кобуру с 18-м Глоком. — Ремень тоже сними. — Проговорил я, направляясь к Хамви. Подойдя к машине, открыл заднюю пассажирскую дверь и сразу наткнулся на картонные коробки без каких либо маркировок. Выцепив одну из них, просто разорвал её, не став церемониться. В коробке были пакеты с длинными пластиковыми стяжками. Выхватив один из пакетов, направился к лежащему на земле латиносу. Вскрыв пакет, достал одну из стяжек и сложив его руки на спину, плотно пристегнул их. Почесав голову, пристегнул их ещё раз другой стяжкой, только чуть слабее. — Там в Хамви, видимо, стройматы. — Жаль, я думал там будут документы. Хе, а то подтираться нечем уже. — Усмехнулся он, поднимая с земли верхнюю часть тела бездыханного тела и закинув её себе на плечи, поднялся, крякнув. — Ты пока иди, а я тут посмотрю что можно прихватить. — Добро. Посмотрев в спину удаляющегося в лес Алексея, забрался на водительское место, снимая с плеч рюкзак. Сняв установленную в машине коробку радиостанции, аккуратно уложил в рюкзак. Следующим делом я пошарил под креслом и изъял одну за другой две автомобильные аптечки. Да, медицина не будет лишней. Следующим делом я взял обе автоматические винтовки. Больше ничего не было, кроме шуруповёрта с набором свёрл. Захлопнув дверь, посмотрел в кристально чистое голубое небо, которое изредка бороздили птицы. — Имя! Имя твоё, падла. — Схватил Старшина офицера за грудки и потряс. — What is your name?. — Перевёл я. — <Лучше сдайтесь, и я гарантирую что вам оставят жизнь>. — В лицо усмехнулся он. — Говорит сдаться, и нам оставят жизнь. — Перевёл я. — Действуй. — Кивнул Старшина Кротову. Кротов встал за спину сидевшего на стуле пленного офицера, и закинув ему за шею палку, потянул на себя. Офицер захрипел и задёргался на месте, пытаясь вырваться. Через минуту Старшина приказал остановиться и снова задал свой вопрос. — <Кха, кха, Джкх-он Картер>. — Прохрипел латинос, запрокинув голову назад. — Хорошо. — Кивнул Старшина. — Куда ты направлялся? — Where were you going? — <Пошёл нахрен, русская свинья>. — Плюнул он в лицо Старшине, на что он немедля нанёс молниеносный удар офицеру в нос, разбив его. — Where were you going?. — Повторил я. Шмыгнув, пленный посмотрел прямо мне в глаза и рассмеялся. — Давай. — Проговорил Старшина, стирая слюну со своего лица. Кротов снова принялся душить офицера. Через полторы минуты Старшина снова приказал остановиться и снова задал тот же вопрос. — <Л-л-лагерь военнопленных, кха! > — Лагерь военнопленных. — Где этот лагерь? — Where this camp? — <Старая лесопилка, недалеко отсюда, н-на восто-кхе> — Говорит, недалеча отсюда, на востоке. — Сколько это, недалеко?. — Спросил меня Старшина. — Where exactly? — <Сто километров по дороге, плюс-минус> — Плюс-минус сто километров. — Отлично. Есть ли в округе штабы? — Are there any headquarters in the district? — <Я больше ничего не скажу>. — Сплюнул он и отвернулся в сторону. — Он больше ничего не скажет. — Скажет. — Проговорил Старшина и взял в руку шуруповёрт со сверлом на пять. Показательно несколько раз нажав на «спуск», Старшина поднёс шуруповёрт к колену, чуть ниже коленной чашечки, прямо к суставу. — «Вы не имеете право, это против договорённостей о обращении с военнопленными!» — Чего он там лапочет?. — Спросил Кротов, сложив руки на груди. — Говорит, поступаем мы против гаагской конвенции, пытая военнопленного. — Ответил я. — If you don't talk, he will drill one knee into you, and then the other. — «Да хоть пытайте, я ничего не выдам террористам вроде вас!». — Товарищ Старшина, действуйте. Субъект не желает сотрудничать. — Другой разговор. — Проговорил Старшина, плотно прижав сверло к колену офицера и зажав «спуск». Лагерь огласил душераздирающий вопль, от которого даже мне стало не по себе. Старшина, не обращая на вопль внимания, медленно, крайне медленно погружал сверло вглубь колена. На штанах пленного офицера появилось тёмное пятно, а из глаз ручьём полились слёзы. — «Мама! Ма-амаа!». — Визжал он, дёргаясь на стуле. По сверлу потёк ручеёк крови, стекая на дрель, а затем и на руку Старшины. Из раны, полез натуральный фарш с примесями кости, которую мы так и задели. Пройдя во всю длинну сверла, Старшина крайне грубо вынул шуруповёрт, сильно взяв вверх. — Жгут. — Приказал он бледному Роману, который старательно старался не смотреть на происходящее действо. Вздрогнув, Роман вытащил из кармана плоский жгут Эсмарха и начал перетягивать ногу выше колена. Старшина же выставил минимальную мощность на шуруповёрте. — Если ты согласишься сотрудничать, то мы дадим тебе обезболивающее. — Обратился он к офицеру. — If you agree to cooperate, we will give you painkillers. — Перевёл я ему. — <Хорошо, хорошо, я-я буду говорить! >. — Выкрикнул он, собравшись с духом. — Он будет говорить. — Ну и хорошо. — Положил Старшина шуруповёрт на стол. — Я повторяю вопрос: Есть ли в округе штабы? — Are there any headquarters in the district? — <Е-есть один, Мкшалей, там ш-таб 12-й авиационной бригады>. — Город Алексеевка, 12-я авиационная бригада. — Отлично. — Кивнул Старшина и снова задал вопрос. — Аэродромы? — Airfields. — <Я не знаю, но где-то под Ромахово. Пожалуйста, дайте мне лекарства, я больше не могу терпеть! > — Где-то под Ромахово. — Ромахово? Хм, понятно. — Кивнул Старшина. — И что нам с ним делать, товарищ Старшина?. — Спросил его Кротов. — Развязать и отпустить с богом. — Фыркнул Роман. — Неплохой вариант. — Усмехнулся я. — Так, отставить юмор. Нужно его на трассу, чтобы проезжающие видели. — Хмуро оглядел он нас. Немецкий Енок мерно гудел своим 6-и цилиндровым дизельным двигателем, неся нас по асфальтированной дороге. Ветер задувал в открытый люк на крыше, в который высунулся Павел (пришедший вместе со Старшиной). Теребя пальцами ремень HK-416, я смотрел через многослойный триплекс на пролетающие мимо деревья и поля. На встречу изредка проезжали американские, английские и прочие части, и даже целые подразделения. В небе изредка показывались инверсионные следы самолётов. Однажды я на обочине увидел несколько сгоревших легковых автомобилей с чёрными застывшими силуэтами. — Ничего, скоро это будет и на их земле. — Проговорил тогда Андрей, уловив мой взгляд. — Будем живы — увидим. — Ответил Старшина. — Товарищ Старшина, подъезжаем. — Перекрикивая двигатель бронеавтомобиля, поведал нам Кротов. — Проверить обмундирование. — Приказал Старшина, натягивая на голову чёрную балаклаву. Вытащив из кармана такую же балаклаву, натянул её на голову, напялил каску и защёлкнул её на подбородке. Отщёлкнув магазин, постучал им по каске и снова вставил в автомат, сняв его с предохранителя. Судя по ощущению, Енок начал останавливаться и разворачиваться бортом. Когда броневик полностью остановился, я услышал хлопок двери и невнятный окрик. Павел медленно развернул свой GMG на турели куда-то влево. — Внимание. — Проговорил Старшина в свою рацию, схватившись за ручку кормовой десантной двери. Ухо резанул треск гарнитуры. — Действуем. Застучал автоматический гранатомёт, послышались раскаты взрывов, а вслед за этим по машине защёлкали пули. Через несколько секунд автоматная стрельба прекратилась, а Павел продолжил вести огонь очередьми из гранатомёта. Когда Павел прекратил вести огонь, машина вздрогнула и развернувшись, поехала вперёд. — Чисто. — Затрещала гарнитура и мы начали выбегать из-за машины, рассредотачиваясь по территории и начиная двигаться вперёд. Моему взгляду предстал высокий бетонный забор, поверх которого находилась колючая лента. На главном входе находился КПП со шлакбаумом. За забором, в правом углу виднелась металлическая вышка, которая была разворочена взрывом. Тяжёлые заборы были сорваны с места, открывая вид на главный проход, огороженный всё тем же забором, образуя коридор, уходящий влево. Преодолев КПП, начали продвижение. Поворот влево, пробежка, поворот вправо, пробежка и нашему взгляду предстал всё тот же коридор, который окружал забор из колючей проволоки, установленный в три ряда слева и в один ряд справа. Справа находилось большое двухэтажное здание с двумя американскими флагами по бокам от главного входа. Окна второго этажа и частично первого были выбиты, а стены покрыты копотью и редкими пробоинами. Рядом с этим зданием располагалась длинная, метров двадцать, казарма зелёного цвета. А слева находилась по настоящему огромная территория. Под двум углам близ административного здания находились высокие смотровые вышки. В пяти метрах от забора находились три ряда огромных бараков, соединённые друг с другом грунтовыми тропами. За нами сразу въехал броневик, по которому открыли ураганный огонь с вышек, административного здания и из окон казармы. Не став рисковать здоровьем нашего гранатомётчика, мы тоже подключились к действу. Сначала Павел прошёлся очередьми по казарме, разворотив ближайшую к нам стену, мы же, разделившись на две группы, поливали и административное здание и вышки. Потом, когда мы задавили вышки, Павел поработал по окнам двухэтажной администрации. Когда перестала доноситься стрельба, броневик окончательно въехал на территорию лагеря. — Саня, Саня-2, за мной. — Приказал Андрей, направляясь к проходу в проволочном заграждении, ведущем к административному зданию и казарме. Переглянувшись с другим Алехандро, потрусил к отдаляющемуся бывшему командиру. Аккуратно приоткрыв двери, Андрей заглянул в образовавшуюся щель, и кивнув, полностью распахнул их и зашёл внутрь. Из-за правого поворота медленно вышел американец, держась руками за окровавленное лицо и что-то бормоча. Вскинув автоматическую винтовку, Андрей уложил того на землю двумя выстрелами. — Я влево, Саня наверх, а Саня-2 направо. — Отдал распоряжение Андрей и двинулся в указанное им место. Пожав плечами, направился к лестничному пролёту, вскинув автомат. Поднявшись на второй этаж, сразу наткнулся на лужу крови, которая, как оказалось, вытекла из разорванного живота мужчины, который ещё подавал признаки жизни в виде конвульсивных подёргиваний. Первым делом я решил проверить правое крыло. Первая комната была типично офисной — Два стола, два компьютера, один принтер, кофемашина, тумбочка и кулер, один клерк и второй клерк, в неестественном виде лежащие на полу, на который из ран натекла здоровая лужа крови. — Come, come, shnel, amerikaniche shwine!. — Подгонял я прикладом автомата тучного и неповоротливого американца, который в свою очередь угрожал мне расправой. — <Ах ты немецкая свинья, да ты знаешь кто, кто Я? Да я тебя, падаль, а-а-а! >. — Закричал он, когда я пнул его по направлению к лестничному пролёту. Нелепо взмахнув руками, новый пленник с грохотом покатился по ступеням, кряхтя и вскрикивая. Спустившись вслед за ним, грубо схватил за воротник кителя, частично схватив и его сальную, потную кожу, от чего тот схватился за мою руку, зашипев. — Hey, Jurgen, sieh wen ich gefunden!. — Показательно обратился я к Кротову, швырнув начальника на крыльцо и пнув его в бок, снова заставив скатиться по лестнице. — Ho, ho, ho, Kurt, wo hast du ihn gefunden?. — Удивился Кротов, смотря на то, как этот сгусток сала пытается подняться с пыльной земли. — Dise shwine verstecktest unter tisch. — Сложил я руки на груди. — Hey, Junge, sieh, diser idiot versuchtest erstechen mich messer. — Послышался недовольный голос Андрея со стороны входа. Развернувшись, увидел как тот натуральными поджопниками подгонял высокого парнишку лет восемнадцати, из разбитого носа которого капала кровь. — Hey, faulenzer, endert dort!. — Послышался ужасный акцент Старшины откуда-то из-за бараков. — Machen wir, und jagen sie. — Приказал Андрей, спустив парнишку по лестнице. — Gustaf, komm her! 34 барака были установлены по двое и трое, разделяемые друг-от друга многочисленными тропинками, ведущими к площади в середине территории. На площади находилась натуральная виселица, в петлях которой на ветру болталось пять изуродованных тел различной степени свежести. Например, одно тело было раздуто до невероятных размеров, не смотря на то что он не был утопленником. Второй болтался на верёвке без каких либо конечностей. Просто торс, верёвка на котором была пропущена через кожу на спине. Остальным повезло больше. На площадь начала собираться серая масса, выползая из открытых второй группой бараков. — Снять тела!. — Приказал нам Старшина, окидывая взглядом всё прибывающую толпу. — Аккуратно, смотрите чтобы не лопнули!. — Прикрикивал Андрей, когда мы начали снимать трупы с петель. Сняв трупы, мы аккуратно уложили их на землю. Толпа грязных, худых и забитых людей пожирала взглядами нас, а особенно ворочавшегося на земле коменданта. — Кто старший по званию?. — Спросил Старшина толпу. — Кто старший по званию? Выйти из строя. — Повторил он. Толпа расступилась в нескольких местах, пропуская двух человек. — Старший сержант Домин, 15-я мотострелковая бригада. — Представился рослый шатен лет двадцати, на правой руке которого красовалась грязная повязка, в которой я опознал штанину. — Капитан Емелин, 106-й инженерно-сапёрный полк. — Высокий голубоглазый скуластый мужчина лет сорока, из-под помятого и грязного берета которого выбивалась прядь чёрных жидких волос — Прапорщик Епифанцев, 105-й десантно-штурмовой батальон. Товарищ капитан, есть ли у вас документы, удостоверяющие личность? — В здании должны быть документы. Кивнув, Старшина толкнул к толпе завывающего коменданта. Толпа начала подступать, на что сгусток сала бросился Старшине в ноги. — <Пожалуйста, не отдавайте меня к ним! Не отдавайте, прошу! >. — Рыдал он, пальцами царапая землю. Окружив коменданта, пленники начали сужать кольцо, пока их спины не скрыли его. Послышался крик и удары. — <Пожалуйста, не надо! Мне же больно! Помогите! По-мо-ги-те! Прошу! > Его забили насмерть. Схватив окровавленный труп, узники понесли его к висельнице. К висящему на верёвке трупу коменданта гвоздями прибили сорванный американский флаг. Второго американца, тот который парнишка, просто повесили. — Стройся!. — Неожиданно громко для своего состояния скомандовал Капитан. Из неорганизованной массы, люди превратились в длиннющую колонну от одного конца стены, до другого. Да, это впечатляюще. Человек двести различного вида свежести в неверюще уставились на нас, наконец заметив. — Ровнясь! Смирно! По порядку рассчитайсь! — Первый, второй, третий, четвёртый… сто пятьдесят третий, расчёт окончен! — Кто согласен вступить в партизанский отряд, выйти из строя! Из шеренги решительно вышло человек семьдесят, к которым после секундной паузы добавилось человек шесть. Кивнув самому себе, Капитан обратился к остальным с фразой, которую можно охарактеризовать как: Идите с богом. Ну они и пошли, разбившись на множество отрядов и выступив огромным веером на восток. Оставшимся он приказал собрать оставшееся в казарме оружие и обмундирование.