Александр Смирнов (Крюгер)
27 лет
Ефрейтор
- Хе, дела. - Усмехнулся Игнат, прогоняя шомпол по каналу ствола своего Ак-74. - Бывают же истории у людей... . - Протянул Кирилл, увлечённо штопая порванный носок. - А что Михайло? Выжил? - Спросил Филимон. - Да чёрт его знает. Искал, да не нашёл - будто сквозь землю провалился. - Ответил я, водя точильным камнем по плоскости кромки лезвия протоитового ножа. В подвал, открыв скрипнувшую петлями дверь, зашёл Руслан - он же Шершень, он же командир третьего отделения первого взвода. - Здарова, православные. - Поздоровался он, стягивая флисовую шапку с головы. - А, Шершняга, проходи. С чем пришёл? - Кивнул Филимон. - Приказ пришёл, через час выдвигаемся. - О, наконец-то, а то уже совсем засиделись тут! - Потёр руки Игнат, отложив разобранный автомат в сторону. - А ну-ка цыц! Что-то ещё? - Шикнул Филимон. - Да херь какая-то. Предчувствие странное, будто что-то произойти должно. - Ты смотри, не накаркай тут. - Показал Филимон ему кулак. Руслан лишь усмехнулся неуверенно так. - Ну да ладно, чай будешь? - А давай. Я достал из рюкзака маленькую походную газовую плитку, поставил на столик. Кирилл достал алюминиевый чайник, поставил его на плитку сверху, налил внутрь воду из бутылки. Остальные отложили свои дела и начали выкладывать на стол продукты. Кто бич пакеты, кто консервы. В общем всё по красоте, если бы не тушняк. Нет, армейский тушняк здесь действительно первосортный, цельным куском мяса и минимумом жира и бульона, но приелся что аж воротит. Поели, собрались, да через час выдвинулись в путь. Через пятнадцать минут рота вышла из городка на расхлябанную грунтовую дорогу. Замазал, если честно, сентябрь своими ливнями. Не дорога, а одно направление. Если в населённых пунктах ещё более-менее, то вне их сплошная грязь. Глина, ёклмн. Липнет как не знаю что. С-сука, две пары берц сменил из-за неё. Ну да ладно люди, а техника? Технике хуже всего. Вот минуты три назад проезжали мимо севшего на днище Т-90, который безуспешно пытались вытянуть с помощью двух БМД. Вот осенняя распутица и сыграла с нами злую шутку. Техника наша увязла на одной из дорог, и как назло над нами завис лёгкий квадрокоптер. - Пизда! Ныкайся, щас прилёт будет! - Раздался громкий крик над колонной. Экипажи заняли места в своей технике, а остальные разбежались по округе. Я прыгнул в воронку в пятидесяти метрах от дороги. Не успел я устроиться поудобней, отстраняясь от грязи, как в стороне к северу раздался залп орудия, а следом последовал разрыв в ста метрах от колонны. Кроткая тишина длинною в четыре секунды, и новый разрыв встаёт совсем рядом со мною. Наверное, метров тридцать. Я нервно вжался в грязь. Новый разрыв через четыре секунды где-то прямо посередине колонны, по моим ощущениям. К югу послышался шелест и вой, ближе к горизонту прошуршали ракеты, к северу послышались разрывы. Больше прилётов по нам не случалось. Выждав секунд десять, выбрались из своих укрытий и продолжили пытаться вытаскивать технику, посматривая наверх. Сколько бы времени не шло, а страшно. Очень страшно. К вечеру добрались до позиции у малого села. Оставив технику в километре от намеченной позиции, малыми группами начали перемещение. Не успели мы начать окапываться в берёзовой роще, как трём ротам нашего полка был дан приказ сниматься и переместиться на закрытие прорыва фронта механизированным соединением при поддержке беспилотной авиации, пока не подойдёт танковая бригада для усиления. Обругав на чём свет стоит и начальство и всю эту войну, снялись и начали передислокацию в предписанное место. Ночью уже добрались до маленького села по нашу линию фронта, оставили в нём матчасть трёх рот, а сами на броне двинулись в путь. Чем ближе мы подбирались к линии фронта, тем сильнее ощущалось чувство тревоги. Аж закурить захотелось. Наверное, мандраж просто перед боем. Подождав, пока подтянутся остальные силы, развернулись широким фронтом напротив широкого холмистого луга, в лесополосе. Открыли наспех траншеи, окопали и замаскировали технику. Короче, вроде всё по уму, используя местность как это было возможно мы заняли оборону. В двух километрах в тылу курсировали несколько кочующих 82-мм миномётов на базе Урала. Ещё было три АГС-а, а в довесок рядом был взвод гаубиц Д-30. Не пропадём, короче. Из дополнительных средств у нас присутствовало два мультикоптера, способных переносить миномётные мины и сбрасывать их на головы неприятеля и дохрена маленьких разведывательных квадрокоптеров. Точно не пропадём. Меня нагло толкнули в бок. Я открыл глаза. В темноте показалось лицо Кирилла, подсвеченное налобным фонариком с красным светофильтром. - Вставай, дядь Саш. - Снова он толкнул меня. Я протёр глаза, выбрался из тёплого нутра спального мешка, поёжился от холода, царившего в блиндаже. Да, дело уже к октябрю. Интересно, сколько я в этом мире? Натянув поверх термоносков шерстяные верблюжьи, сунул ноги в берцы и зашнуровался. Бля, как же вставать не охота... Но надо. Караульный - дело ответственное и не терпящее отлагательств. Протопав по досчатому настилу к столику, взял кружку и отхлебнул холодного чая. Эх, щас бы харю водой умыть. Закинув в рот пару печенюх, жуя, оглядел помещение. Небольшой блиндажик, сложенный из толстых неотёсанных брёвен, промазанных смолой для гидроизоляции. Пол был выстилан досками, вырванными из ящиков из-под цинков и Шмелей. В центре было бревно, подпирающее свод потолка, в углу стояла буржуйка, труба из которой вела под потолок и выходила за пятнадцать метров в овраг. Рядом с бревном расположился столик с нехитрой снедью в основном состоящей из снеков и прочей лёгкой закуски. Накинув поверх куртки бушлат, натянул на голову шапку, в одну руку взял АКМ, в другую шлем, вышел наружу, откинув брезентовый полог. Траншея встретила меня невероятным обилием грязи, устилающей дно, и мутной, молочного цвета водой. Ночное небо изредка проглядывало среди ветвей посаженных поверх брустверов кустов и маскировочных сетей. Из-за поворота показался свет фонаря, приглушенный красным светофильтром. - Салам, Александр. - Послышался хрипловатый низкий голос. - А я думаю, кто это идёт! - Тихо ответил я, признавая в этом человеке бойца из третьей роты. Примечательный тип, промышляющий коммерцией. Нэпман, у которого можно было выменять что угодно. Боец прошёл мимо. Я постоял немного, наслаждаясь тишиной, да побрёл к НП, попутно снимая обёртку с клубничной жвачки. Откинув брезентовый полог, втиснулся в узкий проём, рукавами бушлата цепляя слегка влажную землю, спустился по ступеням вниз. Ступив на сухие доски, заляпанные засохшей грязью, оглядел помещение на предмет подкрепиться. Небольшое помещение с низким потолком и земляными стенами, выложенными толстыми ветками. Напротив проёма располагались узкие смотровые щели, выложенные почти на уровне земли и замаскированные со стороны лежащего напротив луга мхом и травой. В углу ближе к щелям стоял ящик из-под цинков, на котором стояла потасканная до невозможности газовая плитка. <Поди ещё газа нет> - Подумал я, бросая на другой ящик свой шлем. Поставив рядом автомат, склонился над плиткой, подсвечивая налобным фонариком, заклееным красным скотчем. Как и предполагалось, газа не было. И баллона тоже. Благо, есть Система. Пока вода грелась на медленном огне, подошёл к щели с монокуляром в руках. Пригнувшись, чтобы несильно маячить, поднёс монокуляр к глазу. Так и шло моё дежурство за чаем и наблюдением в монокуляр, скучно и тяжело. Глаза вообще слипались как не знаю что. Боялся ли я диверсантов и лазутчиков? Нет. Я боялся больше ротного, что обходил посты каждые пол часа и один раз чуть не словившего меня. Глядя как-то на свой АКМ, стоящий у стенки, стал ощущать странное чувство неполноценности моего оружия. Нет, ничего такого, АКМ был хорош, даже очень, но что-то не то. Не долго думая на системном Рынке купил себе трёхкамерный дульный тормоз. Скрутил свисток плоскогубцами мультитула, счистил оксид WD-40 и металлической губкой, накрутил новый дульник. Осмотрел автомат со всех сторон. Чувство неполноценности подутихло, но так и осталось где-то в глубине души. Следующий день начался с миномётного обстрела. В три дня оператор дрона обнаружил пеший разведывательный дозор противника. Расположение цели было мгновенно передано двум миномётным расчётам, что через пол минуты смешали его с землёй. Хорошо так, качественно. Всего за три залпа. Мы сразу скрылись в блиндажах, ожидая прилёта, что не заставил себя ждать. Ствольная артиллерия американцев била куда-то позади наших позиций, километра за полтора. Рация трещала, ротный передавал примерное местоположение орудий взводу гаубиц. Минута и с нашей стороны фронта послышались залпы. Перестрелка длилась долгих десять минут и закончилась она в нашу пользу. Как бы это просто не звучало, а нашим пришлось включать РЭБ. Когда артиллерийская дуэль закончилась, мы высыпали на позиции, ожидая подхода основных сил противника. Однако, сегодня бог отвёл. Противник не решился атаковать, не имея представления о расположении наших сил. Весь остальной день над нами крутились беспилотники, по окрестностям бродили разведчики. А на следующий день началось. Как только стрелки часов пробили ровно 3:20, упал первый снаряд, а за ним и второй. На позициях пятой роты тоже слышались разрывы . Наши артиллеристы снова навязали артиллерийскую дуэль, однако по ним сразу прилетело из РСЗО. Командир взвода замолчал, гаубицы не стреляли. Мы сидели в блиндажах, неспешно готовясь к бою. Кто молился, кто шутил невпопад, кто просто молчал. Я вот набивал ленту к ПКМу. Пальцы быстро вталкивали патроны в звенья, по блиндажу раздавался лязг. Кирилл покашлял, прикрыв рот рукавом. Игнат подкурил сигарету от зажигалки и задумчиво протянул: - Мы не успели оглянуться, а сыновья уходят в бой... - Это точно, старина. - Ответил Филимон. Дальше все молчали. Вдруг из рации донеслось, что пятая рота вступила в бой. Я переключил частоту на рации. Там оператор дрона передавал миномётным расчётам местоположение целей и докладывал о их поражении. - Захар - Кипарису: Азимут 240, удаление 1000, отделение пехоты, огонь. Работай точнее, правее 0-03. Накрыл! Принял. Азимут 200, удаление 1500, расчёт ПТРК в ячейке, уничтожить! Чижик, у тебя перелёт на двести метров, проверь угломер. - Вот у кого веселуха так веселуха. - Усмехнулся Кирилл. Уперевшись в ожесточённое сопротивление пятой роты, противник решил сменить вектор атаки в нашу сторону. Мы были готовы и приняли бой, в чём нам помогли товарищи миномётчики и очухавшиеся артиллеристы. Первыми и единственными противника на нашем участке приняли артиллеристы, завалив противника снарядами и сменив позиции. Поняв, что дальше не пройти, противник попытался обойти нас, но наткнулся на третью роту и вынужден был отступить. В этой атаке он потерял пять единиц бронетехники, основной частью которой были боевые машины пехоты. Не став больше рисковать, противник вызвал по квадрату реактивную артиллерию. Как же снаружи грохотало! Никакое кино не сравнится с тем, что происходило за метром земли и дерева. Не успели мы отойти от артналёта, как наступил долгожданный момент - по рации передали приказ занять позиции. Мы спешно похватали оружие и амуницию, резво покинули блиндаж. Реактивные снаряды обвалили некоторые пути сообщений, затрудняя продвижение. Порой, заваленными оказывались целые участки по пять метров в длину. Вбежав по ступеням сложенным из ящиков, бросил на ящик варбелт, положил у стенки окопа "Крюк", натянул на голову шлем и вложил в бойницу АКМ. Достал из инвентаря десяток магазинов и три оборонительных Ф-1, положил рядом под руку. Подвинул поближе противогазную сумку с бутылками с зажигательной смесью. Рядом пристроился Кирилл, выкладывая свою амуницию. Сердце гулко билось в груди, отдаваясь в виски, изо рта вырывался жидкий пар, руки бил мандраж. Вытащил из инвентаря монокуляр и оглядел открывшийся простор. Луг был испещрён воронками от реактивных снарядов. В тепловизор было видно, как нагрелись стенки воронок. Отложил монокуляр в сторону. По рации передали: "Контакт", Т-64 сделал выстрел. В тени низкой облачности было видно трассер, что стремительно помчался в противоположный край луга, в видневшуюся стену деревьев. Я поднял тепловизор. Среди редких, чёрных в монохроме тепловизора деревьев вспыхнул белый шар. За ним второй, в пятидесяти метрах слева. А потом показалась техника. В тепловизоре выделялись только нагревшиеся траки и выхлоп, поднимавшийся над корпусом. БМП Брэдли шли широким фронтом с интервалом в десять метров от борта другой машины. Ударили АГС-ы, устраивая заградительный огонь и отсекая ещё не видимую пехоту от машин. Следующий удар был за американцами. Загрохотали автопушки, точечно нанося удары по позициям противотанкистов, но существенного вреда они не принесли - после обстрела они сменили дислокацию. Одна из Брэдли, скрывшись за холмом, выстрелила ПТУР-ом по одному из танков, но ракета угодила в бруствер, взметнув грунт. Выстрел второго танка поставил крест на существовании экипажа храброй боевой машины пехоты. Дальше за работу принялись противотанкисты, выбивая ещё две машины. На этом противник остановил своё продвижение и начал отступать. Семь БМП пятились, огрызаясь очередями из пулемётов и автопушек. Вслед ним вдарили из танков, подбив ещё три машины. Когда противник скрылся за кромкой леса, мазута начала менять позиции и заново маскировать технику. Как оказалось, не зря. По роте заработали ствольной артиллерией, причём конкретно били по прошлым позициям техники. Наши артиллеристы тоже не в носу ковырялись и быстро охладили пыл вражеских расчётов. Наступила нездоровая тишина. На лугу догорали остовы боевых машин пехоты американского происхождения, чадя густым чёрным дымом. - Эх, жалко что горят - не затрофеить. - Вздохнул, покачав головой Кирилл. - Куда тебе больше. - Хмыкнул я, чисто машинально проверяя личное оружие. - Слушай, я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся: добра никогда много не бывает. - Перефразируя известное выражение протянул Кирилл. К вечеру подошёл танковый батальон, что сразу с марша вступил в бой. Имевшийся при батальоне взвод самоходных 2с3 и пара РСЗО Град полностью подавили противника, а пехота и бронетехника зачистила позиции окопавшихся американцев. Наша задача была выполнена, мы возвращались на квартиры.