Оно спрятано в крови

      Давно я не пребывала в таком восторженном состоянии. Состоянии, которое также граничило с паникой. Инстинкт самосохранения орал, что это ненормально, за каждым действием Орочимару скрывалась угроза. Ничего, что он делал, ни коем образом не направлено мне во благо как изначальная цель. Но будь я проклята… Все, что здесь происходило, для меня казалось магией.       По большей части со мной работала Карин. Забор образцов крови и тканей, демонстрация подвластных мне способностей, скорость заживления порезов разной степени – она за всем внимательно наблюдала и скрупулезно записывала. Последняя часть с увечьями меня, разумеется, мало радовала, боль все же я не перестала чувствовать. Поэтому не теряла возможности пожаловаться.       – Да и вообще, почему Орочимару это все не делает? Он же тут был заинтересован в моей персоне, – как-то пробормотала я, словно старая бабка, когда Карин отрезала локон от моих волос. – А зачем, кстати, отрезать волосы?       – Вот поэтому он и прекратил, наверное, с тобой взаимодействие, – устало вздохнула девушка.       – То есть?       – Ты либо жалуешься, либо задаешь слишком много вопросов. Это утомляет.       – Мне же любопытно, я впервые вижу все это, – я посмотрела на стол, заставленный склянками и медицинским оборудованием: скальпелями, иглами. И улыбнулась. – Здесь так много всего необычного, я не могу отделаться от интереса ко всему этому.       – Поверь, лучше тебе не совать нос в дела Орочимару-сама, – отложив работу с образцами, подметила Карин. Она напряженно посмотрела в мою сторону. – Повезло, что тебе предоставили относительную свободу передвижений.       – Еще бы не предоставили, – усмехнулась я. – Я бы не позволила, Риндзин не позволил бы. Это уже не говоря о том, что персона моего уровня и так страдает от здешних условий.       Преувеличенная трагичность ничуть не тронула Карин, девушка только сильнее нахмурилась. Понимаю. Со стороны могу показаться избалованной беспечной аристократкой – в принципе, чего таить, недалека от истины.       – Думаю, ты его просто забавляешь. Но не перегибай палку, рано или поздно терпение кончается у всех. Думаешь, ты единственная, кем он интересуется в научных целях?       – Смею предположить, что нет. Этих бедолаг держат на подземных уровнях, да? Там ведь основная лаборатория?       Реакция Карин только подтвердила догадку, и даже показалось, что девушка потянулась за спрятанным за спиной кунаем. Напряжение разлилось по комнате тягучим медом, которое я поспешила разбавить беззаботной ухмылкой.       – Не удивляйся так, я ведь не просто выскочка, а выскочка высшего сорта. Думаешь, почему в моей деревне так никто и не рискнул прийти по мою голову?       – Из-за твоего демона?       – Нет, из-за страха, – шире улыбнулась я, но в то же время радость моментально упала к нулевой отметке. При воспоминании о доме на душе стало гадко, словно ступила босыми ногами в вязкую трясину. – Я ведь не хотела становиться хранителем Риндзина, пробовала сбежать, просила о помощи союзный клан, но все оказалось без толку. Меня схватили, моего возлюбленного тоже, сам ритуал передачи демона я сорвала, все пошло наперекосяк, и в результате погиб мой любимый. Я ведь и убила своего отца во время ритуала, думая, что это поможет остановить его. В итоге дракон все равно стал моим, а люди в деревне возненавидели меня. Они и так боялись мой клан из-за Риндзина, а теперь я еще и убила наследника союзной семьи.       – И, дай угадаю, ты пыталась им все объяснить, но в итоге тебя захотели убить?       – Да, подсылали много раз убийц, и однажды я думала, что умру – упала с огромной высоты и сильно повредила тазобедренную кость и позвоночник. Но восстановилась, только после падения какой-то момент выпал из памяти. Ну и, – вздохнув, решила я не затягивать с рассказом, – вывод оказался простым. Если люди хотели видеть во мне монстра, я показала им монстра.       – Я покопалась в информации о деревне Белых Гор. Мало что о ней известно, разве что о том, как клан Кушинада истребил клан Хидей.       – Если хочешь избавиться от сорняков, выдирай их с корнем.       – То есть ты уничтожила клан, который помог тебе бежать? Точнее, попытался.       – Я в курсе, кого истребила, Карин, – не постеснявшись жгучей нотки недовольства, заметила я. – И выдирала сорняки на протяжении всех лет правления. Точнее, это переросло в необходимость. Так что не пытайся меня напугать толпой заключенных, которых вы удерживаете насильно.       – Это другое, мы не бездумно убиваем людей. Они ценный материал для экспериментов Орочимару-сама, их жизни не тратятся понапрасну.       – Хочешь сказать, тебе не плевать на них?       Что и требовалось доказать: едва девушка отвела взгляд, как вес ее слов просто испарился. Но злорадствовать не хотелось, я только снисходительно улыбнулась.       – Вот именно. Поначалу я убивала для собственной безопасности, затем, чтобы держать людей в страхе и обеспечить безопасность своему младшему брату и его детям. А потом, и чтобы защитить деревню. Бесконечное насилие утомляет, особенно бесцельное насилие. У нас в деревне не так, чтобы есть чем заняться, я изучила все книги, все писания своего клана, даже принимала участие в проектировании маленькой гидроэлектростанции. Так что пойми и мое любопытство, Карин, эти мрачные лаборатории для меня как страна чудес.       Конечно, я до конца не понимала, в каком месте оказалась. Умом осознавала степень опасности, однако по привычке не воспринимала ее всерьез. Даже не знаю, что хуже – закрывать на все глаза или пребывать в неведении. Думаю, все же первый вариант, я так жила очень долгое время, не желая считаться с фактами. Так проще. Так удобнее.       И тем не менее пренебрегать советами Карин было бы глупо. И вместо того, чтобы нервировать Орочимару, я отрывалась по полной на его подопечных. После моего первого похода на рынок у светловолосого парня глаза едва стекла очков не пробили от потраченной суммы. Хозяева наивно полагали, что я не восприму всерьез фразу «ни в чем себе не отказывай». Несмотря на скромные масштабы деревни, обилие товаров превосходило все ожидания. От незнания, правда, думала полакомиться странной сладостью, а в итоге это оказалось домашнее мыло. Благо, что позор этот никто не видел.       Дни проходили довольно быстро, в основном со мной работала Карин. Орочимару будто и позабыл о новоприобретенной игрушке, что, честно говоря, злило. Я пыталась отыскать его в лабораториях, но учитывая «что вход запрещен», «вам сюда нельзя», то и дело заходила в тупики. Карин, скорее всего, не одно из моих требований ему не передавала. О моем существовании, похоже, Орочимару не давал забыть Кабуто, жалующийся о тратах, что я вечно всем мешаю и сую нос куда не следует. Да и печать отслеживания уровня и природы моей чакры, которую Орочимару поставил мне во второй день.       Где действительно удавалось хоть немного перевести дух, так это среди скал, подставляя лицо ветру и холодному солнцу. Мох служил мягкой подстилкой, а глаза видели лишь холмы и сплошь лес из гигантских деревьев. Бескрайние просторы. Непривычно, когда взгляд устремлялся вдаль и ни с чем не сталкивался. Дома было иначе.       Дома. Интересно, как там поживает Хаято? Наверное, вздохнул с облегчением, как только я покинула деревню. Несмотря на его вечные заверения, что мы семья и будем держаться друг за друга, он так и не простил мне убийство отца. А еще тот факт, что я организовала свое бегство. Я всегда боялась младшего брата, но с годами наши роли сменились, и тому имелась причина – его дети.       Старший сын Хидеки – вылетая копия отца, сдержанный в принятии решений, но довольно простодушный. Ему сейчас около двадцати лет, и Хаято делал все возможное, чтобы оградить его от меня в ранние годы. Не удивительно, ведь тогда я не скупилась на жестокость и могла подать не лучший пример племяннику. Зато с младшим сыном брат уже не так осторожничал, но я все еще не позабыла своих поступков, так что Каору вырос с чувством безнаказанности. В сочетании с острым умом и коварством он уже начал доставлять много проблем Хидеки. Отец на него злился и порицал, а я ничего не могла поделать и заступалась за племянника – уж слишком его любила.       Усмехнулась.       – Боже… не думала, что буду по ним скучать.       Хотя о них подобного не могу сказать.       Ветер свистел между острых лезвий скал, раскачивал верхушки деревьев, принося легкий шум. Но что ему не удалось скрыть, так это звенящий потрескивающий звук, от которого я дернулась прочь, как от раската молнии. В прямом смысле слова – на место, где я сидела, ударила яркая вспышка.       Еле удержалась на ногах по приземлении. Мелкие камни неприятно впились в тонкую подошву.       – Что за подлые трюки? – нетерпеливо бросила я, увидев нападавшего. – И зачем?       – Наш бой так и не был закончен, а мне интересно, на что ты еще способна, – как ни в чем не бывало подметил Саске.       – Что за глупости? Ты видел мои способности, не такие они и выдающиеся.       – Это уже мне решать.       Острая стрела молнии вновь метнулась в мою сторону, и на этот раз уворачиваться оказалось некуда, если только прыгать с обрыва. Вспышка страха ударила по голове, заставив интуитивно сложить руки в печати и открыть перед собой карманное измерение. На мгновение оцепенела от испуга, боялась, что криво поставила пальцы и ничего не получится.       Измерение проглотило молнию, а вот избавить от неожиданной волны злости не смогло. Что этот пацан вообще о себе возомнил? Я ничего ему не сделала, а он просто напал со спины, как трус. Хотел проверить мои силы, так чего не вызвать на открытый поединок? Думал проверить реакцию?       Что бы ни творилось у Саске в голове, это уже не имело значения. В моих землях за подобную наглость казнили без суда и следствия, так что оставлять оскорбление безответным я не собиралась.       – Ну ладно, щенок, сам напросился.       Открыв портал в измерение, где прятался Риндзин, ощутила жжение на руках, которое сильнее воспалило злость. Дракон, почувствовав мой настрой, вырвался с громким рыком на волю и ударил мордой по противнику. В воздух поднялось облако пыли, которое довольно быстро смело ветром. И, разумеется, парень успел уйти из-под атаки. Он уже мчался на меня со стороны, обнажив меч. Чтобы достать свое оружие, пришлось отвлечь Саске и резко открыть перед ним портал – выиграла пару секунд, заставив его притормозить.       Он атаковал в прыжке. Даже несмотря на энергию, которую я вложила для обороны, от удара заболели руки. Звон мечей уносили сквозные порывы, я защищалась цепями, а также натравляла Риндзина. Несмотря на раздражение, трудно скрыть восхищение боевыми навыками юноши. Невероятно быстр и силен. Значит, придется брать его хитростью.       Не позволяя противнику приблизиться, с тревожной радостью заметила, что он сложил печати и, приставив пальцы ко рту, выдул в мою сторону огромный огненный шар. Ха, думала, будет опять молния. Но не важно, я выждала момент и открыла перед собой портал, что, наверное, Саске предвидел. Однако неожиданностью для него стал второй такой же, распахнувшийся у него за спиной, откуда вырвалось пламя.       Мне тоже пришлось уйти, чтобы атака невольно не задела меня. Опустилась на возвышение, пытаясь высмотреть среди потухающих вспышек Саске. Тот показался в нескольких метрах ниже, и судя по обожженной рубашке, огонь задел его. Обрадовалась бы, да только эти повреждения ничто, и в следующий раз парень будет осторожнее.       – Чего ты добиваешься? – на всякий случай натянув цепь, чтобы Риндзин был поблизости, спросила я. – Я тебе не враг, не соперник. Так зачем нападать?       – Если скажу, что из любопытства, что с того?       – Пф… вы, ниндзя, такие безответственные.       – То же я могу сказать и о тебе. Раз ты взяла в руки меч, то оттачивала бы свое мастерство. Или он у тебя для украшения?       – Моя жизнь не предполагала бесконечные бои, – видимо, до этого момента. – Так что предлагаю закончить этот цирк. И я закрою глаза на твою грубость.       – Боюсь, все только начинается.       С этими словами он просто исчез из поля зрения, от неожиданности я даже вздрогнула. Неужели парень настолько быстр?       – Чидори! – раздался крик буквально у меня под ухом.       Слишком медленно. Риндзин не успеет перехватить атаку, и во вспышках мерцающих молний я лишь смогла сложить печать и наспех открыть портал. Частично удар пришелся на измерение, однако остальная часть угодила чуть выше груди. Легкие обожгло и закололо, я отлетела в каменистую насыпь. Тело пронзило болью, от которой захотелось свернуться. Хуже всего, что я не могла сделать вдох. Из-за дезориентированности ослабила контроль над измерением, что заставило Риндзина исчезнуть. На языке появился кислый привкус.       Не знаю, что во мне больше – злости или боли. Это так унизительно. Никто никогда не смел меня втаптывать в землю, смотреть свысока, да еще нападать. Но этот юноша… сколько же в нем силы? Как человек вообще может так двигаться? Это и есть реальный мир? Просто потрясающе.       Скалясь, словно пес, медленно поднялась с колен, придерживаясь за холодный шершавый камень. Несмотря на довольно тяжелое увечье, тело моментально принялось себя восстанавливать, я ощущала струящуюся чакру, как ее потоки разливались и возвращали силу. А еще злость.       – Ну ладно, сам напросился. Сдохни!       Открыв портал, напитала Риндзина всей возможной яростью, чтобы он не оставил от наглеца и мокрого места. Подхватив меч, поддернула себя на цепи, атакуя Саске со спины. Он быстро уворачивался, однако, как показала практика, игра с порталами давалась ему с трудом. Так что, заставляя Риндзина появляться то тут, то там, запрыгивать в одном месте и возникать в другом, все же добилась цели. Одним ударом дракон впечатал парня в скалу. Раздался хруст трескающегося камня, крошка полетела в разные стороны.       Остановившись близ обрыва, чтобы лучше рассмотреть противника и не приближаться к нему, надеялась обнаружить лужу крови и раздавленный труп. Но чем быстрее ветер уносил облако, тем очевиднее становилось мое расстройство. Саске жив и здоров, причем он принял удар на себя, однако его внешний вид удивил меня. Его тело мутировало, морду дракона удерживали не то гигантские лапы, не то крылья, вырвавшиеся у него из-за спины.       Дернув цепью, отозвала к себе Риндзина. Во многом, чтобы рассмотреть изменения противника.       Мы смотрели друг на друга с нескрываемым напряжением. Теперь шуткам здесь не место. Пока не раздался тихий смех.       – Вижу, вы время даром не теряете.       О бое мы тут же позабыли, одновременно устремив взгляды к обладателю голоса, который наблюдал за нами с возвышенности. Он загораживал собой солнце, отчего пришлось прищуриться, но уже и так понятно, кто оказался нашим зрителем.       – Как это понимать?! – не скрывая злости, воскликнула я. – В нашем договоре не было ничего о том, что твои шавки будут нападать на меня!       – Что же ты так грубо, – с самодовольством подметил Орочимару, спрыгнув вниз. Приземлился мягко, словно кошка, и с нехорошей загадочностью добавил: – Саске-кун не какая-то шавка, если так смотреть, а благородный волк.       – Да хоть музейный экспонат, мне то что? Зачем?..       Орать, конечно, можно очень долго, да только присмотревшись лучше к выражению лица собеседника, поняла все моментально. Взгляд с прищуром, хитрая и довольная ухмылка; все в Орочимару, даже его стойка и гордо расправленные плечи, подчеркивали, сколь он наслаждался ситуацией.       – Ты…       От злости едва зубами не заскрипела.       – Без моего ведома здесь ничего не происходит.       Как же мне хотелось натравить на этого гада Риндзина. Не передать словами, насколько отвратительно я себя чувствовала под победоносным взглядом мужчины. Меня словно не только принизили, а вдавили в грязь лицом. Чтобы сохранить хоть последнюю каплю гордости вместе с самоконтролем, отпустила цепь и заставила дракона исчезнуть.       – И зачем этот спектакль? – тем не менее меч я предпочла до конца держать в руках.       – Не все исследования можно провести в лаборатории. А Саске-куну только дай возможность помериться силой.       – Было бы чем мериться, – отозвался парень, приняв свой истинный облик, на что Орочимару лишь усмехнулся.       Змеиное логово. Вот уж правда.       Мужчина вновь перевел на меня взгляд и подошел ближе. Если Саске обладал такой силой, то его наставник – или кем он ему приходился? – явно еще та темная лошадка. Драться с ним бессмысленно, я даже не знала, какие у него способности. Но рука так и дергалась поднять меч, чтобы не подпускать Орочимару ближе. Он остановился в паре метрах.       – Твои способности в лучшей мере раскрываются в бою, и это позволяет мне куда лучше узнать о них. Разве ты не этого хотела?       – О внеплановых атаках речь не шла.       – Прошу извинить, но мне требовалось узнать, как твоя чакра отреагирует на это.       Под ключицей кожу защипало, в том месте, где Орочимару нанес печать контроля за чакрой. Она позволяла отслеживать любые колебания энергии в моем организме, да и что-то подсказывало, что с этой меткой ему не составит труда отыскать меня хоть на другом конце мира. Согласилась на такой шаг, потому что не собиралась никуда бежать. Пока. Видимо.       – И многое узнал? – не прекращала я дуться.       – Да, – поднеся руку чуть ближе к груди, мужчина растопырил пальцы и добавил: – Но кое-что осталось проверить.       Ну кто бы сомневался. Только от надвигающейся угрозы меня отвлекли фиолетовые всполохи чакры на пальцах мужчины. Красота цвета и странность техники, которую я видела впервые, стоили бесследно упущенной секунды. Я слишком поздно подалась назад, Орочимару моментально сократил расстояние и ударил меня в живот тусклым пламенем.       Меня скрутило пополам, не столько от физической боли, сколько от внезапного упадка сил. Хватаясь за живот, я подняла на мужчину взбешенный взгляд.       – Да какого черта ты творишь?!       Меня уже трясло от обиды. Или все же от тяжелой усталости, обрушившейся словно снег на голову? Перед глазами все поплыло, но не столь сильно, чтобы упасть тут плашмя. Нет, такой радости я им не доставлю.       Орочимару опустился передо мной на колено.       – Что ты со мной сделал? – дрожащим голосом спросила я.       – Печать пяти элементов, запечатывающая чакру. В моем нынешнем положении продержится очень недолго, но должно хватить.       – И зачем?       – Последний эксперимент, и, обещаю, больше никаких неожиданностей.       Он поднялся и протянул мне руку, и я долгие секунды смотрела на нее с нескрываемым недоверием. Все равно что предлагали ухватиться за раскаленную кочергу. Имеет ли смысл отказаться от помощи, или это очередной эксперимент? Попытка поглумиться? Никаких неожиданностей… да твою мать.       – Ладно, – смирилась с неизбежностью и приняла помощь, – но если ты…       Завершить громогласную угрозу попросту не успела, Орочимару чуть рванул меня к себе, а затем сильно толкнул прочь. Отчаянная попытка удержаться на ногах не увенчалась успехом хотя бы потому, что после пары шагов земля исчезла из-под ног.       Мгновение недоумения сменилось ужасом того, что произошло. Он столкнул меня с обрыва. Сердце сжалось от страха, выжимая заряд адреналина, я быстро сложила печать, надеясь переместить себя порталом. Но ничего не произошло. Меня отрезали от собственной чакры, а использовать силу Риндзина попросту не успела. Удивление и весь страх из меня выбило при падении, уши заложил оглушительный хруст, а затем – лишь тьма.       Тьма…       Холод…       Столь густые и глубокие, что сквозь них не проникает солнце. Упасть с тридцатиметровой высоты и разбиться насмерть – логичный исход, если сталкиваешь человека, не оставив ему и шанса. Кровь собиралась темно-красной лужей под разбитым черепом, другие кости тоже сломаны, об этом свидетельствовал нетипичный изгиб, в котором сложилась левая рука Мэйкум.       Подойдя к краю обрыва, Орочимару присматривался к девушке, надеясь обнаружить хоть какие-то признаки жизни. За минувшие пару недель наблюдения через печать за чакрой девушки, он не готов был сделать вывод. А вот анализ крови показал любопытную вещь – клетки не делились, будто уже изначально были мертвыми. Но девушку не назвать покойницей, и по отчетам, которые составляла Карин, раны все же заживали. Он сам видел это.       – Так и было задумано?       На вопрос Саске мужчина не отреагировал, продолжая наблюдать за девушкой. Все также лежала, смотря мертвыми глазами куда-то в пустоту.       – Я запечатал ее чакру. Конечно, из-за того, что мои руки и техники забрал Бог Смерти, тут дай бог удалось запечатать на несколько секунд… Но этого хватило. Нужно убедиться кое в чем.       – И в чем же?       – Что она не использует свою чакру для восстановления. Я наблюдал за колебаниями ее энергии во время вашего боя, но она использовала ее лишь для открытия порталов и призыва монстра. А вот раны… это чем-то напоминает сендзюцу.       – Использование природной чакры?       – Пока непонятно, поэтому я и хочу посмотреть, что будет. Есть вариант, что благодаря цепным печатям она питается чакрой зверя.       – Что-то не похоже, – безынтересно отметил Саске. – Ладно, в любом случае, здесь я закончил.       Парень не испытывал интерес к исследованиям, Орочимару склонил его к помощи лишь заманив схваткой с необычным противником. И он надеялся, что слухи о Мэйкум действительно правдивы, и она обладает техникой, которую можно посчитать бессмертием. Только разочарование стремительно захватывало мужчину. Будь все правдой, он бы ощутил хоть малейшие всполохи энергии, пробивающиеся в теле Мэйкум. Может, его вывод о природе чакры оказался ошибочным, и он убил бессмертное существо? Но раз так, оно вовсе не бессмертное, хотя девушка была кладезем ценной информации.       И едва Орочимару позволил себе мысль, что все пропало даром, он уловил слабое колебание в чакре. Печать, которую он оставил на теле Мэйкум для мониторинга, подала слабый сигнал. Жива? Или ожила? Что бы там ни было, томительная радость залила уныние, давая надежду на продолжение эксперимента. Если все действительно так, то…       Оглушительный рев сотряс скалы и эхом запутался меж каменистых вершин. От неожиданности у Орочимару сердце дрогнуло, вот что он не ожидал, так стать жертвой акустической атаки. И этот звук ему уже знаком, чудовище Мэйкум издавало его во время битвы в приступе ярости. Да только, глянув вниз, мужчина не обнаружил извивающегося Риндзина. Равно как и Мэйкум, о которой напоминало лишь блестящее в солнечных лучах пятно крови.       Уже интереснее. Орочимару ощущал колебания чакры, бьющиеся в теле девушки, но не был уверен в их природе. Но в чем он не сомневался, так это в близости угрозы, которая нависла над ним грозовой тучей.       – Хм, как интересно, – облизнулся мужчина, найдя взглядом фигуру девушки, застывшую в подвешенном, если не сказать сломанном состоянии. От нее исходило жаркое невидимое пламя, которое восстанавливало ее тело, но что-то в ней казалось Орочимару странным. Что именно, он понял, услышав:       – Интересно… тут будет мне, – которое прогремело металлическим скрежетом сквозь плотно сжатые губы Мэйкум. Музыкальные темы: Валерий Меладзе - Иностранец (простите, ну не могу я, офигенная песня) Тони Раут - Танцуй на костях