Запретный город

      Едва разлепив глаза, Скрудж почувствовал, что что-то было не так. Первая мысль, что пришла ему в голову — во всём виноват жёсткий пол и сквозняк в дверной щели. Однако это было что-то другое, в чём селезень пока не мог себе признаться. МакДак привстал и осторожно пощупал спину. «Мда, все же Гломгольд был прав». И эта внезапная мысль о сожителе-конкуренте заставила Скруджа задуматься об истинной причине странных ощущений в теле. Может, он правда наговорил вчера лишнего? В конце концов, Флинтхарт мог просто бросить МакДака на улице или даже подставить какую-нибудь подножку, как… Как они делали это обычно по отношению друг к другу. Скрудж усмехнулся. Гломгольд с его минимальным опытом выпутываться из созданных им же передряг не мог кинуть соперника чисто из эгоистичных убеждений. МакДак ведь в любом случае выберется, а Флинтхарт следом пойдёт. Нет уж, то, что Скрудж наговорил конкуренту вчера, было чистой правдой, и за неё он извиняться не намерен. Селезень прошёл на кухню и застал Гломгольда в том же положении, что и вчера — за столом. На этот раз накрытым только на одного. Флинти демонстративно громко ел, не обращая внимания на Скруджа. Тот закатил глаза и сел на противоположный стул. С.- В этот раз на меня еды не хватило? Ф.- Ты же у нас неделями не ешь. Сквозь зубы процедил Гломгольд. С.- Понятно. Обиделся, значит. Разве я что-то неправильно вчера сказал? Спокойно ответил Скрудж своим надменным тоном, что ещё больше выводило Флинтхарта из себя. Ф.- Ты думаешь, что если заработал кучу бабла честным трудом, то тебе всё можно, да? Учить всех и всюду, как надо жить, как не надо, вознося при этом в идеалы себя. Но ведь ты даже не знаешь, в каких условиях родились другие люди. Ты можешь сколько угодно говорить о том, что у вас в семье не было денег и прочее, но у тебя была семья. Семья, которая поддерживала тебя на всём твоём пути, давала уроки о том, как жить по морали и совести. В конце концов, та история с монетой оказалась идеей твоего отца! И когда ты ведёшь себя как конченый мудак, кто даёт тебе мысленный подзатыльник и заставляет одуматься?! Ты привык всем и всюду говорить, какой ты необыкновенный, добился всего сам, но на самом деле во многом твои достижения определены твоей семьёй! Вот только не у всех такая семья есть. Да и вообще… Хоть какая-то семья. Гломгольд затих, уставившись в тарелку, а МакДак продолжал смотреть на него, не в силах отойти от шока. То, что держалось у Скруджа где-то на подкорке, но никогда не выходило наружу, вдруг вылилось из уст главного врага. Однако признать этого МакДак все же не мог. Слишком долго в голове селезня держалась установка, что всем его заслугам он обязан только себе. И неужели Скрудж позволит кому-то это оспорить? С.- Семья — это лишь подспорье. Она помогает мне в моих приключениях, где-то в работе, не спорю. Но это я привил племянникам любовь к авантюрам. Я показал сёстрам большой мир. Я возродил свой клан. С усмешкой произнёс МакДак. С.-Тебе есть, что возразить на это? Ф.- Я могу рассказать свою историю. Думаю, у нас найдётся пятнадцать минут в нашем плотном графике. С.- Я весь внимание. Гломгольд откинулся на спинку стула и направил взгляд куда-то вниз. Ф.- Начать, пожалуй, стоит… Начну-ка я со своих десяти лет. Это был, если мне не изменяет память, 1864 год. Родился и жил в городе Ротерем. Да-да, Скрудж, это тебе не радужный Глазго. Отец ушёл от нас, когда я был ещё младенцем, и ничего о славном роде Гломгольдов, увы, а может и к счастью, так и не узнал. Моя мать работала круглые сутки на стекольном заводе, что превратило её к тридцати пяти годам в дряхлую старуху, ведущую однообразное существование. Всё время, что она была дома, мать проводила на диване, видя беспокойные сны или вовсе тупо глядя в потолок. Поначалу я пытался ей что-то рассказывать, про школу или что-то ещё, но вскоре бросил это занятие, поняв, что от облупленной стены получу отклик больше, чем от родной матери. Да и рассказывать уже было особо нечего. Каждый день был как две капли водыпохож на другой: утром школа, в которой нас не учили, а тупо пытались заткнуть, днём один на один консервами и женщиной-амебой, а вечером… Вечером тоже самое, только в полной темноте, на свечи денег уже не оставалось. В свои десять лет я остро ощущал бесцельность своего существования, безысходность своего положения. И вот тогда-то я и решил попробовать заработать своим трудом. Это было очень спонтанным решением, в какой-то момент мне до тошноты надоели родные стены, и я просто взял ведро воды, старую щётку и вышел на улицу. Но в результате именно это решение определило мое мировоззрение и всю дальнейшую судьбу… «Ф.- Чистка обуви! Чистка обуви! Дёшево и быстро! Выкрикивал маленький мальчик, в надежде глядя на равнодушных прохожих. Вдруг какой-то мужчина тяжело опустил свою ногу на ящик. - Сделай красиво, малец. Лицо Флинти просияло. Он тщательно промыл щëтку в воде и с усердием принялся счищать засохшую грязь. Внутри у малыша все бурлило от счастья: он наконец-то мог почувствовать себя нужным. Этот добрый джентльмен выбрал его в качестве помощника, оказал ему заботу и доверие. Ф.- Ваша обувь, сэр! Выкрикнул Гломгольд, радостно глядя на мужчину. Тот лениво оглядел свои ботинки и, потрепав мальчишку по голове, направился своей дорогой. Ф.- Подождите, сэр! Обескураженно прокричал Флинти, догоняя своего клиента. Ф.- Вы не заплатили мне за работу! Мужчина оглянулся, обнажив свои жёлтые зубы в злой усмешке. - Иди-ка ты отсюда, малец, пока я тебе шею не надрал. Гломгольд остановился, обреченно глядя наглецу вслед. Крупные капли слёз катились по его щекам. Он так старался, так старался, а он!..» Ф.- Помнится, твой отец преподнёс тебе такой урок: каждый может тебя одурачить, и единственный выход — стать умнейшим из умных, смелейшим из смелых, и заработать свои деньги честным трудом. Ну, а я в свою очередь извлёк совершенно другой урок… «Ладонь Флинтхарта сжалась в кулак. Мир несправедлив — и этот мужчина тому подтверждение. В этом мире никому нет до тебя дела, даже родной матери, никто не подарит тебе любовь и никто не позаботится о тебе, кроме тебя самого. А если так, то зачем нужно беспокоиться о других? Все в этом мире эгоисты, и чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Обиженный жизнью Флинтхарт шёл своей дорогой. ?- Эй, малец! Послышался голос в небольшом промежутке между домами. Там стояла компания из нескольких утят, которые были старше Флинти на несколько лет и выше. Но Гломгольд не стал обращать на них внимания и направился дальше. ?- Слышь! Ты что, оглох? Компания подошла к утенку, и главарь банды взял того за руку, крепко сжав её, не давая вырваться. Ф.- Хэй! Вы чего? Испуганно спросил Гломгольд, разглядывая парней. ?- Просто хотим поговорить. Идëм с нами, мы ничего не сделаем, честно. Спокойно произнёс лидер, ослабляя хватку. Флинти посмотрел недоверчивым взглядом на парня. Спорить с ним и его компанией не было никакого желания. Ф.- Х-хорошо. Мальчишки повели Флинти за дома, где был большой гараж, в котором банда и продумывала всякие планы. ?- Для начала представимся. Меня зовут Грег, я являюсь главарём нашей банды. Позади меня два парня, слева Марк, справа Джек. Вон того, что сидит на кресле справа от тебя, зовут Дэн и рядом с ним Джордж. А тебя как зовут? Ф.- Флинтхарт Гломгольд. Мальчик немного смутился. Г.- Ну что же, будем знакомы. Грег протянул руку, Флинти сделал тоже самое, закрепив приветствие рукопожатием. Ф.- Зачем вы меня сюда привели? И зачем я вам нужен? Г.- Мы видели, как тот баран не заплатил денег и ушëл. Я хочу тебе предложить работëнку, за которую ты получишь свою долю. Согласен? Ф.- А что нужно делать? Грег отвëл Флинтхарта за гараж и показал на ларëк. Г.- Вот в этом ларьке есть торт. Ты должен его украсть. Ф.- Украсть? Идея мальчику не очень понравилась. Г.- Да ты не бойся, ты мелкий, тебя никто не заметит, плюс ты получишь деньги. Ехидно улыбнулся Грег, кладя руку на плечо Флинти. Ф.- Но ведь у тебя есть деньги, почему ты просто не купишь? Г.- Послушай, это не твое дело, и к тому же тебе это послужит хорошим уроком. Ребята подошли к магазинчику. Г.- Итак, ты иди, я буду ждать тебя здесь. Не вздумай обмануть меня. Ф.- Но почему нужно именно воровать? Ведь это плохо. За это могут посадить. Никак не унимался мальчик. Он не хотел делать то, что ему говорил совершенно незнакомый парень. Г.- В нашем городе воровство считается обычным делом. У меня есть знакомые, которые воруют, грабят, и они живут лучше, чем наш мэр! Флинти повернул голову в сторону ларька со сладостями, стоявшего по ту сторону дороги. Мальчик весь день смотрел на него, представляя, как на первую зарплату купит себе маленький леденец или пару конфет. Но зачем покупать такую мелочь, когда можно…украсть намного больше? Гломгольд решительно подошёл к витрине. Трубочки с кремом, пирожные разных цветов и форм, леденцы, тянучки, шоколадки… Вон у кассы стоит какой-то пухлый мальчишка, держа в руке огромный леденец. Он настойчиво дёргает свою мать за подол платья, указывая леденцом на шоколадный торт. Флинти ухмыльнулся. Чем он хуже этого обжоры? Да, Гломгольд не родился в богатой семье, но это не повод отказывать себе в удовольствии… Наконец, мамаша вывела своё чадо на улицу, что-то строго сказала и убежала. Ф.- Так и не разрешили купить торт? Сочувственно пробормотал Флинти. Пухляш повернулся, сжал губы, видимо, смутившись от внешнего вида собеседника, но поделиться горем всё же решил: - Сказала, что мне на сегодня и так сладкого достаточно. А я съел всего лишь два леденца и коробку конфет! Гломгольд состроил печальную гримасу, борясь с внутренним желанием задушить бесячего пацана. Ф.- Думаю, твоей маме просто нужно напомнить, как сильно ты ей нужен. Загадочно произнёс Флинти. Обжора непонимающе заморгал. Ф.- Сделай вид, что ты споткнулся и очень сильно ударился. Кричи изо всех сил, топай ногами, выдавливай слёзы. Уверен, после такого мама купит тебе пять таких тортов. Пухляш задумчиво нахмурил лоб. - Обманывать маму плохо. Ф.- Ты всего лишь её немного попугаешь. Ну же, ты ведь хочешь этот торт? Обжора обернулся, с жадностью облизнул губы и направился на середину улицы. Флинти радостно наблюдал, как мальчишка распластался по тротуару, крича во всю силу, из-за чего собрал вокруг себя кучу прохожих, в том числе и продавца лавки. - Дитятко моëëë! Жалобно застонала мать, подбегая к сыну. - Что такое, что случилось? - Я… Я ударился… И… И… Ушиб ногу. Всхлипывал мальчуган. - Божечки мой! Сыночек, как мне тебе помочь, скажи, я всё сделаю!!! - Т-торт… Пробормотал парень, указывая толстым пальцем на прилавок. Вдруг глаза мальчишки округлились. Позабыв о своей ноге, он вскочил и побежал к ларьку. - Где! Мой! ТООООООООРТ!!!!!!?????? А торт уже был в руках невероятно довольного Флинти, не устоявшего посмотреть на такое зрелище из-за стены соседнего дома и теперь убегающего подальше, к новым знакомым.» Ф.- Я помню этот вечер, словно это было вчера. Торт был невероятно вкусным. Так хорошо мне не было никогда. И те положительные эмоции помогли мне усвоить один важный урок: честный труд может ни к чему не привести, как мою мать. А воровство даст тебе всё за короткий срок. Угадай, какой путь был мне по душе. Но в Ротереме много не наворуешь, а сладости мне скоро начали надоедать. Я хотел играть по-крупному. Поэтому своё первое накопленное состояние я решил инвестировать в поездку в ЮАР. Там была крупная добыча алмазов, и мне жутко хотелось прикарманить несколько камушков себе. С.- А мама? Ф.- Мама? Гломгольд скривился. Ф.- А что мама, мама нашла себе нового хахаля. Я сразу заподозрил неладное, когда стал замечать, как она прихорашивается у разбитого зеркала, примеряет платья, пытается делать причёски. Мы с ним не сдружились. Он сказал, что не позволит мне сидеть у него на шее. Говорил, что у меня не будет будущего, я никем не стану и так далее. Гломгольд закатил глаза. Ф.- Через несколько дней я увидел дома записку на кухонном столе. «Флинтхарт, прости, но из-за недостатка денег я не могу тебя содержать. Ты уже взрослый и сможешь сам о себе позаботиться. Мама.» Ф.- Конечно, больно было осознавать тот факт, что родная мать бросила тебя ради какого-то проходимца. Но это позволило мне ещё больше удостовериться в своей правоте, и я отправился в Африку без каких-либо раздумий. Я пробыл там достаточно долго, поэтому так хорошо изучил культуру ЮАР. Там-то мы и встретились, собственно говоря. Думаю, нет смысла рассказывать эту часть. С.- Ты меня ограбил. Злобно процедил МакДак, смотря на Гломгольда. Ф.- Необходимая мера… С.- Я спас тебя! Ф.- Ну, прости! Ты это хотел услышать? С.- Да! Ф.- Услышал, доволен? С.- Вполне. Продолжай. Ф.- Дальше я наконец выбрался из Африки и переехал в Дакбург. Всë. Флинти положил руки на стол и отпустил глаза вниз. Воцарилось молчание. Каждый из собеседников погрузился в свои мысли, в глубине души понимая всю важность случившегося разговора. Флинтхарт почувствовал огромное облегчение от того, что смог высказаться, выплеснуть все переживания и проблемы его биографии. Он даже ощутил некую собственную важность, ведь в его истории было много моментов, с которыми справится далеко не каждый человек. А ведь именно из-за ощущения внутренней никчемности и напакостил Флинти тогда в ЮАР Скруджу. Гломгольда просто взбесила невинность и доброта парня, который свято верил в то, что можно добиться всего честным трудом, что каждый человек тебе друг и товарищ. Ну как тут не ответить какой-нибудь гадостью! Флинти ужасно хотелось доказать пареньку обратное, пошатнуть его уверенность, повести по тому же пути, что прошёл сам Гломгольд. Флинтхарт считал, что так сможет заглушить угрызения совести. Ведь сам он не смог пойти по правильному пути, не смог выстоять перед преградами, а какой-то левый шотландец смог! Но этот «левый шотландец» не только не направился по пути разбоя, но ещё и хорошенько отметелил «африканера» за обман. Но теперь Гломгольд видел, через что он прошёл в своей жизни, и он должен сказать «спасибо» себе хотя бы за то, что смог выжить! Да и в конце концов, за какие ценности он должен был бороться? Честность, дружбу, семью… У него ничего этого не было. А значит, и смысла в борьбе тоже. Скрудж же думал над тем, каким узким было его представление о жизни раньше. Ведь как он всегда размышлял? Если человек делает что-то плохо, то он априори гад и подлец, такие не заслуживают ни капли сочувсвия. Но теперь Макдак проникнулся уважением к старому сопернику, даже сострадал ему. Ведь его в жизни никогда и никто не любил. Ф.- Ну, как поспал? Неловко спросил Гломгольд, после не долгой тишины. С.- Ты был прав… У меня спину ломит. Все также не отводя взгляда от стола сказал МакДак. Селезень хмыкнул на это. Ф.- Ты есть будешь? Спокойно поинтересовался Флинтхарт, улыбнувшись. С.- Я… Да… Ты не злишься на меня? Ф.- Да уже отпустило. Флинтхарт усмехнулся, наливая сок в стакан и накладывая еду. Закончив, он поставил тарелку и стакан рядом со Скруджем. С.- Спасибо… Неловко поблагодарил Скрудж, беря в руки сок. С.- У тебя есть таблетка от головной боли? Ф.- Голова болит? Не удивительно. Позлорадствовал Гломгольд. С.- Может перестанешь и дашь мне таблетку? Раздраженно спросил МакДак. Флинти посмотрел на Скруджа в ожидании «волшебного» слова. — Пожалуйста. Прорычал богачь сквозь зубы, отчего Флинтхарт ухмыльнулся. Ф.- Ну-ну, не злись, сейчас дам. Гломгольд подошëл к шкафчику над плитой, открыл его, достал аптечку, взял таблетку и дал Скруджу со стаканом воды. МакДак с недоверием смотрел на сожителя. С.- Это точно таблетка от головы? Ф.- Да. Парацетамол. С.- Спасибо. Скрудж взял стакан с водой и запил таблетку. Через некоторое время селезень съел содержимое в тарелке. А Флинтхарт сидел и пил кофе. Помыв за собой посуду, МакДак спросил: С.- Я могу выйти на улицу? Ф.- Да, а тебе зачем? Скрудж выгнул бровь. С.- С каких пор я должен перед тобой отчитываться? Ф.- Я ведь теперь руковожу нашей спасательной миссией. Ты вчера меня назначил, не забыл? Макдак раздраженно закатил глаза. С.- Подышать свежим воздухом. Можно? Ф.- Можно. Довольно кивнул Гломгольд. Выйдя из дома, Макдак сел на первую попавшуюся скамейку и крепко задумался. Селезень размышлял, что делать дальше, но в голову совершенно ничего не лезло. Неужели он застрял тут навсегда? Да ещë и со своим «врагом». Скрудж думал над этим, думал, какую ошибку совершил, приехав сюда. Думал, почему он просто не вздохнул с облегчением, обнаружив исчезновение соперника, как это наверняка сделал бы Флинтхарт. Но нет, Скрудж не мог позволить себе этого, не в его манере. Нельзя впадать в отчаяние. Он и Флинтхарт выберуться из этого города. МакДак тряхнул головой, отгоняя тяжёлые мысли. Сделав несколько глубих вдохов, ему стало легче, и селезень расслабился. Всë это время Флинтхарт внимательно наблюдал за сожителем из окна. Гломгольд прекрасно понимал, что даже если на словах Скрудж и передал управление операцией в руки Флинти, освободить себя от бесконечных мыслей по поводу их освобождения Макдак всë равно не сможет. В конце концов, селезень попал сюда по вине Флинтхарта, и по хорошему стоило загладить вину и подбодрить бывшего соперника, обмозговать план спасения вместе. Прошло ещё немного времени, и Флинти уже собирался выйти на улицу, как вдруг почувствовал чьë-то присутствие рядом с собой. Из неоткуда внезапно появился Таррэнт, демон, сын самих дьяволов. Т.- Ну как поживаешь, Гломгольд? Прогремел демон, отчего Флинти опешил. Ф.- Н-нормально. Заикаясь, ответил шотландец. Т.- Я вижу, у тебя гость? Лукаво спросил сын дьявола, с удовольствием наблюдая, как трясëтся его жертва. Ф.- Да… Послушай, не трогай его. Произнёс Флинтхарт как можно твёрже, пытаясь унять дрожь в голосе. Т.- Я и не собирался. Закатывая глаза, сказал Таррэнт. Но вспомнив кое-что, он не мог об этом не уведомить Гломгольда. — Ты в курсе, что прогулял вчерашний рабочий день? Ф.- Я отработаю. Пробормотал Флинти, жалобно смотря на демона, ожидая, что тот сжалится. Т.- Хорошо. Демон расплылся в оскале и изчез, убедившись, что его работник в порядке. Гломгольд прерывисто выдохнул, какое-то время продолжая смотреть туда, где только что стоял Таррэнт. Гломгольд не смел пошевелиться до тех пор, пока Скрудж не зашëл в квартиру. Увидев Флинтхарта всего напряжëнного, будто вымученного, МакДак заволновался. С.- Флинтхарт, всë хорошо? Что случилось? Обеспокоенно спросил Скрудж. Ф.- Да… Всё хорошо. Т-таррэнт приходил. Ответил Гломгольд, посмотрев на Скуджа. С.- А это кто? Ф.- Таррэнт, это демон, который управляет городом… Ну и тот самый знакомый. С.- А мэр? Ф.- Мэр просто прикрытие. Может… сходим, прогуляемся? Приведëм мозги в порядок. Внезапно предложил Флинтхарт. МакДак положительно кивнул. С.- А меня не тронут? Ф.- Я же говорил, что нет. Но это пока ты со мной, а без меня могут. Нервно хихикнул Гломгольд. Выйдя из дома, селезни первым делом направились в парк. Надо отдать должное, горожане очень заботились об облике своего города. Газон был аккуратно пострижен, дорожки тщательно вычищены, а скамейки и беседки ровным слоем покрашены в пастельных тонах. С.- Красиво тут, ребятам бы понравилось. С грустной улыбкой пробормотал Скрудж. Флинти незаметно заглянул в лицо конкурента. Макдак задумчиво смотрел куда-то вдаль, теребя рукоятку своей трости. Флинтхарт понимал, что за время пребывания племянников в поместье Скрудж так привык к семье, находящейся всегда рядышком, под боком, что теперь селезню было довольно тяжело переживать их отсутствие. Да даже без племянников у Макдака всегда были его дворецкий, Клювдия и её внучка… кажется, её звали Поночка. А теперь Скрудж остался совсем один, без поддержки и заботы со стороны, которой он был окружён всю жизнь. Особенно сейчас, в такой сложной ситуации, когда он нуждался в ней больше всего. Флинти медленно, с особой осторожностью прикоснулся к ладони Скруджа. Тот вздрогнул, но руки не отвёл. Тогда Гломгольд уже с большей уверенностью просунул свои пальцы между пальцами селезня и как можно нежнее сжал его ладонь. Скрудж ответил тем же. Флинтхарт не удержался и украдкой взглянул на Макдака. Тот стоял, смущенно потупив взгляд. Флинти и сам с уливоением обнаружил, как запылали его щёки. Какое-то приятное тепло разлилось по его телу. Такого Гломгольд не испытывал никогда. Ф.- Жарко, не хочешь, что-нибудь выпить или мороженого? Спросил Флинти, не выдержав натиска странных ощущений. С.- Я не против. Пробормотал Скрудж, всё ещё не в силах оторвать взгляд от земли. Ф.- Хорошо. Ты какое будешь? Сливочное или сливочное? С.- Очень смешно Флинтхарт. С привычной язвительностью ответил Скрудж, наконец подняв глаза. Флинтхарт облегчённо вздохнул (разумеется, незаметно от Макдака), радуясь, что смог разрядить неловкую обстановку. Заказав две порции, селезни направились в сторону одной из беседок. Скрудж было хотел обсудить план освобождения, как вдруг заметил кучку ребят, одетых во всë чëрное и идущих в их сторону. С.- Флинти, это кто? Ф.- Это демоны-студенты, они учатся здесь неподалёку. У них есть специальная академия и два колледжа. Несмотря на то, что они юны, эти демоны сильные. С.- Насколько? Ф.- Сила взрослого мужчины. И на твоëм бы месте я бы так не пялился. Эти слова заставили Скруджа смутиться и с укором уставиться на собеседника. С.- Не пялился я! Шëпотом проговорил селезень, что бы демоны их не услышали. Ф.- Хех. Я так и подумал. Тихо посмеялся Гломгольд, любуясь сердитой мордашкой Скруджа, доедая мороженное. Компания уже прошла беседку, которую заняли селезни, но один из демонов остановился. Брок, так звали демонического студента. Он незаметно приблизился к нашим героям. Б.- Ну привеееет. Улыбчиво попривествовал их студент. Богачи вздрогнули от неожиданности. Демон лишь улыбнулся ещë шире. Б.- Я тебя раньше здесь не видел. Ты новенький? Поинтересовался парень, подходя практически в плотную к Скруджу, прижимая селезня к стене. С.- Отойди от меня! Злобно прошипел МакДак, готовясь ударить бесячего студента, несмотря на то, что тот демон. Ф.- Послушай парень, тебе лучше не трогать его и уйти. Спокойным тоном произнёс Гломгольд, подходя к парочке. Б.- Это ещë почему? Кто меня остоновит? Ты что ли? Нахально прокричал демон, с усмешкой глядя на Флинтхарт. Ф.- Ну, во-первых, не «ты», а «вы». А во-вторых, не меня, не его… Гломгольд указал взглядом в сторону сидящего Скруджа, который в свою очередь смотрел на них. — Таррэнт не позволит тронуть. Студент резко изменился в лице, вместо оскала на нëм был некий ужас. Флинтхарт ухмыльнулся, довольный такой реакцией. Б.- Т-таррэнт? Не может быть. Он бы не стал защищать каких-то стариков! Начал злиться демон, не веря в сказанное. Ф.- Попридержи язык. Всë может быть. Я попрошу вас уйти и не мешать нам отдыхать. Демон, шокированный происходящим, немедля ушëл с беседки, догоняя своих. Флинтхарт с довольным видом повернулся к Скруджу. Тот до сих пор удивленно смотрел вслед юным демонам, но почувствовав на себе взгляд, тут же принял равнодушный вид. Ф.- Не пытайся скрыть своего восхищения, Скруджи. Скрудж уже хотел было принять свой обыденный надменный вид, но не стал. Вместо этого он произнёс с довольно искренней улыбкой. С.- Что ж, вынужден признать, ты довольно ловко его отшил. Флинтхарт чуть со скамейки не грохнулся. Во-первых, Скрудж действительно похвалил его. А во-вторых…он что, правда не огрызнулся на своё прозвище? Вот это было уже действительно за гранью реальности.