Пригороды Камбре 24-ое августа 1914-ого года
Каждому наверное, знакомо то чувство, когда ты бежишь, бежишь...и тебе кажется, что ты бежишь быстрее автомобиля. Ветер дует тебе в лицо, пытаясь донести слова "Остановись, упадёшь — больно будет", а вы всё продолжаете бежать и чувствуете полную свободу...вот только для войны это не так. Для неё бег — не более чем способ спастись от пуль ...или способ посильнее ударить противника прикладом винтовки. Тоже самое было для двух героев, бежавших по лесу. Спереди бежал француз в синем и помятом мундире, красных ярких штанах и кепи шапо, который постоянно слетал обнажая взъерошенные тёмно-тёмно синие волосы, кажущиеся просто чёрными. За ним же бежал уже другой персонаж. Немец в серой униформе, с Gewehr-98 в руках, периодически плевавшиеся огнём, и в пикельхаубе, закрытый тканью, на которой вышивкой красовались красные цифры "66". И вот они бегут и бегут, и лишь француз оглядывается назад, чтобы проверить, отстал ли от него его преследователь, или нет. Но при каждом обороте он не видел немца из-за его серой формы, сливавшейся с лесом. И лишь выстрелы длинной чередой напоминают французу о том, что он не имеет возможности расслабиться. В конце концов, фриц потерял из виду мелькающие сине-красные цвета на фоне сероватого леса. Оглядевшись вокруг, он обнаружил овраг, снизу которого находился дом. Посмотрев на своё простреленное плечо, немец вспомнил про боль и решил передохнуть в хижине, а заодно и найти что нибудь, чем можно было бы перевязать рану. Соскользнув вниз по земле, немец подошёл к дому сзади и, медленно шагая вперёд, держал винтовку на прицеле. Подойдя к двери, он уже собирался открыть её, как к нему на спину прыгнул тот самый француз, за которым он недавно гнался и тот, как будто зная об этом, воткнул в простреленное плечо немца армейский нож по самое основание лезвия. Взвыв от боли, немец стал вертеться, пытаясь сбросить с себя француза, но тот лишь стал душить фрица одной рукой, а второй продолжая держаться за рукоять ножа. От удушья, немец выронил винтовку и стал рыпаться меньше, но он из последних сил смог оттолкнуться в стену, и француз ударился затылком об неё. Пытаясь отдышаться, фриц полз к своему Gewehr-98. И вот он взялся за винтовку и, перевернувшись на спину, фриц уже целился в француза, который, на его удивление, быстро оклемался и, взяв заточенную сапёрку, уже подбегал к фрицу с замахом. Видя, что на него целятся, француз расширил от страха глаза и замедлился, но от жгучей боли в плече, прицел фритца дрогнул и пуля лишь просвистела возле его уха. Поняв, что пуля прошла мимо, француз посмотрел на стену, затем снова на фрица и снова ринулся в атаку, в то время как фриц успел понять, что у винтовки магазин пуст. Быстро перекатившись в бок и встав на ноги, уворачиваясь от рубящих ударов француза, он перехватил его руку и выбил из неё сапёрку. Но француз также успел ухватиться за рукоять ножа, который до сих пор был в плече немца и, когда тот выбил сапёрку, француз вырвал нож из плеча фрица наваливаясь на него. Немец, не смотря на адскую и жгучую боль в плече, вовремя среагировал и вытащил из кобуры Рейхсревольвер, но француз при напоре схватил его руку, тем самым дуло пистолета смотрело вбок, а его руку, которая желала вонзить нож в грудь врага, остановила рука фрица. Вот так они и сражались. Француз сидел на немце, пытаясь тому вспороть грудь, а немец старался направить дуло пистолета к голове француза...и последний преуспел больше. Поняв, что если фриц захочет выстрелить, то он выстрелит, француз подал признаки расслабления и разжал руки, тем самым бросая нож на грудь фрица и полностью давая ему приставить дуло Рейхсревольвера к виску. Сгоняя с себя француза, немец отбросил от себя нож и, не сводя глаз с врага, встал и показывал махами пистолета встать тому к стене. Послушно захромав к стене дома, француз прижался к ней спиной, а немец глядел вглубь его изумрудных глаз, своими ярко-красными, с примесью желтизны. В процессе боя, пикельхаубе слетел с головы фрица и обнажил его чёрные взъерошенные волосы, с маленькой сединой на боках. Шагая к своему пикельхаубе с красными цифрами "66", немец продолжал следить за французом, а тот от усталости медленно сползал вниз. Надев свой головной убор, немец шмыгнул носом и на выдохе подошёл к французу почти в плотную, после чего заметил как из его рубашки показывалась чёрно-белое фото с улыбающейся молодой женщиной... —Jette l'arme! (брось оружие)— закричал женский голос позади фрица. Медленно обернувшись, он увидел ту самую девушку с заплаканными глазами цвета рубеллита...Она была одета в скромное платье, а волосы её были собраны в хвост...и самое примечательное, волосы были окрашены в цвета радуги...вот только оттенки выцвели уже и потускнели. —Keine Munition. An die Wand. Langsam. (Патронов нет. К стене. Медленно.)—ответил немец, махая в сторону француза. —J'ai dit, Jette l'arme! (Я сказала, брось оружие!)— вновь крикнула девушка, но фриц продолжал держать пистолет, целясь в француза и смотрел в глаза девушки цвета рубеллита, с каменным лицом...С трясущимися руками, девушка нажала спусковой механизм...на весь овраг раздался глухой щелчок...С удивлением посмотрев на винтовку, а затем и на фрица, который лишь цыкнул, мол "бывает", девушка выронила винтовку и закрыла рот руками. Махнув головой, призывая подойти к стене, немец стал ждать пока француженка дойдёт до своего, как понял фриц по кольцу, мужа. Оказавшись в метре от него, девушка споткнулась и упала прямо на грудь к солдату, и вжалась в его форму. Развернувшись к паре всем телом, немец стал рассматривать их...спустя три минуты напряжённого молчания, немец вытащил барабан, чтобы убедиться, есть там патроны или нет. Поняв что все шесть патронов на месте, немец закрыл барабан и, глубоко вздохнув и выдохнув носом, прицелился в солдата. Щелчок курка...и... —PAPA! (ПАПА! прим. у французов в слове папа ударение на вторую "а")— прокричал заплаканный детский голос. Резко повернув голову, фриц увидел мальчика лет 6-7, с чем-то завёрнутым в полотенце. Спустя несколько секунд, после крика мальчика, внешне похожего на мать, но с глазами и волосами отца, на весь овраг раздался младенческий плач...Немец встал на месте и не шевелился, будто в землю врос. Наставив пистолет на мальчика, он подозвал его жестом руки. Осторожно приближаясь к немцу, ребёнок с заплаканными изумрудными глазами лишь сильнее прижал к себе свёрток. Подойдя к фрицу, тот приоткрыл верхнюю часть ткани и увидел рыдающего младенца с белой кожей и рубеллитовыми глазами в слезах, как у матери...увидев эти глаза, рука фрица сама собой невольно начала опускать пистолет. Посмотрев украдкой на супругов, он взглянул на мальчика а затем выпрямившись стал громко дышать и постукивать Рейхсревольвером по бедру...Но тут из леса донёсся лай собак и голоса...на немецком языке...Находясь на грани срыва и еле сдерживая себя, чтобы не впасть в истерику, фриц начал в спешности оглядывать овраг, но понял...что ничего не сделать. Взяв парня за шкирку, он легонько кинул его к родителям. Снова прицелившись...он стал медленно и размеренно считать...закрыв глаза...он сильнее сжал пистолет... —Eins...zwei...drei...( Один...два...три)— прошептал сдавленным голосом фриц...спустя секунду...на весь лес раздались крики немецких солдат, лай собак...и шесть поспешных выстрелов...***
Медленно шагая по сухой листве, идя навстречу крикам на родном немецком языке, и держа за спиной уже заряженный Gewehr-98, фриц медленно покуривал самодельную сигарету из газеты и табака, делая глубокие затяжки и выдувая кольца. Наконец выйдя к своим, он остановился и посмотрел на них безразличным взглядом. —Discord, wir haben die Schüsse gehört, dass es!? (Дискорд, мы слышали выстрелы, что это было!?)— спросил один из немцев. Фриц же просто сделал очередную затяжку, выпустил пять колец, а затем через ниц продул длинную струю дыма, будто простреливал их. —Französisch Partisanen...ich habe esso verstanden, wie es sich gehört. ( Французские партизаны...я разобрался с этим как подобает.)— ответил фриц, после чего затушил самодельную сигарету, предварительно стряхнув оставшийся порох в кисет. —Dort war ihr leeres Haus mit seiner Familie...ich habe mich auch mit ihr auseinandergesetzt...ich hoffe, es gibt kein Problem, Lieutenant? (Там был их пустой дом с его семьёй...с ней я тоже разобрался...надеюсь никаких проблем нет, лейтенант?) —...Nein...alles ist gut...Okay, gehen wir. Sie sagen Ganz uns bitte neue Kunst beschlossen. Es gibt Gerüchte, das seine gekochten Würstchen mehrmals pro Stunde gegessen werden können und nicht in Not gehen! Hahaha! (...Нет...всё хорошо...Ладно, пошли. Говорят Ганс нас порадовать новой стряпней решил. Ходят слухи, что его отварные сосиски можно есть и не ходить по нужде несколько раз в час! Ха-ха-ха!)— засмеялся лейтенант, после чего за ним подхватили остальные солдаты. Немного посмеявшись, фрицы решили вернуться в лагерь в Камбре и про этот лес и вовсе забыли...Вот только один солдат его никогда не забудет...И его поступок не отпустит его до самой смерти...лишь та семья, и он один будут знать, что он выстрелил...что все выстрелы были направлены в небо...