Даррэн Эллохар

      Пламя совершенно не обожгло. Оно приняло моё тело, нежно лаская своими лепестками. Я чувствовала, как меня наполняла новая сила. Такая незнакомая, и в то же время родная.       Душа стремилась ввысь, рвалась на чей-то зов. Голос. Такой знакомый. С отчаянием повторяющий моё имя.       Последний толчок и меня выкинуло в реальность. Я настолько поспешно раскрыла глаза, что в них заплясали тёмные круги. Но когда я заметила того, кто сидел передо мной на коленях, я очень захотела провалиться обратно в мир духов.       - Лара? - хриплый голос Даррена звучал так, будто он до конца не был уверен, кого видит перед собой. Про себя я уже давно звала его Дарреном, но когда он об этом действительно попросил, то я произнесла совсем отличное от того, что он хотел услышать… ***       10 лет назад. Школа искусства смерти. Ларэль Эйналейн.       Я плелась по коридорам. Рядом визжали первокурсницы, отбиваясь от летучих мышей, что натравили на них сокурсники. Шестой курс, поставленный директором следить за целостностью и сохранностью каждого желторотика, беззвучно для малышей гоготал под иллюзией. Малышей… Я всего лишь на 2-3 года старше них. Но за почти 8 лет в школе я чувствовала себя слишком взрослой для шестнадцатилетней темной с внешностью обычной человечки.       Человечка – именно это прозвище прицепилось ко мне в первый год обучения. Все от перового до двенадцатого курса считали, что их директор тронулся умом, когда привел в школу юное девятилетнее зареванное и напуганное создание, совершенно точно походящее лишь на обычного человеческого ребенка. Но лавры самого адекватного, строго и могучего, в общем, лучшего и всеми любимого, директора, вернулось Эллохару через три дня, когда после смотров и экзаменов я была переведена сразу на второй курс школы.       Шестой курс вытянулся по струнке, когда я прошла мимо, как того требует субординация. Через четыре месяца я покину школу, как самая лучшая ученица выпуска, сильная и смелая, бесстрашная Эйн – так называют меня все в школе, даже не произнося фамилию полностью. Даже не уверена, что нынешние первокурсники знают мое полное имя, сейчас они замерли вдоль стен, провожая меня взглядами, вообще, они с благоговением смотрели любого выпускника, что не могло не заставить подобраться и не напустить на себя пару тонн важности.       За поворотом я выдохнула, закрыла глаза и прижалась к стене. Идти и делать то, что собралась сделать, вообще не хотелось. Никто, ни с 1 по 12 курс, ни преподавательский состав, ни даже пока сам магистр не знали, что сегодня я покину академию навсегда.       - Эйн, ты что, решила здесь прикорнуть? - весело раздался в гнетущей тишине голос моего друга и сокурсника Дина. – Учти, спать в двух шагах от кабинета директора – плохая идея. Вампир хохотнул своей шутке. Я нехотя разлепила глаза, и мой взгляд уперся в могучую грудь.       - Эй, Ларэль, с тобой все хорошо? – от веселого тона не осталось и следа.       - Да, все хорошо, Дин. Просто тяжелая неделя.       - Пошли напьемся, а? – лукаво и озорно протянул вампир, обнажая клыки в улыбке. Он провел рукой по моей щеке и задержал ее на плече. – Ну, пойдем, там оборотни с пятого курса дьявольский виски у себя под кроватями прячут, завтра у них попойка в честь полной красной луны. Пойдем шороха наведем? Заодно и выволочку устроим.       Я улыбнулась, но, покачав головой, ответила:        - Прости, Дин, не сейчас. Я…       - Адептка Эйналейн, вас ожидает магистр, - мелодичный голос Айшарин, заставил нас с Дином едва заметно вздрогнуть и повернуть голову: в дверях приемной стояла сумеречная дриада, сложив руки на груди.       Дин нехотя отшатнулся от меня. А я вздохнула и поплелась в приемную к дриаде.       - Ларэль, у тебя совесть есть? Ты магистра нарочно до белого каления доводишь?– ядовито протянула Айшарин, хлопнув за мной дверью.       Я поежилась: доводить Эллохара не хотелось. «Ага, а своей выходкой с покиданием школы ты его в саму кроткость и нежность превратишь» - проснулся внутренний голос. А пока ему злиться незачем. Хотя для чего-то же он меня вызвал.       - Я так сильно задержалась? – недоуменно спросила я.       - Да причем тут это, ох… откуда ты только взялась на мою голову, - дриада возвела руки к небу и, шипя, продолжила. – Ты же сейчас вся вампиром твоим драгоценным провоняла. Что невозможно, если бы ты находилась от него хотя бы в сантиметрах двадцати. А нюх у демонов знаешь какой?       - А что магистр уже запретил находиться рядом с вампирами ближе, чем 20 сантиметров, - буркнула я. – Тем более предыдущий недельный закончился позавчера.       - Ох, голова твоя садовая, - вздохнула Айшарин. – Иди уже, ждет же. Я пожала плечами и вошла в кабинет, двери которого передо мной распахнула секретарь.       Айшарин и Тараг.       Как только за адепткой захлопнулась дверь, в приемной возник Тараг в своем змеином обличии. И удивленно посмотрел на дриаду, которая пыталась с помощью стакана подслушать хоть что-то из-за двери.       - Ты же знаешь, ты услышишь только то, что Эллохар захочет, - устало протянул Тараг.       - Знаю, - сумеречная дриада, хотела было запустить стакан в стену, но лишь громко стукнула им по столу. – Нет, я искренне не понимаю.       - Чего ты не понимаешь?        - Вот скажи мне, Тараг, - раздраженно начала рассуждать Айшарин. – Высшие демоны они, когда любовь всей своей жизни встречают, как себя ведут?       - Быстренько прибивают всех своих возможных и невозможных соперников, хватают избранницу, быстренько делают из них женщин и уносят в свои владения.       - Вооот, а этот что?        - Что? – переспросил змей.       - Ни-че-го. Нет, я знаю, что наш директор намного гуманнее и сдержаннее всех демонов разом. Но так же нельзя. Он уже четыре месяца после возвращения Ларэль с нее глаз своих голодных не сводит. Я тебе больше скажу, - Айшарин всплеснула руками. – От него женщинами другими перестало пахнуть с того момента, как Ларэль с пятимесячных каникул вернулась.       - Ну, так, похорошевшей девушкой, а девочкой вернулась, - протянул Тараг.       - А я о чем? Давно бы уже сделал бы ее леди Эллохар, уже бы дитя наследника носила. Так нет же, «о чем ты, Айшарин, она совсем ребенок, я ее с малолетства помню, вон ребенок устал, уехал на каникулы». А это стоило мне только упомянуть, что на нее все особи мужского пола с первого по двенадцатый курс уже облизываются.       - А-а, - протянул Тараг. – Так это вот с чем связаны внеплановые полевые учения в прошлом году, после которого вся мужская половина школы, в том числе и педагогический состав, на женщин только сейчас более-менее смотреть начали?       - Да? – удивленно переспросила дриада. – Значит, все-таки понимал все, хоть и не осознанно. А сейчас чего тянет? Я же от нетерпения сдохну, Тараг.       - Не, ты сдохнешь от того, что не питалась давно, - хохотнул Тараг.       - Скройся с глаз долой, змий ползучий, - дриада все-таки запустила стакан, только не в стену, а в возрожденный дух, который исчез прежде, чем стекло настигло его, а затем и вовсе разбилось о стену.       Кабинет директора ШИС.       Даррен честно готовился к ее появлению. Он два часа охотился в песках Хаоса, набрался в таверне, потом протрезвел, привел все дела Ада в порядок, снова час провел в песках и после холодного бодрящего душа вернулся в школу. Но стоило ей тихим, но уверенным шагом войти в его кабинет, как руки демона сжались в кулаки, а сердце забилось чаще.       Рэн думал над тем, что ей скажет. Что-то нежное, но осторожное. Если что вовремя прикроет свои слова сарказмом, если ему хоть на толику покажется, что испугал ее.       Последние месяцы давались наследнику Ада тяжело. Но все неизменно приводило к мысли о темной, что озаряла светом все вокруг. Истинная темная. В той же степени, что и светлая. В перспективе, конечно же. Осторожная девочка. Его девочка. В том, что демон внутри считает ее своей, уже практически не стоило сомневаться. В ней демона пьянило все – походка, взгляд, черты лица и тела… О последнем Даррену было тяжело думать, он знал ее, когда она была маленьким запуганным ребенком. А сейчас фантазии, что так и лезли в голову в периоды безделья, были далеки от мыслей, что стоило испытывать к ребенку. Он гнал от себя все эти мысли и зарывался в работу. Но в какой-то момент действительно пришло понимания слов Айшарин – Ларэль уже не ребенок. Молодая, только-только набирающая цвет девушка, но уже притягательная и прекрасная.       - Магистр, вы хотели меня видеть? – осторожный, подчеркнуто выдержанный тон заставил вынырнуть и подразнить свой самоконтроль.       - Да, Ларэль, - Даррэн всмотрелся в тонкую фигурку и замер, глядя в ярко-зеленые глаза. Ларэль стояла почти у самой двери. Повисло молчание и затянулось на несколько минут.       Слишком долгое для нее, которая не могла решиться на резкое заявление, слишком быстрое для него, что слишком нечасто позволял себе такие вольности.       - Магистр, я хотела бы…       - Прогуляемся? – неожиданно бодро отозвался Даррен, выпадая из прекрасного гипноза. Ларэль, которая было начала нелегкий разговор, несколько раз удивленно моргнула, но спустя мгновение просто кивнула.       Демон улыбнулся, быстро поднялся из кресла и стремительно подошел к адептке, обнимая ее за талию. Вспыхнуло синее пламя. Ларэль невольно прижалась к телу магистра плотнее, в голове теряя решимость уйти. Несколько сладких мгновений. Но потом вспомнила, что это единственный способ защитить родных, параллельно запрещая себе думать о том, что Даррен Эллохар может быть с ней.       Даррен в вихре синих всполохов притянул ее к себе. Макушка едва доставала ему до подбородка, хотя леди считалась весьма высокой в Темной империи. «И такой теплой… Нет… Распаляюще горячей…» - отозвался демон. Рэн, повинуясь инстинктам, втянул запах, представляя, как сейчас нежно-яркий весенний букет аромата достигнет его сознания.       Однако наравне с этим пьянящим запахом, был тот мерзкий, что он уже устал чувствовать на СВОЕЙ женщине.       Наследник Ада резко завершил переход, сразу же отступил на несколько шагов и отвернулся от растерянной адептки, что с трудом удержалась на ногах от такого резкого перехода. Вокруг завывали пески Хаоса. Да, разозлился и завершил переход в развалинах клана Дарграахен.       «Этот жалкий вампиришка слишком много себе позволяет! Убить гаденыша! Это тобой должно пахнуть от нее! Тобой! Каждую минуту! Секунду! Возьми ее! Возьми прямо сейчас! Дай понять, что она только твоя!»       Даррен с усилием заткнул рвущуюся наружу демоническую ярость. Сквозь гул в ушах, он услышала ее обеспокоенный голос, который повторял «магистр» уже, наверное, не в первый раз.       - Что опять проводили учебное время с адептом Ваеран? – ядовито, слишком ядовито, спросил разозленный демон, оборачиваясь. – Что на этот раз разбомбили? Ларэль уперлась взглядом в такого же разгневанного, как и она сама от его поведения и слов, магистра и сложила руки на груди.       - А вам не кажется магистр Эллохар, что свободное от учебы время я могу проводить с кем захочу? – раздраженно начала адептка Эйналейн.       Даррен перестал слушать примерно на моменте «магистр Эллохар». Как же достало! Как же хотелось слышать из ее уст свое имя.       «Вампира-то она давно по имени кличет».       Резко подорвался, в мгновение оказался рядом, схватил за плечи, заставив маленькую головку запрокинуться вверх и затем медленно и едва слышно прорычал:       - Назови мое имя.       Ларэль испуганно сжалась в руках того, где она меньше всего хотела бояться.       - П-простите, магистр Эллохар…       - Нет, не так, – очередной рык. – Даррен, лучше Рэн.       - Я не понимаю…       - Для меня не можешь? Нужен паршивец вампир? - он сфокусировал затуманенный взгляд на ее лице, и ярость вдруг полностью схлынула, когда Даррен понял, что до ужаса напугал свою девочку.       Моргнул, потом снова и снова, разжал пальцы, отступил на шаг и отвернулся.       - Прости, прелесть моя, я не хотел тебя пугать, я просто… - демон не успел договорить, как его слова остановило ревущее фиолетовое пламя, в котором он не услышал шепот молодой девушки.       ШИС. Общежитие.       Я не знаю, сколько по времени я рыдала в подушку, послав всех к Бездне. Свернувшись калачиком и не сдерживая слез и всхлипов. Кажется, я даже кричала. Так больно. Сердце рвалось на клочки. Я испугалась так сильно, наверное, третий раз в жизни. В первый – когда умирали родители. Во второй – когда впервые попала за Грань. В третий… Сегодня, когда лицо, что снится теперь каждую ночь, на несколько секунд потеряло очертания, являя нечто ужасное. Рев, боль, непонимание.       Когда я очнулась от рыдания, понимая, что тело рефлекторно дергается от безмолвных рыданий, я попыталась встать с кровати, но всего лишь от бессилия свалилась на пол. Вторая попытка увенчалась успехом. Я подхватила заранее собранную сумку и исчезла в фиолетовом пламени.       Таверна в Хаосе.       Все посетители вжимались в стулья и скамья, вздрагивая при каждом новой приказе пить от Смерти. То, что принц Ада сейчас в жутчайше нерасположенном духе, не вызывало сомнений, лишь страх и желание по-тихому свалить.       Горгульи уже пытались свалить, но подпаленные хвосты быстро заставили их передумать и занять место под потолком. Вампиры икали от переизбытка кровавого Джонни в организме (в отличии от кровавой Мэри туда капают не просто кровь людей, а примешивают адский состав, который лучше не знать и не пробовать).       И, когда уже все до последнего собрались прогуляться в Бездну от интоксикации, наследник Ада, занеся очередную кружку адского виски, замер, всем стало действительно страшно.       Секундное молчание.       - НЕЕЕЕЕТ!!! – синее пламя взревело так, что если бы за соседние с принцем столики кто-то решил сесть, то превратился в уголь и пыль.       Южное поместье Эйналейн. Резиденция младшей леди Ларэль Эйналейн. Огромное здание полыхало слишком алым огнем. Поэтому разъяренный демон сразу понял его магическое происхождение.       Миниатюрная брюнетка рыдала на плече брата, который смотрел в одну точку где-то в десяти метрах от них.       - Эйналейн! – пронзительный рык заглушил даже рев огромного пламени, но не дождался никакой реакции, - Никлаус! Где бездна тебя дери Ларэль? Алеса Эйналейн посмотрела в ту же сторону, что и ее брат и зашлась еще большими рыданиями.       Тогда Даррен увидел ЧТО происходит там, в тридцати метрах от него, куда невидящим взглядом смотрит Никлаус. Он не хотел верить в то, что почувствовал несколько мгновений назад. Это просто не может быть. Все его охранки, что он поставил на Ларэль, единовременно вспыхнули и исчезли. И теперь он видел то, что являлось его самым страшным кошмаром – пентаграмма, в центре которой лежат обуглившиеся останки молодой девушки, с уже исчезающей аурой Ларэль Эйналейн.