Финита. Сага о лирах

      Девочки зашли в дом, даже не попрощавшись с гостями. Тело ломило так, будто Аню только что переехал грузовик и через секунду поезд с песком. Настя же, лишь тихо всхлипывала, боясь даже дотронуться до повреждённой конечности.       Сразу за ними зашёл отец и хмуро глянул на дочерей исподлобья  — Я всё понимаю, но вы могли сказать хотя бы «пока»? — Я не хочу никого ни видеть, ни слышать. — Ань, — Настя тихо выдохнула. Она уже жалела, что дала негативным эмоциям выплеснуться наружу, — папа прав. Что бы там не случилось, они были и остаются нашими гостями. Я всех провожу. — Не надо, — в дом зашла мама, — все уже уехали. Не смотри так на руку. Она сама не вправиться. Давай я попробую… — Нет! Не трогай! — взвизгнула она, отпрыгивая назад и полностью игнорируя пульсирующую боль в руке. Затем виновато опустила голову под хмурым взглядом матери, — Давайте вызовем врачей. — Они уже едут. Ты же понимаешь, что это сделаю либо я, либо они. — Да! — она замялась, — Не пойми меня не правильно, я тебе доверяю… Просто в таких делах больше доверия внушают врачи.       Мама закатила глаза, но больше ничего не предлагала. Папа молча наблюдал за их перепалкой, а Аня, не подавая признаков жизни, лежала на кровати вниз животом. Алевтина решила подойти и к ней, но в ответ получила лишь хриплое: «Я тоже дождусь врачей».       Долго ждать не пришлось. Послышалось шуршание шин по гальке, и буквально через минуту в дом зашла невысокая женщина с пухлым личиком и в странной идеально белой одежде: это был комбинезон на замке, длинные сапожки на шнуровке и белая косынка на голове, из-под которой струились золотистые волосы. И на косынке, и на одежде была вышита ярко-красная медицинская эмблема: чаша со змеёй.       Девушка ослепительно улыбнулась при виде открывшей двери мамы, поздоровалась и пошла за ней. — Добрый вечер! — Здравствуйте, — хором поздоровались остальные. — Что у вас произошло? Посвящение или просто бытовая авария? Настя хотела подтвердить второй вариант, но её опередил отец. — Мы почти уверены, что это посвящение, но пока ещё не проверяли.       Сёстры удивлённо переглянулись. — Хорошо, с кого начнём? — она перевела взгляд с отца на диван, где удобно расположились близнецы. — Ух ты! Как вы похожи! — искренне удивилась девушка. — Мы близнецы, — холодно ответила Аня, за что получила лёгкий подзатыльник от отца. — Аня, — предупреждающе шикнула на нё мать, — Татьяна, проходите. Врач подошла к Насте, придирчиво оглядела её руку, затем достала из своей сумки какой-то пузырёк со странной зеленоватой жидкостью и протянула его девочке. — Выпей, это обезболивающее.       Настя с сомнением осмотрела бутылочку шарообразной формы, посмотрела на родителей, и, получив удовлетворительный кивок, выпила всё до дна. Сначала вкус напоминал яблочный пирог, но когда дошёл до горла стал невероятно горьким. Девочка закашлялась. Врач лишь простодушно ухмыльнулась и резким движением вправила ей руку. Как ни странно, Настя не почувствовала ровным счётом ничего. Затем девушка нанесла на руку какую-то жутко пахнущую жёлто-зелёную мазь и направилась к Ане. Она достала точно такой же пузырёк и протянула его брюнетке. — Не люблю принимать обезболивающее, — было очень больно, но отец всегда твердил, что нужно уметь терпеть, так как в бою тебе обезболивающее никто не даст. — Хорошо, но не ругай меня потом. Аня кивнула, и врач той же мазью принялась растирать спину девочки. Она зажала подушку зубами, изо всех сил пытаясь не издать ни звука. Затем врач перешла к ране на голове. Она промыла её водой и перекисью, а затем капнула что-то из не менее странного пузырька и вынесла вердикт. — С ними всё в порядке. Спина и рука пройдут минут через пятнадцать, а в остальном всё хорошо. Лечение простое — отдых.       Мама помогла ей всё сложить и проводила девушку во двор. — Кто это был? — настороженно спросила Аня. — Врач, — тихо и неуверенно ответила Настя. — Нет, — папа задумчиво рассматривал стену, — мы называем их лекарями. — Какая разница? — Кто «мы»? — Они не лечат лекарственными препаратами, — я думал, что вы заметили, — второй вопрос остался без внимания.       Аня дотронулась до ранения и её глаза округлились от удивления. Там остался только маленький шрам. Она взглянула на отца, но тот лишь весело улыбнулся. — Как? Не могла она так быстро затянуться! Да тут даже корки не было! — Успокойся, вам надо отдохнуть. Поговорим завтра утром, — Илья сказал это непреклонным тоном, поэтому сёстры на удивление легко поднялись и пошли наверх. Боль совсем не чувствовалась, и ни одна из близняшек не могла объяснить этот феномен.       До комнаты они дошли в тишине, не проронив ни слова, но стоило двери в комнату захлопнуться, как слова непрерывным потоком полились из уст. — Что произошло? — Как ты выбралась? — Я первая спросила! — воскликнули они в унисон и расхохотались. Они по очереди красочно описали последние события и теперь делились своими догадками и предположениями. — Это магия! — мечтательно улыбнулась Настя. — Хотелось бы мне сказать, что это полный бред, но другого разумного объяснения я найти не могу. Чёрт! Да какое оно «разумное»?! — в комнате повисла тишина. Каждый думал о чём-то своём, пытаясь переварить всю свалившуюся на голову информацию. — Мы сегодня чуть не погибли и так спокойно об этом говорим… — горько усмехнулась блондинка. — Нам не впервой, — также усмехнулась вторая. — Ты слышала, что эта странная лекарша сказала? Что за посвящение? — Ты мне не поверишь, но я знаю ровным счётом столько же, сколько и ты, — огрызнулась ей в ответ сестра. Настя устало закатила глаза. — Спокойной ночи, завтра во всем этом разберёмся. — Сладких снов. «…Солнечный день. Лёгкий ветерок приятно обдувает кожу и приподнимает пышные голубые сарафаны маленьких девочек, сидевших на поляне. Рядом с ними лежит красивый долговязый паренёк с зелёными глазами и каштановыми волосами. Веснушчатое лицо корчило забавные рожицы. Темнота. Парень хватает девочек и отталкивает, заграждая собой. Снова тьма. Картинка расплывется перед глазами. Крики. Холодный низкий голос что-то быстро говорит. Сквозь белую пелену видны яркие вспышки света. Затем собственный протяжный крик и…»       Аня проснулась в холодном поту. Тяжело дыша, она провела ладонями по голове и завалилась обратно. Настя еле разлепила глаза, и, увидев эту картину, обеспокоено спросила. — Ты чего? — Всё хорошо. Просто приснился кошмар. — Просто кошмар? — блондинка подозрительно прищурилась, — Я думала, они перестали тебя мучить лет шесть назад. Это ведь тот же самый? — Нет. — Не ври мне, — нахмурилась она, но Аня больше не собиралась ничего говорить, — Ань, ну я же помню, как это было! Ты сейчас с точно таким же выражением лица лежишь. Тебе что, сложно просто сказать мне правду?! — не заметно для себя Настя повысила голос на последнем вопросе. Она была очень терпеливой по отношению к окружающим, но ненавидела, когда близнец врала ей нагло в лицо. — Да… Мне опять это приснилось, — в глазах начала собираться влага, непрошенный ком образовался в горле, но девочка быстро взяла себя в руки и направилась в ванну. Сев под душ, она окончательно расслабилась. Вода всегда помогала привести мысли в порядок, расставить всё по полочкам, и просто подумать без лишних глаз и ушей. Теплые капли скатывались по лицу, попадая в глаза. Ей вдруг резко захотелось дотронуться до воды. Странная мысль, ведь она и так уже вся мокрая и легко может окунуть пальцы в тёплый поток жидкости. Но ей хотелось взять и подержать её, чтобы она не утекла в щёлочки между пальцами, а осталось в ладошке маленьким озером.       Аня грустно улыбнулась, но эта мысль всё больше и больше казалась ей привлекательной. Она набрала воды в руки и принялась пристально разглядывать свои ладошки, будто через лупу. Она чётко видела каждую складку, каждую царапинку и капилляр. Аня не знала сколько прошло времени, но вода так и не вытекла. Она расслабила руки, позволяя воде ручейком сбежать в канализацию, но жидкость будто прилипла: она не выливалась, не стряхивалась, не стекала. Девочка мотнула головой, зажмурила глаза и резко их распахнула. Послышался облегчённый выдох. Ей показалось, ничего не было. Вода как ей и полагалось, стекала вниз по телу, нигде не задерживаясь.       Она выключила душ и вышла из ванной. — Когда она успела сюда попасть? — Аня остановилась посреди комнаты. — Я, я не знаю. Я просто выглянула, а она сама ко мне потянулась. Я честно ничего не делала.       В их комнату проникла длинная ветка древа, которую они сломали неделю назад. И всё бы ничего, но она никак не могла так быстро вырасти, ведь папа спилил её прямо у основания. Аня всё еще сверлила взглядом сестру. — Я открыла окно, — повторила она, не выдержав взгляда близняшки, — и мне захотелось, чтобы у этой яблони поскорее отросла ветка. Она ведь нам не мешала, а мы так бесцеремонно и жестоко её спилили. Я попыталась дотронуться до рядом растущей ветки, но заметила, как что-то упёрлось мне в руку. Я повернулась, а тут вот это. — Ты же понимаешь, как глупо это звучит? — Учитывая последние события, меня это не удивляет.       Они вместе привязали «волшебную» ветку к другой, такой же, и вытолкали их из своей спальни. Настя натянула белую футболку и жёлтый джинсовый сарафан, а Аня остановилась на синем спортивном топе и таких же шортах.       Она заплела Насте косу и закрутила её в красивую розу на макушке. Свои волосы она просто забрала в высокий хвост. — Аня? — Девочка повернулась и встретилась с ошарашенным взглядом сестры. — Что? — Когда ты успела? — Да что, чёрт возьми, такое? — Это хна? —  Настя, не надо выводить меня из себя, — угрожающе спокойно предупредила она. — Ань, повернись, пожалуйста. Синеглазка удивлённо вскинула брови, но повернулась.       Настя подошла поближе, и не веря своим глазам, уставилась на шею сестры. Там был небольшой рисунок: пенистые волны окружали красивую прописную букву «Ф», создавая круг. Это был чёткий рисунок. Настя, до глубины души поражённая, всячески пыталась себя переубедить, что это хна.       Она подорвалась с места, и, забежав в ванную комнату, схватила ватные диски, мицеллярную воду и бутылёк с обычной водой, вернулась на прежнее место.       Аня в недоумении наблюдала за ней. Настя покрутила пальцем в воздухе, молча прося её повернуться. Смочив ватный диск, она принялась судорожно тереть этот рисунок, но отмыть его никак не получалось. Когда кожа начала болеть от сильного трения, Аня не выдержала. — Настя! Ты можешь нормально сказать, что ты там увидела? — полным раздражения голосом спросила она. — Аня, у тебя на шее… Как бы это объяснить? — она задумалась, находя подходящее слово, но ничего не приходило на ум, — Наверное, татуировка… — Что, прости? — Ну, рисунок, на коже… — Да знаю я, что такое татуировка! Откуда она там взялась? Может у кого-то просто воображение разыгралось? А то оно слишком часто шалит!       Настя раздражённо фыркнула. Она быстро сфотографировала объект их препирательства и показала сестре. Челюсть брюнетки отвисла почти до пола. — Плохая шутка. — В смысле? — В коромысле! Это же ты сделала? — Что?! Нет! Ты же знаешь, какой из меня художник! — возмутилась блондинка. Сестра кивнула, соглашаясь, — Тем более, я бы не стала этим заниматься, — оскорблённо добавила она.       Аня и сама понимала, что она права, но она опять не смогла придумать ничего лучше. Непонимание, удивление, смятение, страх перед родителями — все эти чувства перемешались, не давая спокойно думать. Настя вдруг расхохоталась. — У тебя такое смешное выражение лица! — сквозь слёзы ответила она. — Смейся, смейся. Меня мама с папой прибьют за это безобразие. Она вообще не стирается? — девочка отрицательно покачала головой, и Аня обречённо вздохнула, — Ну её хоть за волосами не видно?       Настя утвердительно кивнула, и, выдохнув, они поплелись вниз. В нос ударил невероятно вкусный запах еды. — Блинчики с творогом! — хором протянули они и рассмеялись. — Доброе утро! — отец сидел как на иголках, а мама нервно топало ножкой. — И вам. — Ничего не болит? — о том, что вчера что-то болело, близняшки даже и не вспоминали. — Нет, ваш… как его? — Лекарь. — Да! Ваш лекарь — просто волшебник! — Мы рады, — улыбнулась мама, разливая всем ароматный ягодный чай. — Нам надо поговорить, — начал Илья, когда все сели, — в свете вчерашних событий, мы обязаны вам кое-что рассказать.       Повисла тишина. Девочек охватило нехорошее предчувствие. Первой нарушить тишину решилась мама. — В мире существует много вещей, о которых вы даже не подозреваете. Одна из них… — Мам, ты серьёзно? Вы решили поговорить с нами о леших, кикиморах и Бабе Яге? — Аня! Не перебивай, ты думаешь, мне так легко собраться с мыслями? — мама мгновенно вышла из себя, проявляя свой пылкий характер. Она глубоко вдохнула и продолжила, — Нет, Бабы Яги не существует — это детская страшилка, а вот лешие и кикиморы — это духи флоры и фауны, ну, или по-другому — духи леса. Просто люди не придумали ничего лучше, чем назвать самых добродушных существ, которых только можно встретить — монстрами. Но мы сейчас не об этом. Как я уже говорила, есть вещи, о которых вы не знаете. Например, то, что мы не совсем люди…       Брюнетка истерично расхохоталась. Сестра кинула на неё раздражённый взгляд, заставляя умолкнуть. В отличие от близнеца, Настя была заинтересована в словах матери и мысленно ликовала, что её догадки оказались верны. — Давным-давно на земле существовали только семь духов природы: Аганус — дух огня, Терра — дух земли, Аква — дух воды, Оро — дух воздуха, Фауна — дух животных, Флора — дух растений и Хладан — дух мороза. Они ведали всеми природными явлениями Земли. Вскоре появилось человечество. Из-за большой территории, духи не могли уловить все неприятности и беды связанные с их стихиями. Тогда они решили даровать самым миролюбивым и чистосердечным людям способность помогать природе. Каждый дух выбрал себе несколько дюжин человек, обучил, и направил охранять свои владения. Но все мы знаем, что людям всегда было мало. Они начали вырубать и выжигать леса для собственных полей и пашен, охотится на животных, уничтожать целые луга неконтролируемым выпасом скота. Тогда духи пришли в ярость, и наказали их стихийными бедствиями. Но человечество не останавливалось, со временем оно начало загрязнять воды рек, морей и океанов, портить состав воздуха. Началось потепление. Духи, как ни старались, но опасными природными катастрофами людей не остановили. Тогда они наделили своих помощников большей силой и наказали им оберегать планету от воздействия этих безумцев. Так появились лиры, — закончил своё повествование отец. — Красивая легенда, пап, — всё ещё под впечатлением вымолвила Настя. — Согласна, но к чему она?   — Так как мы, в отличие от духов, не живём веками, они постоянно выбирают себе новых приспешников. Человек наделяется такой особенностью с рождения, но проявляется она только тогда, когда его жизни угрожает опасность. Тогда природа окончательно решает — быть ему избранным, или нет. Это называется посвящением и обычно происходит до четырнадцати лет, — заключила мама. — Та-а-ак… — Аня выпрямилась на своём стуле и с недоверием осмотрела родителей, — мне кажется, или вы нам тонко намекаете на то, что мы прошли посвящение вчера, исходя их слов лекаря, и являемся лирами? — Да, — облегчённо выдохнула мама, но вздрогнула, услышав хохот уже обеих дочерей. — Мам, пап, я конечно всё понимаю, но это уже и для меня слишком! — Настя вмиг посерьёзнела, — Я не верю в то, что не вижу, — добавила она, подумав. — Если вы чего-то не видите или не замечаете, это не значит, что этого не существует! — буквально закричал на эмоциях отец, нервы которого окончательно сдали, — Это значит, что ты, либо не достоин, либо пока ещё не заслужил обладать этими знаниями! — он сделал многозначительную пузу и продолжил, — Но я вас понимаю, у самого была такая же реакция, когда я впервые услышал это. — А я сбежала, думая, что моя мама сошла с ума, — улыбнулась мама. — Ну, если честно, то мне самой сейчас хочется это сделать, — улыбнулась Настя. — Докажите, — это прозвучало немного резче, чем планировала брюнетка, — Докажите нам, пожалуйста.       Мама сделала несколько быстрых движений, и в кухне поднялся сильный ветер. Он образовал воронку, внутри которой сидела вся семья. Сёстры перевели взгляд на мать, которая водила ладонью в воздухе, задавая направление ветра. Затем всё резко стихло. — Я лира воздуха, — совершенно спокойно проинформировала она шокированных дочерей, которые никак не могли прийти в себя после её маленького представления. Земля поднялась из горшков, захватывая с собой цветы, и направилась прямо на девочек. Настя испуганно взвизгнула и спряталась за спину сестры, которая остолбенела от увиденного. Но долго гумусовые комья не провисели и вскоре вернулись обратно в свои родные горшки. — Я лир земли. — Хорошо, — дрожащим голосом ответила Аня, — тогда мы какие лиры? — Ну, это легко узнать, — отец с энтузиазмом вскочил из-за стола и встал рядом. Девочки последовали его примеру. Он показал им простое движение: Скрестив руки, он будто что-то раздвигая, повёл ими в разные стороны, формируя невидимую окружность. Земля, только приземлившаяся обратно, направилась в пустоту между его рук и закружилась там, образовав шар. — Вау! — Да, сосредоточьтесь и повторите то же самое. Это не трудно. Девочки тщетно повторяли раз за разом одно и тоже движение, но ничего не получалось. Сдаваться никто не собирался, и по прошествии двадцати минут, в пустом пространстве рядом с Настей образовался шар из листьев и лепестков, цветущих под окнами цветов. — Эти сферы, отображают ваш внутренний мир и характер. Ты спокойная и нежная, как лёгкие медленные лепестки твоего шара. Настя лучезарно улыбнулась и расслабила руки. Лепестки упали к её ногам. «Колдовать» оказалось тяжелее, чем она думала. Аня решила предпринять последнюю попытку, и смериться со своей бездарностью, но была приятно поражена: между её ладоней появилась фигура. Волны пенились и разбивались, натыкаясь друг на друга. Настя хмыкнула. — Это прям очень точно отражает твой характер, — улыбнулась она. В отличие от сестры, Аня не прилагала никаких усилий для удержания сферы. Она подошла к кухонной раковине и отпустила жидкость в канализацию. — Вода, — восхищённо протянула мама, — я никогда не видела лир воды. А ты? — вопрос был явно адресован отцу. — Нет… — Чему вы удивляетесь? — Они очень редки в наше время. — Ого… Но по идеи их должно быть больше, остальных. Ведь вода занимает огромное место на территории Земли. — Да, но не все справляются. Многих она не принимает. Не все могут «приручить» её неспокойный нрав. Поэтому духи решили сократить количество лир воды, но наделить их большей силой. — Вау! Аня, это же круто! — Настя бросилась обнимать сестру. Она безумно гордилась, что её близнец удостоена такой чести. Аня же всё ещё ждала, что кто-то наконец скажет, что всё это просто шутка. — Так, хватит с меня сегодня волшебства! Я пойду прогуляюсь, — мысли уже успели перепутаться между собой и брюнетке срочно нужна была разгрузка. — Стой. Мам, а у нас могут появляться татуировки?       Аня резко повернулась, испуганно шикнув на сестру. Родители, которые пребывали в превосходном настроении, тут же напряглись, а счастливые улыбки сползли с их лиц. — Какие татуировки? — севшим голосом переспросила мама. Не понимая такой резкой перемены в настроении родителей, Аня с очень плохим предчувствием, подошла к ним, и, повернувшись спиной, подняла длинные густые волосы, скрывавшие шею. — О нет! — всхлипнула мама, — Почему опять мы?!       Она резко вскочила и замаячила по кухне. Когда Алевтина наконец-то остановилась, близняшки увидели, что она плачет. Ярко-заметные мокрые полоски блестели на её щеках, а она тщетно пыталась остановить поток горьких слёз, громко всхлипывая.       Отец положил руки на стол и скрепил их в крепкий замок так, что костяшки его пальцев побелели. Он неотрывно смотрел в одну точку на стене.       Девочки, окованные ужасом и страхом, смотрели на родителей, которые, казалось, только что потеряли близкого им человека.