Финита. Сага о лирах

      Утро началось не с самой приятной ноты. Аня встала очень рано и спросонья задела статуэтку, подаренную бабушкой. Осколки фарфоровой фигурки девочки с собачкой валялись на полу в хаотичном порядке. Восстановлению этот песок уже не подлежал. Аня пыталась собрать мелкие частички непослушными руками под гневное сопение зеленоглазой сестры, которую разбудил ужасно громкий в утренней тишине звук.       Будучи расстроенной, брюнетка была непривычно тихой: не пыталась подбодрить, не язвила, не шутила. Иными словами — была поглощена собственными мыслями. — Приём! Земля вызывает Анну Бойкову! Я починю её. — Починишь? Серьёзно? Где ты собираешься искать здесь фарфор? Или ты серьёзно собралась её склеивать. — Ты в меня не веришь! — шуточно надула губки блондинка, но под скептический взгляд сестры пояснила, — Короче, я слышала, что у земляных есть мастерская, где они обрабатывают разные металлы, глину, ну ты поняла. Я просто отнесу эти…эм, — она обвела оценивающим взглядом пол, — остатки туда и всё. — Только не расстраивайся, если они пошлют тебя куда подальше с твоим фарфором, ладно? — Вот как ты умудряешься это делать? — Что именно? — Грубить! После этих твоих фраз, я всегда думаю: «Обижаться или нет?» — Что тут думать-то? Ответ же очевиден: понять и простить. — Я уже говорила, что ты невыносима?       Аня улыбнулась. — Мне пора. Владимир Александрович ждёт, — тихо шепнула она, скосившись на настенные часы. — Удачи. Расскажешь мне потом? — Нет, конечно! — Настя насупилась, — Глупый вопрос. Куда ж я денусь?       Брюнетка еле успела увернуться от полетевшей в неё пуховой подушки. Та лишь глухо ударилась о каменную стену и, отскочив, упала на пыльный пол. Дверь хлопнула с характерным трещащим звуком, а она скрылась в темноте.       Как и предполагалось, с приездом в школу учеников, выставили ночной дозор. На каждом этаже стояли по старшекурснику и преподавателю, бдительно следящие за непоседливыми студентами. Хотя к некоторым из них тоже не мешало бы приставить надзирателей. Никто не спросил о причине столь ранней прогулки, хотя студенты то и дело бросали в её сторону косые взгляды. О том, кто предупредил, и, что они сказали, ей было не интересно — в любом случае, всё только играло на руку.       Двор школы встретил её утренней прохладой и еле заметным туманом, стелющимся у самой поверхности земли. Уже спустя несколько шагов штанины увлажнились и потяжелели, собрав все кристаллики росы с изогнутых под тяжестью воды листиков и стебельков на своём пути. Взгляд упал на поляну. Бутоны поздних цветов ещё не раскрылись, но пейзаж от этого хуже не становился. Дополнял атмосферу утреннего волшебства невероятно завораживающий рассвет. Ярко-красные и оранжевые тона плавно перетекали в светло-розовые и желтоватые оттенки. Не хватало только переливистых трелей утренних пташек…       Буквально мгновение понадобилось, чтобы желание взять в руки альбом и краски завопило на всю громкость в ещё полусонном мозгу. Живо представился горящий алым пламенем этюдник в самом потаённом углу комнаты под кроватью. Аня улыбнулась.       Она рисовала. Очень редко, но вдохновлено и влюблено, вкладывая кусочек души в свои творения. Иногда казалось, что если порвать или любым другим способом уничтожить их, то и эти кусочки разлетятся на мелкие частички. Чаще всего рисовались люди.       Они получались лучше, да и придать портрету характер было интересным занятием. Многочасовая работа оставляла после себя прекрасные плоды: в книге с кожаным переплётом хранились лица самых дорогих ей людей. Иногда там мелькали совершенно другие, но не менее прекрасные картинки, хотя для них был отдельный альбом. Простой карандаш, тушь или уголёк и ластик — служили верными помощниками, до того как родители подарили ей акварель. Лёгкие полупрозрачные мазки добавляли рисункам толику жизни и со временем стали необходимы как глоток чистого воздуха.       Окунувшись в себя, она не сразу заметила, что подошла к самому краю леса, невероятно прекрасного и до жути таинственного, хотя, может так казалось только ей. От нахлынувших воспоминаний о мальчике по спине пробежал табун мурашек. — Доброе утро, — раздалось за спиной, и Аня невольно вздрогнула от неожиданности.       Владимир Александрович был одет в обычную спортивную форму. Он стоял спиной к солнцу так, что казалось, будто его иссиня-чёрные волосы и лёгкая щетина светились оранжевым. Аня улыбнулась, подавляя в себе стойкие ассоциации с ликом святых. — Здравствуйте. — Готова? — Так точно. — Прекрасно, — кивнул он и быстро заговорил, — запоминай дорогу: делай зарубки, пометки, оставляй вещи, следы…в общем, делай, что хочешь, не причиняя серьёзного вреда природе и, чтобы туда не смогли добраться незваные гости. Обратно поведёшь сама. Проверим работу.       Аня свела брови к переносице и молча кивнула, прикидывая, как ей дальше действовать.       Лес встретил тишиной, такой воистину прекрасной, что не многие смогли бы оценить её по-настоящему. Такую тишину она больше нигде не слышала. Только здесь и только сейчас. Она прервалась всего лишь раз, когда брюнетка искала, куда можно было спрятать известную только ей подсказку. Чем дальше они заходили в лес, тем больше он оживал и просыпался. Из единичных переливов, пение птиц превратилось в гармоничный хор. Иногда слышалось трещание сверчков и других довольно громких насекомых. На пути встречались зайцы, красивые и невероятно быстрые, так что толком рассмотреть их не удавалось, но представлять и фантазировать никто не запрещал. Других лесных жителей, к сожалению, увидеть не удалось.       Буквально через двадцать минут неспешной ходьбы, они вышли на большое безлесное пространство, прямо посреди которого расположился довольно глубокий овраг. — Здесь протекает мощная подземная река. Не силён в географии вод, так что точных данных дать не могу, — он мягко улыбнулся. «На тренировке совсем другой был», пронеслось в потоке мыслей, — Домашнее задание приходи делать сюда. Если почувствуешь, что готова выплеснуть из себя всё, что есть, то со всех ног беги тоже сюда. — Хорошо. — Дам тебе совет: тренируйся на дне оврага. Так будет безопаснее. — А как это связано? — Если переборщишь, есть шанс, что вода останется в углублении. — Но мы же достаточно далеко от школы, — прозвучало неуверенно, почти как вопрос, — Она не должна дойти до туда. — Этого мы наверняка не знаем, так же как и твой предел, так что лучше перестраховаться. И так, запомнила дорогу? Веди обратно. — Можно я останусь здесь? — выпалила синеглазая. Тренер остановился и медленно развернулся, — Я честно всё запомнила. Сама доберусь. Слово защитника, — на последней фразе подняла правую руку вверх соединив на ладошке мизинец, большой и безымянный пальцы, оставив два остальных прямыми. — Я ответственный за тебя, мне Михаил Васильевич в первую очередь спросит с меня, если с тобой тут что-то случится. — Да, я понимаю. — Но если ты очень хочешь…       Аня в надежде подняла голову и скрестила пальцы рук за спиной. Для надёжности попыталась проделать тоже самое с ногами, но получалось плохо и кроссовки слишком сильно сдавливали ноги. — …то Придёшь сюда позже. И ещё, Держи Бойкова, — он передал ей небольшую колбу с каким-то странным цветным газом. — Сигнальная ракета, — улыбнулся он, поймав недоумевающий взгляд ученицы.       Аня в изумлении вскинула брови, хотя казалось, что уже просто некуда им перемещаться, только если в сторону, да и то с трудом. — Вы всегда это носите с собой? — Знаешь, в таком учреждении как у нас, может произойти всё, что угодно. Иногда приходится отправлять в лес старшекурсников, а они могут натворить таких, дел, что потом не разгребёшь. Так что — да, я ношу её с собой. — Зачем она мне? — Спрячь где-нибудь здесь. Запустишь, в случае чего.       Она сунула его под какой-то цветущий куст и направилась в чащу. Обратно они дошли намного быстрее и вскоре стояли у ворот школы. — Хорошо ориентируешься на новой местности, — спокойно констатировал Владимир Александрович, — Это хорошо… Жду тебя на тренировке. До свидания, Бойкова. — До свидания.

***

За завтраком Аня села отдельно, в самый отдалённый угол столовой. Настя усердно пыталась что-то предпринять, но ловила лишь хмурый взгляд и предупреждающие жесты. Сейчас блондинка сидела и слепо тыкала кашу ложкой. — Цветочек, ты так тарелку расколешь. — Кхм, кхм… Я задумалась. — Аня сегодня не в настроении? — поинтересовалась Ася, заглядывая куда-то за спину одноклассницы. — По-моему она всегда не в настроении. — Нет, с утра всё было нормально. Когда у неё нет настроения, ни у кого нет настроения. А что? — Да, так… — Настя заметила многозначительный взгляд в сторону троицы напротив. — Вы чего? — Мы? Мы ничего.       Зеленоглазая выгнула бровь. — Мы тут придумали, как втянуть Буку в нашу компанию. — Кого? — Кого, кого? Сестру твою. — Почему вы это делаете? — вопрос прозвучал несколько резче, чем планировалось. Ребята переглянулись. — Мы с вами знакомы от силы неделю, а вы так рьяно пытаетесь помочь, — похоже, убеждения синеглазки всё-таки подействовали. — Мы просто пытаемся подружиться, — подал голос Ваня, — вы замкнутые, какие-то зашуганные. Как будто вот-вот должно случиться что-то ужасное.       Описание невероятно хорошо подходило под сложившуюся ситуацию. Настя невольно поёжилась. Она всеми силами пыталась не думать ни о чём плохом, но замазывая метку каждое утро, хотелось расплакаться. — Новая обстановка. Простите. — Меня поставили с ней в пару на тренировке, так что буду пытаться хотя бы поговорить. Она кстати неплохо дерётся для новичка. — Новичка? — недоумённо переспросила Настя, но быстро спохватилась и поправилась, — В смысле, она занималась, но я не смыслю в этом. — А почему ты не занималась вместе с ней? — Не моё. Нет, папа пытался что-то сделать, но мне не нравится вся эта тема с побоищами. — Искусством, а не побоищем, — невозмутимо поправил Ваня, вертя в руках ложку. — Хотя, для кого как. — Да всё равно! Вы наносите друг другу телесные повреждения и ради чего? — Мы учимся обороне, — его непоколебимость начала порядком раздражать. — Как скажешь. Но отрицать тот факт, что вы… — Аква и Аганус! Помолчите, пожалуйста!       Все взгляды устремились на Асю. Она выглядела рассерженной и немного раздражённой. — Что? У нас послезавтра входная диагностика по геометрии! А я в ней полный ноль! — она соединила кончики пальцев, образовывая круг, — Дурацкие теоремы! — Ася швырнула карандаш и он угодил прямо в тарелку к Лене. — Ася! Ну, етижи-пассатижи! — Прости. — Я больше алгебру понимаю, но зато Аня… — решила помочь зеленоглазая. — Я к ней не пойду. Даже не просите. — Ну, это же тебе надо. К тому же отличный предлог для более близкого знакомства. — улыбнулся Ваня, — И кстати у нас сейчас история, а не математика, так что откладывай свои чертежи.

***

      Кабинет истории оказался довольно просторным. Привычные белокаменные стены прикрывали такие же белые сплошные жалюзи. Посередине стояла массивная кафедра из белого светлого дерева. В воздухе витал приятный аромат древесины. За несколько минут до звонка, дверь в самом конце аудитории распахнулась, и оттуда выплыла женщина средних лет. Строгий костюм и странная причёска-ракушка — будто все стереотипы о учителях были списаны с неё. Она повернулась к классу, раскрыла какую-то толстую книгу и, наконец, подняла свои коричневый и светло-жёлтый глаза на учеников. — Она выглядит устрашающе, — шепнула Настя. — Нет, устрашающе выглядит Елизавета Анатольевна. — Почему? — Уж слишком она приторная. — Не говори ерунды, мне она мне кажется довольно милой. — Добрый день! — низкий грудной голос разнёсся по аудитории, — Меня зовут Агния Борисовна. Я буду вести у вас историю, биологию и повеление. На уроках истории мы с вами познакомимся с развитием даров и эволюцией талантов. Разберёмся с иерархией в нашем обществе и определим вашу предрасположенность к дальнейшим специальностям, — она сделала многозначительную паузу, даря ученикам возможность переварить услышанное, — Теперь к правилам. Помимо элементарной дисциплины, на моих уроках существует одно дополнительное правило: никаких учебников.       По классу прошёлся удивлённый шепоток. — Я сама расскажу и покажу вам всё нужное. Использование учебников и других источников информации для подготовки к занятиям в свободное от уроков время я только поощряю, так что отговорка: «Вы же не разрешили пользоваться учебниками», не сработает. Придумывайте другие. Всё понятно?       Класс безмолвно согласился. — Не слышу. — Да! — Прекрасно. — Но у нас нет никаких учебников, — раздался голос Киры. — Да, спасибо, что напомнили, Свиридова.       Настя нахмурилась. Что-то похожее она уже где-то слышала, но на ум ничего не приходило. Кира бросила в их сторону надменный взгляд, что только добавило интереса. — Свиридова, Свиридова… Знакомая фамилия, да? — Угу… — Аня с усердием подписывала толстенную тетрадь в кожаном переплёте с резинкой фиксатором. Говорить о том, что она прослушала эту часть, Аня не решилась. — Это что? — округлила глаза блондинка. — М? А, это? Это тетрадь. — Нц, я поняла. Для чего? — Для личных заметок.       Рука учительницы взметнулась вверх, призывая всех к тишине. — Тишина в классе, — тихий, но ясно различимый голос, прозвучал словно гром.       Затем она сделала пару непонятных движений руками, поднесла палец к губам и приняла изначальную позицию.       Буквально через несколько секунд кто-то взвизгнул, послышался грохот упавшего стула, и только потом близнецы заметили, что по полу ползут книги. Две из них остановились по обе стороны от парты девочек и поднялись наверх. Как только книги заняли свои законные места на столе, из-под них начали вылезать большие красные муравьи. Близнецы синхронно отодвинулись от стола. Аня повернулась и выпучила глаза. За соседней партой по сидящей неподвижно Лене ползали сотни маленьких точек, а она лишь смеялась и приговаривала, что ей щекотно.       Синеглазка поморщилась, а тело зачесалось только от одного взгляда на эту картину. — Тишина! Спасибо, — второе было адресовано явно не ученикам. Агния Борисовна вздохнула и хмуро осмотрела класс, — Вы что, никогда муравьёв не видели? Безобразие! Как малые дети! Да слезьте вы уже со стула, Меньшова!       Когда все наконец-то успокоились, Агния Борисовна подошла к одной из стен и подняла жалюзи. За ними оказалась настенная роспись, выполненная маслом: семь человек в невероятных одеяниях стояли полукругом, протянув руки к шару, очень похожему на нашу планету. — Как вы уже знаете, нашими создателями являются семь духов: Аганус, Аква, Оро, Флора, Фауна, Хладан и Терра. Самым древним и мудрым духом является Терра. — она указала на девушку в длинном платье из камней, — Она появилась вместе с нашей планетой. Сначала, всё было довольно хорошо, но одиночество начало сводить с ума бедную девушку и, как гласит легенда, от грусти Терры по Земле пошли трещины и дыры. Из просочившейся сквозь них магмы появился Аганус — вспыльчивый и своенравный дух огня, — указка переместилась на молодого мужчину в огненных доспехах, — Он, так сказать добавил новых красок в жизнь Земли и Терры, но принёс с собой духоту и жару, что заставляла планету и духа иссыхать, образовывая пустыни.       Тогда, на землю спустился первый ураган, а из смерча, что до сих пор считается самым опасным и разрушительным за всю историю существования Земли, вышел Оро — неукротимый и переменчивый дух воздуха.       Ветра колыхали поверхность планеты, нанося Терре новые раны и шрамы. Тогда бедная женщина взмолилась вселенной, чтобы та даровала ей спасение от несущих разрушение духов.       Так на Земле появилась Аква. Она принесла с собой невероятной силы ливень, что длился много месяцев, заполняя водой поверхность планеты. Спокойная и рассудительная дух воды укротила две стихии и их повелителей: разлила свои воды по всей Земле так, что вулканы и трещины с кипящей магмой оказались укрытыми, либо располагались рядом с её океанами. Буйного Оро, она отправила жить к себе на просторы океанов и морей, с тех пор стали частыми шторма и бури, но Терре было легче переносить шалости Оро.       Четыре первых духов прожили ещё долго, прежде чем появились озорные духи-сёстры Флора и Фауна. Флора появилась из первого, выросшего на планете цветка папоротника, а Фауна появилась из маленькой бабочки. Они часто развлекались, меняя расположение своих «подопечных», создавая новые виды. Шло время, динозавры вымерли, та же участь постигла и некоторые виды растений. На Земле настало запустение, и пришла вечная зима. С первой вьюгой на планете появился Хладан — хладнокровный и жестокий для одних, озорной и добрый для других. От принесённого им ледникового периода пострадали все духи.       Терра оказалась заточена льдом глубоко под землю, Аква укрылась под слоем толстого льда в океане, прихватив с собой Флору и Фауну, уберегая их от верной гибели. И только Оро и Аганус остались блуждать на поверхности Земли, пытаясь обуздать Хладана. — Она сделала паузу. — И у них получилось? — Рука, Селивёрстов, рука, — неожиданно тепло улыбнулась она, — Да, получилось. Они образумили Хладана. Жизнь вернулась в прежнее русло, а времена года сменялись своим ходом. Хладану позволили править на Земле в период Зимы, и кроме того ему выделили несколько мест, где он мог находиться круглогодично. Там царят снег и лёд.       Учитель закончила свой рассказ и вернулась на кафедру, предварительно закрыв все жалюзи и поправив рукава. — Вопросы? — Кто был первым лиром? — подала голос Настя. — Не забегай вперёд. Это тема следующего урока, — мягко улыбнулась Агния Борисовна. — Не знать элементарных основ. Какой позор! — довольно громко шепнула Кира своей долгоносой соседке по парте.       Настя стыдливо опустила глаза и немного покраснела. Аня выгнула бровь и быстро, так, чтобы услышала только сестра, заговорила. — Не обращай внимания. Мы-то их ещё догоним, а вот упущенное воспитание — это почти неисправимая проблема.       Настя улыбнулась и, повернувшись, подмигнула Кире. Та опешила, явно не ожидая такой ответной реакции от блондинки, но быстро спохватилась и высокомерно задрала нос.

***

      Всю тренировку юные защитники оттачивали удары руками. Быстрые, с виду лёгкие удары брюнетки заставляли напарницу изрядно попотеть. Через пятнадцать минут Лена попросила о передышке. Аня ухмыльнулась и остановилась, наблюдая за тем, как девочка ищет бутылку с водой. После минутного поиска, Аня вздохнула и прошла к своей сумке. Оттуда она достала небольшой термос с прохладной водой, сняла крышку-кружку, налила в неё воду и протянула Лене. — Пить будешь? — в ответ на неё уставились два удивлённых глаза и приоткрытый рот, — Как хочешь, два раза не предлагаю. — Да, буду, — девочка быстро забрала у неё чашку и осушила её одним залпом, — спасибо, — немного помялась и всё-таки решила продолжить, — У тебя хорошо поставлен удар. Делала раньше акцент на руки? — Делала акцент на всё. — Ммм. У кого тренировалась?       Аня удивлённо вскинула брови. — Какая разница? Ты всё равно его не знаешь. — А может, знаю? Сейчас мало где обучают нашему искусству ведения боя. — Меня тренировал отец. — И не желая дальнейших расспросов, решила поставить точку в разговоре, — Давай быстрей, а то нас хватятся. — Да забей. Кому мы нужны? — Аня изогнула бровь. Легкомысленность высказывания воистину поражала. — Ты — может и никому, а вот в мою сторону уже идёт Владимир Александрович. — Я не понял. Почему прохлаждаемся в самый разгар тренировки? — подошедший учитель был явно не в духе с самого начала, и стать объектом, на который всё выльется, не очень хотелось. — Мы пили… — Отставить оправдания и шагом марш работать!       После объявления о конце тренировки, Аня моментально собралась и пулей вылетела из зала. Лена догнала синеглазку у самого выхода. — Слушай, мы так хорошо с тобой сработались, сядем вместе на химии? — Оу, я сама с собой редко срабатываюсь, а тут ты смогла, — вздохнула она, развернулась и зашагала прочь. Желания общаться не было и в помине, а навязчивость рыжеволосой отталкивала ещё сильнее. Лена схватила её за плечо. Аня резко повернулась, грубо стряхивая с себя руку. — Не смей меня трогать, — прошипела брюнетка, смотря прямо в глаза собеседнице. — Ладно, извини…я так понимаю, химия отменяется. — Я не приду на химию, — бросила она напоследок, оставляя Лену в полном недоумении. Раздражение кипело внутри, хотя на лице не дрогнул ни один мускул.       За обедом в столовой было тихо. Ася и Егор усиленно пытались вызубрить последние семь лет обучения, Ваня о чём-то сосредоточенно размышлял, а Настя читала справочник по ботанике, который она только что взяла в библиотеке. «После истории её поймала высокая красивая девушка-старшекурсница. Тёмно-зелёная чёлка немного закрывала глаза. — Привет! Ты Анастасия или Анна? — Анастасия. А кто спрашивает? — Меня зовут Виктория. Я твоя вожатая. Пройдёмся? — Да, конечно. — Давай я поясню… Привет, Влад! — приятный высокий голос разлился по коридору, — Итак, вожатые-старшекурсники отвечают за младших своего дара. Я вожатая флоры. Если будут проблемы с соседями, конфликты или какие-то вопросы, подходи ко мне, я помогу. Если нужно будет взять семена из оранжереи, пройти в тренировочный зал или взять книжки из особых секций в библиотеке, подходи ко мне. Если будут проблемы с даром, тоже можешь обращаться. — Она мельком взглянула на часы, — И последнее, за нарушение школьных правил, наказываю я, так что не стоит рисковать. Всё запомнила? — Ага, — спешно закивала Настя. По необъяснимым причинам, эта девушка не нравилась ей. Улыбка была натянута, а в маленьких глазах мелькало отвращение. Она уже было собиралась попрощаться, как её планы нарушились. — Тебе сейчас куда? — На биологию. — Так это в другую сторону. Последняя дверь справа. Удачного дня! — Спасибо, и вам. — И, Настя! — окликнули её уже на середине пути, — Почитай ботанику, тебе не повредит. — Хорошо, спасибо!»       Идиллия продлилась недолго. За стол с шумом грохнулась Лена. — У тебя не сестра, а неприступная крепость какая-то! — звонкий голос услышали все в радиусе пяти метров. Аня, сидящая в самом углу, фыркнула и продолжила листать «Историю княжества Лирова». — Тише ты, не мешай людям. — Она уже помешала. Всегда мешает, я думал, ты привык, друг, — улыбнулся Ваня. Лена же, не обратила на них ровным счётом никакого внимания. — Что случилось? — Настя даже не подняла глаз. — Мы поболтали. — Прямо поболтали? — саркастично поинтересовался Ваня. — Она мне водички дала! — А, ну так это другое дело, — вторил он ей. — Неужели наш Рыжик растопила сердце Буки? — Егор устало выдохнул. — У нас дальше не заладилось. — Ну, вот. А мне походу придётся растапливать сердце математика. Я эту входную напишу либо так, либо с божьей помощью. — И что говорить будешь? — весело хмыкнула Лена, — «Все мои конспекты сгрыз пёс» или «У меня временная амнезия»? А нет, я лучше придумала «Борис Константинович, понимаете, сила есть, ума не надо»! — Да ну тебя. — Оро Всемогущий! Да забей и всё. Не напишешь, значит не твоё. Ты вон кулаками хорошо машешь. — Как у тебя всё просто, — огрызнулся он. — Кстати, а почему у Ани нет химии? — как ни в чём ни бывало продолжила Лена. — В смысле? С утра была. — Значит, прогуливает. — Не знаю, что она там тебе сказала, но ты в любом случае неправильно поняла. У неё индивидуальные уроки. — Почему это? — А я откуда знаю? — Странная она, — резюмировал Ваня, — Уроки индивидуальные, не колдует, хотя уже только ленивый не похвастал своими способностями, сидит одна…       Настя начала судорожно соображать, придумывая всевозможные отмазки, но Лена продолжила своё прерванное повествование громким восклицанием. Настя облегчённо выдохнула. — И в голову я к ней не залезла! А так интересно! — Настя поперхнулась и уставилась на Рыжика, — Может она просто боится, или она интроверт, или просто что-то ей мешает, или… — Подожди, в смысле «не залезла в голову»?       Лена закусила нижнюю губу. — Ты слышала что-нибудь о талантах? — Ну… — Так вот у каждого из нас… конечно, есть и исключения, но ладно… Короче, у каждого из нас есть что-то по типу супер способности. Моя — залазить людям в голову. — Мысли что-ли читаешь? — не поняла она. — Нет. Я как будто попадаю в другой мир. Я чувствую тоже, что чувствует этот человек. Буквально, читаю его мысли, но в реальном мире я становлюсь незащищённой статуей. Здесь я просто тело или тень от себя, называй как хочешь.       Настя сидела с открытым ртом. Непривычно тихий Егор с замученным выражением лица взглянул на неё и хмыкнул. — Она правду говорит, цветочек. Муха залетит, — добавил он, рукой защёлкивая ей рот. — И я так умею? — Не знаю. У тебя тоже что-то должно быть. Вроде у нас будет тема талантов на истории во втором семестре. — Класс… А у вас что? — Я не знаю. Ваня, если захочет, может услышать что угодно в радиусе… Скольки? — Полукилометра. — Вау… — тихо выдохнула она. — А ты Ась?       Девочка отложила книгу, и, не смотря в глаза зеленоглазой, быстро выпалила: — Схожу-ка я к Ане. Всё равно сама не разберусь с этой задачей.       Единственное, что оставалось делать ребятам, это удивлённо смотреть ей вслед. — Я думала, что она пошутила. — Как видишь, нет.       Аня сидела за своим столиком одна, внимательно изучая схему в небольшой книге. Прочитав несколько глав, она поняла, что сегодня вечером вновь придётся идти в библиотеку за необходимостью поменять эту нудятину на более интересное произведение. Ноги она закинула на задвинутый под стол стул, поэтому когда к ней подошла Ася и выдвинула этот самый стул, то они с грохотом упали на пол. — Дьявол! А, это ты, Снежок? — Прости, если напугала, — моментально зарделась девочка. — Да ничего, — левая бровь поползла вверх, — ты что-то хотела? — Я… Ам… Слушай, ты…ты м-можешь… — Ненавижу, когда мямлят. Скажи нормально, что хочешь или уходи. — Настя сказала, что ты хорошо знаешь геометрию, а у меня с ней проблемы. Не могла бы ты мне помочь подготовиться к входной диагностике? — выпалила она на одном дыхании и начала жадно хватать ртом воздух. Аня открыла рот в немом удивлении. — Ах, Настя… Плохой предлог. Очень плохой предлог, — она наклонилась к Асе с совершенно ничего не выражающим лицом. Ася немного наклонилась назад, отзеркаливая её движения, — Так передай Насте, — она с издёвкой произнесла имя сестры, — что если она ещё раз, кого-нибудь ко мне подошлёт, то я ни с кем больше здесь не заговорю. Мне хватило тебя и Лены.       Она выпрямилась, положила ноги на другой стул и демонстративно уставилась в книгу с каменным лицом, игнорируя все звуки, которые пыталась издать алая до кончиков ушей девочка. Брюнетку распирали раздражение и злость, которые, как ей казалось, утихли с утреннего случая, но вспыхнули с новой силой вновь. Она проклинала всеми известными ей словами настырность близнеца. В какой-то момент чашка с компотом, стоящая на столе лопнула, и осколки разлетелись в разные стороны, задевая Асю. Та негромко взвизгнула. Аня даже бровью не повела, прекрасно зная, что это её собственных рук дело. У Аси пошли слёзы, от обиды или от боли, синеглазая так и не поняла, да и не хотела понимать. Ничего не предприняла, когда та развернулась, и быстрым шагом направилась к своему столику под заинтересованные взгляды присутствующих. Когда в столовой послышались первые крики, и поднялась невообразимая суматоха, брюнетки в столовой уже не было.

***

— Что. Это. Было?! — рявкнула, влетевшая в комнату блондинка. С разъярённым взглядом и клокочущим от гнева голосом она в упор смотрела на брюнетку, что не торопясь обмакивала кисть в тёмно-коричневую краску и наносила её на кирпичные стены. — Я не телепат. О чём ты? — в отличие от сестры с виду Аня была абсолютно спокойна. Тихий, размеренный тон, ничего не выражающее лицо и аккуратные медленные движения рукой. — Всё ты прекрасно поняла! Я говорю, какого лешего ты творишь?! У Аси из руки достали три осколка. Три осколка, Ань! Один перерезал ей артерию и сухожилия, а ты спрашиваешь, о чём я?! Она плакала! Она говорила, что так и знала, говорила, что тебя нельзя злить! Аня, ты её испугала до смерти. — А разве я тебя не предупреждала? Разве я не говорила, что не надо насильно меня ни с кем знакомить? Ладно, первый раз я пережила, подумала, что Лена и правда хочет подружиться! Но когда ко мне подошла Ася и сказала, что Настя, что-то там ей сказала… Знаешь как мне тошно стало?! — терпение лопнуло. Аня сорвалась на крик. Все негативные мысли и чувства, скопившиеся за последние две недели, вышли наружу. Она давно не испытывала настолько сильных эмоций, настолько сильных, что хотелось сорвать голос, разодрать кожу на лице от досады, хотелось снести всё и вся, что попадало в поле зрения её гневного взора. — Как обидно, что собственная сестра, которая вроде должна понимать тебя лучше всех, не может угомониться! — Я пытаюсь тебе помочь! — Да засунь ты свою помощь, знаешь куда? — Ты — эгоистка, Ань! Считаешь, что ты жертва, что все люди плохие! Но когда рядом с тобой появляется кто-то хороший, ты делаешь ему больно! Ты просто не хочешь признать, что неправа! — Не спихивай всё на меня! Ты знала, как я отреагирую! Ты знала это, но всё равно подослала ко мне девчонку, которая не то что мне, она даже тебе внятно ответить не может!       За жаркой перепалкой никто из них не заметил, как по краям комнаты поползли тоненькие ручейки воды. Они потихоньку сужали свой круг вокруг брюнетки, будто обороняя её. На двери сзади блондинки потихоньку отслаивались кусочки дерева, готовясь к атаке. — Неблагодарная! — Насте хотелось завыть от узколобости сестры, как же она бесила в этот момент, — Нужно принимать помощь хоть иногда! — Да что ты заладила со своей «помощью»? Не надо впихивать её тому, кому она не нужна! Говоришь, я эгоистка? О, нет, сестрёнка, эгоистка здесь — ты! Тебе плевать на чувства и желания других! Плевать на мои чувства! Если не нравлюсь, ищи себе другую сестру! Меня всё устраивает. Я просто не хочу, понимаешь? Не хочу ничего менять! — Вот именно! Из-за твоих хотелок все люди вокруг тебя страдают! Из-за них погиб Никита! — выпалила Настя раньше, чем успела подумать.       Аня выпрямилась, натянулась как струна. С воды на полу будто сняли напряжение, и она разлилась по периметру спальни. В комнате повисла гремящая тишина. — Нет. Это не правда, — прошептала она в ответ. — Правда, — спокойно и хладнокровно послышалось в ответ. Обида душила, туманила разум, и Настя уже просто не могла остановиться. В горле образовался ком от нахлынувших воспоминаний, глаза защипало, — И ты это понимаешь. — Нет. — Аня затрясла головой. Руки впились в волосы, оттягивали их, раздирали кожу, но она не чувствовала боли и упрямо повторяла это про себя, пытаясь убедиться в обратном. Повторяла это, словно сломанный патефон. — Да, — выплюнула, словно было противно произносить это вслух. Она никогда бы ни сказала этого сестре. Никогда. И если сейчас Аня перешла все видимые границы, то Настя упрямо их стирала.       Аня выбежала из комнаты, задев её плечом. Хлопнула дверь. — «Добила», — подумала блондинка и с отвращением взглянула на себя в зеркало. Она тихонько съехала по уже гладкой деревянной поверхности, поджала коленки и расплакалась.       Обида и злость отошли, и только сейчас она поняла, что натворила. Тошно и противно. Противно от самой себя.       Взгляд поднялся на стену, где остался недорисованным ствол дерева. Баночки с красками, кисточки — всё валялось на полу, а Аня ушла куда-то совсем разбитая. Совсем одна…