Хождение на корде

«Опасно с обоих концов и коварно посередине.» — Уинстон Черчилль (версия цитаты из «Шерлок Холмс: Игра теней») Прошла ровно неделя с того момента как Коля сел с ним за одну парту. Неделя с их первой и последней встречи с дядей Серёжей. Каких-то семь дней, за которые Паша успел обвинить себя во лжи и детской жестокости, но так и не сумел простить себе то, что очевидно было лишь плодом его воображения. Он так и не пришёл к своему новому другу (Паша называл так мужчину лишь в своих мыслях), хотя вполне ясно дал понять, что будет не против ещё одной встречи. Да что уж там, он был бы очень рад, встреться они вновь! Ему было бы очень стыдно, но, не считая этого — очень хорошо. Интересный и заботливый взрослый был тем, что Паша так долго искал, каждый раз натыкаясь на холодное отчуждение в чужих глазах и безразличие по отношению к себе. Но дядя Серёжа не смотрел на него свысока. Он не был холодным человеком, скорее замкнутым и молчаливым. Тихим. Прямо как сам Паша в окружении своих ровесников (пускай и вынужденно). И это подкупало. «Мы так похожи, но…» Осознание бесперспективности их дальнейшего общения и собственной несуразности в отношении дружбы вводило Пашу в ещё большую тоску и апатию, нежели ту привычную грусть и отстранённое выражение лица, скорее свойственное детям одиноким, не прижившимся в коллективе. Так было и у него самого, пока по какой-то причине Коля не обратил внимание на другого одноклассника и не занял место рядом с самим Пашей. С этого момента прошло ровно семь дней, которые ребёнок предпочёл обвести в календаре также, как это делали взрослые с праздничными числами — это была лучшая неделя в его школьной жизни. Его никто не трогал, не бил, не обзывал, не смеялся над ним. На него даже стали обращать внимание одноклассники! Во вторник с ним поболтал Дима, в среду к ним с Машей на перемене присоединились ещё пара девочек, а в четверг Коля впервые заговорил с ним. В тот день они, кажется, даже успели немного подружиться. Во всяком случае разболтались за несколько перемен так, что в столовую пошли вместе (при этом не переставая разговаривать), а в конце учебного дня обменялись дежурными улыбками на прощанье. Синяк у прошлого (для Паши) хулигана так и не прошёл, а скрывать его тот не умел, хотя очевидно очень хотел. Каждый взгляд мальчика, по направлению хоть немного задевающий лавандовое пятно, Коля воспринимал враждебно, как маленький хищный зверёк: спешил прикрыться рукой и отодвинуться как можно дальше. Хотя куда дальше?.. В один момент Коля просто свалился со стула, не удержав равновесие, когда достиг конца их парты. Смех одноклассники сдержать смогли, а вот спрятать насмешливый взгляд — нет. И Паша увидел в несчастном задире себя — жалкого и разбитого. Придя домой, уже успевший отвыкнуть от детских побоев, Паша достал бабушкину пудру. Не для себя — для Коли. Это был своеобразный подарок — старая пудреница с приятным запахом, свойственным только косметике, с примесью чего-то сладкого. С пуховкой и изящным изображением девушки на упаковке. Но рыжеволосый хулиган принял его. И в понедельник пришёл уже с чистым, пусть и более светлым лицом. Пудреницу Паша принёс ещё в пятницу, предварительно хорошо упаковав и спрятав у себя в портфельчике. Заболтавшись со своим бывшим обидчиком на перемене, было не сложно задержать его в полупустом после звонка коридоре. — Я кое-что принёс, — по секрету шепнул ему на ушко Паша. — И что же? — Коля перешёл на шёпот в ответ, по привычке осмотревшись по сторонам. В его глазах тут же заиграл огонёк. — Пойдём, — коротко ответил мальчик, взяв одноклассника за рукав синего пиджака. Уже стоя в уборной, Паша попросил ничего непонимающего Колю подержать его портфель, который ещё в начале перемены предусмотрительно взял с собой. — А сейчас закрой глаза, — попросил блондин, аккуратно доставая из упаковки пудреницу. — Что? Зачем? — от удивления у Коли расширились глаза. Тем ни менее, он всё ещё не бросил чужую сумку. «И меня вместе с ней.» — Пожалуйста… — возможно хулиган был слишком сильно удивлён происходящим, а может причина была в чём-то другом, но мальчик послушно закрыл глаза. — Спасибо, — благодарно кивнул Паша, больше для самого себя, прежде чем аккуратно собрал немного светлого порошка пуховкой и прикоснулся ей к чужой щеке, где был синяк. В ответ лицо Коли дрогнуло, но мальчик не предпринял попытку отодвинуться, хотя мысленно Паша уже был готов к тому, что задира может внезапно отпрянуть, или что ещё хуже, ударить его. Это заняло не более двух минут. Паша работал быстро и ловко, стараясь как можно незаметнее спрятать чужой синяк под тонким слоем пудры. В результате лицо Коли стало выглядеть куда лучше, хотя, конечно, сделав выбор в пользу сохранения родного оттенка кожи, пришлось пожертвовать качеством самой маскировки: синяк всё ещё был виден, но стал на порядок бледнее. — Готово! — сказал Паша, попутно убирая пудреницу обратно. — Что ты… — наконец перестав жмуриться, начал Коля, когда его взгляд столкнулся с собственным отражением в зеркале напротив. — Я подумал, что тебе неудобно с ним, — честно ответил мальчик, заметив, как посветлело лицо хулигана. — С-спасибо… — прошептал Коля, коротко проведя рукой по напудренной щеке (аккуратно-аккуратно, самыми кончиками пальцев), а затем повернул голову вбок, чтобы как можно лучше разглядеть проделанную одноклассником работу. — Она твоя, — сказал Паша, протягивая мальчику пудреницу в небольшой коробочке. В этот день Коля ушёл из школы на той же перемене, чуть не забыв отдать Паше портфель, который всё ещё держал у себя в руках. Вспомнил, когда уже сам мальчик окликнул хулигана на лестнице. Так и попрощались: с неловкими улыбками и извиняющимися взглядами на лицах. Суббота прошла вполне обычно, если не сказать — рутинно. Очередное воскресенье, обычно проходящее в дымке дел и забот, стало глотком свежего воздуха: с самого утра хозяйственная бабушка вручила Паше список покупок. Обычно по магазинам она ходила вместе с мамой, пока мальчик в одиночестве читал дома или (что было очень редко) выбирался погулять в городской парк. Но именно в этот день маму внезапно вызвали на работу, а бабушка не смогла отказать на приглашение в гости от старой подруги из соседнего города. Так и вышло, что проводив бабулю на вокзал, за продуктами Паша отправился в одиночку. И не то чтобы он был против, просто… Он никогда этого не делал, и теперь, идя совсем один, боялся даже подумать, что ему придётся разговаривать с продавцами. Бабушка никогда не отзывалась о них хорошо, скорее создала в голове ребёнка образ лукавого взрослого, который возьмёт с него втрое больше. А мама… Он лишь помогал ей на кухне время от времени: мыл посуду, нарезал фрукты и овощи… Нервный и не слишком уверенный в себе, мальчик по несколько раз проверил закрыл ли он входную дверь и взял ли деньги, прежде чем выйти во двор. Но всё оказалось не так плохо. Точнее не так страшно, как рисовало детское воображение в его голове. В продуктовом оказалось почти всё, что было в списке. На рынок пришлось заглянуть лишь ради картофеля и яблок. А там он уже встретил Машу. И не одну! Дружелюбная девочка и её не менее добродушная мама помогли мальчику купить все необходимые продукты. На самом деле Паше был бы рад продолжить гулять вместе с ними, но сумки на тот момент были уже слишком тяжёлыми. Сил ребёнка хватило бы только на то, чтобы дотащить их до дома. Попрощавшись с девочкой и её мамой, мальчик уже было собирался пойти домой, когда в толпе мелькнула знакомая куртка. Большая. Тёмно-синяя. «Показалось…» Сделав от силы пару шагов, мальчик вновь остановился. В нескольких метрах, спиной к нему, стоял дядя Серёжа. Кажется, он выбирал морковь. Именно в этот момент Паше показалось, что поход за продуктами вовсе не был таким сложным. Не был таким сложным, как встреча с этим человеком. И как ему поступить? Спокойно пройти мимо, сделав вид, что не заметил? Или подойти и поздороваться?.. Чувство вины из-за того, что он так и не пришёл к мужчине (а ведь у него было столько времени!) не дало бы ему вот так просто уйти. Но и подойти самостоятельно он не мог — от волнения язык словно онемел. Так бы мальчик и продолжил стоять в ожидании чуда, если бы высокий мужчина не заметил его. Стоило их взглядам столкнуться, как школьник сам пошёл к нему навстречу. — Паша? Что ты здесь делаешь? — Я… Меня попросили сходить за продуктами, — всегда вежливый, мальчик даже забыл сказать «Здраствуйте». — В одиночку? — приподнял бровь мужчина, обратив внимание на сумки в руках мальчика. — Больше некому, — ответил Паша, поменяв пакеты в руках: на пальцах наверняка останутся следы в виде красных полос. — Спасибо, — кивнул мужчина продавцу, дав в обмен какую-то бумажку, мало похожую на деньги, — Давай сюда, — обратился он уже к мальчику. — Спасибо, — поблагодарил Паша, наблюдая за тем, как дядя Серёжа взял его собственный пакет в руку, а мешок перебросил через плечо. По сравнению с мужчиной он казался совсем маленьким. — Ты далеко живёшь отсюда? — Через три улицы. — Я тебя провожу. — Спасибо. — Пока не за что. Вышел из рынка Паша уже не один. Впереди был короткий путь до его дома: дорогу разделяли всего три пешеходных перехода. Наступивший ноябрь прервал череду октябрьских дождей: не смотря на раннюю темноту и пугающие фигуры голых берёз, стояла плюсовая температура, из-за который едва выпавший снег тут же таял, не оставляя после себя даже мутных луж. — Как твоя учёба? — Хорошо. Разговор совсем не шёл. Солнце на небе спряталось за туманным облаком, из-за чего всё погрузилось в тусклый синевато-серый цвет. В воздухе пахло холодом и… Хвоей? Мальчик огляделся. По близости не было никаких деревьев. По крайней мере те же берёзы пахли сосем по-другому. — Мне кажется, или пахнет хвоей? — кажется после этого вопроса ему стало ещё более неловко, чем прежде. Хотя куда больше?.. — М? — дёрнул головой мужчина, словно его внезапно выдернули из-за сна — А, да, я вчера ходил в лес, — кивнул он в подтверждение своих слов. На очередном повороте взгляд мальчика невольно зацепился взглядом за вывеску «Библиотека» на соседнем здании. Он ни разу здесь не был, хотя читал почти каждый день — книги ему приносила бабушка. Иногда мама, если успевала после работы. — Дядя Серёжа! — окликнул мальчик мужчину, который уже успел отойти на приличное расстояние. С их разницей в росте это было не удивительно: один шаг взрослого был как шесть его собственных. «Не слышит?» — Дядя Серёжа! — только со второго раза высокая фигура остановилась и заметив, наконец, пропажу ребёнка, обернулась. В два шага дойдя до мальчика, мужчина остановился в метре от него. Возможно, он всё ещё частично находился в своих мыслях, а может просто предпочёл хранить молчание. — Мы можем зайти сюда? — тихо спросил Паша, указав на дверь библиотеки. — Не думаю, что меня пропустят… с этим, — наконец ответил мужчина, кивнув на мешок. До этого момента Паше казалось, что чувствовать себя ещё более неловко уже невозможно. Когда он уже собирался отказаться от своей по-детски спонтанной идеи, его руки коснулась чужая. — Я подожду тебя здесь, — сказал мужчина, взяв у мальчика второй пакет прежде, чем он успел что-либо сказать, — только не долго. — Я скоро! Уже оказавшись внутри помещения, спиной к дубовой двери, к Паше пришло осознание: «Я тут впервые.» — Мальчик, тебе чем-то помочь? — нарушил гробовую тишину приятный женский голос за книжной полкой. — А… Да, пожалуйста. Спустя пару минут Паша появился с двумя книгами в руке. По обложке было сложно понять о чём именно они были: руки мальчика закрывали название и автора. — Ты быстро. — Я же обещал, — улыбнулся мальчик, протянув руку к пакету, когда мужчина внезапно отдёрнул его в сторону. — Нам осталось немного, я донесу. Спустя десять минут они уже были в нужном дворе. В контрасте голых чёрно-угольных деревьев и ярких сочно-красных и жёлтых качелей мелькала ребятня, горланя как стайка воробьёв. — Вот и пришли. — Ты здесь живёшь? — Да, второй дом слева, — кивнул мальчик в направлении здания. — Тогда держи, — мужчина протянул ему два пакета. — Спасибо… — До встречи, — кивнул дядя Серёжа (друг, он мой друг). — До свиданья! — уже махая рукой крикнул Паша, наблюдая за сутуловатой спиной высокого мужчины в большой тёмно-синей куртке, всё больше удаляющейся из вида детских глаз. Тем же вечером позвонила бабушка. Сказала, что задержится у подруги на неделю. Мама пришла уже под самую ночь. Уставшая и разбитая, она едва успела нарезать на ужин салат прежде, чем заснула. А вот Пашу в свои объятия царство Морфея забирать не спешило: встреча с дядей Серёжей вновь пробудила в нём то противоречивое чувство радости и тоски. Да и от книг, которые он взял в библиотеке, было невозможно оторваться. Несмотря на то, что завтра понедельник, мальчик в очередной раз перелистывал страницу с изображением лошади, совсем позабыв о времени. Во сне Паша вновь увидел её: серую в яблоках кобылу. Прямо как из рассказов дяди Серёжи! Теперь он знал, как называется эта порода. «Орловский рысак.» Пробуждение было тяжёлым, а день обещал быть холодным. Утро понедельника для Паши всегда было чем-то серым и тусклым. Туманным. Мысли горячей карамелью текли в сознании ребёнка. Но не смотря на их количество, казалось, он не думал ни о чём. — Дорогой, чай остынет, — из размышлений его выдернула мама, заботливо подливающая в его чашку тёплую воду из цветастого чайника, — тебя что-то беспокоит? — Нет, просто задумался, — соврал Паша. — Понедельник — день тяжёлый? — устало улыбнулась женщина, отпив из своей чашки. Хотелось бы ему сказать «Да». Дорога до школы заняла у Паши буквально пятнадцать минут. Не будь на улице снега — десять. У входа его уже ждали Коля с Машей. — Как прошли выходные? — тут же защебетала девочка в привычной ей манере. — Как обычно. А у вас? В голове у Паши было пусто, а на душе тоскливо. Последним по расписанию стоял урок биологии. Учительница была строгой, но справедливой женщиной. Впрочем, Паша всегда учил её предмет и исправно выполнял домашнее задание. Ему не о чем было беспокоится. Разве что... Поток беспорядочных мыслей прервал строгий голос учительницы. — Как вы знаете, в пятницу мы начнём проходить человеческую анатомию. Домашним заданием будет подделка из шишек. Можно сделать любое животное или растение из тех, что мы уже прошли. Главное, чтобы было узнаваемо. — И всё? Просто подделка? — лениво прозевал Коля, растянувшись на парте под конец учебного дня. — И написать мини-доклад о том, что или кого вы сделали. Тетради я соберу. Всем хорошего дня! — последнюю фразу заглушил школьный звонок. Паша сразу понял, кого он хочет сделать. Осталось только сходить за шишками в лес.