Запах страсти

— Так скучал? — Капитан?! Я не… всё не так… Вы не правильно поняли, — оправдывается Йегер, застуканный в самый неподходящий момент, отступая к стене. Капитан? Но почему? Как долго он стоит в дверном проёме и смотрит? Чёрт, как такое могло произойти? Эрен мысленно корит себя за безрассудный поступок. — И чего же я не понял? — спрашивает Аккерман, запирая на ключ дверь. Он проходит в свою комнату, брезгливо уставившись на парня. — У тебя, кстати, встал! — как бы, между прочим, добавляет он, издевательски меняя гнев на милость. Он снимает с плеч пиджак, вешает его на спинку стула, проходит к умывальнику, наливает из железного кувшина воды. Ополаскивает руки, протирает о полотенце и вновь кидает взгляд на растерявшегося покрасневшего Йегера. Эрен смущается, прикрывает выпирающий бугорок в паху. Намокшая ткань на солдатских светлых брюках сдаёт Эрена со всеми потрохами. Он готов умереть на месте, лишь бы Капитан не видел его позора. Мечты мечтами, но в рамках разумного. — Я могу всё объяснить… — Думаешь, мне будет интересно услышать? — Я… я… не… — Хватит мямлить как пятилетний ребенок, Йегер. Не знаю, что там у тебя за тараканы в голове, — Аккерман подходит и согнутым указательным пальцем стучит по макушке Эрена, — но свои вещи я не помню, чтобы разрешал трогать! Тем более примерять! Стоило только отлучиться на несколько часов, как ты тут устроил… — мужчина снова поморщит носом, — … аморальное представление. Заняться не нашёл чем? У тебя гормоны шалят или крышей тронулся окончательно? Неудивительно, столько раз подвергать себя опасности и находиться на волоске от смерти. Наверняка замыкание в мозге. Аккерман себе не изменяет и добивает Эрена словами. Йегер стоит и слушает, как над ним подтрунивает старший. Стыдно ли Эрену? Возможно. Неловко ли ему — безусловно! Но быть может, это к лучшему, и теперь есть шанс во всём признаться? А вот это, навряд ли! То, как смотрит на него капитан, говорит об обратном. Грязный таракан, посягнувший на самое святое — чистоту в доме. Извращенец с неправильным мировоззрением и ориентацией. Кусок дерьма, прилипший к сапогу. Больной на голову кретин. Импульсивный сопляк. — П-прошу прощения, Капитан Леви. Сам не знаю, что на меня нашло. Должно быть, от долгого сидения взаперти в четырех стенах, я тронулся. — Хм-м-м… значит, уже уходишь? Или скорее сбегаешь, как трусливый хулиган из подворотни? Ты не заметил, как стал чаще меня разочаровывать, Йегер? — Прошу прощения, мне очень жаль, я больше не буду, — на одном дыхании говорит Эрен и, прикрывает пах; сторонится капитана, медленно, но верно прокладывает себе путь к отступлению. — Стоять! — строго приказывает Аккерман. — Я сегодня добрый, строго наказывать не буду! — Ага, — зачем-то отвечает и соглашается Эрен. Он неожиданно вспоминает, что всё ещё одет в чужую рубашку и пытается её снять, но новая фраза останавливает его. — Не думаешь же, ты, что я буду носить её после тебя? — Не будете? — удивляется Эрен, застывая с поднятыми руками, не успевая освободиться от предмета гардероба. В отличие от Эрена Йегера Леви Аккерман не высокого роста. Капитану приходится чуть задирать голову, чтобы говорить с Эреном. Исключением является сидение за столом, тогда Аккерман не комплексует по этому поводу. — Постираешь и вернёшь! — говорит он, целенаправленно двигаясь к заслужившему явное наказание солдату. Эрен сглатывает комок в горле, чувствует некую угрозу для жизни. В частности, недобрые и не вызывающие утешения глаза капитана, вселяют страх побольше, чем когда он впервые увидел Бронированного и Колоссального титана. На лице нельзя прочитать ни одну эмоцию. Но что-то подсказывает — пиздец, как он влип! Мгновение, и Эрена хватают за грудки, прижимают спиной к холодному разбитому зеркалу. Зеркало издаёт хрустящий звук, несколько осколков летят на пол и разбиваются на ещё большее количество частей. Эрен чувствует спиной, как небольшой кусок стекла больно упирается в кожу через тонкую белоснежную ткань. — Ты чем-то напуган? — всё тем же бесцветным голосом спрашивает капитан. Эрен не шевелится и даже не помышляет к попытке бегства. Аккерман смотрит прямо, подавляет любую глупую мысль выкинуть очередной номер. Эрен прекрасно знает и помнит методы воспитания этого человека. Показательное выступление в суде — тому доказательство. Быть избитым снова — желания нет. Хотя боли он не боится, всё равно заживёт. В ответ Эрен мотает отрицательно головой, сохраняет бездействие. — Хорошо, — согнутая в колене нога упирается парню между ног, надавливает на почти спавший бугорок в брюках. — Я тебе неприятен? — следующий вопрос, вызывает тихое поскуливание у провинившегося. И вновь Эрен мотает головой. — Думаешь, это неправильно? — Думаю, что мне хорошо с вами, Капитан… — шепчет Эрен, роняя голову на плечо старшему по званию. Всё, он больше не может. Слишком тяжело нести эту ношу одному. Если капитан над ним потешается — пусть. Возможно, он заслуживает это. Внутри его живёт чудовище и только такой же «монстр» как и он сам, сможет понять, полюбить. А если нет, то значит не судьба. Переживёт. Брезгливо морщась, Аккерман отшвыривает от себя парня. Невозможно понять, что в голове у этого ненормального сопляка. Леви отходит на несколько шагов, смотрит на Эрена странным взглядом. А после берёт стул, ставит его напротив Йегера, и садится. — Продолжай! — приказывает он, складывая ногу на ногу, а руки на груди. Эрен опешивает. «Что значит продолжай? Капитан собирается смотреть на то, как он будет ласкать себя?» — Эрен, ты всегда отличался от всех остальных смелостью, так куда же сейчас она делась? — Вы… вы будете смотреть? — задаёт глупый вопрос Йегер, ощущая на себе недобрый взгляд Капитана Леви. — Именно это ты преследовал, когда планировал самоудовлетвориться в моей комнате. Без всякого сомнения, тебе хотелось, чтобы я это увидел?! Вот он — Я! Продолжай… Я с удовольствием посмотрю. Где бы я такое ещё мог увидеть? Давай, вперёд! Чего ты ждёшь? Эрен мешкает, опускает глаза в пол, а затем несмело проводит ладонью по груди и спускается к паху, сжимает через ткань собственный член. Наружу вырывается приглушенный стон. Хочется сделать больше, чем уже сделано, но… Объект его страсти смотрит то ли осуждающе, то ли ожидая большего. Эрен теряется и не может заставить себя дрочить. Вся смелость разом куда-то улетучивается, а вместе с ней и остатки разума. Пауза слишком надолго затягивается. — Тцк, — раздраженно цыкает Аккерман, принимая решение. И почему всегда всё приходится делать самому? — Тебя что-то смущает, Эрен? Он делает глубокий выдох, встаёт и подходит к парню, не дожидаясь ответа. Он привлекает его к себе, грубо хватая за ворот. — Эрен, посмотри на меня, — просит Леви, ощущая волну лёгкого возбуждения. От Эрена веет чем-то притягательным, тёплым, анисовым. Парень упирается горячим лбом в плечо и тяжело дышит. Он подчиняется, но не сразу. Глаза с поволокой смотрят с неведомой болью и тоской, словно просят за всё прощение и вымаливают шанс поведать о своих чувствах, доказать, что для него это не просто мимолетная слабость или удовлетворение юношеских потребностей. Одного взгляда, полного надежды, хватает, чтобы Аккерман крепче мог сжать смятый в руках ворот собственной рубахи, надетой на Эрене; встряхивает его, а затем пылко впивается в губы парня. Эрен колеблется, но отвечает. — Ты в курсе, что заслужил наказание? — осведомляется Леви, когда разрывает поцелуй и проводит по нижней губе Йегера. — Всё что пожелаете… — шепчет Эрен и отдаётся в руки старшего, чувствуя, как в уголках глаз собираются слёзы облегчения. Аккерман замирает. «Да что же это такое с ним? Где он дал слабину и впустил в своё сердце этого суицидального болвана?» Глухой монолог с самим собой, подталкивает Леви к сдаче всех оборонительных позиций. Его тянет к мальчишке с тех самых пор, как тот появился в Разведотряде. И если сначала он чувствует, что обязан защитить, не позволяя погибнуть, сохраняя дистанцию, то после, замечает незримую красную нить, которая опутывает их обоих. Притягивает, сталкивает, не даёт пустить корни разлада. Уровень преданности становится выше и сильнее, как если б Эрен являлся Мессией, а Аккерман обязан следовать за ним слепо и безоговорочно, проповедуя его учение. Но с этим прекрасно справляется Микаса. Тогда почему он? Аккерман теряет благоразумие и поддаётся соблазну рвущегося изнутри его существа. Он отходит от Эрена, достаёт из выдвижного ящика бельевого шкафа узкий ремень, заводит нарушителю порядка руки за спину, связывает их. После поворачивает лицом к зеркалу, заставляет смотреть. Эрен обязан видеть себя, понимать насколько наказание сейчас правильно и необходимо. Йегер сам недавно придавался ласкам, наблюдая за собой со стороны. Теперь он обязан запомнить себя таким, именно таким его будет видеть капитан, когда они перейдут запретную черту. Но также он должен видеть и лицо Леви в этот момент. Они оба должны следить глазами за удовольствием друг друга, чтобы понять и стать ближе. Возможно, это добавит огня и распалит ещё больше. Или всё потеряет смысл. Эрен поднимает затопленные похотью глаза и смотрит на своё отражение. Раскрасневшееся лицо с приоткрытым ртом, сверкающие горящие глаза, взмокшие волосы у виска. Леви стоит за спиной, напряжённо всматривается в то, что видит перед собой. Готов! Леви медленно расстёгивает сначала ремень, затем ширинку на брюках Эрена, он ничего не говорит, лишь безмолвно даёт понять «доверяй мне», «подчиняйся». Тянет время. Эрен разрывается между «сомнением» и «доверием». Тёплая шершавая ладонь сжимает член Эрена и начинает двигаться, показывая, как бывает хорошо, если это делает кто-то другой, а не ты сам. Возбуждение отзывается эхом в каждой клеточке. Мчится тёплым бризом. Аккерман это понимает по высоко вздымающей груди Эрена. Он удерживает его левой рукой за талию. Все мышцы на животе напряжены до своего предела. Капитан ускорят движение, энергично надрачивая. Эрен дышит чаще. Всё происходящее выглядит пошлым, унизительным и приятным, одновременно. Бесцветная, вязкая предсеменная жидкость выделяется из уретры. Хлюпающий звук сводит обоих с ума. И если один уже не может сдерживаться, то второй держит ситуацию под контролем. Капитану наплевать на испачканные пальцы в чужом предсемени. Он доводит дело до конца. Аккерман стоит позади, Эрен не может видеть всего, но может ощущать — возбужден ли обладатель столь крышесносного запаха или нет? Старший по званию прижимается сзади. Эрен чувствует давящий напор снизу. «Разве можно быть настолько идеальным?»— думает Эрен Йегер в минуты экстаза. Минута, две, Эрен изливается, выстреливает семя на зеркало. Оно медленно ползёт вниз, оставляет следы недавней сладкой агонии. — Думаешь, на этом всё? — спрашивает капитан, придерживая оседающего без сил к его ногам парня. Пальцы перепачканы в чужой сперме. Белоснежное жабо, которое носит Аккерман, идеально подходит в качестве салфетки. Эрену хочется ответить, но он сидит с голым задом на прохладном каменном полу с блаженно прикрытыми глазами. Улыбка глупца от рождения украшает его лицо в это мгновение. — Только не говори, что это было в первый раз!? — беззлобно усмехается Леви, не получая ответа. — Ты такой идиот, Эрен! — Согласен… — А ну, шагай на мягкое, — приказывает Аккерман, помогая парню встать. Брюки Эрена болтаются у самых щиколоток и мешают ходьбе.