зарисовки по Stray kids

Сынмин боится что-то сделать не так. Уже год как он вышел из абьюзивных отношений и встречается с лучшим мужчиной в его жизни. Но вот только он не знает что Сынмин когда-то пережил. Они съехались буквально месяц назад и Хёнджин, который и был парнем Сынмина, начал замечать небольшие странности в поведении своего молодого человека. Пару раз его это даже испугало. Хёнджин сидит в гостиной и читает книгу, на фоне играет спокойная музыка. Сынмин находится на кухне и готовит ужин. Всё было довольно тихо, как вдруг с кухни донёсся звук разбитого стекла. Хёнджин сразу бросил книгу и побежал на звук. Увиденное его шокировало. Сынмин сидит на коленках, голыми трясущимися руками собирая осколки. Он поднимает на Хёнджина испуганный взгляд. — Прости, пожалуйста, я не хотел, – его голос трясётся, а в глазах скапливаются слёзы, – я всё уберу сейчас, всё уберу. — Эй, Минни, отойди от стекла, – Хёнджин протягивает руку, чтобы парень встал, но тот сжался, как будто Хёнджин его сейчас ударит. Он смотрит на это с открытым ртом и присаживается на корточки, чтобы быть на уровне с Сынмином. Он от стекла его руки убирает, заключая в свои, осматривая на наличие ран, – не поранился, отлично. Ты чего расстроился, это же всего лишь кружка. У нас ещё много есть, да и купить новую всегда можно. Чего ты так распереживался? Хёнджин заключает Сынмина в объятия, чувствуя как трясущиеся руки хватаются на его плечи. Сынмин больше ничего не говорит, пока его дрожь не сходит на нет в тёплых и любимых объятиях Хёнджина. Такое случалось не раз и Хёнджин думал что делает что-то не так. Такое состояние Хёнджин видел и в постели, особенно когда у них был первый раз. Сынмин на протяжении всего года, что они встречались, ни разу не просил близости сам, а только отвечал на порывы Хёнджина. Вот очередной раз, когда Хёнджин специально попросил близости с Сынмином, он спрашивает: — Тебе хорошо, Минни? – вопрос сбил Сынмина с толку и на секунду перестал двигаться на бедрах Хёнджина, но сразу же продолжил. — Д-да, – как-то прозвучало не очень уверенно, поэтому Хёнджин нахмурился, говоря Сынмину лечь рядом, – что-то не так? Хёнджин осыпает лицо и шею Сынмина поцелуями, чтобы тот расслабился, но тот лишь окольцевал руками чужую шею. — Хёнджин, я сделал что-то не так? — Нет, Минни, ты отлично справился, – Хёнджин нависает сверху, – скажи, чего ты хочешь? — Того же что и ты, Джинни, – Сынмин проводит рукой по щеке Хёнджина, но тот убирает её. — У тебя должны быть свои желания, милый, – Хёнджин целует мягкую щёчку, – ты не всегда должен делать то, что хочу я. Вдруг тебе это не нравится, я должен знать. — Я.., – Сынмин отворачивает голову. Он не знает чего хочет, ведь в прошлых отношениях его никогда не спрашивали, брали с силой, когда Сынмин не хотел, даже не давали закончить, поэтому о своих желаниях ему некогда было подумать. Но Хёнджин смотрит на него с надеждой в глазах, со всей нежностью. Хёнджин всегда сначала доводил Сынмина до края, а потом заканчивал сам. Всегда был нежным, но его мозг запомнил только грубость, поэтому он хочет её хотя бы немного, чтобы получить полное удовольствие, – можешь быть чуточку грубее? — Конечно, милый, если тебе хочется именно так, – Хёнджин целует в висок, продолжая процесс. Самое ужасное что Хёнджин заметил, это оправдания Сынмина, когда он опаздывает домой после работы, или идёт гулять со своим другом Минхо. — Ты чего так поздно? – вдруг один раз сказал Хёнджин, встречая только что зашедшего в квартиру Сынмина. Тот сразу начал волноваться. — Прости, меня задержали на работе, а потом я заработался и забыл про время, прости, пожалуйста, – Хёнджин смотрит на Сынмина, который как провинившийся котёнок, смотрит в пол. Он подходит к парню и поднимает его голову, нежно целуя в губы. — Зачем оправдываешься? Я просто волновался что ты слишком поздно домой возвращаешься, вот и ждал тебя, чтобы убедиться что ты в порядке, – Хёнджин видит как Сынмин немного расслабляется, – ты мог бы позвонить мне, чтобы я заехал за тобой, чтобы с тобой ничего не случилось. — Хорошо, в следующий раз обязательно позвоню, – Сынмин улыбается устало, но Хёнджина целует. Вроде бы все неплохо, но Хёнджина все равно что-то эта ситуация напрягает. И такое поведение Сынмина было на протяжении всего времени что они жили вместе. Сынмин как будто хотел угодить Хёнджину, всегда извинялся за свои действия, всегда старался слушаться. И Хёнджин подумал что пора бы им поговорить. — Минни, ты занят? – кричит Хёнджин из гостиной, сидя на диване. Сынмин сразу же выходит с кухни и садится рядом. — Нет, на занят, – Хёнджин видит что он был занят, ведь запах еды распространился по квартире, но раз уж Сынмин тут, он ничего не скажет. — Я хочу очень серьёзно поговорить с тобой, – Сынмин напрягся, что не ушло от взгляда Хёнджина, – про твои прошлые отношения. — Зачем? – руки немного затряслись при упоминании болезненного прошлого. — Мне не нравится как ты ведёшь себя, милый, – Хёнджин пододвигается чуть ближе, переплетая их пальцы, – расскажи о том, какие отношения были у тебя в прошлом, мне важно это знать. Расскажи всё, что там происходило. Сынмин делает вдох. Он знал что рано или поздно Хёнджин спросит об этом, поэтому он собирается с силами, и начинает. — Это были мои первые отношения и они длились три года, – Хёнджин кивает, как бы говоря что он внимательно слушает, Сынмин сжимает его руку сильнее, – но это были абьюзивные отношения. Я понял это лишь тогда, когда ты пришёл в мою жизнь. Он контролировал меня, бил и всегда удовлетворял свои желания мной. Я никогда с ним не получал удовольствия. Его контроль был тотальным. Он установил приложения для слежки моего местоположения, всегда проверял переписки, у меня не было друзей, потому что по его мнению, они плохо на меня влияли. Если я опаздывал домой после работы, он сильно бил меня. За разбитую посуду или за плохой ужин. Но так было не всегда, это началось спустя год отношений, когда мы съехались. Я сбежал от него, поменял телефон и номер, уехал в другой город, потому что больше не смог выносить всего, что происходило со мной. Моё тело было в синяках буквально всегда, они даже не успевали проходить. Он кормил меня только низкокалорийными продуктами, а если я набирал вес, то есть мне не разрешалось. Но я встретил тебя, Хёнджин. Ты спас меня. Я понимаю что во мне осталось всё, что он сделал со мной. Твоё отношение ко мне удивляло. Ты не бил меня, не ругал, относился действительно с любовью. И я стараюсь чтобы всё было хорошо, но я привык быть игрушкой в его руках, что твое отношение выбило меня из колеи. Щёки Сынмина все мокрые от слёз, голос дрожит, а руки сжимают хёнджиновы. Сам Хёнджин сидит и не двигается. Он думал о том, что Сынмин прошел нечто подобное, но чтобы всё было настолько плохо, он не думал. Он быстро прижимает Сынмина к себе, поглаживая по спине. Поцелуями старается успокоить, чтобы унять хотя бы дрожь в теле. — Милый мой Сынмини, ты такой сильный, ты пережил всё это и пошёл дальше. Мы можем начать ходить к специалисту, чтобы вернуть тебя в строй, чтобы ты не жил с этими мыслями. Ты умница, самый лучший, – Сынмин прижимается к Хёнджину, обнимая его сильнее, буквально сжимая в объятиях. — Я согласен, я хочу жить нормально, я хочу быть любимым тобой, не думая что это какой-то подвох. — Мы сделаем всё это вместе, всё будет хорошо, – Хёнджин гладит его по волосам, чтобы немного успокоить. — Я люблю тебя, Хёнджин, спасибо. — Я люблю тебя, Сынмин