Связь душ / A Pairing of Souls

После того, как первоначальный шок проходит, Ло Бинхэ приходится бороться с пробирающей до мозга костей яростью, которая пытается обуять его и заставить наброситься на этого самозванца перед ним. Он едва сдерживает ее, и у него нет никаких сомнений, что ее подпитывает Синьмо, но он пытается не позволить этому мечу манипулировать собой в обход рамок здравого смысла. В прошлый раз, когда он оказался слишком беспечен с мечом, это стоило ему жизни Учителя. Теперь, когда перед ним сидит Учитель-самозванец и Синьмо требует его крови, Ло Бинхэ прикладывает все усилия, чтобы эта внутренняя борьба не отразилась на его лице. Не следует давать гостю раньше времени понять, что он раскусил его. После того, как надежда на то, что он видит Учителя, развеялась, Ло Бинхэ начинает строить догадки, к чему это представление, что разыгрывается перед ним. Его первая догадка – это выглядит как один из излюбленных трюков Ша Хуалин. Очередная попытка ослепить Ло Бинхэ знакомым лицом с надеждой на то, что этого будет достаточно, чтобы отвлечь повелителя демонов от его целей. Она вызвана, очевидно, ошибочным пониманием того, чем важен Учитель – душа Учителя, а вовсе не лицо Учителя – для Ло Бинхэ. Ну уж нет, он не соблазнится заменой. Единственным, кто мог бы потянуть нечто подобное и приходил ему на ум, была школа Хребта Цанцюн. В этой мысли было что-то уморительное до колик – как же, эти Горные Лорды одобрили использование нечистых демонических чар, чтобы попытаться одурачить Ло Бинхэ. Неужто Юэ Цинъюань и вправду одобрил бы весь этот фарс? Или, возможно, этот маленький мышонок, Горный Лорд Аньдин, которого невесть с чего так любили Мобэй Цзюнь и Учитель? Его вторая догадка, менее вероятная, но все еще возможная, заключается в том, что это работа какого-то другого демонического лорда. Попытка наложить грязные лапы на тело Учителя и использовать его против Ло Бинхэ в качестве разменной монеты. Ему приходят на ум несколько имен демонических лордов и леди, которые захлебнулись бы слюной, заполучив в свои руки что-то ценное для Ло Бинхэ и тем самым – влияние на него. Быть может, они пришли к выводу, что Ло Бинхэ исполнит любое желание или дарует любую милость, лишь бы защитить тело Учителя до тех пор, пока душа Учителя не вернется в него. Что в одном, что в другом случае выходит, что этот шут либо смехотворно самонадеян, либо прискорбно скудоумен. Ло Бинхэ не попадется на его уловки. Не сейчас, когда слишком уж много поставлено на кон. Стоит отдать должное тому, кто сотворил это заклятие, оно искусно сработано. Оно ничуть не похоже на заклятие двойника Ша Хуалин, но, возможно, они почерпнули кое-что из него. Этот двойник движется со всей грацией Учителя, держит чашку как Учитель, пьет чай как Учитель, слегка морщит нос, как делал Учитель, когда чай излишне горчил на небе, и даже умудряется поставить чашку и положить руки перед фарфором, слегка постукивая указательным пальцем по ободку в той рассеянной манере, которая была свойственна Учителю, когда тот не знал, как продолжить разговор, и испытывал неуверенность либо неловкость. Ло Бинхэ хочет склонить голову перед столь выдающимся актером, демонстрирующим во всех жестах потрясающее внимание к деталям. Он-то думал, что он единственный, кто так пристально наблюдал за Учителем, но вынужден предположить, что другие Горные Лорды также могли заметить эти милые причуды и вышколили этого «Шэнь Юаня». Чем дольше он думает об этом, тем меньше он склонен верить в то, что это брат Учителя. Почему Учитель никогда не упоминал о нем? Почему этот человек ни разу не приходил на Хребет Цанцюн, чтобы побыть с братом? Часть его хочет наброситься на него, разорвать его на части и найти настоящего человека под этой маской. Синьмо восхищенно урчит от этих желаний, и сдерживать их – настоящий вызов. – Не судите строго этого Лорда, – говорит Ло Бинхэ после короткой паузы, последовавшей за словами Учителя-самозванца. – Учитель никогда не упоминал о брате. – Хмм… Полагаю, я не удивлен, – говорит он, не теряя присутствия духа. Ло Бинхэ не может удержаться, чтобы не позволить своему взгляду скользить по чертам лица сидящего напротив него мужчины. Так много сходства с Учителем, однако он – не идеальная копия. Ло Бинхэ почти готов поверить, что он был создан для того, чтобы казаться более… привлекательным своей утонченностью для того, кому раньше вскружил голову Учитель. Чуть более полные губы, чуть более мягкие черты лица, чуть более нежный овал лица. Даже голос его чуть мягче, если внимательно вслушаться. – Он был довольно замкнутой личностью. Хмм, хорошая попытка. – Что привело вас сюда? Вас прислала школа Цанцюн? – Отнюдь нет, – говорит он, и нет никаких внешних признаков того, что он лжет, хотя внутри него гнездится какая-то скрытая тревога или страх, это Ло Бинхэ способен учуять. Он лжет о чем-то; Ло Бинхэ просто еще не понял, о чем именно. – Этот держал путь в Цанцюн, когда до него дошли печальные новости, но по дороге я нечаянно услышал слух о том, что он… находится не там, где должен быть. – Учитель находится именно там, где и должен быть, – Ло Бинхэ практически рычит, и этот Шэнь Юань слегка вздрагивает. – Приношу свои извинения, я имел в виду, не там, где я ожидал его найти. Я слышал одну и ту же историю несколько раз и, раз уж до Дворца Хуаньхуа мне было добираться ближе, чем до школы Хребта Цанцюн, подумал, что нелишним будет проверить, – спокойно говорит Шэнь Юань. – Только чтобы избежать повторного путешествия. – Ваше первое путешествие тоже было напрасно, – говорит ему Ло Бинхэ. – Тело Учителя останется здесь, – он видит, как собеседник берет паузу и на долю секунды бросает взгляд влево от себя, прежде чем снова в задумчивости постучать указательным пальцем по ободку чашки. Ло Бинхэ испытывает желание сломать ему за это пальцы. – Могу я спросить почему? – Не можешь. Очередная пауза. – Я надеюсь, ваша Светлость извинит мою настойчивость… но мой брат не принадлежит Дворцу Хуаньхуа, – осторожно говорит Шэнь Юань, как бы взвешивая каждое слово. – Он посвятил много времени и усилий тому, чтобы быть достойным своего звания и положения в Цанцюн. Он заслуживает того, чтобы его вернули туда и похоронили рядом с другими павшими Горными Лордами. При упоминании о других Горных Лордах и Цанцюн его прошивает вспышка раздражения. Он бы и глазом моргнуть не успел, как они стащили бы у него Учителя, если бы могли. Разве не это пытался проделать Лю Цингэ последние тридцать пять дней? Почему бы им просто не держаться подальше? Они достаточно натешились Учителем, пока он был жив, теперь очередь Ло Бинхэ! – Я сказал «нет», – резко бросает Ло Бинхэ, его ладонь сжимается в кулак на столе, оттого что он вынужден держать в узде нарастающую изнутри демоническую ярость. – Я понял… – мягко говорит Шэнь Юань и делает паузу, чтобы обдумать свою следующую фразу. – Я не беру на себя смелость утверждать, что понимаю ваши мотивы удерживать у себя тело Шэнь Цинцю, однако есть определенные обряды и ритуалы, которые должно соблюсти. В противном случае его душа не сумеет обрести покой. – Я не хочу, чтобы его душа обрела покой, – снова бросает резкие слова Ло Бинхэ и видит, как бледно-зеленые глаза полнятся изумлением из-за его вспышки. – … Ты не желаешь, чтобы его душа обрела покой? – повторяет он, как будто просто не в состоянии постичь того, что услышал. – Нет, – если душа Учителя обретет покой, она сможет уйти на следующее перерождение, став недосягаемой для Ло Бинхэ. А это недопустимо. Этого не должно случиться! Он зыркает на самозванца и видит, что тот рассматривает чашку с чаем практически нечитаемым взглядом, но его снедает… боль? Быть может, он убит горем? Однозначно расстроен. – … ты так сильно его ненавидишь? – Мастеру Шэню следует быть осторожнее в своих высказываниях перед этим Лордом и своих предположениях о его мотивах. Ненависть? Причем тут вообще ненависть? Это никогда не было ненавистью. Даже когда Ло Бинхэ думал, что Учителем двигала ненависть, он в конце концов осознал, что ошибался. Учитель никогда не питал к нему ненависти. Он просто сделал ошибку возле Бездны и потом, наверное, просто не знал, как попросить прощения. Почему до Бинхэ это не дошло? Разве он не знал, как раним его Учитель, лучше, чем кто-либо другой? Почему он не разглядел признаков его внутренних терзаний? Почему он не расспросил кого-то помимо учеников Дворца Хуаньхуа? Разумеется, Старый Хозяин Дворца не позволил бы им рассказать ему, что Учитель оплакивал его. Что Учитель установил ему курган с мечом на пике Цинцзин. Что он сохранил все обломки, что дало Ло Бинхэ возможность пойти забрать их и перековать свой меч вместе с Сюя. Будь проклят этот ублюдок! Тысячи смертей для него мало! Ло Бинхэ желает, чтобы у него была возможность растянуть его предсмертные муки подольше! Если бы Ша Хуалин не нужно было использовать его в качестве сосуда, чтобы помочь Ло Бинхэ исправить его духовный баланс, то Ло Бинхэ с удовольствием провел бы с ним время в Водной Тюрьме. Он был одной из причин смерти Учителя! Потому что он вбил клин между наставником и учеником. Ло Бинхэ не следовало позволять им запирать Учителя в темнице! Неудивительно, что Учитель сбежал от него. Разве это не было ясно как день? Бинхэ раньше думал, что Учитель осуждал его из-за демонической крови, но, оглядываясь назад, теперь он видит, что она здесь совершенно ни при чем. Все это было просто ужасным стечением обстоятельств, но теперь Ло Бинхэ исправит свои ошибки. Он все исправит! Точно так же, как он уже извлек Неисцелимый яд из духовных меридианов Учителя. – Тело Учителя останется здесь, – говорит ему Ло Бинхэ. – Или ты желаешь бросить вызов этому Лорду за него? Рука Учителя-самозванца как-то неестественно подергивается, когда он отрывает ее от чашки, и, как ни странно, это вновь наводит Ло Бинхэ на мысль об Учителе. Он делал что-то похожее каждый раз, когда чувствовал себя не в своей тарелке и хотел спрятаться за веером, чтобы не раскрыть потенциальному противнику больше, чем ему хотелось бы. К сожалению, он часто терял свои веера или ломал их, а потому иной раз был вынужден обходиться без них. Ло Бинхэ на такой случай всегда носил с собой запасные аксессуары, так что стоило ему увидеть это движение, это было знаком, что пора вытащить и подать веер. Сейчас он испытывает странное желание сделать то же самое. Повезло, что у него нет при себе веера. Его могло бы одолеть искушение подать веер, просто чтобы посмотреть, что станет с ним делать самозванец, и если бы тот стал копировать Учителя, Ло Бинхэ вполне мог бы убить его на месте. – Если Лорд Ло не желает позволить этому перенести тело Шэнь Цинцю, чтобы положить его в надлежащем месте захоронения… тогда, быть может, этому будет позволено хотя бы отдать ему почести лично? О, как мило. Он хочет подобраться ближе к телу, очевидно, для того, чтобы попытаться его украсть или как-то ему навредить. Не будет этого! – Никому не позволено видеть тело Учителя, – говорит ему Ло Бинхэ. – И уж точно не сомнительным личностям, в чьих притязаниях этот Лорд не может быть уверен. – Ты ставишь под сомнение причину моего визита? – спрашивает Шэнь Юань после паузы. – Или ты ставишь под сомнение мою личность? – Этот Лорд считает твое прибытие, как и твою… историю, слишком удобным поводом. – Я не уверен, как могу тебя убедить в моей искренности, – говорит Шэнь Юань после паузы. – Я правда хочу только увидеть его в самый последний раз. Если мне нельзя совершить для него обряд, так хотя бы попрощаться. Ло Бинхэ ставит на стол свой локоть и затем подпирает щеку ладонью. – Кто тебя послал? – Прости, что? – Это простой вопрос, так что не испытывай более терпение этого Лорда, – предупреждает его Ло Бинхэ. – Кто тебя послал? – Никто меня не посылал. Я пришел по собственной воле. – Я спрошу в последний раз, – предупреждает его Ло Бинхэ. – Солги мне еще раз, и тебе не понравятся последствия. Кто. Тебя. Послал? – Хочешь верь, хочешь нет, это не изменит истины. Никто не посылал меня, я пришел сам. Я собираюсь забрать его тело и вернуться вместе с ним в Цанцюн, если получится. И это не ложь, – его голос ровный, и это раздражает Ло Бинхэ. – Таков твой окончательный ответ? – Ты задал мне вопрос, и я честно ответил на него. Я не могу сделать так, чтобы ты в это поверил, но мой ответ останется неизменным, – говорит ему Шэнь Юань. Он притворяется, что не испуган, но Ло Бинхэ чувствует его игру. – Если Лорд Ло желает, чтобы этот ушел, ему достаточно произнести слово, и я покину дворец. Нет необходимости в угрозах или враждебных действиях. – Ты пришел сюда, чтобы посягнуть на мое. – Тело Шэнь Цинцю не твое, – безрассудно говорит Шэнь Юань, и улыбка Ло Бинхэ становится похожа на тонкое лезвие. – Я был его учеником. Никто не имеет на него больше прав, чем я. – А что насчет остальных его учеников? – вызывающе говорит Шэнь Юань. – По твоему собственному утверждению, разве они не имеют равные с тобой притязания? – Это другое. Учитель и я… между нами есть долги, которые следует вернуть, и они будут выплачены сполна. Он вернет его обратно; он спасет его и вернет домой. Между двумя собеседниками вновь повисает напряженная пауза. – Если нежелание Лорда Ло позволить мне отдать последние почести проистекает из его неуверенности в моей личности, возможно, есть какой-нибудь способ развеять его сомнения? – Шэнь Юань делает еще одну попытку, и Ло Бинхэ улыбается.