Брак

      Он не пришёл.       Как бы Атанасия, нервно сжимая ткань белоснежного платья и прикусывая губу, не пыталась найти в праздничном зале знакомую фигуру отца, натыкалась только на спины аристократов.       Отец не пришёл на её собственную свадьбу. Свадьбу, которую ей навязали, не дав и слова. — Принцесса, вас все ждут. — Д-да, Лили... Ты права.       Первый шаг на красном ворсе ковра она делает осторожно. Жадные взгляды гостей изучали каждое её движение, каждый вдох. Искали повод усомниться в ней. Но разочарованно велись на качественную актёрскую игру.       Сиять, улыбаться — обязанность. Поэтому у неё на бледном лице читается [настоящая] радость.       Второй шаг отдаётся эхом в притихшем зале. Шпильки щёлкают в ритм с её сердцем, создавая встревоженную мелодию. Щёлк-стук, щёлк-стук.       [Пожалуйста, пусть эта тишина закончится. Или иначе все услышат, как испуганное сердце девчушки пытается разломать рёбра]       Стук-щёлк.       На шестом шаге она чуть не запнулась — встретилась взглядом с Иджекилом. Он единственный в этом зале, кто видел Атанасию насквозь. И знал, что вовсе она не счастлива. Под его виноватым взором она чувствовала себя обнаженной и душой и сердцем. « — Я сожалею, принцесса» — прошептал Альфиос одними губами, но она поняла. Не могла не понять. « — Вам не о чем сожалеть» — ответила она молчанием.       Дженнет искренне улыбалась. Видимо, она повелась на это представление.       Десятый шаг даётся особенно тяжело — забыла как дышать. На внутренности безжалостно давит корсет, украшенный жемчугом и осколками рубинов. Она вовсе не хочет думать о том, что причиной является не корсет, а её страх. Ей бы под руки клавиши родного фортепиано, и дать сыграть хотя бы одну мелодию — она бы успокоилась. Но, к сожалению, если сейчас она начнёт играть сонату, её никто не поймёт.       Розы, причудливо венчавшие её золотые волосы, совсем-совсем не подходили к небесным глазам.       Зато к глазам её будущего супруга — вполне.       Щёлк-стук.       Чуждый ей белый цвет. Неприятный и лицемерный. Атанасия любит розовый — спокойный, нежный, чистый в своей откровенности. Как распустившиеся розы или кварц чьих-то родных глаз.       Белый душит лентой на шее и расползается густым туманом в голове. Вездесущий алибастр выжигает роговицу глаз. Слепит.       Она поднимает на мгновение глаза, и понимает, что на фоне стирильного снежного стоит чей-то силуэт в чёрном.       Щёлк, щёлк, щёлк, щёлк — поднялась по ступенькам к алтарю.       На тридцатом шагу она остановилась, и не смотря на гостей, обернулась к своему [жениху].       У него были поразительно алые глаза — зрачки и улыбка хищника.       Безумие. Выходить за того, о ком ты читала в сказках в детстве. Слишком нереально.       Маг взял её за руки, как того требует клятва. Кожа у него холодная, без изъянов. Как у настоящего аристократа.       Священник начал речь без лишних формальностей. Атанасия заметила, что многие моменты были опущены, словно преследуя цель скорее закончить эту свадьбу. — Мы собрались здесь, пред глазами Всевышнего и его щедрыми Ангелами, дабы объединить и связать на всю жизнь этого мужчину и эту женщину...       Принцесса совсем не слушала реплики священника.       Она была поймана в капкан холодных глаз, и не могла перестать смотреть в них. В ответ же рассматривали её. — Боишься?       Атанасия не сразу поняла, что это сказал Лукас. Слишком весёлое у него было выражение лица, будто он стал частью масштабной игры, и в нем проснулся настоящий азарт. — Вовсе нет. — Врёшь.       Она не стала ему отвечать, и лишь покорно склонила голову. — Будешь ли ты повиноваться своему мужу, служить ему и любить его в болезни и в здравии, храня верность только ему одному и не думая о других, пока вы оба будете жить? — Спросил у неё священник. — Да. — Незамедлительный ответ.       Лукас на вопрос ухмыльнулся, и играючи согласился.       Надеть кольца. Произнести очередную клятву, которую хотят все услышать. Все это формальность, показуха — чтобы никто не сомневался в серьёзности данного события. Чтобы никто не сомневался в том, что Атанасия выходит [по-любви], а не потому, что так проще всего отстранить первую Принцессу от трона. — Да будет так всегда! Пусть ваша жизнь будет наполнена радостью, богатством и детьми. Так скрепите вы свои узы поцелуем перед всеми нами.       Атанасия знала, что будет дальше. Думала, что готова. Но когда Лукас обхватил её талию собственнической хваткой, не смогла сдержать раздраженного шипения сквозь зубы. Страшно. Противно.       Маг чёрной башни впился в её губы горячим поцелуем, и её болезненный стон затерялся в громких аплодисментах гостей. Она вздрогнула, но послушно приняла его, ведь так было нужно. Поцелуй вышел сухим, без обязательств и поиска ответных чувств. Потому что чувств [Н Е Т]       Когда Лукас отстранился от неё, а зал стал хлопать ещё громче, она услышала одну единственную фразу: — Это — моя лучшая сделка.