***
Он смотрел, как догорает огонь на траве. Дым рассеивается в воздухе. Заря окрасила небо в розово-оранжевый цвет. Ветер охлаждал былой пыл, но совсем не помогал избавиться от мыслей. Руки болели. Ожоги, которые оставил меч, скоро излечатся архангельской регенерацией. Горькая усмешка растянула его губы. Если, конечно, никто не узнает о том, что он сделал. Между пальцами крутилось серо-чёрное перышко. Жёсткое — они скоро все станут такими. У Чимина больше не будет тех белоснежных крыльев за спиной. Только острые, тяжёлые, чёрные. Он больше не тот святой, не райский житель. Чимин больше не ангел. Чонгук прикрыл слезящиеся глаза. Пусть ему не верилось, что Чимин по доброй воле пошёл за демоном, но медленно он принимал этот факт. Чимин не был околдован. Нет, был — любовью очарован, такое вот хитрое заклинание. И та клятва, звучавшая в два голоса в его голове, висевшая парными кулонами на шеях ангела и демона, — нерушима. Даже если Отец и Дьявол не одобрят, эти двое не отпустят рук друг друга. Они это доказали перед ним, Чонгуком. Их связала сама Вселенная. Принятое решение уже не кажется неправильным. На плечи легли чужие, очень жгучие ладони, а крылья напрягаются, застывают, чувствуя тёмное присутствие позади. На ухо полушепчет низкий голос: — Бедный Гуки. Ты ведь так хотел защитить ангелочка, а он тебя предал. Чонгук резко поворачивается, натыкаясь взглядом в уже знакомую высокую фигуру, укутанную в тьму. Его глаза — сущее проклятие, его голос — яд. Чонгук ненавидит этого демона. Он появляется всегда не вовремя и бесит так, что Чонгуку хочется убивать. — Но что меня больше всего поразило, так это твой поступок! Высший ангел нарушил приказ, отпустив преступников... Мне это так нравится, — демон опасно приблизился к застывшему после его слов Чонгуку. Квадратная улыбка сияла на хитром лице, а пальцы подцепили подбородок архангела, чтобы глаза в глаза. — Может, придёт время, и ты тоже падёшь ко мне...?возлюбленные
7 февраля 2021 г. в 22:09
Примечания:
Редакция: 14.07.2022
«... И я клянусь, что буду любить тебя вечно...»
Эти слова громогласным колоколом прозвенели в его голове. Земля словно вздрогнула; ангел покачнулся, чувствуя головокружение. Слова клятвы слишком громкие, ощутимые во всем теле. Перед глазами возникли два образа с соединенными руками — светлый и тёмный. Эти белоснежные крылья, пушистые и мягкие — Чонгук узнает их из тысячи. Он их много раз касался, дразня старшего товарища. Светлые волнистые волосы заменяли золотистый нимб, который носят почти все высшие. Но тот, кто предстал перед его глазами, не носил нимба — он не был архангелом.
А рядом с самым светлым существом стояло самое тёмное. Чонгук заскрипел зубами. Чёрные лапы этого монстра держали крохотные ладошки наивного ангела, а на губах ехидная ухмылка. Этот демон...!
В тот момент, когда прозвучали слова клятвы в ушах архангела Чонгука, всё было решено.
Огонь пожирал солому под ногами. Дым застилал тёмной тучей глаза. Рукоять меча яростно сжата в его кулаке. Губы поджимались, брови хмуро сводились при взгляде на эту печальную картину. Чонгук не хотел, не хочет видеть их так. Точно не Чимина.
В свете пламени, кольцом окружавшего их троих, блестели золотые цепочки. Жалкие человеческие побрякушки, которые не носят ни ангелы, ни демоны. Чонгуку хотелось бы насмешливо фыркнуть, но ему слишком грустно. Потому что один из носящих украшение — его лучший друг и старший брат.
— Чимин, почему? — спросил архангел, едва шевеля губами. Голос охрип — Чонгук не мог поверить в то, что ангел перед ним действительно предал их дом, их Отца.
Ангел, держащийся за руку демона, опустил большие голубые глаза. Чонгук хотел бы увидеть сейчас слезы раскаяния, услышать, что Чимину жаль. И что ангел непременно скажет, что это все шутка. Только Чимин прикусил пухлую губу, но ничего не сказал. Ни слова.
— Почему ты предал нас? Почему ты оставил Отца?! — воскликнул Чонгук. Его могучие, посыпанные позолотой крылья трепетали от злобы. Демон перед ним загородил ангела полностью, скалясь и поднимая меч выше. — Чимин!
— Прости, Чонгук, — в дрожащем голосе Чимина звучало искреннее сожаление. Но не о том ангел сожалел, знал Чонгук. Он жалел его, архангела и друга в одном лице, что оставил его. Чимин не жалел о своём поступке, о своём преступлении перед небесами.
Чонгук на мгновение опустил руки. Ему вспоминались те золотые дни, когда он и Чимин играли несмышлеными детьми в райских садах; как обоим рассказывали сказки и легенды на ночь старшие товарищи. Они росли вместе... Просто в какой-то момент сильного телом и крыльями Чонгука забрали на обучение архангельскому делу, а Чимин, всегда невинный и мягкий, остался там, в садах. Они виделись, но... Как он не увидел той тьмы, что начала опутывать его брата своими едкими щупальцами.
Чонгук смотрит на воинственного демона перед собой. Он меньше, ниже него, архангела. Чонгуку хватит одного сильного удара, чтобы победить его. Судя по закругленным рогам, запрятанным в чёрных лохматых волосах, он был старше них. Но возраст здесь не имел значения. Чонгук больше смотрел на опыт в стойке, руках, на меч. Опасно заостренное лезвие вполне может проткнуть насквозь что угодно. Впрочем, победы это демону не гарантировало.
Из-за этого коварного демона самый чистый ангел во всем раю поддался тьме! Из-за него... Чимин ушел. Чимин стал предателем, потому что этот демон рядом с ним!
— Чимин, ты думаешь, это навечно? Да вы никогда не будете вместе! — снова предпринял попытку Чонгук. Узы дружбы внутри него звенели от натуги — архангелу было больно расставаться с лучшим другом. Чонгук хочет вернуть все назад, когда ещё не было на горизонте этого тёмного, когда Чимин не смотрел на него так. — Все эти ваши клятвы – всего лишь блажь!
— Откуда ты знаешь? Ты провидец, что ли? — шепелявый голос демона казался шипением змеи. Но Чонгук не обращал внимания на него — лишь Чимин, выглянувший из-за плеча демона, волновал его. Его глаза были похожи на озёра, и вот-вот из них грянет солёный водопад.
Чимин всегда был ранимым. В нем все было кристально чистым: голос, перезвон смеха, облик, достойный всех ангельских ликов в раю. Ангел, которого не могли повысить до высшего просто из-за того, что у него слишком нежный характер.
Если бы Чимин еще немного подождал, то Чонгук нашел бы способ обратить внимание других высших на святость своего друга, на его достоинства.
(А надо ли это было Чимину? Чонгук боится задавать этот вопрос вслух.)
— Вернись к Отцу, пока не поздно, Чимин! — глядя на упрямое мотание головой Чимина, Чонгук сменил тактику: — Посмотри на свои крылья! Они все покрыты сажей! Разве их белый, похожий на здешний снег, цвет тебе не нравился?
Чимин зажмурил глаза. По пухлым щекам побежали тонкие дорожки слез. Белые крылья уже давно не светились райским, слепящим светом, а кончики перьев покрыты чернильной темнотой, на которую почти физически больно смотреть. Чонгук надеялся, что когда они вернутся в рай и Чимина простят, крылья засияют вновь...
Однако грязные крылья распахиваются шире, укрывая надёжно демона перед собой. Даже демон удивляется, скосив алый взгляд на своего избранника. Слёз больше не было. Чимин решительно сделал маленький шажок вперёд, прижимаясь сильнее к демону.
— Прости, Гуки, — маленькие пальцы, скрывающиеся за серым кружевным рукавом рубахи, сжали кремовую ткань на локте возлюбленного (Чонгук скривился). Упрямство загорелось во всей позе Чимина. — Я не вернусь. Я останусь с ним.
Чонгук подмечал любую деталь, изменение в бывшем товарище, и он не упустил из вида то, как переглянулись перед ним стоящие ангел с демоном: этот взгляд у Чимина не появлялся ни разу. Да, Чимин дарил тепло, смотрел с дружеской, иногда почти отеческой любовью. Но то, как Чимин глядел на демона, было недопустимо. Любому идиоту будет ясно, что это любовь. И только архангел упрямо отрицает. По-идиотски.
— Что ж, ты сам выбрал свой путь, — демон и ангел перед ним насторожились, следя за его действиями, а Чонгук поднял меч. Священный свет озарил округу...