Troye Sivan, Martin Garrix - There For You
Ночная прохлада успокаивает разгоряченную голову. Звезды на небе такие яркие, а еще их очень много. Так много, будто кто-то разбил хрустальную вазу, и она тысячей осколков разлетелась, сверкая и ослепляя взор, своими режущими краями касаясь то тут, то там. Но Джисон не чувствовал ничего острого и приносящего боль. Легкие касания и тихий смех кружили вокруг него, и он никак не мог поймать свое ускользающее счастье. Через несколько минут звуки колокольчика перестали преследовать Хана. Осталось лишь легкое шелестение крон деревьев и травы. Остался он и полная луна. Оба такие одинокие и одновременно с этим окруженные звездами, которые не дают чувствовать себя брошенными. Джисон еще раз смотрит на свою ночную спутницу, а затем оглядывается и понимает, что уже очень долго не чувствовал ни игривых касаний холодных тонких пальцев, ни родных смешков. Хан начинает ощущать беспокойство и зовет сначала тихо-тихо, а потом все громче и громче имя, ставшее таким любимым. Имя, которое приятно произносить и вкладывать в него всю свою привязанность. Имя, срывающееся на крик. Потому что вокруг абсолютная тишина и ни намека на чужое присутствие. А затем его кто-то резко обнимает сзади, да так крепко, что Хан давится воздухом, которого и так критически мало из-за подступающей гипоксии.So when your tears roll down your pillow like a river I'll be there for you
- Хани, - Минхо прижимается к Джисону близко-близко, гладя того по мягкой шевелюре и пытаясь разбудить, - Хани, это я! Малыш, не бойся. Парень резко открывает глаза и переворачивается так, чтобы быть лицом к лицу с Хо. В голове все еще гул голосов, которые шепчут, что он всегда будет один, что всегда будет несчастен, что его участь - страдать и терпеть. Нет, хватит! Глаза на мокром месте заставляют Ли, и так перепуганного, начать волноваться еще больше. Хану очень часто снятся плохие сны, из которых Минхо буквально достает того. - Время, - говорит психотерапевт Джисона, - только оно сможет здесь помочь. Минхо и согласен, и в то же время нет. Не время лечит, лечат другие люди. И Ли уже не другой. Он самый близкий, родной и тот, кто способен дать такое необходимое Хану сейчас чувство защищенности от внешнего мира и самого себя. Причем не только сейчас. Минхо ненавидит слово "навсегда", поэтому он постарается быть рядом, как можно дольше. Столько, сколько потребуется его Хани. - Хо, я думал, ты меня бросил, - дышит куда-то в шею, вызывая табун мурашек по спине. - Никогда, Хани, ты чего, - Минхо мягко берет лицо своего парня, поглаживая щеки и смотря в глаза, которые не достойны плакать. И Ли сделает все, чтобы Джисон забыл, что такое слезы и боль. Чтобы ему было, на кого положиться. И чтобы только улыбка яркая расцветала в присутствии Минхо.When you're screaming, but they only hear you whisper I'll be loud for you
- Маленький, не плачь, - парень аккуратно вытирает мокрые дорожки подушечками пальцев, - Пожалуйста, Хани, я здесь, все хорошо. Теперь все хорошо. Хан смаргивает последние слезы и сам тянется к Хо. Получить утренний поцелуй, а вместе с ним в который раз ощутить слишком приятное чувство внизу живота. Подрагивающими ресницами щекотать его и слышать эти звонкие колокольчики, отчетливо отдающиеся совсем близко. Улыбнуться сквозь касания его теплых губ и обнять, чтобы стать еще ближе, стать еще чувствительнее. Поглаживать покалывающими от этой чистой, искренней влюбленности пальцами мускулистую спину, задирая футболку выше, чтобы получить больше доступа и очертить миллионы звезд.;;
После переезда к Минхо и дышать стало намного легче. Свободнее. Тиски больше не сдавливали ребра, норовя их сломать. Мама Джисона, на удивление, совсем не была против. Юна лишь счастливо улыбнулась и обняла брата, когда услышала эту новость. Она уже давно обо всем догадалась. Невозможно было не заметить искры между ними, когда они находились рядом друг с другом. - Это, что, в моем распоряжении теперь целая комната? - Ах, так ты только и думаешь о том, как выселить меня, мелкая! - Хан начинает тискать Юну за очаровательные щечки, в то время как девушка хмурится и недовольно шипит на брата. Все плохое позади. Ты борец! У нас же одна кровь. - Люблю тебя, Ю, - Джисон обнимает младшую, улыбаясь во все тридцать два, - я буду скучать! - Говоришь, как будто уезжаешь в экспедицию на северный полюс. Я от тебя так быстро не отделаюсь вообще-то, - в ответ такая же широкая улыбка и полное спокойствие на душе. Пожалуй, следующим большим шагом для Хана после перетаскивания своих вещей к Минхо стало отчисление.But I can't do this alone, Sometimes I just need a light
Минхо, конечно, во всем поддержал его. - Малыш, что бы ты ни сделал, знай, я всегда на твоей стороне. Твоя мечта и моя мечта тоже ведь, - Ли мягко улыбнулся, беря руки Хана, трясущиеся от волнения, в свои, - Ты, - смотрит в глаза со всей любовью, бездонно плещущейся в зрачках, - моя вселенная сейчас! И я сделаю все возможное, чтобы только положительные эмоции окружали тебя. Нет правильных и неправильных поступков. Все мы делаем ошибки, Хани. И мы же устраняем неполадки.I'm running, running, just to keep my hands on you
;;
Посетителей очень мало. Хан сегодня работает один и может с чистой совестью отсидеть на стуле свою смену, изредка вставая, чтобы разнести единичные заказы. Иногда ему приходят сообщения от Минхо. Старший постоянно шлет парню смешные селфи, вызывая улыбку от уха до уха, а иногда и смех, который Джисон сдерживает ладошкой, вглядываясь в кошачьи уши или маску снеговика на экране телефона и скрывая смущенный взгляд от редких гостей. За окном уже вовсю цветет сакура. Розовые лепестки красиво кружатся в воздухе, свободные в своем полете. Они опускаются на землю медленно-медленно. Хан думает, что сейчас он, подобно этим маленьким цветкам, свободен. Волен выбирать, чем заниматься. Задавать свое собственное направление Летом он обязательно будет усердно готовиться к поступлению на хореографический. Минхо, естественно, поможет ему. А пока что Джисон наслаждается жизнью, работает на полную ставку в кофейне, и с работы его встречает любимый человек. Они все свободное время проводят вместе, ходят на свидания и в гости к маме с Юной на чай. Часто зависают вместе с Феликсом, который сразу же подружился с Минхо и нашел в нем родственную в рисовании душу. Сестра сейчас словно распустившийся бутон прекрасного цветка. И это уже никакой не одуванчик, а скорее пион. С каждым днем она все больше раскрывает свои лепесточки, как будто никакой болезни и не существовало. Джисон наконец-то по-настоящему живет. Ему впервые за много лет не в тягость просто-напросто дышать и просыпаться по утрам. Рядом любимые люди, и ничего больше не надо. - Американо со льдом, пожалуйста! - Перебивает мысли Хана очень знакомый голос. Парень медленно поворачивает голову и еле заметно шепчет: "Джинни?". Но тот все прекрасно слышит и кивает с застенчивой улыбкой. - Я проезжал мимо, подумал, вдруг ты все еще здесь, - Хвана неожиданно резко сжимают в объятьях, - работаешь. В ответ большая ладонь с теми же красивыми длинными пальцами ложится на худые плечи и аккуратно похлопывает. Хану очень нужно сказать кое-что. Ему кажется, что он просто обязан, даже если не получит положительной реакции. - Я скучал, Хенджин, - срывается довольно легко с уст Джисона. - Я тоже, Хани. Как думаешь, мы сможем склеить то самое? Разбитое. Джисон смотрит на дерево с нежно-розовыми цветками, которое от каждого дуновения ветра покачивается из стороны в сторону, и думает, что этот год друг без друга был просто необходим им. Каждый из них двоих мешал другому расти в нужном направлении. Конечно, Джинни. Мы попробуем. Сделаем все возможное, чтобы исправить наши прошлые ошибки.