Мистер Хван

— Я конечно все понимаю, но за полторы недели отношений дальше поцелуев мы не заходили ни разу! — рукоплескание Минхо довело до того, что он вписался запястьем в стену, — Ай блять! — Успокойся, может он просто не хочет спешить, — чипсы одна за другой исчезали в бездонной бездне под именем Ли Феликс, который как бы даже и не знает о ком идёт речь, но совет пытается дать дельный. — Скажи честно, я не сексуальный? — Ну как тебе сказать, Хо… Стоя в огромных огровских трусах и максимально убитой майке, спрашивать такое противозаконно, ты знал? — Ликс пытался всякими правда и неправдами избежать кулака, но не успел вовремя увернуться, поэтому лишь активно потирал раненое плечо. Звонкий смех обоих парней кажется уже доносился даже до соседей, но друзей это не смущало ни капли. Минхо искренне не понимал причины девственной неприкосновенности Хёнджина, ведь за время их официального статуса пары альфа ни разу не коснулся студента. Максимум, что у них было — один развязный поцелуй, хотя и тот произошёл из-за того, что, когда Хван забирал парня с работы, Лино выглядел слишком шикарно и откровенно в расстегнутой на половину красной шёлковой рубашке и чёрных кожаных брюках, облепивших столь желанную преподавателем задницу. Тогда омега думал, что вот он, момент, которого он ждал! У них наконец то будет секс не как между студентом и профессором, а как у настоящей пары, что дорожит чувствами и эмоциями друг друга. Дорожить то дорожат, но секса у парней тогда так и не было, так как Хёнджин резко отшатнулся и вернулся в прежнее состояние милого неприступного альфы из тех самых дорам, где простой поцелуй без языка происходит только в тридцатой серии. Но Минхо такой расклад совсем не устраивает. Друг, с которым омега решил посоветоваться, нифига нового не сказал, лишь потрепал нервы и попытался выудить из Хо что-то большее, чем возраст его новоиспеченного парня. Не вышло. Ли Феликс потерпел крах и остался наедине со своими догадками о личной жизни друга в ожидании того самого момента, когда правда раскроется. Минхо хотел рассказать Ликсу больше об отношениях с Хваном, но, из-за того, что альфа их преподаватель, омега переживал, что друг не сможет понять их или осудят за беззаботность и ветренность. Нет, конечно же Лили доверял другу и осознавал, что тот скорей всего его поддержит, но от чего-то страх не покидал ни на минуту. Оказалось, что возраст Хёнджина совсем не является проблемой, в отличии от его социального статуса. Хо частно обдумывал то, правильно ли поступил, решившись на отношения, которые могут разрушить не только его жизнь, но и Хвана. За второго переживалось почему-то даже больше. А сейчас, сидя с другом на его огромной кровати, Минхо не знал как бы сдержать язык за зубами и не сболтнуть лишнего. Хоть Хван и убеждал омегу, что не против раскрытия его личности, а лишь был бы рад официально представиться перед ними не в качестве преподавателя философии, а как парень Ли. Но Минхо ещё не готов к риску. Поэтому, во время разговора с лучшим другом, альфа обозначался как высокий статный красавчик с невероятным голосом и глазами. Хёнджин же делал все, чтобы успокоить парня и убедить его в том, что альфа был готов понести какие-то потери, когда решил начать отношения, а значит омеге не нужно ни в чем себя винить. И у него это почти получалось, ведь до того момента, пока они не пересекутся в универе, младший ни о чем не переживал и счастливо заливался смехом над очередной историей Хвана. Однако, как только взгляды пары встречались в учебном заведении, появлялось ощущение, что всем всё известно, они осуждают и унижают парней за их отношения. Казалось бы, это несправедливо, ведь они просто начали встречаться, а не убили кого-то, но большинству студентов и преподавателей этого не понять. По их мнению отношения между профессором и обучаемым — непозволительный абсурд, позорящий учебное заведение и начисто уничтожающий его статус. Им никогда не позволят открыто выражать свои чувства в университете, поэтому приходится скрываться. Этим парни и занимаются, встречаясь во время перерывов на крыше или в свободных аудиториях. В такие моменты Хёнджин обычно ложится на бедра Минхо и прикрыв глаза просто тихонько наслаждается проведенным вместе временем, либо же омега, сидя на коленях старшего, обнимает его за шею, положив голову на широкие плечи. Можно сказать, что несмотря на то, как они начинали, в их отношениях все равно царит спокойствие, однако Минхо это не совсем устраивает, так как преподаватель ведет себя, как ответственный монах, который держит обет неприкосновенности. Это мило, что Хван нежен и ответственен, но иногда Хо очень хочется увидеть ту натуру альфы, которая подминала его тело под своим и втрахивала его во все возможные поверхности. Да, он зависим от секса, и что?! Хёнджин же переживал, что из-за его прошлых действий омега думает о нем, как о безответственном казанове, что бегает за каждым симпатичным личиком. Возможно, так раньше и было, но в этот раз Хван решил попробовать нечто серьезное и даже не думает отступать. Сейчас его чувства только расцветают, они еще не столь сильны, чтобы клясться в вечности рядом с омегой, но Минхо ему нравится, поэтому Хёнджин сделает все возможное, чтобы он был счастлив. И из-за этого альфе приходится сдерживать все свои животные желания, чтобы не напугать парня своим напором. Им легче было бы поговорить, чтобы понять желания и цели друг друга, а также избежать недопонимания. Но кто так делает?

***

Омежий вечер проходил, как всегда, весело, с парой бутылочек вина и очень интересными фильмами. В этот раз выбор был за Ликсом, поэтому ожидать Минхо мог все, что угодно, начиная с Пятьдесяти оттенков серого, заканчивая трилогией Барби. Разница не так велика, ведь обычно на кино даже внимания не обращалось, так как парни без умолку болтали, обсуждая последние сплетни универа. После первой бутылки начался дебош в виде названивания Бану с криками о беременности Ликса. Альфа уже даже не думал верить в бредни омег, учитывая то, что ничего нового с прошлой пьянки они не придумали. Их юмор под влиянием алкоголя падал на уровень нуля и совсем не хотел подниматься. Хотя в первый раз Чан действительно повёлся и примчался к ржущим омегам с крабовым мясом и взбитыми сливками, а потом строил обиженку несколько дней, ухаживая за больными похмельем парнями. Комичная картина: мускулистый альфа, одетый в жёлтый фартук с розовыми цветочками, показательно дуется на побитых жизнью миловидных омег. Хохоту то было. В этот раз Феликс решил не ограничивать вечер двумя несчастными бутылками вина и достал из заначки виски. Похоже, сделал он это зря, ведь язык Минхо развязался уже после исчезновения половины жидкости. — Я серьезно не понимаю, о чём он думает! Сначала он безразличен и холоден, как скала *ик*, а потом ловит меня после занятий и прижимает к столу. Нет, я то не против, мне даже нравится. Но блять, не в том случае *ик* если после этого он становится *ик* неприступной неженкой! — истерически негодуя выкрикивал Минхо. Всё, что оставалось Ликсу — немного пьяно качать головой, соглашаюсь с другом, — Это вообще адекватно? Вот скажи мне, Фел! — Может он дразнит тебя? — блондин протянул другу новый бокал, после чего послышался стук соприкоснувшегося стекла. — Он походу думает, что, если он чертовски горяч, то ему всё можно. Но это блять не так! Почти не всё… Пьяный язык путался, а голова совсем не варила. Минхо хотелось то пойти и поругаться с Хёнджином, то прижаться к его телу и не отпускать ни на секунду. И, высказав свои желания другу, Хо опустил подбородок на мягкую подушку, имитируя детские хныканья. Феликс молчал минут пять, медленно потягивая алкоголь из бокала. Его мозги, в отличии от брюнета, только качественнее варили хитрые умыслы после высокоградусного допинга. В какой-то момент палец Ликса поднялся вверх, а глаза зловеще заблестели. — Тебе срочно нужно домой! — подорвавшись с места, парень потянул друга в одних трусах и майке в сторону входной двери, по пути впихивая ему одежду и ещё что-то в небольшой коробке. Минхо не понимал совсем ничего, — У меня есть план. Мы с Крисом хотели подарить тебе это чуть позже, но раз так получилось, то что уж поделать. Езжай домой, я тебе все смской пришлю. И омега послушался, хотя совсем не осознавал, почему это делает, а главное — зачем? Таксист странно поглядывал на парня, натягивающего спортивные штаны прямо в салоне автомобиля, но комментировать ничего не стал. Бывали клиенты и по-фриковатей. В голове Хо все перевернуто и ничего не понятно. Руку обжигает коробка, подаренная другом перед уходом. Минхо безумно интересно, что же там лежит, а алкоголь молотом бьёт по голове с криком: «Посмотри!», — но Ликс настрого запретил это делать до прихода домой. Поэтому все, что осталось — гадать о содержимом и ждать. План Феликса был до чёртиков прост и заключался в том, что Минхо должен был поехать домой, переодеться в свой самый сексуальный наряд, провести пару махинации и отправиться на место встречи. Таковым является небольшой переулок возле известного на весь Сеул клуба. Хёнджин должен был подумать, что Лино напился с друзьями и уехал отжигать, после чего стал названивать Хвану с просьбами забрать его. Алкоголь потихоньку начинал выветриваться из организма, когда Ли забежал в квартиру, попутно стягивая с себя всю одежду. У него нет времени, чтобы думать. Из холодильника внезапно пропадает бутылка высокоградусного виски, а на подоконнике тлеет недокуренная сигарета. Для храбрости. Она ему понадобится, это сто процентов, ведь сегодня он собирается трахнуть гребаного Хван Хёнджина! Как выбирал наряд омега уже и не помнит, шмотки валялись на кровати и ждали своего звездного часа. Минхо же, притаив дыхание, разбирался с презентом безбашенной парочки. Записка в коробке гласила: «Они должны помочь тебе стать еще более горячим. Покори его!» И содержимое действительно выбивало из колеи даже Ли, повидавшего многое. Надеть такое на встречу с Хваном неприлично, а не сделать этого — противозаконно, так что выбор очевиден. Повозиться пришлось знатно, но результат того стоит. Минхо затягивает ремешок, опоясывающий грудь и отдергивает сплетение из кожи на плечах. Медленно поправляет растрепавшиеся волосы и тихо вздыхает. Ремни сковывали кожу, задевая эрогенные точки и стискивая между собой вмиг вставшие соски. Имитированный ошейник, связанный в единое целое с целой кучей ответвлений, возбуждающе жжет кожу. Если бы омеге не нужно было действовать по плану, он бы остался дома и хорошенько порезвился с собой в подобном атрибуте. Нижнее белье было послано куда подальше, из-за чего привставший член обтирался о жесткую кожу джинсов. Это доставляло дискомфорт и невыносимо возбуждало. Минхо решил подготовить себя заранее, чтобы не тратить время на месте, поэтому в него уже сейчас могли спокойно входить три, а может и все четыре пальца омеги. Трахаться хотелось до легкого покалывания в пальцах, но всё, что делал студент — натягивал красную, словно кровь, рубашку, застегивая лишь половину из положенных пуговиц. Ему понравится, Хо в это верил. Нет, он уверен. Когда образ «Валить и трахать» был закончен кожаной курткой, а возбуждение почти достигло пика, парень отправил другу смску и схватил пачку сигарет со стола, после чего поспешно вышел к ожидающему такси. Дорога до клуба не близкая, но время летело слишком быстро. Пробок, как на зло, на ночных улицах не оказалось, поэтому машина стремительно разрезала темноту. Слишком быстро, Минхо не успел подготовиться морально... По пути Ли написал несколько невнятный текст альфе и судорожно нажал кнопку «отправить», быстро блокируя телефон и игнорируя раздражающую вибрацию. По прибытии Минхо успел перехватить бокал какого-то коктейля в клубе и выкурить лишь пол сигареты, стоя возле места встречи, как увидел подъезжающую иномарку. За рулем сидел он, омега знал это наверняка, ему даже не нужно было вглядываться, чтобы это понять. Дверь распахнулась как-то слишком быстро, а Хёнджин уже направлялся в сторону возлюбленного. Что-то в нём было необычным, и Ли даже не сразу понял, что именно. А потом взгляд упал на темные, как смоль волосы. Хёнджин покрасился. Это буквально повалило младшего с ног, заставляя опереться на кирпичную стену. Он ожидал чего угодно, но не этого. Альфа словно насиловал студента одним своим видом, хотя было понятно, что Хван наспех собирался в черно-белую рубашку и черные джинсы, а с волос всё ещё медленно капала вода. Видимо преподаватель был в душе во время неожиданного сообщения. Взгляд мужчины не внушал ничего хорошего, когда прошелся по почти оголенному телу омеги. Его омеги, который спокойно разгуливал в подобном виде по клубам. В Хенджине вновь просыпалось дикое желание отодрать за непослушание, и в этот раз он пообещал себе поддаться ему. Завтра на занятия не явятся оба. Мгновение, и рука младшего скована в стальные тиски мышц. Сигарета падает на асфальт, тихо тлея. Тихий стон заглушен грубым поцелуем, больше похожим на борьбу, где каждый пытается укусить другого или перехватить на себя инициативу. У Минхо получается не очень хорошо. — За мной, — словно гром среди ясного неба прозвучал грубый бас альфы. Кажется, Ли немного перестарался. В машине тихо настолько, что слышно только тяжелое дыхание пары. В какой-то момент с уст младшего срывается тихий стон, а вздохи становятся лишь чаще. Преподаватель в изумлении застывает, но быстро приходит в себя, заворачивая машину в ближайший переулок, где никто не станет свидетелем происходящего в машине. Как только автомобиль тормозит, студент выбегает на улицу и резко садится. Хван уж было хотел выйти вслед, чтобы узнать причину такого поведения омеги, может ему стало плохо от выпитого, но не успевает ничего сделать, как дверь в машину вновь открывается и Минхо садится. Вот только на это раз на заднее сиденье. — Не понял, что это значит? — альфа в недоумении разворачивает туловище на младшего, но внятного ответа не получает. Тот лишь смотрит на мужчину, слегка прикрыв глаза и издавая тихий скулеж. Волнение Хёнджина достигает пика, но после следующих действий Минхо, оно перерастает в шок и возбуждение. Омега стягивает с себя одежду, оставаясь лишь в брюках и кожаной портупее. Черные ремни резко выделяются на светлой коже, оставляя за собой красные следы. Хван никогда не сможет объяснить своих чувств в этот момент, ведь это слишком интимно и возбуждающе, слишком красиво. Всё слишком. Омега выглядел хрупким и беззащитным, но при этом дико желанным и горячим. Взгляд цеплялся за каждое движение и вздох, завораживая своего единственного зрителя. Отдавать такого не хотелось никому, даже самому себе. На таком Минхо хотелось поставить яркую предупреждающую отметку:Осторожно, вызывает обожание! Этим Хван и собирался заняться сегодняшней ночью. Сдерживаться надоело, и раз уж младший сам идет к нему в руки, почему бы не доставить удовольствие обоим? Но последний воздух пропадает из легких, когда омега расстегивает пуговицу на оставшемся элементе одежды, и оголяется почти полностью, стягивая брюки до колен. Колом стоящий небольшой член сочился предэякулянтом, мелко подрагивая, но, как чуть позже оказалось, не совсем от возбуждения. Небольшой механизм в руке омеги мигал красным огоньком, привлекая на секунду внимание старшего. Ему знакома эта вещь. Пульт от дистанционного вибратора. — Грязная сучка, так вот почему тебя так трясет, — нежная интонация совсем не подходила столь пошлым и резким словам, но у Хёнджина как-то получалось сказать это слишком естественно. Словно так и должно быть. Минхо слегка приподнимает широкие бедра и расставляет ноги в стороны, опираясь на передние сиденья и открывая альфе чудесный вид хлюпающей дырочки с небольшой колеблющейся игрушкой. Ему надоело ждать, он слишком хочет член своего альфы внутри. Рука непроизвольно тянется к члену, аккуратно надрачивая его, а глаза смотрят прямо в шоколадный омут напротив. Минхо четко видит, даже через алкогольную пелену, дьявольские искорки Хёнджина, который почему-то все еще сидит без каких-либо действий. Может я и правда не сексуальный, раз он так холоден? Я ведь сделал уже всё, что мог Но Хо не прав от слова «совсем». Шестеренки в голове альфы стараются вернуться к нормальной работе и выкинуть из головы образ стонущего от оргазма студента, но не получается. Тот слишком сильно въелся в его сознание. Поэтому Хёнджин, откинув все предубеждения и гордость, притягивает парня к себе за шею, затягивая в пошлый, но от того не менее нежный поцелуй. Хван словно насилует рот омеги, медленно сплетаясь с его языком и посасывая нижнюю губу, иногда оттягивая её зубами. Слегка погодя, старший разрывает поцелуй и перелазит на задние кресла, заставляя Минхо приостановить самоудовлетворение и слегка подвинуться.  — Вынь его, — непоколебимый тон Хёнджина заставил Ли вздрогнуть, но подчиниться. Парень медленно развернулся к альфе спиной и, оперевшись одной рукой на запотевшее окно, поставил одну ногу на сиденье, а другую на пол машины. Поза слишком откровенная. Настолько, что от понимания своего внешнего вида Хо почти кончает, но сдерживает себя. Вторая рука омеги ложится на сочную половинку задницы, слегка раскрывая её. Ноги подкашиваются от всё ещё работающего вибратора, что стал чувствоваться сильнее во время прикосновения к нему. Минхо медленно вытаскивает из себя овалообразную игрушку и издает протяжный стон, когда рука Хвана накрывает его собственную и вновь глубоко вставляет вибратор в растраханную дырочку. — Хороший, грязный мальчик, — размеренно вдалбливаясь в тело младшего посторонним предметом, говорил Хван. Его вторая рука легла на спину омеги, слегка прогибая, от чего влажная от выделений дырочка раскрылась еще больше, — Тебе же нравится играться с такими игрушками, да? Будь послушным и доставь профессору удовольствие… Минхо не сразу понял смысл слов старшего, но пришел в себя, когда помимо вибратора ко входу была приставлена ещё и головка отнюдь не маленького члена альфы. Глаза студента широко раскрылись, а рука, что была опорой, уперлась в грудь Хёнджину. — Н-нет, ты порвешь, не надо. — Не переживай, я буду осторожен, — мелкие поцелуи посыпались на спину Хо, успокаивая его. У альфы получилось, ему доверились. Минхо вернулся в изначальное положение, прогнув спину еще больше, стараясь расслабиться, чтобы не доставить боли ни себе, ни партнеру, что слегка надрачивал член омеги и постукивал своим по раскрасневшемуся входу. Игрушка доставляла удовольствие, а твердая головка, медленно входящая в омегу все больше и больше, приносила дискомфорт, от чего ощущения как бы перекрывали друг друга. Хо не понимал своих чувств: нравится ему, или нет? Они пропустили растяжку, из-за чего входить получалось сложнее, но Хван старался делать все как можно аккуратнее, чтобы не доставить боли младшему. Получалось не очень, но Ли терпел. Терпел до последнего, потому что больно было ровно настолько же, насколько и приятно. Ощущения невероятные. И, когда старший вошел на половину, Минхо ощутил это в полной мере. — Блять, как же я хочу тебя, — тело старшего склонилось над спиной омеги, а зубы перемещались от шеи до спины, оставляя укусы, что почти сразу запечатывались нежными поцелуями, — Могу я двигаться? — Д-да, — на выдохе ответил Минхо. Слишком тяжело думать, слишком хорошо. Омеге показалось, что реальность начала медленно растворяться, ведь, когда Хёнджин сделал первый толчок и задел простату, Хо кончил. С громким стоном, срывающим голос в ноль и подкосившимися ногами. Крепкая рука удержала тело младшего, чтобы то не упало, а член Хвана все глубже и глубже погружался в Минхо, каждый раз задевая вибратор. Это доставляло удовольствие обоим парням, когда вибрация сопровождала резкие и ритмичные толчки альфы, стимулируя возбуждение, доводя его почти до пика. Так приятно ещё не было ни одному из пары. Резкий аромат ванили пронзил обоняние Хёнджина, из-за чего он вошел в студента во всю длину, слегка соприкасаясь яйцами с аппетитной задницей. Не течка, еще слишком рано. Да и не похоже это на течные феромоны. Сам омега будто и не почувствовал изменения в собственном запахе, продолжая извиваться под напором Хвана. А Хёнджин только и рад раствориться в аромате ванильного десерта, очаровавшего не только тело, но и душу. — Не устал? — Кончив на спину омеге, Хван наклонился к чувствительному ушку и слегка его прикусил, — Можем сменить позу. Так пара и поступила. Игрушка была извлечена и отброшена под одно из сидений, а Минхо переместился на колени к сидящему Хёнджину, перебросив через них одну ногу. Войти удалось еще глубже, чем в предыдущий раз. Возможно, повлияло отсутствие мешающего предмета, или поза, не важно. Нескончаемые поцелуи по всему лицу омеги и тихие гортанные стоны Минхо. Настолько лично и интимно, что аж кошки на душе заурчали. — Ты выглядишь так сексуально… Невероятно сексуально, — тихий и хриплый стон сорвался с уст Хёнджина прямо в губы Минхо, после чего утонул в пошлых звуках. — Ты бы себя видел, — и Хо ни капли не соврал, ведь альфа выглядел сногсшибательно, когда сидел опрокинув голову на спинку сиденья и слегка прикрыв глаза. Мокрые от пота волосы небрежно растрепались во время секса и прилипли к аккуратному, словно идеальное древнеримское изваяние, лицу. Они не трахались, как кто-то мог предположить. Они занимались любовью, отдавая друг другу себя по кусочку. Каждый их вздох наполнен чувствами, которые они испытывают, опьяняя лучше самого дорогого алкоголя. Минхо медленно двигался на члене старшего, получая неимоверное удовольствие от происходящего, тогда как Хван подстраивался под его ритм, стараясь соответствовать, чтобы сделать еще приятнее. Одним движением рук Хван расстегнул кожаное украшение на теле омеги, с которым Хо мучился неимоверно долго, стараясь надеть его правильно, отбрасывая его вслед за вибратором. — Она очень сексуальная, но ты и без нее выглядишь возбуждающе любого порно, — указывая на портупею, отметил Хёнджин. Разгоряченные тела, страстные поцелуи, нежные касания и бешенный темп — всё это доводило пару до пика наслаждения, дарило невероятный кайф и, что самое главное, передавало искренние чувства парней. Они любили, хоть сами это пока не очень осознавали. Оргазм настиг их одновременно, Хван еле успел вовремя выйти из омеги, чтобы не наполнить его своим семенем. Слишком опасно, похоже пора вспомнить про существование презервативов. Минхо же от переизбытка чувств забился в мелких конвульсиях, падая на Хёнджина и мелко подрагивая. Только он. Ли пока и сам плохо понимал значение этих слов, но почему-то именно они четко отпечатались в его сознании, мелькая перед глазами.

***

Минхо уснул почти сразу после произошедшего, из-за чего по приезду домой, Хвану пришлось идти за пледом, чтобы накрыть парня и перенести из машины в спальню. Уже там Альфа долго всматривался в лицо мирно посапывающего омеги, чей запах почему-то мгновенно успокаивал взрывной нрав старшего и дарил ощущение комфорта в любом месте, где бы он ни был. И только сейчас преподаватель мог задуматься о произошедшем с ароматом Минхо. Почему он внезапно усилился? И почему это почувствовал только альфа? Ответов на эти вопросы не было, что не очень радовало старшего. Уснуть получилось ближе к восходу солнца, обняв хрупкую талию Минхо и слегка подминая его под себя. Казалось бы, что может быть лучше, чем проснуться в объятиях любимого человека? Вот и Хёнджин не знает ответа на этот вопрос, так как этот мелкий засранец куда-то делся до того, как альфа успел открыть глаза. Даже не предупредил Не самое приятное пробуждение в его жизни. Хван надел лежащие на кресле пижамные штаны и пошел в ванную, расположенную рядом с просторной светлой спальней. В огромном, но, к сожалению, пустом доме альфа жил один, переехав от родителей ещё десять лет назад. А теперь, когда у него появилась небольшая надежда разделить его с Минхо, тот внезапно исчез после секса, не сказав ни слова. Так Хёнджин думал, пока, выйдя из ванной, не услышал грохот на первом этаже. Подумав, что в дом кто-то пробрался, Хван поспешно спустился в гостиную и направился в кухню, где и обнаружил пропажу. Минхо стоял у плиты в одной только рубашке и плавках старшего, весело виляя бедрами в такт музыке, поющей из телефона. Запах стоял великолепный: пахло свежесваренным кофе и яйцами. Казалось бы, такой простой завтрак, но, когда понимаешь, что его приготовил дорогой тебе человек, деликатеса лучше уже никогда не найдешь. Альфа осторожно подкрался к младшему и обнял его со спины, накрывая своими руками тонкую талию. Минхо даже не вздрогнул, лишь нежно улыбнулся и, повернув голову, чмокнул преподавателя в нос, мило хихикая. — Доброе утро, как тебе спалось? Хёнджину происходящее казалось сном. Неужели перед ним действительно стоит вчерашний страстный омега и готовит ему яичницу? Быть того не может. — Было бы лучше, если б ты никуда не уходил. Я подумал, что ты сбежал, — нежно целуя омегу в плечо, пробормотал Хван. В ответ на предъявленные обвинения послышался лишь смех со стороны Минхо, что, выключив конфорку, развернулся в руках старшего и прильнул к его губам в сладком утреннем поцелуе. Настолько счастливым альфа себя не чувствовал, кажется, никогда. Этот омега творил с его сердцем что-то непонятное, заполняя каждую частичку свободного пространства собой. — Я взял твое белье, если ты не против, — смущенно пробормотал Хо, уткнувшись в ключицу парня. — Можешь взять хоть всю одежду, что у меня есть, — целуя омегу в макушку сказал Хван. — А твоё сердце? — нежно смеясь выпалил младший, заглядывая в глаза преподавателю, что тихо, но абсолютно серьезно ответил: — Оно уже у тебя.