***
Ехать два часа до соседнего города не было весело. Это не входило в планы, и уж точно Крис не мечтал о таком рабочем дне. Но не ему выбирать, обязанности выполнять нужно было. Команда экспертов его почти догнала, шериф всего на пять минут от них оторвался, поэтому делать что-то самостоятельно ему не пришлось. Его встретил седой мужичок с бородой, среднего роста, и Кристофер только поздороваться с ним успел и представиться, как сзади уже подъехали две машины. Не вдаваясь в подробности, всё было похоже на предыдущие случаи. Жертвой снова был мужчина, пожилой, нашли его у крыльца под лестницей собственного дома – не очень приятно. Надпись на теле, на сей раз ни о чём конкретном не говорила, но с тем и кричала об опасности. Разобрать её было довольно трудно, а ещё смущало довольно неаккуратное троеточие в конце. Было написано что-то вроде «Plures erunt…», что с латыни означало продолжение чего-то, большее количество. Странно, почему послание для Криса нашли в другом городе, тем не менее, это могла быть проверка, или же какой-то неудачный намёк. Мужчина нервничал, что он не может найти контакт с убийцей, который пытается с говорить с ним. Личность жертвы определили сразу, в городе он был не малоизвестен, до пенсии работал в полиции старшим детективом, и прославился тем, что ленился уничтожать проблемы на корню, потому когда появлялся убийца, он открытым текстом говорил, что нужно ждать, мол будет больше жертв. После выхода на пенсию стал более ворчливым, а многие его так и называли «будет больше». Ни о чём хорошем это не говорило. Больше чего? Проблем? Жертв? Чьих жертв? Не пойманных преступников? Самого Карателя? Или всё вместе? Голова шла кругом от новой информации. На место преступления приехал Мартин, чтобы взять хотя бы какие-то анализы, часть ему уже передали местные эксперты. Рабочий процесс выдался каким-то слишком шумным, так как две бригады работали на одном маленьком участке. И когда показалось, что весь этот кошмар близится к концу, приехали федералы и всё превратилось в какой-то ад. Не сойти с ума Кристоферу помог только его знакомый из ФБР, он как раз занимался этим делом в партнёрстве с молодым детективом. Разговаривать с коллегой, которому он доверял было намного проще, чем с толпой незнакомцев. Крис объяснил ему ход событий, сообщил о подтверждении системы — теперь Каратель официально считается серийным убийцей; и что по возвращению на своё рабочее место, он разберётся со всей нужной документацией. Всё остальное ФБР взяли на себя. И если раньше у Криса была возможность повременить с передачей всех улик, то на сей раз, всё было сложней. Тело найдено в другом городе, другим шерифом, и расследование начато другими экспертами. Они, в свою очередь тоже должны были передать всю найденную информацию в руки федералам. Что же касаемо Криса — он вообще не имел как такового права брать на анализы образцы, и лишь то, что он открыл это дело и официально ещё был партнёром в расследовании, ему позволило вмешаться. Если бы не связи и знакомые в ФБР, им бы крутили как марионеткой. К сожалению, бо́льших полномочий у Криса не было. Ближе к вечеру он вернулся домой, предварительно задержавшись в офисе разобраться с имеющейся информацией. То, что он не мог ничего больше сделать, его расстраивало. Без всякого сомнения Мартин не был лучшим в штате судмедэкспертом, Крис прекрасно это понимал, и даже наоборот, он знал, что в главном офисе Колорадо есть прекрасные работники, которые не единожды делали огромный вклад в расследования. Но то, что никто так и не нашёл новых зацепок, очень пугало. У Кристофера внутри всё колотилось, он хотел что-то сделать, как-то исправить это недоразумение, кинуться с головой в это дело и раскрыть его. Но тщетны были все его попытки. Увы, всё что он мог, уже было сделано, оставалось только надеяться, что в штабе найдут то, что пропустили они с экспертами. Пока работы серьезной не нашлось, Крис мог лишь заочно помогать расследованию, хотя бы тем, что напоминал о нем и не давал забыть ФБР. На самом деле, он и сам хотел забыть про него, заняться своими заботами, приходить пораньше с работы, заезжать к Рене, смотреть по вечерам фильмы с Робби, утром бегать… Именно с этого он и собирался начать новый день своей жизни. Но ожидаемо, будильник был перенесён на час, а бегать в девятом часу не было хорошей идеей. Точнее так решил Крис. Робби дома не было, он ушёл в школу на какую-то экскурсию, оставив на столе накрытый тарелкой завтрак. Хоть это было стабильно. В кухне было, как всегда мрачновато, и чтобы разбудить себя, Кристофер включил телевизор и уселся на излюбленное место Робби на краю столешниц. Было не очень удобно, шериф был мужчиной высоким, тот барный стул ему только дискомфорт доставлял, но он терпел, так как с того места было легче всего переключать каналы. По городским новостям только и говорили про Карателя, это раздражало. Будто он и сам не знает, и будто те, кому действительно интересно, не могут в интернете почитать. Только зря пугают пожилых людей. Аппетит портился после каждого услышанного слова, невыносимый, преувеличенный бред несли журналисты и опрошенные люди, которые даже не понимали, о ком их спрашивают. После очередной обеспокоенной старушки, Кристофер сплюнул невидимую слюну и переключил на первый же попавшийся канал в развлекательном разделе. Там крутили «Парень познаёт мир» и мужчина искренне улыбнулся себе под нос, немного расслабившись. Его ждал выходной. Виктор — баловень судьбы прыгнул на стул рядом в ожидании завтрака. Робби приучил его к этому, и теперь не хватало только тарелку для котёнка организовать. Выглядело это, на самом деле забавно и очень мило, а Крис имел слабости к животным, и несмотря на то, что поначалу он бурчал, в душе он просто ревновал. Когда они оставались с Виктором один на один, большой-чёрствый шериф мог позволить себе поластиться с котёнком и побаловать его. Сериал ударил Криса по горлу, и его сентиментальность не могла позволить обойти стороной ещё две серии подряд. А когда следом начался ещё и сиквел, у него вообще сорвало крышу. Крис давно не смотрел сериалы, а тут, сидя на одном месте, без угрызений совести, посмотрел аж четыре серии без реклам. Пожалел он об этом сразу, как закончил с ностальгией по прошлому и изумлением от продолжения. Он был просто обязан теперь найти время, чтобы просмотреть всё это с начала и до самого конца. В раковине ждала грязная посуда. Кристофер хотел отдохнуть, конечно, но он из раза в раз забывал и снова напоминал себе, что теперь они с Робби живут вдвоём. Не было рядом Джессики, которая хоть и ненавидела домашние дела, но всё-таки занималась ими, так как сын был ленив, а у мужа никогда не хватало сил на это. Теперь, когда Крису приходилось время от времени заниматься домашними делами, он нехотя вспоминал своих родителей. Они всегда находили утешение в такой работе, потому в юности Крис никогда не страдал ни от каких подростковых проблем, ему всегда находили занятие, чтобы он не думал о ерунде всякой. Тогда это раздражало жутко, но теперь Крис даже был благодарен. Жаль только, что на подростковые загоны это не повлияло, так как всё это не выплеснулось вовремя, и теперь его временами мучили кошмары и неприятные воспоминания, от чего думать о родном доме не было так приятно, как могло. С чего начать, Крис не имел понятия. Он встал на ноги, осмотрелся, и решил начать с малого — посуда. С ней он расправился быстро. Крис хотел было занять себя незначительными делами, но потом решился и пошёл за тряпками для пыли. Виктор деловито поднял хвост, и высоко поднимая лапы зашагал следом. Он был полностью готов помогать старшему хозяину своим незаменимым присутствием.***
За прошедший день и безумно длинную ночь, Робби сильно себя накрутил. Страница с информацией о расследовании дела Карателя обновилась около полудня. Роб поверить не мог, он с нетерпением ждал возвращения отца, он хотел расспросить его обо всём, но случилось что-то совершенно необъяснимое. В новостях писали о продвижении расследования, но ни про какого Кристофера Роуза речи не шло, подтверждения «системы» так же не было, и Робби не мог найти себе места до самого приезда отца, но тот пресёк все вопросы, подтвердив только, что нашли новое тело, а потом попросил не вмешиваться и пошёл спать. С одной стороны, Робби понимал, что это правильно, по законам, отец и этого не должен был говорить. Но подросток искренне огорчился тому, что его оставили без информации, и заподозрив неладное, собрался с утра пораньше, чтобы пойти в центр судебной экспертизы. Мартин должен был что-то знать, а если даже и он не захочет говорить, по крайней мере Робби увидит тело и сможет сделать хотя бы какие-нибудь выводы. Выводов никаких сделать не получилось. Мартин на рабочем месте нашёлся, а вот тело — нет. Как такое вообще могло произойти, Робби не понимал. Да он и в общем не совсем понимал, кто занимается расследованием. Вроде отец возился и места себе не находил, потом ФБР подключилось, теперь ещё какой-то шериф присоединился. Раз тело не у Мартина, значит у кого-то другого. И этот факт напрягал Роба. Сильно напрягал. Во-первых, почему Крис не забрал тело на экспертизу? – Непонятно. Во-вторых, у него выходной, а это означало, что расследованием он не занимается. И в-третьих, какого дьявола тогда ФБР не делится информацией?! Конечно, всякое бывает – Робби понимал это. Часто полиция скрывает этапы и процесс расследования, но он полагал, что когда дело касается серийных убийц, об этом должны сообщить, чтобы люди могли хотя бы попробовать обезопасить себя и близких. Для себя Робби решил так: на сей раз никакой самодеятельности, он пойдёт в школу, а после уроков поговорит с отцом нормально. По крайней мере попытается. Идти в самую рань в местный зачуханный музей желания не было, Робби бы прогулял экскурсию с большим удовольствием, но Том решил остаться, и искреннее увлечение того так заразило друга, что ни о каком прогуле речи больше не шло. И этот поход принёс больше пользы, чем Роб ожидал. Пока его друг рассматривал экспонаты, младший Роуз прибился к стайке одноклассников, которые обсуждали последние новости, и узнал нечто возмутительное – шериф не при делах, он оставил всё на федералов. Это, конечно, могли быть всего лишь сплетни, но Роб поверил, так как за последнее время, это было самым логичным объяснением. Его охватила ярость, самая настоящая, он весь аж кипел от осознания. О каких переговорах речь? Робби собирался кричать и отстаивать свои позиции. Какая халатность, несправедливость! Он не мог поверить, что его отец – такой честный, вдумчивый детектив, вот так просто отказался от дела. Должны были быть причины, Робби надеялся услышать их. Дожидаться окончания экскурсии, он не стал, притворился, что ему стало нехорошо и убежал домой. Солнце ещё не было в зените, но уже стремилось, и Робби ускорил шаг, сам не зная почему. В голову пришла идея наперегонки со временем добраться до дома – так и поступил. Ёлка у них так и стояла с Рождества, наряженная, с гирляндами, правда уже совсем жёлтая, сухая и почти лысая. Иголки кололи пятки в каждой комнате. Украшения висели на честном слове, как говориться, игрушки вот-вот грозились упасть, держались за последние иголочки, а часть их всё-таки уже валялась на полу. Дождик непонятными фигурами оплетал ветки и был теперь больше похож на паутину. Разбирали они её понемногу. То Робби с пола поднимет игрушки, то Крис снимет верхушку. Браться за это дело от начала и до конца было лень обоим. Когда Робби вернулся домой, готовый встретить отца за его повседневными занятиями и высказать ему всё надуманное, мысли его резко сотряслись и растерялись, когда он увидел, как Крис убирает их ёлку. Отец крутился вокруг неё, снимая последние украшения и закидывая их в коробку. Спрашивать «зачем» и «почему» было глупо, и Робби, порывшись на полу среди иголок, куда упустил свои заготовленные речи, нашел их часть и смело заявил: — Ты не должен был делать этого! Кристофер только пожал плечами. — Я тоже к ней привык, но что поделаешь, — и натянул перчатки, присматривая, с какой стороны лучше взяться за ствол. — Да нет же, — отмахнулся Роб, — не про ёлку я. Хотя и про неё тоже. Правду говорят, ты федералам передал третью жертву серийного? — Передал, — спокойно подтвердил отец и всё-таки сумел ухватить ёлку так, чтобы не поколоться. — Но почему?! — Потому что так нужно было. Крис направился к выходу. Иголки посыпались по полу с шумом. — Почему ты сдался?! Ты должен был взять это на себя! — побежал следом Роб. — Это не твоя головная боль, — бросил через плечо. — Будто у тебя болит, — буркнул. — Тебе плевать, да?! Под яростные высказывания сына, Крис донес ёлку до угла и оставил возле мусора. Пошёл обратно. — Так, — пресек он. — Не умничай. Я тоже не рад всему этому, но я уже не имею власти над этим делом. — Так забери! Ты же можешь. — Могу. Но кто сказал, что хочу? Робби возмутился до глубины души. Он не мог поверить своим ушам. Отец шел рядом спокойный и расслабленный, когда сам Роб скакал рядом и размахивал руками, словно взволнованный актёр. — Да как ты можешь так говорить?! Ты же не такой! — Робби. Крис вдруг остановился у самой двери и повернулся к сыну. — Меня волнует это дело, ясно? Я тоже переживаю и нервничаю. Но новое тело нашли не мы, у меня нет всей информации, и требовать её я не могу, пока идёт расследование ФБР. Если бы мы нашли улики — другое дело. Но мы не нашли. — Так пошли людей! Поедьте ещё раз, обыщите место преступления, — доказывал Робби. Отец качал головой. — Не всё так просто, теперь, когда тела стали находить за городом, это другой уровень. И прошу, Роб, не думай об этом, выкинь из головы это расследование, ты гражданский, и более того, ещё подросток. — Та ну тебя! — махнул Роб рукой и убежал со двора прочь. Прочь – значило к Тому. Много путей у него не было. Но повторная сцена не принесла плодов, и даже дошла до небольшой ссоры, так как Том не отец, не стал церемониться и высказал другу всё, что он думает по этому поводу. Ситуация вышла неприятной. Друзья спорили, доказывая друг другу обратное, и пока Роб выкрикивал громкие речи про справедливость и моральный кодекс, Том отстаивал шерифа и его решение. Из дома друга, Робби вышел разгоряченный и взъерошенный, будто они там дрались не по-детски. Он глянул на время – "12:54", и побежал в магазин, решительный до кончиков волос. Хотел Робби, или нет, но действовать нужно было, и если даже отец опустил руки, то он точно не станет сидеть на месте. Расписание автобусов играло ему на руку, за два часа можно доехать спокойно, через тридцать пять минут отъезд с местного автовокзала (если его можно было так назвать). Было ещё время сбегать в магазин, жаль не в оружейный. На месте Робби растерялся, в магазине нужно было и домой взять что-то, но он решил по необходимости: продукты не брал; купил упаковку салфеток, батарейки, новую тетрадь, потому что с репетиторством Тома исписал предыдущую; увидел на полке WD-40, вспомнил, что эта штука может спасти человека из любой ситуации (если верить рекламе), и на всякий случай тоже кинул в общую корзину. Теперь Робби точно был готов на великие свершения.***
К великим свершениям Крис готов не был. Ему снова сломали выходной. Позвонила Люси, растерянно пыталась сказать что-то о расследовании, серийном убийце, общем деле, федералах. Выходило плохо, слова спутались, вышла ерунда какая-то, а когда Крис переспросил, помощница разнервничалась и бросила трубку с приказом (именно так) срочно приезжать. Бросив дела Кристофер и поехал. Внутри немного грызла тревога, всё-таки он передал дело, а после такого, обычно проблем не возникает. Лень портился на глазах, и от того шериф сам начинал нервничать. Губу он прокусил до крови, и увлекшись дорогой, прикупил её, высасывая собственную кровь. В отделе атмосфера стояла угнетающая. Из маленьких окон свет отбивался искажёнными полосками на грязном полу. Уборщики в последнее время халтурят, Крису и подумать было страшно, что творится в его кабинете. Ему бы, по-хорошему, там прибраться следовало, перебрать вещи и, хотя бы пыль протереть, так как посторонних он туда не пускал. За столами незначительными делами занимались офицеры. Маркус курил у входа, а Брайан развлекал его неинтересными беседами. Джон ходил по отделу темнее тучи – почти такой же, как перед поимкой мистера О'Хары. То, что дело передали федералам его задело довольно сильно, а ещё больше то, что на анализы не взяли ничего существенного. Его понять можно было, Крис и сам не был в восторге от происходящего. Но верили ему, или нет, он знал, что это был лучший вариант из всех, что у него были. Когда дело касается семейного убийцы, расследование переходит на другой уровень. Для шерифа маленького округа, это трудная работа, и дело было не в желании, и даже не во времени. Тут уже проблемой выступало отсутствие ресурса. Сюда входит не только финансовый аспект, но и оборудование, которого в их центре судебной экспертизы было недостаточно. А тут ещё незадача: новое тело найдено в округе под ответственностью другого шерифа. Это уже точно была штатная головная боль. От полумрака главной комнаты, Кристофер зевнул так широко, что раскусанная губа снова треснула и из неё просочилась одинокая капля. Потоки воздуха в отделе создавала только Люсинда, которая гасала из кабинета, собирая какие-то бумаги. Стоило зависеть шерифа, она тут же подбежала к нему с кучей макулатуры, взволнованная и растерянная. Обычно розовая кожа её стала бледной, опрятный хвост теперь растрепался. Крис улыбнулся, состояние помощницы говорило ему только о том, что особо волноваться не о чём. Люси часто терялась, когда приходилось сталкиваться с вопросами местными, житейскими, или как это можно назвать?...Не суть. Помощница хорошо выучилась, она на отлично знала своё дело, но ведь в каждой профессии есть отклонения от статута, так как работать приходится не с книгами, а с людьми. – Звонили из ФБР... – Пойдём, – спокойно положил Крис руку на спину помощнице и повёл её в кабинет. — Федералы просят передать им дело чистым, не подтверждая системы, – сразу приступила к делу девушка, даже не закрыв за собой дверь. – Не знаю зачем им это. Когда Люси позвонила ему, Крис догадался, что может возникнуть проблема подобного характера, но всё-таки надеялся на лучшее. Ему уже приходилось сталкиваться с такими просьбами, но даже будучи на другой стороне баррикады, ему это не нравилось, а то и злило. — Ага, чёрта лысого! – рявкнул он, и надев очки забрал, наконец, у помощницы бумаги. – Знаю я зачем: чтобы втихую расследовать, а про свои неудачи молчать. Я не буду скрывать настоящей опасности. Они облажаются, с них спросят, а вину перекладут на нас, мол вот какая местная полиция невнимательная, передали нам пустое дело не утвердив деталей. А нам потом с документацией возиться и с отчётами. Будем счастливы, если до суда не дойдет. Решительное желание вступить в конфронтацию с ФБР и уверенность в этом решения шерифа, привели её в чувства. Люси гордилась тем, что может учится у такого человека как Кристофер. Он много знал и всегда находил время объяснить свои решения, дать подумать самостоятельно. Другой бы мог уволить за неопытность, но Роуз часто вёл себя так, будто он старик-наставник, передающий нажитую мудрость молодому поколению. — А проблем не будет? – полюбопытствовала Люсинда. — Проблемы будут при любых обстоятельствах, но пусть лучше это будет ругань по телефону с начальником штатного ФБР, чем потом с более высокими шишками. Запомни, Люси, если ты в чём-то права, не давай чужим интересам скрыть эту правду. Такой расклад вполне устраивал помощницу, особенно ей нравилось то, что теперь нет повода кричать о справедливости и моральных ценностях. Крис отлично справляется с этим и сам. Его немного задел этот запрос, но с тем он призывал в довольно приподнятом настроении, которого хватило даже на бумажную работу. Они с Люси быстро управились с нужным документом об отказе, который был передан в суд. Молодой офицер с важной бумажкой в тонком файле столкнулся при входе с золотоволосым пареньком, и скрылся из поля зрения. Зато, игнорируя возмущения и вопросы, в кабинет, как молния в июне, ворвался Том. За две секунды, Крис успел задуматься о бытии и вспомнить, что день к концу ещё не близится, и дав общую оценку своей жизни, резко понял, что нужно оставаться начеку. – Мистер Роуз, где нашли тело? – не с того начал. – Тебе это зачем? – строго поинтересоваться шериф. Почему-то он подумал, что сын играет двойную игру. Но оказалось всё куда сложнее. – Не мне, – отмахнулся Том. – Робби! Он приходил ко мне, пытался доказывать что-то про несправедливость... он поехал туда, я уверен. – Как это поехал? – вопрос был глупый. Крис и сам понимал что да почему. – Нет, он издевается! Крис аж подскочил и сам не зная от чего, спросил у Люси: – И где мне его искать теперь? Когда он уехал? – переключился на Тома. Подросток взволнованно, но стойко вынес этот всплеск, и разблокировав телефон, протянул его шерифу. – Часа полтора назад. Телефон он выключил, но я отследил. Знаю, что это не совсем законно, но... – Прощаю, – отрезал Крис и взглянул на экран. Красная точка действительно двигалась по направлению к соседнему округу. – Нужно ехать, срочно, пока он не натворил чего-то. На машине мы доберёмся быстрее, чем он на автобусе. Будем надеяться, что ФБР не установили камеры на месте преступления. – Мистер Роуз, давайте лучше на мотоцикле моём? Я специально на нём приехал. – Да, Крис, и я с вами поеду, чтобы Робби потом посадить. Так мы быстро доберёмся, – поддержала Люси. На то, сколько Том совершил нарушений за последние полчаса, обращать внимания никто не стал, дела были поважнее. Тем более, что он помогает. Наверное, они могли бы и не брать его с собой, но выследить Робби на другом устройстве займет время, а у Тома уже всё было готово. Думать вообще было некогда, то была первая и единственная причина по которой они поехали именно этим составом. К мотоциклам подбежали галопом, Крис даже пальто нормально не надел, висело как-то криво, будто не по размеру шитое. На руле у Тома был держатель специальный и подросток напористо всунул в него свой телефон, а сам уже полез на сидение, только шериф остановил его. – Погоди, – говорит. – Куда полез? Я тебя за руль не пущу. Поедешь сзади. Пацан подчинился, уступил место, а Люси стоит, глазами хлопает, шлем вслепую ищет. – Ты что, – приставила кулаки к бокам, когда шлем всё-таки уронила, – Юлий Цезарь? Хватит уже всё уметь и знать! Крис засмеялся, пожав плечами. Тот взгляд нужно было видеть. – Не смешно! Сделав вид, что обиделась, помощница оседлала свой мотоцикл, предварительно подняв с земли фиолетовый шлем, и поехала вперёд. Вначале Кристофер затормозил, он посмотрел на свои ноги, вспоминая куда их нужно ставить, потрогал руль и вроде разобрался. Сзади Том шепнул ему подсказку, и всё решилось. Ехать до соседнего округа предстояло не мало, если повезёт, на закате они только возвращаться будут. Предварительно ещё Робби найти следовало бы, желательно без проблем. Крис надеялся, что ФБР не оставили жучков, а уж тем более камер на месте преступления. Там всё оцеплено, под следствием. Если Робби поймают, там уже никакая пятая поправка не спасёт и никакой адвокат хороший. Трудно будет доказать, что он приехал просто так из другого округа посмотреть. Зла уже не хватало, Крис волновался больше, и как отец, и как шериф. Внутри, как Том прибежал, слева сдавило и не отпускало сколько они ехали. Точка на карте в телефоне давала надежды, Роб ведь не знает тот город, возможно и не найдёт так сразу, но ближе к месту назначения, надежды эти рухнули, и оставалось только взять себя в руки. Они ускорились.***
Если бы всё было так просто, как представлял Робби, то не было бы в профессии отца ничего особенного, не считали бы его хорошим детективом, и не прислушивались бы к советам. Всё ему в тот день казалось неправильным, и только личные выводы и решения соответствовали ожиданиям. Точного адреса убитого, Роб знать не мог, такую информацию не разглашают, то он был бы не собой, если бы не сунулся в кабинет Криса при первой же возможности. Утром он над этим поработал, пока отец, ничего не подозревая, мирно спал. С проблемой пришлось столкнуться уже на месте, так как телефон он принципиально не включал, чтобы его не отвлекали, а коммуникация не была его сильной стороной. Названия в маленьких городах – штука ненадёжная. То они изменённые, но люди за много лет так и не выучили их и называют старыми именами, то какие-то странные, явно придуманные местными и отгружать, что это вообще и есть название, было трудно. Про то, что они вообще не везде написаны, даже заикался не нужно было. Поборов свою стеснительность, Роб разговорил какую-то женщину возле магазина, и та радушно рассказала ему, что только знала. Харизма и врождённая привлекательность Робби не подводили, у женщины вероятно сработал материнский инстинкт, так как моментами казалось, что она вот-вот потянется ущипнуть его за щёчку. И как любознательному и смышлёному ребенку, не имеющему меркантильных интересов, она охотно рассказала всё, что тот только хотел. Иногда Роб задумывался о том, что у него бы получилось быть неплохим преступником, мошенником, например, да он же типичный белый воротничок, только не такой умный. Когда особенно скучно, он временами представляет себе подобные картины и сцены. И всё там хорошо и захватывающе, за исключением Кристофера. Отца Робби даже в мечтах своих так не хотел подводить, и всегда когда в этих вымышленных эпизодах появлялся Крис, всё рушилось и превращалось в какой-то хаос – Робби начинал думать не о сладости жизни, а о том, как бы он оправдывался, извинялся, как бы себя чувствовал... Проще говоря, не его это путь, когда папа – детектив со стажем. На стороне хороших ребят, Робби нравилось быть, на самом деле, а ещё больше нравилось узнавать обо всём раньше всех, за что быть помощником Мартина, он очень любил. Так до двора убитого Роб и не дошёл, но это не значило, что он не нашёл его вовсе. Маленькое приключение развернулось следующим образом: Когда ситуация прижала, пришлось свои страхи засунуть в карман и поговорить с местными. Деталей расследования Робби не знал, он даже не мог спросить толком что ищет, так как назвать имя жертвы и узнать, где его дом, было как-то подозрительно. Работать пришлось тихо и брать хитростью. Робби никогда не делал такого, и не знал как, но с первой же попытки, у него получилось неплохо. Пришлось снова зайти в магазин, и расплачиваясь, невзначай спросить, слышал ли что-то кассир о утреннем убийстве. Получилось неплохо, Роб даже похвалил себя, но результата это не дало, кассир явно ни о чём таком не слышал. С следующем магазине случилась ситуация похожая, только в этот раз его перебил охранник, подошедший по делам, а при нём подросток точно спрашивать не собирался. После очередной неудачной попытки Робби опустил руки. Грустно было, что он столько проехал, но так и не нашёл ничего. На последней точке он купил ненужную дешёвую зажигалку, и свесив голову шёл, подбрасывая её замёрзшей рукой. В голову ничего не приходило, об этом стоило бы подумать раньше, но импульсивность подвела, а уезжать просто так, не очень-то хотелось. Решение нашло его само. За кустами вдоль неширокой дороги стояла какая-то компания. На вид одногодки Робби, или чуть старше. Поначалу у младшего Роуза и задней мысли не стрельнуло, две девушки и парень с рокерским каре стояли в красных клетчатых рубашках, отличающихся только крупностью принта, и в черных конвертах. Курили они разное: парень Philip Morris с капсулой, низкая девушка Parliament, третья всем этим за компанию дышала. В раздумьях Робби сморщил нос от досады. Он посмотрел на зажигалку в руке. Покурить хотелось сильно, особенно после таких приключений, а вот подойти и попросить – не очень. Раньше он кому-то стрелял, а тут нужно наоборот. Он посмотрел на себя сверху оценивающе. Его городская крутая ветровка не очень сюда списывалась, могут не принять за своего. Но вот конверсы – дело другое, они как магнит, притягиваются между собой. Да и куда уж там, он же только сигарету попросить. Подошёл Робби осторожно, по привычке сунул руки в карманы от неловкости. – Привет, – начал он. Трио обернулись на него и Роб заметил главное отличие – их реакции. Девушки явно не были общительными. У одной сердце заколотилось, видимо её охватил испуг; у второй, наоборот, будто замерло, она явно не доверяет и опасается внезапных прохожих; парень остался спокойным, и даже искренне поздоровался в ответ. Робби это заметил, всё-таки чему-то да научил его отец за пятнадцать лет. – У вас не будет сигареты? Парень с рокерской прической кивнул и достал из кармана одинокий свёрток, сунул Робу без сожаления. – Держи, – говорит. – Огонёк не нужен? Вдруг Роуз понял – ребята старше него, и не на один-два года. Вероятно, они были студентами. – Нет, у меня есть, – отмахнулся Роб, принимая сигарету. – Спасибо. Он вынул из кармана зажигалку, щёлкнул, кремень издал характерный звук и через секунду на конце сигареты загорелся огонёк. Теперь он был доволен, и вдруг в голову стрельнула мысль, спросить у этих ребят о происходящем. Было неловко, но Робби так быстро решился на этот шаг, что отступить попросту не успел. – Что случилось утром? Вы не слышали? Говорят убили кого-то, – отлично сыграно. – Да, – в диалог вступила низкая девушка. – Убили мужика того – полицейского с конечной Баттеркап-стрит, что выходит к лесу. «И почему все мои приключения сводятся к лесам и заброшенным зданиям» – пронеслось в голове у Роба. Тем не менее, интерес от этого никуда не девался. – Я проходила там сегодня утром, полиции было море, и городская, и федеральная, и даже приехал шериф соседнего округа. Дело шумное, если верить моим источникам, это уже третье тело, явно серийный убийца завелся, – спокойно рассуждала она, будто совсем не будоражит её всё это. Виду Роб не подал, хотя внутри стало теплее от того, что не один он такой непоседливый и лезет в дела полиции. Не было бы для него так важно всё это, то предложил бы девчонке пойти с ним на тайное расследование, но это и правда была идея сомнительная, поэтому он сделал вид, что не заинтересован, докурил сигарету, кивая головой на рассуждения девушки поблагодарил ребят и ушёл. Вот это удача! Осталось дойти до этой Баттеркап-стрит и дело с концом. Но вышло всё не так, как он ожидал. Город оказался маленьким, но запутанным, карта всё время заводила его не на те улицы, перекрёстки встречались редко, множество поворотом с тупиками сводили Робби с ума. Он и сам не понял, как оказался в том лесу про который говорила девушка, хотя точка упорно показывала, что он стоит в центре города. Плюнув на геолокацию, Роб нашёл приблизительное местонахождения и стал идти интуитивно. Ему очень не хватало Тома в тот момент, и вообще, он уже триста пятьдесят тысяч раз успел пожалеть о том, что поругался с ним. Друг был прав, идея эта не хорошая, но Роб не мог сидеть на месте, его совесть грызла, обида, непонимание действий отца. Нельзя же так просто взять и бросить дело, когда лжи погибают. Или можно? Зубы стучали при беспорядочных порывах ветра. Весна весной, но Роб рано обул кеды, ноги мёрзли стремительно. Погода была противной, будто за один день все времена года, один за другим плавно следовали. Утром была весна, днём лето, а к вечеру наступала осень. Ветер подгонял Робби сзади то затяжными порывами, то короткими шлепками. Просто так он бы и носа не высунул в такую погоду, но тут дело благородное, стоящее того. Телефон Роб снова выключил, сунул в карман, когда из-за деревьев, где-то вдалеке показалась крыша какого-то дома. Это уже была большая победа, учитывая что он искал почти в слепую. Подросток даже уже представил, что он будет там делать, и несмотря на возникшие внезапно сомнения и накативший из неоткуда страх, он упорно продолжил свой путь. И тут дежавю! Стоило Робу дойти до неширокой дороги, через которую начинался двор, где-то сбоку, или чуть впереди (из-за деревьев и ветра слышимость искажалась), кто-то окликнул его: – Эй! Ты ещё кто?! Сердце сделало сальто и Робби, вспомнив то, как убегал от мужика с пушкой, кинулся в обратном направлении. Идея это была ужасная, на самом деле. Этого леса пацан не знал, включать телефон было некогда, а страшно стало так, что осматриваться и слушать, бегут ли за ним, в голову не пришло. «К чёрту всё, напутешествовался! – пронеслось в мыслях. – Только выйду отсюда и домой! И кто меня дёрнул опять?! Это всё папа! Если бы он выполнял свою работу, всё было бы иначе! – причитал он про себя, негодуя. – Как можно было сдаться?! Хотя... я тоже сдался, если так подумать... Но это другое! Я хотя бы попробовал; я не сидел на месте. Люди погибают, в конце-то концов!» Где-то через пять минут дыхание его сбилось, и краешком уха Роб прислушался – тишина стояла такая, будто время остановилось. Это же как он глубоко в лес забежал? Плохи дела. Из зарослей, где-то далеко послышался шорох, и пока в голову не пришла мысль, что это может быть ветер, что так часто встречается в начале весны, Робби снова сорвался с места, кинувшись уже куда-либо, лишь бы поскорее выйти из леса, а куда конкретно, уже было не важно. Единственное, на что он надеялся, что с самого начала задал себе правильную траекторию, и сейчас не бежит в самую дикую чащу. Леса в Колорадо красивые, живописные, но и не менее жуткие. Роб с детства побаивался всей этой дикой природы, рассказы про шайенов его впечатлили, как и других ребят, но не в хорошем смысле. Всё ему казалось, что в лесах живут те, кто ушёл от цивилизации, и вряд-ли они будут рады гостям. А ещё дикие животные... медведи на картинках, конечно, довольно милые, но Роб понимал, что встретить одного в живую уже уменьшая шансы на выживание до мизерных процентов.***
Что за чертовщина происходила с геолокацией Робби, понять было сложно, то как он нёсся по лесу пугало Криса. Случится могло всё что угодно. Этот негодник на звонки не отвечал, а телефон включал и выключал, будто специально провоцируя. Конечно, Кристофер винил за это, в первую очередь себя. Если бы он сразу всё объяснил сыну, возможно, удалось бы избежать проблемы. Так, или иначе, на такое безумство, Роб уж точно не пошёл бы. Подъезжая к городу, Том подкинул идею сыграть на опережение – нужно было поймать Робби, но не гоняясь за ним, а выйдя к нему навстречу. Определить, куда он побежит, было не просто, но пацан в основном двигался в одном направлении, а учитывая, что на пути карта не показывала никаких значимых препятствий, так он будет приближаться и дальше. Быстрый анализ и математические вычисления, помогли Нельсону высчитать, сколько у них есть времени, чтобы поменять трассу и доехать до окраины леса. – Если ещё немного ускоримся, то встретим его как раз минута в минуту! – Крикнул Том в ухо Крису, через плечо подглядывая за обстановкой в маленьком экране. – Люси! – окликнул громче шериф, выбирая нужную вибрацию, чтобы помощница услышала. Та просила на него короткий взгляд и продолжила следить за дорогой. Они ехали по мосту пад скалой, и это было довольно жутко, из-за крутых поворотов выскакивали машины, от чего их время от времени заносила. – Ускоряемся! На развилке перестраивается на левую трассу! Когда бы Крис ещё показался вот так с ветерком? Хоть за это можно было поблагодарить Робби. За полтора часа, Крис успел пройти две стадии: злость и принятие. А почти достигнув цели, он перешёл в стадию третью – поиск хорошего в этой ситуации. Конечно, он понимал, что совсем скоро всё это снова сведётся к первой стадии, и думать об этом совсем не хотелось. Это было не вовремя, и даже потом, он вряд-ли будет готов. Кристофер устал от пустых разговоров, но он боялся применять другие меры, потому что как никто знал, какими они бывают. Всё, что было в пределах "строгого, но доброго папы", он уже перепробовал, а переходить на уровень своего отца, Крис боялся и не видел в этом ничего хорошего. Робби не он, и пусть строит из себя непробиваемого, сильного, пацана с принципами, но на деле он мальчик с чистым и добрым сердцем, которого только тронь, и он рассыпется. Крис понял это не сразу. Подростков трудно понять, они часто меняются до неузнаваемости, и милые мальчики становятся стальными мужчинами, бывает наоборот. А Робби лишь играл, возможно, даже Джессика не знала о том, насколько он раним. Но Кристофер так точно понятия не имел. И лишь оставшись с ним под одной крышей, это стало ясно. И он был удивлён, насколько сильно этот мальчик оказался чуток, насколько уязвим он там, внутри, за маской бунтаря подростка с трудным характером. Снимать маску уже было поздно, но доставать то, что он скрывал, Крис понемногу мог. Тогда, в дороге, Кристофер об этом думал долго. Он знал, что любит сына, и что сделает всё для него. Но должны быть разумные границы между можно и нельзя. Крису казалось, что он чётко их разметил и более, чем доступно указал на них, но Робби из раза в раз совершает безумные поступки. Что с ним делать? Ругать? – проходили. Объяснять? – помогает, но не надолго. В крайности, пороть? – что ещё за новости? Нет, к Криса не то, чтобы такие мысли не проскакивали, но он бул уверен, что просто не сможет сделать этого. Он, как человек проницательный и дедуктивно развитый, даже мог воспроизвести, как бы это было. Робби не поддастся. Может, они не станут злейшими врагами, Крис уже понял это после всего, что между ними было, но неприятного это принесёт много. В этом деле Роб не был похож на него совсем. Крис был привыкший и всегда знал, куда лезет и что ему за это будет. Почему? Потому, что всегда продумывал наперёд и знал, что опасно, а что нет. Желание устроить взбучку, Крис от себя гнал, он в какой-то момент так разволновался на этапе принятия, что был готов вообще спустить всё с рук пацану, лишь бы жив и цел оказался. В те минуты ему единственное чего хотелось, это крепко обнять сына. И лишь подъезжая к нужному месту, глядя на ту точку, что стремительно мчалась к ним навстречу откуда-то сбоку по диагонали, Крис резко прошёл третью стадию и ему стало себя жалко. В груди сдавило, шея вспотела. Да сколько же можно этих аттракционов?! К нему возвращалась злость, но на сей раз пассивная, холодный гнев. Они отведут Робби домой, а потом... а потом ничего не будет. Он не собирается больше повторяться, он не будет кричать, не будет объяснять. И не будет применять никаких новых методов. Молчание тоже метод. Иногда одними глазами только можно сказать всё, что на уме. Люси вырвалась вперёд, заметив движение со стороны леса, и пока шериф с Томом – два "глазастика" пытались уследить за точкой, прямо на дорогу выскочил Робби, и они с помощницей резко затормозили друг напротив друга. Пока Крис догнал Люси, успел заметить, насколько был напуган сын, он весь был красный, мокрый, и во все глаза таращился на помощницу. Очевидно, он и поверить не мог, что за ним приехали. И толк о заметив второй мотоцикл, которые стремительно приближался к ним, увидел Тома и всё понял. Обижаться он не стал, хотя очень захотелось. Так, или иначе, может это и было правильно, сам бы он не приехал за ним, в другой округ. Люси моргнула, кивнула головой себе за спину, и Робби запрыгну сзади, нырнул головой в её шлем, и обхватывая руками покрепче подтянутую спортивную талию. На самом деле, происходило всё это намного быстрее, чем казалось. Люси толком даже не остановилась, она в полу развороте отдала подростку беззвучное указание, и после исполнения, развернулась в противоположную сторону, как раз тогда, когда шериф с Томом подъезжали. Вторые развернулись сразу, как разминулись, тогда-то Крис и Робби соприкоснулись взглядами, и не было в них ничего хорошего. Они оба всё поняли. За горизонте небо стремительно краснело, холодный ветер разносил запахи рек и лесов неподалёку. Шум колёс об асфальт и мотора стал такими привычным после долгой дороги без остановок, что казалось, будто уши онемели. Ноги немного затекли и по ним проносились микро вибры, от пяток до самой поясницы. Солнце садилось – огромный золотой шар уже не щипал глаза, не слепил, небо становилось живописным, и кое-где и правда казалось, будто художник провёл полусухой кистью по акварельной бумаге. Золото и медь солнца смешались с синевой вечернего неба, и облака садились низко. Небо на закате всегда существовало только там, внизу, оно убегало, оставляя за собой пустые просторы – жуткие и одинокие. Сзади их догоняла половинка луны, там же, внизу загорались первые звёзды. И всё это было такой целительной силой, что в те минуты их пути, ничего в жизни не было так важно, как этот закат, ветер, горы вокруг, и настигающая их тьма позади. Навстречу уходящему дню, трасса казалась бесконечной, но минуя на скорости пейзажи Колорадских лесов и озёр, каменных берегов, вскоре показался знак въезда в город, и вдруг, сохранившийся в памяти закат растворился, и вокруг стало много темнее. Последние красные лучи тянулись и хватались за верхушки крыш, деревьев, где-то их ещё отражали окна чердаков. Но синева уже захватила город, и когда они подъехали к дому Роузов, свет проиграл, меркнув на глазах. Кристофер напряжённый и уставший спустился на землю, привыкая к поверхности. Ноги гудели, по стопе бегали мурашки и кусали его. Он потрепал по голове Тома, поблагодарил их с Люси и пошёл к дому, слегка в перевалку, восстанавливая координацию. «Ему после этого приключения, можно в космос лететь – думал Крис». С мотоцикла Люсинды, Робби слез не сразу, ему понадобилось найти в себе мужество, чтобы принять тот факт, что они приехали. Дорога показалась ему очень быстрой, он задремал на плече помощницы отца сразу как стало темнеть, и теперь смотрел вокруг, свыкаясь. Люси моргнула ему подбадривающе, хлопнула по колена, и подросток всё-таки привстал, приподнял одну ногу и медлительно, оттягивая возвращение домой, опустился на землю. Вокруг его кед поднялась пыль, Роб потоптался на месте, переваливаясь с пяток на носки, и сделал только хуже – черная ткань тут же покрылась светлыми крупинками, и теперь кеды казались не просто пыльными, а совсем уже грязными. Вокруг было уже довольно темно, но Роб разглядел у двери хмурое и не желающие ждать вырождение лица отца. Что-то менять было уже поздно. Он опять злиться, опять не понимает его. Роб хотел, чтобы он его понял, чтобы хоть раз сказал «я знаю, почему ты так поступил, сынок, ничего страшного, всё ведь хорошо закончилось». Но этого никогда не будет, Робби был уверен. Он поблагодарил Люси, оглянулся, чтобы попрощаться с Томом. Друг смотрел на него виновато, даже зная, что поступил правильно, Том не хотел снова ссориться с лучшим другом. И не пришлось. Робби кивнул ему, давая понять, что не обижается, подмигнул на прощание, и поправив куртку, двинулся к отцу. Два мотора разбудили птиц и умчались беспокоить соседние улицы, Роб посмотрел им вслед драматично, но потом пнул себя за это. Нужно взять себя в руки и отстаивать свою позицию. Он понимал, что сейчас будет не сладко, что будет скандал, но и уступать не хотелось. Он считал, что прав, даже после всего. Дверь перед ним приоткрыл Крис и пропустил его вперёд. Они не смотрели друг на друга, у отца так сильно была сжата челюсть, что Роб стал сомневаться, что они вообще поговорят. Но что тогда? Вряд-ли он его в комнату спать пустит просто так. Драться будут, что-ли? Робби проскочил под родительской рукой и поспешил снять с себя сумку и верхнюю одежду. А вот отцу явно было не до того, он залетел в дом, сразу устремившись в гостиную. Его сильно что-то мочило, и Робби не совсем понимал, что на сей раз. Шериф Роуз понимал прекрасно. Дело становилось шумным, Крис деталей не знал, но был уверен, что Интерпол уже в курсе всего, что происходит. Робби не должен был даже дышать рядом, ему и думать об этом расследовании, по-хорошему, запрещалось. Только не Робби, только не его сын. Может это эгоистично, но Крис имел право на это, как родитель. И как служитель закона, он содрогался от первой же мимолётной мысли о том, что Роб в опасности. В самых страшных кошмарах Кристоферу не снились такие ситуации, а тут он проживает это наяву. Профессиональные привычки помогали ему не думать о худшем в ответственный момент. Существующими словами скрываемое им состояние описать нельзя было. Со стороны определить тоже было сложно, Крис держался изо всех своих сил. Но сын всё видел, он научился различать в множестве, казалось бы, одинаковых лиц и поведениях, такие разные состояния отца. И в тот момент Робби видео, в каком безумном волнении тот растворялся. У Кристофера перед глазами всё плыло, в спине что-то будто щёлкнуло и ноги перестали слушаться. В груди все внутренности сжались в узел. Всё это было не критично, терпимо, но в букете все эти факторы его сводили с ума. Напряжёнными руками Крис шурудил в аптечке в поисках хоть каких-то подходящих лекарств, и всё-таки нашёл в ней одинокую канвалюту сердечных таблеток; закинул в рот сразу две, запив водой из стакана, что стоял на столешнице уже три дня. Робби за это время мог бы убежать, но он заметил, что отцу нехорошо. Да и не привык он убегать, уж лучше сразу разобраться. «Успокоить его что-ли? – думал пацан». — Ну пап, – немного виновато потянул Роб, глядя, как Крис старается расправить плечи и снимает пальто. Он всегда так делал, когда сердце болело, говорит, что так легче становится, – остынь ты, ну всё ведь хорошо. Только потом Роб понял, что не так начал. Лучше бы вообще молчал. Крис будто исцелился от охватившего его гнева. Он не кричал, но говорил пугающе, хрипло, надрывно. — Всё хорошо? Ты хоть осознаешь вообще, что сделал? Представляешь сколько всего могло случиться? Робби дёрнулся от этих слов. Он так устал слушать одни и то же, особенно из уст человека, который сам совершал такие поступки. Все страхи отца были из-за личных травм, оттого лучше не становилось. — Со мной ничего не случилось, пап! – взорвался Роб. – И ничего такого я не сделал, потому что все «а что если» я тщательно продумал, и мне не нужно сейчас сидеть и представлять, «что было бы»! Ты ругаешь меня, потому что ловишь свои эти вьетнамские флэшбеки! Разберись вначале с ними! — Мы не будем обсуждать моё прошлое, парень! — указал Крис пальцем на Роба, но тот только сильнее вспыхнул, надуваясь. — Ты ещё не настолько опытный в жизни человек, чтобы быть уверенным, что продумал все варианты «если». Моя подростковая жизнь должна быть тебе уроком, как поступать не нужно, а не дополнять её своими идеями! — Но я всё сделал правильно! Крис вдруг оказался перед сыном и настойчиво дёрнул свой немного облегающий свитер вверх, задирая его с левой стороны до груди. Перед Робби засветился длинный шрам меж ребрами. Мальчишка немного смутился от такого откровения. Не то, чтобы он не видел этого шрама, просто смотреть на него так близко, без желания, он не был готов. Крис долго не мучил и почти сразу спрятал свой «трофей». — Нельзя надеяться на волю случая, Роб. Ты никогда не можешь быть уверенным в том, что из-за угла на тебя не набросятся. В этом разница между нами: я лез, зная что меня там ждёт опасность, и что я могу не выйти живым, а ты суёшься, думая что самый умный и никто тебя не тронет. Мужчина вдруг пронзил сына таким взглядом, что любой бы испугался, но Робби продолжал смотреть на отца с какой-то необъяснимой обидой, и даже вызовом. — Я не хочу, чтобы ты лез, пусть какие у тебя цели и планы. — Иначе что? – прошипел Роб. — Иначе ничего, Робби, – едва отчаянно вздохнул отец. – Ты жить будешь, без ран и шрамов. Ясно? — Как заманчиво. Робби не впечатлило ровным счётом ничего из сказанного отцом на сей раз. Возможно, он был слишком уверен в себе, закрыл уши, не хотел слушать и слышать. Было обидно, что приключение не принесло плоды – это злило Робби ещё сильнее, чем слова отца. Теперь он ничего не с одет доказать, он не сможет сказать, что прав, не может предоставить доказательств этому. Крис всегда злиться, приносит Роб ему полезную информацию, или нет. И несмотря на то, что он был прав, Робби всё это не устраивало совсем.***
Довольно интересным и не менее важным фактор про Кристофера Роуза было то, что он являлся довольно притягательным человеком. И несмотря на его привычку отталкивать всех от себя и любовь к тихим посиделкам дома, люди липли и быстро распознавали в нём друга. Когда человек маленький — ещё не добившийся в жизни высот, такая врождённая способность может здорово помочь в карьерном росте, да и в личностном. Но когда он уже и так добился той позиции, к которой стремился, когда связи и знакомства из прошлого уже можно назвать отношениями, всё куда интереснее. Предположим: молодой человек по случайности заводит знакомство с какой-то влиятельной личностью, они друг другу жмут руки, дают пустые обещания, и прочее, о чём и так все знают; вторым шагом является укрепление своей персоны — «маленький» Человек должен сдержать обещание первым, так как это нужно, в первую очередь ему (это важный пункт, так как именно он несёт первые последствия); затем следуют обещания; первые проблемы; первая помощь; взаимовыгода; возможно дружба. Отсюда поподробнее: «маленький» Человек попадает в ситуацию, из которой ему — «маленькому» Человеку выбраться очень трудно, он звонит «большой» Личности; далее всё зависит от характера и честности Личности, он/она может не помочь, но если поможет, это толкает к следующей развилки, на сей раз, которая имеет больше путей. Рассматривать все не будем. Суть в том, что если «большая» Личность является хорошим человеком, то из совместных дел с ним/ней могут завязаться неплохие отношения, возможно он/она поможет быстрее продвинуться по карьерной лестнице, а может просто будет хорошим другом, приятелем, соратником, наставником. Самое главное — оставаться с таким человеком собой, так как «большие» Личности часто видят сквозь маски, и искренность намерений зачастую топит их сердца. Их можно встретить рано, или уже в середине своего пути, а может и в конце, но суть в присутствии такого человека. У Криса такие люди были. Были и соратники, и приятели; был и наставник. А ещё имелся «взаимодоверитель» — так они называли друг друга. С этой «большой» Личность Кристофер познакомился уже в ФБР, когда и сам уже не был «маленьким» Человеком. Тогда молодой Роуз не сильно стремился заводить знакомств, он не любил подлизываться и строить из себя прилежного работника на потеху другим. И что-то в этом самоуверенности поведении понравилось Личности. У них завязались довольно теплые отношения, и довольно скоро они нашли удобства в работе вместе. Когда Крис стал детективом, не всё шло гладко, но тот человек помогал ему — не раз запрашивал больше финансирования, времени на расследования, несколько раз даже требовал передачи дел от одних детективов Крису. Роуз в долгу не оставался, разумеется, его успехи были жирным плюсом для второй стороны. Криса слова и поведение сына задели, он всё ещё лютовал, но горький привкус оставался не от того, что Роб учинил, а от того из-за чего он сделал это. Он был прав, так нельзя, Крис хоть и передал всю информацию ФБР, но он и сам не должен был отходить в сторону, тем более, что быть причастным к расследованию ему не запрещали, он сам подписался на это. Благо, сделал он это лишь в словесной форме, и официально никаких бумаг об отстранении не существовало. Тем утром Кристофер позвонил своему знакомому снова.