скажем так, дисклеймер: это — своего рода «додумочка» к основному фанфику, по которому написан этот /о дааа это суперсложно/. но прочесть можно и не зная исходника, так что наслаждаемся ;) краткая предыстория на случай, если читать весь исходник нет времени: главная героиня влюблена в Джорджа, Фред — её лучший друг, всеми силами помогает им сблизиться. (вот только не в этом пвп...)
***
«— Не знаю, как ты, но я первым делом запишу туда ту самую ночку, когда мы поцеловались! — Фред не прекращал восторженно подшучивать над братом. — Мы все знаем, что этого не было, Фред, — приглушенно простонала Фестер, откидываясь на локти на кровати, — и я сама уже вписала её туда... — Ничего не зна-а-аю, мы целовались! — он снова хитро улыбнулся и подошел к ней, по-братски поцеловав в макушку. — Спасибо, Фесси, это — лучший подарок за сегодня, — тихо сказал он. — Теперь я не смогу забыть твою рожу, даже если перестану с тобой общаться.»
***
Игра длилась минут сорок: все успели сходить по нескольку раз, и действительно узнали друг о друге до кучи новой, и, что главное, очень интересной информации. Некоторые уже были достаточно «веселыми», так что со временем игра приобретала исключительно жаркую тематику. — Я никогда не целовался с парнями, — сказал Джордан. Фестер обомлела, когда увидела, как выпивают не только все, кроме неё, девочки, но и Оливер с Фредом. — О-ох, вы, засранцы! Почему я об этом не знала?! — недовольно вскрикнула она, шлёпнув обоих парней по затылкам. — А вдруг тебе эта информация совсем не понравилась бы? — съязвил Фред. — У тебя-то такого не было. — Действительно? — Кэти надменно хихикнула. — Фредди, твоё упущение… мог бы помочь подруге. А болтать-то все горазды… — Фе-е-есси? — Фред нагнулся ближе к ней. — Как тебе идейка? Она точно знала, что Фред снова шутит. Но что-то в этот момент заставило её неистово желать, чтобы это стало правдой. Чтобы это увидел Джордж. Чтобы заревновал. Чтобы в сердце хоть что-то, мать его, ёкнуло. Выпитый алкоголь точно не пошел ей на пользу… Низ её живота безбожно скрутило, когда она приподнялась с пола, опираясь на его подогнутые колени, и придвинулась ближе к его лицу. Было непривычно приятно ощущать его тепло; особенно волнительно было думать о том, что это действительно Фред… Уизли в очередной раз обворожительно улыбнулся и откинулся назад, опираясь на локти. Он выглядел очень спокойно и расслабленно. Фестер оказалась сверху. Он аккуратно надавил на её спину, чтобы она прогнулась и двинулась ближе, практически легла на него. И она это сделала. Его футболка вздернулась, как и её одежда, так что они соприкасались голыми животами, что только добавляло жару. От теплоты его тела Фестер казалось, будто её кожа горела, а кровь внутри была ледяной — такой контраст температур заставлял девушку подрагивать и покрываться мурашками. Он едва ощутимо коснулся своими влажными губами её щеки. Его глаза пьяно сверкнули, когда она прижалась к его бедрам ещё плотнее, и он аккуратно повернулся, чтобы никто не видел их поцелуя слишком явно. Фред продолжил целовать её в щеки. Фестер нетерпеливо хныкнула, когда он, подорвавшись наверх, прижался к ней всем телом. Ей было безумно стыдно за то, что она так реагирует на своего лучшего друга, но вся кожа покрылась мурашками, когда его губы едва ощутимо коснулись шеи. Заметив это, он наклонился к её губам и приоткрыл их большим пальцем. — Так сильно хочется? — громко хихикнув, спросил он. — Боже, просто научи меня целоваться, — выдохнула Фестер, стараясь не показывать своего волнения. Ему безумно нравилась абсурдность этой ситуации. Они, взрослые ребята, ведут себя как малолетки, играя в эту глупую игру, и сейчас они — лучшие друзья, собираются просто поцеловаться на глазах у всех; даже Джордж не отводил от них взгляда, несмотря на жутко больно бьющееся сердце. Одной рукой Фред залез под её футболку и начал поглаживать кончиками пальцев низ живота, заставляя Фестер нервно выдохнуть. Наконец-то, снова притянувшись к ней, он в последний раз взглянул на её взволнованное, покрасневшее лицо, и коснулся её губ своими. Губы Фреда были мягкими, расслабленными и сладковатыми от только выпитого виски, остатки которого Фестер тут же слизала. Он посмеялся прямо в её рот, когда она запустила руку в его волосы, языком коснувшись его губ, чтобы наконец поцеловать так, как было нужно. Фред приоткрыл губы, позволяя ей продолжить. Она боязно провела языком по его зубам, задевая внутреннюю сторону нижней губы, отчего он сильно сжал пальцы на низу её живота, заставляя снова испытать этот странный, пробирающий трепет. Уже через секунду Уизли, не удержавшись, сам просунул свой язык в её рот. Ощущение тёплой влажности во рту пропустило по её телу приятный озноб. Все чувства будто обострились, когда он коснулся её языка своим. Фред рефлекторно вытянулся, едва не падая. Руки подкосились от удовольствия. Фестер тянется за ним, прижимаясь ближе, настойчивее, лишь бы не лишать такого, оказывается, нежного и трепетного парня своих ласк. Фред закрывает глаза, отдаваясь чувствам полностью, без остатка, когда она охватывает руками его шею, обнимая, прижимая к себе, чтобы чувствовать друг друга всемерно. Уизли печально стонет, как маленький мальчик, у которого отняли горячо любимую сладость, когда Фестер отстраняется от него, вспоминая о том, что рядом всё ещё находятся друзья. По всему телу, вместе с осознанием, будто пролился кипяток. Сердце забилось сильнее от стыда, а в голове появилась мысль о том, что она стала жутким разочарованием для всех, кто видел это. Она смущенно отводит взгляд, не желая смотреть на кого-либо, кто мог бы распознать бушующие внутри эмоции. И в этот момент было срочно-срочно нужно уйти. Провалиться под землю. Спрятаться под кровать. Найти портал и исчезнуть из комнаты, но... она всё же смотрит на Фреда, всеми фибрами души надеясь на то, что он, как обычно, поможет ей разобраться — а что это, господи прости, было? Но нет. Фред растерян ещё больше, чем сама Фесси; щёки у него до жути красные, тонкие губы теперь стали не такими-то и тонкими — покрасневшие, опухшие, такие соблазнительно влажные, что снова нестерпимо захотелось коснуться их; провести языком, сжать зубами, сделать всё, чтобы ему было приятно. Сам Уизли будто находился в прострации — настолько ему было хорошо. Рядом с Фестер всегда тепло и уютно, но когда они целовались эти чувства достигали своего апогея. И он страшно боялся отпускать её. В груди всё сжалось в тугой комок, дополнительно перевязанный колючей проволокой, когда он больше не чувствовал её губы на своих. Дышать стало сложно, так что Уизли прерывисто вдыхал и выдыхал через рот, никак не находя в себе сил оторвать взгляда от подруги. «нет, этого мало, мало, совсем мало…» Тонкие струнки удовольствия протягивались через всё тело, как остаточный эффект, когда он пытался справиться с желанием снова прижать её к себе. Ну никак не ожидал такой реакции от самого себя — мало ли девушек он целовал? Подобного не чувствовал никогда. Когда он только собирался поцеловать её — думал, разумеется, перевести это в шутку, а сейчас так растерянно лежал под ней, нервно дыша, и молился всем богам, чтобы она не слезала с него. Оба были словно зачарованы друг другом; не могли сделать с собой хоть что-то, чтобы прекратить это сумасшествие, хотя понимали и помнили, что все смотрят на них. Сердце Фестер глухо забилось о рёбра, когда пальцы сами по себе потянулись к его таким гладким и манящим волосам. Едва ощутимый ветерок из щели в оконной раме заставлял их легонько подрагивать, падать на взволнованное лицо Фреда. Одна прядка каким-то образом, будто сама по себе, накрутилась на дрожащий палец, за ней — вторая, а затем рука девчонки и вовсе скрылась в длинных, свежих и мягких, как россыпь цветочной пыльцы, волосах Фреда. И теперь он никак не мог сдержаться. Внутри все скрутилось, будто его желудок выжимали, как тряпку. Фестер, всё ещё сидя на нём, почувствовала, как резко напрягся его живот. Фред поджал губы, жмурясь, когда собственная рука инстинктивно дернулась вверх по её талии. Кончики пальцев коснулись её лифчика, и он снова вздрогнул, осознавая, как далеко зашел. «что, если она против? боже, пожалуйста, пусть это не окажется правдой...» Каждый нерв в теле Фестер напрягся и натянулся в струнку, когда она вспомнила об Оливере, который, чёрт подери, находился совсем рядом, и всё, безусловно, видел. В голове зашумела страшная пульсация, виски сдавило, будто она долго находилась под водой. Всё — от дикого стыда. Пальцы рефлекторно сжались на футболке парня, оттягивая её вниз, и Фестер, едва пересилив себя, поджав губы от нежелания делать это, уже почти перекинула ногу, чтобы слезть с Фреда… но он не позволил ей. Резко и коротко вздохнув, будто от испуга, он усадил обратно, но уже ниже — на свои бедра, позволяя почувствовать, что с ним творится. Фестер ахнула, обомлев. Всё в груди резко сжалось, когда она почувствовала, что Фред был, в самом деле, возбужден не меньше неё. Тихий, обсуждающий шёпот ребят доносился до них двоих лишь отдаленным, невнятным гулом, отбиваясь от одной стенки комнаты к другой. Кэти Белл удивленно взвизгнула, глядя на то, что с ними происходит, но Оливер мигом заткнул ей рот. Вуд поспешил вывести всех из комнаты, прекрасно понимая, что творится с подругой. Он никогда не видел её настолько увлечённой и завороженной, так что никак не мог позволить этому прекратиться. Ни Фред, ни Фестер не были уверены в том, что дверь за ребятами успела закрыться, когда Уизли приподнялся на одной руке немного выше, второй придерживая девушку на себе. Он чувствовал себя робким и трусливым, маленьким, глупым мальчиком, ощущая её влияние на себя. Но главной мыслью, приносящей безусловное удовольствие, было четкое понимание того, что рядом с ней он совсем не боится и не стыдится быть таким. Кровь будто застыла в жилах у обоих, когда Фестер, сама того не понимая, тоже наклонилась к нему; два взгляда впивались в глаза, путались в волосах, рассматривая друг друга теперь совершенно по-другому, не по-дружески... Лишь бы не смотреть на губы. Только не на них. Не выходит. Фред сам практически заставил подругу посмотреть на них; его губы, такие нежные и влажные, подрагивали от волнения, и были приоткрыты, потому что воздуха ему было критически мало. Он смотрел на Фестер, и его глаза сейчас могли объяснить всё лучше, чем любые слова. Взгляд, как и касание его дрожащей ладони к щеке Фесси — нежный-нежный, абсолютно ласковый и мягкий. — Фестер, боже, — он шумно и прерывисто выдохнул, — пожалуйста, поцелуй меня ещё раз… Его руки, всё ещё лежащие на её талии, сжались сильнее, и Фестер почувствовала легкое покалывание по всему телу, когда немного дернулась на нём. Фред был возбужден, она, несомненно, чувствовала это между своих ног, но его голос… он выражал это ещё больше. Фестер никогда не видела его таким. Фред Уизли действительно умолял её снова поцеловать его, забыв о своей манерной самовлюбленности. От сердца по всему телу распространилась сильная пульсация, которую, кажется, мог почувствовать на кончиках её пальцев, скользнувших от волос по мягкой щеке, даже сам Фред. — Но… — она оглянулась на дверь, за которой только что скрылись друзья, — ты уверен? — робко спросила она, пытаясь сделать вид, будто не была совершенно обескуражена сложившейся ситуацией. — Д-да… да, пожалуйста… — он сам притянулся чуть ближе к ней, шепнув несколько отчаянных ругательств себе под нос. От его запаха голова кругом. Вся кожа горела и жаждала хоть немного прохлады. Спасением стало касание его влажных губ к щеке, подбородку, а потом и шее Фестер. Она зашипела, как вода на раскаленной сковородке, когда почувствовала, как он легонько дует на места, где только что были его губы, остужая, будто прочитав её мысли. По коже пробежались мурашки, она снова впилась пальцами в его футболку, сминая, практически ломая свои ногти. Больше терпеть невозможно. Она хватает его лицо, сжимая щеки, и медленно сминает его нижнюю губу между своих, ласково посасывает и облизывает. Фред шумно выдыхает в её рот, позволяя почувствовать пробирающее до трясучки тепло. Он чувствует приятную пульсацию и покалывание в своих губах, пока Фестер, не останавливаясь, посасывает их, будто не зная, что делать дальше… «точно! она ведь не умеет целоваться». — Мм… — он промямлил что-то в её губы, отстраняясь, — ты же… — он попытался отдышаться, — хотела научиться… Фестер сперва нахмурилась, а затем покраснела. — Всё так плохо? — шепотом спросила она, ласково скользнув ноготками по его шее. — Все прекрасно, — он смущенно улыбнулся, — просто… кроме губ ты можешь использовать свой язык, дорогая, — он хихикнул, неожиданно застеснявшись своих слов. — Не во время первого поцелуя, конечно... начинать с этого — странно, но вот в нашем случае… уже можно. Я покажу тебе! Фред привстал. Ноги его дрожали, но он нашел в себе силы устоять, и подал руку подруге. Когда Фестер схватилась за неё — он потянул её на себя, а точнее — к зеркалу, у которого стоял. Рот девушки невольно приоткрылся. Волнение легкой щекоткой и покалываниями прошлось по всему телу, когда она, отлично осознавая весь авантюризм своего друга, поняла, что он задумал. — Ты хочешь… напротив зеркала? — она немного замялась, из-за волнения уже начиная отходить от разгоревшейся страсти. — Да, я хочу целовать тебя напротив зеркала, — прошептал он, снова укладывая одну руку на её талию, притягивая к себе, и другую — на щёку. Фестер почувствовала, как в животе всё переворачивается от его слов; он, абсолютно точно, знал, какое влияние они смогут оказать на неё. Фред аккуратно, словно боязно, приподнял её, потянув на себя, и в следующий же момент она почувствовала нежные губы на своей шее. Он целовал её кожу с особым трепетом, медленно посасывая, обводя языком, смыкая свои губы в таком медленном темпе, что оставалось лишь наслаждаться ласками, которые он дарит. Её взгляд метнулся к зеркалу, и в этот момент она была готова вскрикнуть от того, как горячо они выглядели вместе; напряженные руки Фреда держат её так крепко и трепетно, будто лелея, а ей приходится вставать на носочки и придерживаться за плечи, чтобы ему не приходилось наклоняться совсем уж низко. Фред выглядел великолепно. Абсолютно весь; глаза были прикрыты от удовольствия и осознания того, что он делает с подругой. Он весь был безмятежно расслаблен, полностью доверяя ей, но, в то же время, напряжен от того, что творилось с собственными чувствами. Перейдя с шеи на лицо девушки, он быстро оглядел его, заострив внимание на губах. Поджав свои собственные, ласково провел пальцем по её нижней губе, оттягивая; облизал свои губы, а затем нежно коснулся её, кончиком языка провел по внутренней стороне верхней губы, на секунду всосав, и тут же отпустив. Он громко вдохнул воздух, отстранившись. — Расслабь губы, красавица, — тихо хихикнул он, — я хочу поцеловать тебя немного… глубже, чем раньше. Ты просто повторяй за мной. Фестер крепче сжала свои бедра, когда услышала это. Его голос будто растекался горячим, сладким медом внутри неё, заставляя желать получить ещё больше, больше, больше... Она, послушавшись, расслабила губы и Фред, томно выдохнув, словно ему было сложно принять это решение, раздвинул их своим языком, слабо приподняв верхнюю, и легко скользнул внутрь. Его язык медленно обернулся вокруг её. По всему телу разлилось тепло, а когда он начал очень медленно и ласково посасывать её язык, это тепло превратилось в отчаянный жар, буквально бьющий током каждый миллиметр кожи. Фесси надавила на плечо Фреда чуть сильнее, и парень отшатнулся, уперевшись спиной в тумбочку. Фарси прижалась к нему гораздо ближе, буквально наваливаясь, и расставила руки на тумбочке по бокам от Уизли. Его руки, отчаянно расслабившись от ощущения её близости, соскользнули с талии, но, вскоре, он снова приобнял её одной рукой за плечи. Они буквально вжимались друг в друга, так что Фестер очень скоро едва не запищала, снова почувствовав его возбуждение, и опустила руки на его бедра, цепляясь ноготками и ласково, но напористо поглаживая их по бокам. Фред двинулся навстречу, ещё сильнее вжимаясь в её бедра своими. Фестер почувствовала, как и сама до жути возбуждается, когда чувствует своё на него влияние. Ох, что же они делали друг с другом… — Мы можем… на кровать? — прерывисто пролепетала Фестер, когда Фред оторвался от неё. Ей до жути хотелось большего — прижаться плотнее, почувствовать его сильнее. Хотелось снова оказаться на нём сверху, впиваясь в его губы, чувствовать, как она возбуждает его своими действиями… а в этой позе это было бы сложно. — Фесси… — он прервался, когда она начала наугад, не глядя, целовать, лизать и посасывать его нежную кожу; шею, а затем и ключицы, оттягивая футболку, — нужно решить… чего ты хочешь... Он ласково поглаживал её спину кончиками прохладных пальцев, иногда доходя до лифчика, легонько оттягивая его, чтобы несильно шлепнуть по спине. Фестер выгнулась, сотрясаясь от сладостных импульсов, распространяющихся по всему телу. Чего она хотела? Она хотела его. Хотела снова почувствовать, как он посасывает кожу на чувствительных местах на шее, как целует её губы... — Тебя, Фред, — прошипела она, ласково потершись щекой о его щеку, — я не знаю, почему, но… очень, очень хочу тебя. Её руки, поглаживающие его бедра сбоку, теперь медленно переместились ближе к месту, где она могла почувствовать его возбуждение, но Фред быстро перехватил их. Немного неловко, да и совсем не с первого раза, приподняв, он усадил девушку на тумбочку, на которую раньше опирался сам. Фестер раздвинула ноги, чтобы он мог встать между них, и Фред начал поглаживать её ноги, забираясь пальцами под домашние шорты. Его касания будто оставляли маленькие царапинки, которые приятно ныли, хотя пальцы были идеально мягкими. — Ты уверена? — нехотя прошептал он. Конечно, Фред и сам держался из последних сил; воздержание уже приносило сильный дискомфорт, но он старался не обращать на это внимания. Если это первый поцелуй Фестер — он должен был сделать его лучшим. И он сделал. — Пожалуйста, Фред, — она хныкнула, цепляясь руками за его плечи, когда он начал целовать ключицы, отодвигая футболку, — я доверяю тебе… — она рвано выдохнула, когда он расстегнул лифчик. — Если не остановимся сейчас, ты можешь сделать это в любой момент, — прошептал он, дрожащей рукой сжав грудь Фесси через футболку. Она громко вдохнула воздух сквозь зубы, чувствуя его теплую руку на себе, — пообещай, что скажешь, если тебе перехочется, — пытаясь наладить темп своего дыхания, максимально, насколько мог, серьезно попросил Фред. — Я обещаю, — прошептала она, притягивая Фреда к себе, чтобы снова поцеловать его. На улице начался дождь. Несколько раз виднелись молнии, и эта атмосфера заставляла всё внутри переворачиваться; на улице холодно, скользко, вязко, противно, опасно. А Фестер сейчас в теплой, уютной комнате, тлеет, как свечка, от ласковых прикосновений человека, которому запросто доверила бы собственную жизнь. Этот контраст возбуждал ещё больше. — Ты очень красивая, — прошептал он, продолжая поглаживать всё её тело. Фестер почувствовала, что бельё уже стало совсем уж мокрым, так что неловко заерзала в его руках, — прекрасная… «Он никогда не поймет и не почувствует, какая она невероятная» — подумал Фред. Но говорить об этом вслух никогда бы не стал. Фестер подумала о том, что ей очень хочется обнять Фреда. Но вовсе не так, как они делали это обычно. Очень хотелось, чтобы они оба были голыми. — Можно? — тихо спросила она, приподняв пальцами край его футболки. Фред, обворожительно улыбнувшись, мигом от неё избавился. — Ты тоже очень красивый. Фестер рассматривала тело Фреда так, будто видела его без футболки впервые. Просто потому, что сейчас он впервые раздевался именно для неё. Уизли действительно страшно красивый. Просто идеальный — высокий, с великолепным телом, красивый, остроумный… и у него до сих пор никого нет. Он точно знает себе цену. И мысль об этом очень грела душу; ведь именно её он посчитал достойной. Фесси аккуратно скользнула ноготками по его груди, вырисовывая невидимые фигурки. Под его ключицей был большой, яркий синяк; быть загонщиком — дело далеко не безопасное. Фред шумно вдохнул сквозь зубы, когда почувствовал влажные губы на том самом синяке. Ушиб всё ещё немного ныл, но трепетные поцелуи, переходящие на выпирающую кость, помогли расслабиться. Фестер медленно провела языком по его ключице, ласково поглаживая грудь и плечи. Когда поцелуи перешли на шею, она почувствовала, как он напрягся. Фред буквально сходил с ума от поцелуев в шею. А особенно сейчас — то, насколько неторопливо они оба двигались, буквально изучая друг друга, ощущалось так сладостно и практически мучительно приятно, что ему жутко хотелось вставить кляп в собственный рот, иначе все друзья услышали бы его вопли, которые он кое-как сдерживал, вцепившись в единственный стойкий буёк в этом бушующем океане — Фестер. — Я очень хочу раздеть тебя, — шепнул Фред, в очередной раз глубоко выдохнув, когда она поцеловала его в косточку за ухом. — Пожалуйста, Фред… всё в твоих руках. Он улыбнулся, и это выглядело просто чудесно; на мягких щеках появились ямочки, чувственные губы напряглись, а глаза прищурились. Фред выглядел идеально. Нежно-нежно, будто мог вот-вот растаять от любого касания. Его пальцы, чуть дернувшись от напряжения, неловко приподняли футболку Фестер. Она выгнулась ему навстречу, помогая снять с себя одежду. Их носы по-детски нелепо соприкоснулись, когда он сдернул футболку с приподнятых рук. Оба хихикнули, и Фред легонько чмокнул её в губы, опуская взгляд ниже, к груди. — Красивые, — шепнул он. — Маленькие... — хихикнула она. — Пф-ф... зато будешь точно знать, что тебя любят не за сиськи! Фестер засмеялась, рассматривая его яркую улыбку. Казалось бы, его шутки были совершенно неуместны, но... они будто подогревали её ещё больше, просто потому что напоминали о том, кто именно стоит перед ней. — Обними меня… Фестер, что удивительно, совсем не стеснялась просить его о том, чего хочет. А Фред с удовольствием исполнял эти просьбы. Первый стон вырвался изо рта Фестер, когда он прижал её к себе, тепло обнимая, одновременно с этим целуя. Её язык теперь гораздо смелее сплетался с его языком, и находить единый ритм им удавалось очень быстро. «а учиться-то тут и нечему, всё рефлекторно...» Голова кружилась от ощущения его так близко. За окном громко шумел дождь; с улицы, из приоткрытого окна, в комнату просачивался холодный ветерок, создавая контраст температуры воздуха и их тел, заводя ещё больше. Всё было только на руку. Немного двинувшись вперед, чтобы удобнее и плотнее касаться губ Фреда, она почувствовала, как грудь касается его горячей кожи, и от этого сердце забилось в тысячи раз быстрее. Хотелось быть ещё ближе, до невозможности близко. Почувствовать, как бьется его сердце, как неровно он дышит… — Ты такая тёпленькая, — Фред забавно хихикнул, погладив её по спине. Волшебник провел рукой по её бедру, залезая под шорты, и ласково погладил по внутренней стороне. Фестер рефлекторно выгнулась, и тогда он пригнулся, чтобы, оставив несколько поцелуев на оголенных плечах, спуститься и провести языком между грудей, заставляя расслабляться и гнуться, словно разогретый пластилин, в его теплых руках. Он сжал левую грудь рукой, и, не позволив подруге опомниться от новых ощущений, обхватил губами сосок на правой. Фред обвел его языком и начал плавно посасывать, пока Фестер не могла сделать с собой совершенно ничего, лишь крепко сцепив зубы от удовольствия. Пальцы судорожно сжимались, будто пытаясь найти под собой опору, и она совсем не могла удерживать свои бедра на месте, не прекращая нетерпеливо ёрзать. Фред глубоко дышал, не отрываясь от её груди, буквально не веря в происходящее, не понимая, как он может так сильно влиять на её состояние. Размеренное посасывание уже приносило небольшой дискомфорт, так что Фестер тихо фыркнула, запустив руку в волосы Фреда, и он, кажется, всё понимая, снова вернулся к губам, целуя резко, жадно, будто ревностно. Теперь, когда он почувствовал, как она реагирует на него, как самоотверженно отдается ему без остатка, очень захотелось называть её своей. Нет-нет... ему хотелось знать, что она его. Быть в этом уверенным. Но говорить об этом вслух он и не думал. — Боже, ты… — он едва оторвался от неё, — такая невероятная, не могу поверить, я, кажется, блять, влюбляюсь в тебя… — Это не я, — сказала она, завороженно разглядывая его покрасневшие губы. Она снова провела пальцами по его груди. — Кто же тогда? Фестер почувствовала легкую вибрацию в его груди, когда он хрипло посмеялся, и это оказалось удивительно приятно. Пальцы скользнули ниже, заставив его жалобно хныкнуть от желания наконец-то почувствовать её прикосновения там, где было больше всего нужно. Но спешить с ней совсем не хотелось. — Дофамин, серотонин, адреналин… — шёпотом съязвила она, тут же смутившись. Сейчас это звучало совсем не так круто, как она ожидала. Скорее жалко — она чувствовала себя жутко уязвимой, когда находилась рядом с ним; полностью в его власти, обнаженная и стыдливо краснеющая. Точно не время язвить. — И откуда у тебя такие познания? — неловко спросил Фред. Он уже не мог следить за тем, что делает или говорит. Неловкие и нелепые разговорчики — вот уж последнее, чего он ожидал от себя в такой ответственный момент, но получалось то, что получалось. — Джордж мне свой учебник по зельям давал, — быстро протараторила она, понимая, что эти разговоры сейчас были ни к чему, — там, в разделе про амортенцию, было что-то такое написано… — Каким бредом у тебя голова забита, — хмыкнул Уизли. Его взгляд опустился к рукам Фестер, которые уже оттягивали вниз его домашние штаны. — И что ты собралась делать, а? — весело спросил он, немного двинувшись назад, чтобы её руки отцепились. — Тебе так весело? — недовольно надулась она, разочарованно складывая руки на груди. Он сделал так же. Их общая привычка. Конечно, ему не было весело. Он просто не знал, куда себя деть от возбуждения и полного непонимания ситуации, но привычка переводить всё в шутки всегда брала над ним верх. Фред, на самом деле, сдерживался по одной-единственной причине: он сильно боялся. Боялся сделать что-то не так, боялся напугать, сделать больно… если у неё раньше не было сексуального опыта, она, должно быть, сильно напугана сейчас, так что он понимал, что должен полностью расслабить её перед самым… ответственным моментом. — Да я просто в депрессии, дорогая, — он хмуро свел брови, посматривая на руки Фестер, которые прикрывали грудь, — потому что кто-то отнял у меня возможность пялиться на — этого кого-то — шикарные сиськи. Фестер чувствовала себя неуютно, когда он стоял буквально в двух шагах от неё, потому что жутко хотела чувствовать его намного ближе. И, если она того хотела — стоило лишь сказать. — Может, пора спускаться ниже, раз уж сверху доступ закрыт? — снова язвит она. Звонкий смех Фреда будто просачивается ржавыми гвоздями в виски, и она недовольно выдыхает, опасаясь того, что он переведёт все в шутку, но тут же расслабляется, когда снова чувствует его руки на себе. Уизли боязно тянет шнурок, держащий её шорты, и, когда посадка значительно слабеет, Фестер кладет свою руку на его ладонь. Оба смотрят друг другу в глаза. — Боишься? — тихо спрашивает Фред. — Стесняюсь немного, — она стыдливо морщится, но не отводит взгляда, — тебе не противно? — Вот дура-то, а… — Уизли слабо хихикает, тут же снова становясь серьезным, — хочешь, я хоть языком это сделаю? Он говорит это просто, чтобы доказать, что ему ни в коем случае не «противно», но Фестер, хоть и смутившись, крайне удивляет его быстрым ответом: — Хочу! Глаза Фреда, казалось, были готовы выпрыгнуть в разные стороны от изумления; он часто задумывался о том, каково это — доставлять кому-то удовольствие таким образом. А сейчас выдалась такая подходящая ситуация… и противиться этому он, уж точно, не стал бы. — Х-хорошо, — растерявшись, отвечает он, — но… сначала пальцами, хорошо? Привыкнешь пока… «а я пока от страха и волнения не сдохнуть попытаюсь...» Фестер только кивает, до боли сильно вжимаясь бедрами в тумбочку, ощущая, как, забираясь под шорты, пальцами Фред отодвигает её трусы. Всё тело перетряхивает. Появляется большое желание сдвинуть ноги, отчего они рефлекторно дергаются, но Фестер сдерживается, пальцами впиваясь в тумбочку. — Подожди немного, — шепнула она, не отрываясь глядя на парня. Это было странно, но до безумия приятно — смотреть на Фреда, когда он трогает её. Голова от этого страшно кружилась. Она наблюдала за ним, и, наверняка, не верила бы в происходящее, если собственными глазами не видела бы его руку в своих шортах. Фестер была настолько возбуждена, что пальцы Фреда сами едва не скользнули внутрь, хотя он ими даже не двигал. Он нервно сглотнул, осознавая это. В груди всё страшно-страшно трепетало, по горлу словно прошелся ток, остановившись где-то посредине, будто столкнувшись с огромным комом, вставшим внутри. — Можно…? — тихо спросил он, прерывисто выдохнув. — Давай, — шепнула она. Фестер коснулась его щеки, ласково погладив искусанные губы большим пальцем. Ей жутко хотелось поцеловать Фреда, но ещё сильнее хотелось видеть его лицо, когда он трогает её. И это буквально срывало крышу, взрывая все, что находится в голове; сейчас она может делать со своим другом практически всё, что ей вздумается. Безумство какое-то. И он думал точно о том же. Пелена, появившаяся перед глазами, разбивается на миллионы мелких, острых и тонких осколков, когда его пальцы скользят вверх и вниз меж влажных половых губ. С его стороны слышится тихое ругательство, когда Фесси дергается, и он бережно умещает свою руку на её спине, чтобы помочь не свалиться к чертям с тумбы. Понадобилось ещё несколько мгновений, чтобы Фестер, не сдержавшись, сама направила его пальцы туда, куда нужно. Благодарно поцеловав плечо и хихикнув, Фред несколько раз обвел клитор сначала одним, а потом и двумя пальцами, внимательно наблюдая за дыханием подруги — таким образом он понял, что два пальца ощущались, должно быть, приятнее. — Как ощущения? — тихо-тихо хихикнув, спросил Фред. — Могу сказать только одно, — выдохнула Фестер, снова чувствуя до боли тянущее напряжение внизу живота, — твои пальцы намного лучше моих. Фред довольно хмыкнул, а Фестер прижалась щекой к его груди, обвив руками шею, совсем не понимая, куда себя деть, и как оказаться ещё ближе к нему. Свободной рукой он откинул её волосы на левое плечо, чтобы оставить несколько трепетных поцелуев, от которых Фестер снова дернулась, на правом. Уизли усилил давление своих пальцев, сильно ускорившись, пока Фестер не выдохнула тихое «медленнее», явно отдавая предпочтение ритмичности, а не скорости. Бедра вжимались в тумбочку всё сильнее, страшно напрягаясь. Внизу живота нарастало сильное напряжение, которое, казалось, вот-вот, к чертям собачьим, разорвало бы все внутренности. Каждое движение его пальцев ощущалось по-новому; раз за разом оно чувствовалось ещё приятнее, наращивая и нагревая этот огненный ком внизу живота. — В таком случае, можешь теперь звать меня каждый раз, когда захочешь подр… Фред не успел договорить. Его перебил звонкий стон Фесси, неожиданно прогнувшейся и замеревшей в крайне странной и неудобной позе. Её рот был широко раскрыт, но никаких звуков больше не было. Ноги Фреда подкосились от этого; он будто только сейчас понял, как может влиять на свою подругу, и, из-за осознания этого, жутко захотелось сделать для неё действительно всё. Всё для её удовольствия. Всё, лишь бы снова услышать, лишь бы почувствовать, как же ей хорошо. За секунду Уизли испытал почти полный спектр эмоций, остановившийся, пожалуй, на волнении; неужели она так быстро кончила? Или он сделал что-то не так... — Ты обещал кое-что сделать… — прохрипела она, снова вздрагивая, будто от дикого холода. Он сразу понял, о чём говорит подруга. Значит, ещё нет. Фред помог ей усесться удобнее, потому что держать её в планируемой позе больше не сможет, и, в последний раз чмокнув в губы, начал медленно спускаться вниз, покрывая живот трепетными поцелуями, после которых оставался влажный след. Из окна на них слегка дул ветерок, и эта прохлада, наступающая сразу после горячих губ Фреда, ощущалась, будто ещё один поцелуй его мягких губ. Вся кожа безнадежно покрылась мурашками. «нужно будет надевать бельё покрасивее, в следующие разы, пока я нахожусь у него дома», — подумала Фестер, когда Уизли начал стягивать с неё шорты вместе с ярко-зелеными трусами. Однако сам Фред никакого внимания на бельё не обращал. Ему была важна только она сама и её ощущения. Он спустился на колени, немного шире раздвинув её ноги. Фред несколько раз нежно поцеловал внутреннюю часть бёдер слева и справа, легонько проводя языком и трепетно посасывая горящую от ласк кожу. Фестер застонала, прогнувшись в спине, и почувствовала, что бедра и ноги напрягаются так, как не напрягались ещё никогда до этого. Пальцы ног судорожно подогнулись от удовольствия; по ним прошлась крупная дрожь, а весь низ живота скрутило болезненной судорогой. Она решилась опустить взгляд. То, как расслабленно выглядел Фред, только прибавляло удовольствия; его длинные, подкрученные ресницы немного подрагивали, а глаза были закрыты, и это прекрасно выражало то, что он действительно наслаждается тем, что делает. Его волосы смотрелись, как всегда, идеально — такие гладкие, мягкие и подкрученные у кончиков — они будто сами просили запустить в них пальцы. И Фестер не стала сдерживаться. Она сдвинула с лица выбившуюся прядку, отодвигая челку назад, и провела пальцами по всей длине волос. Они лились сквозь пальцы, словно плавленая медь, смешанная с золотом. Сам Уизли довольно простонал, наконец-то касаясь её в нужном месте; рука Фесси непроизвольно сжалась в волосах, совсем немного оттягивая их, когда его язык скользнул меж половых губ, раздвигая их и касаясь клитора. Фестер громко выдохнула. Фред, хоть и старался сосредоточиться полностью на том, чтобы доставить ей максимальное удовольствие, едва сдержал ещё один стон. Руки немного подрагивали, когда он впился пальцами в её бедра, чтобы иметь хоть какую-то опору, потому как ноги его сильно дрожали, и сейчас он мог бы упасть, даже стоя на коленях. Языком он несколько раз обвел клитор и попытался всосать его. Тогда он заметил, что Фестер была, должно быть, очень сильно возбуждена, потому что его губы соскальзывали. Так или иначе, он терпеливо возвращал их назад, наслаждаясь тем, как от сумасшедшего удовольствия сотрясаются её ноги. Фестер, немного привыкнув к неведомому ранее удовольствию, продолжала ласково поглаживать его по волосам, что определенно заводило его ещё сильнее. Она никак не могла прекратить думать о нежных губах и языке, которыми он, хоть и неумело, иногда не находя нужных мест, приносил ей фантастическое удовольствие. — Фесси… — он ненадолго оторвался, подняв на неё восторженный взгляд. Он действительно выглядел так, будто ему всё это нравилось намного больше, чем самой Фестер — настолько ярко горели его глаза, — ты собираешься потом… — он нервно хихикнул, — заняться сексом со мной? Волшебница крайне непонятливо глянула на парня, стоящего между её ног. Она подумала, что, возможно, упустила какую-то мысль или посыл его слов из-за кружившего голову возбуждения, но теперь её действительно интересовал вопрос… — А сейчас мы что делаем…? — Ну, ты же понимаешь, о чём я, — Фред, раздвинув её половые губы, снова скользнул языком внутрь, обвел клитор и отстранился, будто дразня, — ты хочешь, чтобы я… ну… — это было странно, но Уизли, кажется, и сам застеснялся, поэтому только кивнул вниз, указывая на уже сильно выпирающий из штанов член. Фарси засмеялась во весь голос. Фред — за ней. И это было настолько уютно и просто; они могли совершенно не заботиться о том, что один из них посчитает другого странным или что-то в этом роде, потому что уже знали друг друга, как свои пять пальцев. — Да, — шёпотом ответила она. — А ты когда-нибудь пальцами… ну… — Ну-у-у... почти... — она не дала ему договорить, — а что? — Просто я подумал, — он вдумчиво постучал пальцами по её бедрам, чем сильно рассмешил, но он, кажется, был так глубоко в своих мыслях, что совсем не слышал смеха, — мне кажется, тогда будет лучше, если я сейчас попробую вставить пальцы. Если я сделаю это, пока буду… кх-м… лизать… тебе будет не так больно... так ведь? Фестер отчаянно покраснела. Такие пошлые выражения смутили, пусть и слышала она их от Фреда, с которым могла бы обсуждать абсолютно все, что угодно. — Это будет очень больно? — растерянно спросила она. Фред насмешливо фыркнул, закатив глаза, и хихикнул. — Мне-то откуда знать? Меня, по счастливой случайности, ещё никто не трахал. Ты сама не пыталась? — О-о-ох… — выдохнула она, — было дело. Но влез только один палец, да и то — наполовину только. Дальше страшно стало. — Боишься, да? — Нет, — выдохнула она, — тебе я доверяю больше, чем себе. И она действительно доверяла ему больше, чем самой себе. Фред почувствовал тепло, разливающееся по всему телу от её слов; она так самоотверженно отдается ему, так доверяет. Понимать это — приятнее любых поцелуев. — Если будет больно, скажи, пожалуйста, — прошептал он. Он вернул свой язык на прежнее место, скользнул по клитору вправо-влево, и с помощью пальцев убедился в том, что она всё ещё достаточно влажная, так как языком он этого не чувствовал. А затем один из его пальцев на удивление легко скользнул внутрь. Он даже испугался, что что-то пошло не так, так что поднял взволнованный взгляд на девушку. Фестер одобрительно кивнула, и Фред всунул палец немного глубже, прокрутив его. Оказывается, это не так уж и страшно. Ощущение её тепла и того, как она сжимается внутри, вся открытая перед ним, буквально сносило крышу. — Пока, вроде, не больно, — она нахмурилась, почувствовав приятную волну тепла внутри, когда он двинул пальцем вперед и назад, — д-да… Фред, да… это, блять, даже очень хорошо, — она запрокинула голову, раскрыв рот в наслаждении. Всё её тело сжималось в такт движениям Фреда. Он завороженно наблюдал за тем, как втягивается живот и напрягаются бедра, и буквально не мог поверить в то, что ей так приятно. Ввести второй палец было сложно, но, благодаря тому, что она была полностью готова, он всё же продолжил. Фестер думала, что сойдет с ума от переизбытка чувств и эмоций — то, как Фред ласкал её языком и пальцами одновременно, ощущалось гранью чего-то абсолютно волшебного и невероятного. Она не могла думать ни о чем, кроме него и того, что он делает. Уизли провел свободной рукой по её животу, ласково погладив его, и Фестер схватилась за его руку, прижав её к самому низу живота, будто это могло как-то помочь освободиться от жуткой тяжести внизу. Она попыталась ласково провести ногтями по руке, но ничего не вышло из-за судорог, так что она только сжала его ладонь. Фред почувствовал, как её дыхание становится медленным, прерывистым, но очень глубоким — живот втягивался так, что виднелись ребра. Удовольствие нарастало с каждой секундой, и теперь даже простое глубокое дыхание приносило неимоверное количество приятных ощущений. Весь мир закружился перед глазами именно в тот момент, когда Фред легонько сжал клитор зубами и начал быстро водить языком только по нему. Руки, на которых Фестер кое-как держалась, теперь подкосились, и она упала на тумбочку, стукнувшись о стенку головой. Если бы Фред не держал её — она уже валялась бы на полу, содрогаясь в судорогах. Уизли, удивленно хлопнув глазами, поднялся с колен. Ноги сильно затекли, а двигаться, из-за сильного возбуждения, было совсем уж больно. Когда их взгляды встретились, оба почувствовали что-то странное… это было не возбуждение, не простое желание заняться сексом друг с другом. Показалось, что в головах обоих клацнул какой-то переключатель. Что что-то изменилось; в груди всё сдавило от волнения, когда он пригнулся к ней за поцелуем. Фестер прикрыла глаза от удовольствия; она всё ещё не отошла от тех ощущений, что он подарил ей совсем недавно, а Фред уже заставлял испытывать целую кучу новых. Он целовал её нежно, мягко и бережно, хотя сама Фестер никогда не подумала бы, что Фред будет вести себя именно так — он всегда казался ей более... грубым. — Фред, — успела выдохнуть она, когда он отстранился от неё буквально на секунду, — пойдем на кровать? Здесь... больновато. Он неловко улыбнулся, будто только заметил их нелепое положение, и помог ей встать с тумбочки. Полностью твердо встать на ноги не могли ни он, ни она, но доковылять до кровати они кое-как смогли. — Что теперь? — игриво спросил Фред, оказавшись над девушкой. — Я могу повторить это языком, если хочешь. Его рука сжалась на её груди, а губы коснулись шеи. Фред едва не поперхнулся, когда Фестер приподнялась, чтобы прижаться к его губам плотнее, потершись о его бедра своими. Оба почувствовали напряжение друг друга, и отстраняться совсем не хотелось. — А ты чего хочешь? — спросила Фесси, прикусив губу. — Я очень сильно хочу тебя, — сказал он, двинувшись бедрами ей навстречу, — я, блять, не могу больше, на самом деле это нереально больно... Фестер вздрогнула от его слов; слышать это было безумно волнительно, а то, как сейчас звучал его голос, заставляло её сердце просто выбиваться из груди. — Если хочешь — возьми, — хихикнула она, протянув руки к его штанам. Она игриво оттянула двумя пальцами резинку, отвечая на очередной поцелуй Фреда. К этому моменту она уже не помнила о том, что еще час назад не умела целоваться — настолько ловко сплетались их языки. Фестер прикусила нижнюю губу Фреда, вместе с этим стянув с него штаны с трусами, и, боясь опустить взгляд, обхватила рукой его член. Она ахнула от удивления; он был таким твердым и влажным, что задумываться о причинах такого состояния Фреда было вдвойне приятно. Значит, ему так нравилось просто ласкать её... — А-ах, Фесси, — застонав, он уткнулся носом в её плечо, из последних сил удерживаясь над нею на локтях. — П-пожалуйста, родная, сожми с-сильнее... Фестер задвигала рукой вверх и вниз, медленно прокручивая свою ладонь вокруг него. Второй рукой она убрала волосы Фреда с его шеи, чтобы начать целовать её. Уизли тихонько постанывал ей на ухо, подбадривая двигать рукой гораздо интенсивнее. Фесси видела и слышала, что ему сейчас очень хорошо. — Если ты хочешь, я могу попробовать... — Фестер запнулась, нахмурившись, — ну... — Пососать? — Фред неожиданно громко засмеялся от неловкости и Фестер злобно стукнула его по плечу. Он тихо ойкнул. — Нет, не нужно... Мне кажется, нам надо сделать всё, пока ты такая влажная, так будет проще... — Ты думаешь, я не буду мокнуть, пока буду доставлять тебе удовольствие? — она строго глянула на него. И Фред точно знал, что когда она смотрит таким взглядом, спорить с ней — гиблое дело. — Ложись. — Х-хорошо... И Фред послушался. Он лёг на спину неподалёку от подруги и почувствовал, как желудок буквально выкручивается от волнения. Фестер волновалась не меньше — никогда ещё ей не приходилось иметь дело с чужим удовольствием. Но разве опробовать свои способности с Фредом — не лучший из всех возможных вариантов? Она с наслаждением наблюдала за тем, как Уизли неловко устраивается на кровати, не отрывая от неё завороженного взгляда. — А штаны сам снять не мог? — съязвила она, увидев, что ниже его колен всё ещё свисали штаны. — Да-а уж... Фестер сдернула их и уселась на его ноги немного выше колен. Фред вздрогнул, почувствовав её влажную промежность собственной ногой; хотелось пустить парочку язвительных комментариев, но уж такой-то момент не стал бы портить даже Фред. — Мне так ещё не делали, — выдохнув, будто резко решившись, признался Фред. Фестер удивленно выгнула бровь. — Неужели никто не думал позаботиться о том, чтобы тебе было хорошо? Её рука снова оказалась сомкнутой вокруг его члена, и Фред зашипел, откинув назад мешающиеся волосы. — Я девственник. — Почему раньше не сказал? — удивлённо спросила Фестер. Она уж точно не думала о том, что у Фреда раньше не было сексуального опыта; да, он делал всё с какой-то странной неловкостью и неуверенностью, но... кто, вообще, мог бы подумать, что Фред Уизли в свои семнадцать всё ещё оставался девственником? — Разве должен был? — он недовольно свёл брови. — Я ведь и обратного никогда не говорил. — Мне всегда казалось естественным, что у тебя точно кто-то был, — она посмотрела на него. Он выглядел очень взволнованным, и Фестер была готова поспорить, что это не совсем из-за того, что его член всё ещё находился в руке подружки. Фестер грустно вздохнула. — Ну ты чего? Просто ты слишком... сексуальный, наверное? От тебя прямо веет такой энергией... Она, хихикнув, потянулась к нему, чтобы нежно коснуться его губ в подбадривающем поцелуе. Фестер провела по ним языком, приоткрыв, и Фред ответил на поцелуй, одной рукой притянув ближе к себе, так, что его член теперь упирался прямо в её лоно. Оба вздрогнули и простонали в губы друг друга, тут же отстраняясь. — Всё хорошо. Очень хорошо... Прежде чем снова спуститься вниз, Фестер подняла взгляд, чтобы точно убедиться в том, что Уизли сейчас улыбается. И он улыбался. Это было очень важно. Всё это казалось чем-то совершенно правильным; то, как близко они находятся друг к другу. Трогать Фреда таким образом было приятнее, пожалуй, всего, что она чувствовала раньше. И даже если к утру они отрезвеют от той страсти и жара, что сейчас кружили голову, оба точно знали, что сейчас находятся в полной власти друг друга. А больше ничего важным уже не казалось. Фестер спустилась и, перебросив волосы через плечо, устроилась поудобнее, чтобы в следующую секунду, нелепо зажмурившись, боязно лизнуть член Фреда. С его стороны в этот момент послышался забавный полустон-полусмешок — уж слишком забавно выглядела подруга. — Оторву сейчас, если смеяться будешь, — нахмурилась Фесси, в последний раз проведя рукой по всей длине. Наклонившись, она попробовала взять в рот головку, пытаясь максимально расслабить губы и язык. Фред откинул голову, сдувая волосы, прилипшие к лицу. Его живот сильно напрягся, и Фестер погладила его свободной рукой. Уизли наощупь нашел её руку и нежно сжал своей. Это так много значило. В таких, казалось бы, мимолетных касаниях и виднелась та самая почти родственная поддержка, преследующая каждое их действие. Фред снова приподнял голову, чтобы посмотреть на картину, складывающуюся внизу, но взгляд его был совсем уж затуманенным. Фесси опустилась ниже, и тогда Фред звонко застонал, чем только больше подбодрил подругу к действиям. Фестер обводила его член языком по кругу, заставляя дрожать и впиваться пальцами в простынь от того, насколько медленно она это делает. Эти ощущения для Фреда были совершенно новыми, а понимание того, что именно она делает это для него, да ещё и доверяя ему свой первый раз, просто срывало крышу. Она сильно втянула щёки вокруг его члена, и тогда Уизли резко выгнулся, часто-часто задышав. Осознание того, что он вот-вот кончит, немного расстраивало его, потому что в собственном воображении он мог бы заниматься сексом неустанно часа по три, а на деле… — Фес… тер… с-стой! — он прервал её, и она испуганно отстранилась, случайно задев его член зубами, из-за чего он прошипел тихое ругательство. Он сжал её руку своей, самостоятельно контролируя то, с какой скоростью, и в каком темпе она теперь водит по нему, и застонал так глубоко и отчаянно, что его голос немного преломился. — Боже, да… а-ах, Фесси… Он смотрел прямо на неё, прикусив свою нижнюю губу, и никак не мог сдерживать довольную улыбку. Последний стон сорвался с его приоткрытых губ перед тем, как он кончил, и откинулся на подушки, тяжко выдохнув. Фестер, устало вдохнув, встала, чтобы подать ему салфетки, лежащие в сумке. — Понравилось? — Б-безумно, — Фред все никак не мог выровнять дыхание, чувствуя, как его пальцы судорожно содрогаются, — ты просто прелесть… — А он поднимется ещё раз? — Фестер довольно плюхнулась на кровать рядом с ним, помогая вытереться влажными салфетками. — Блять, — выдохнул он, тихо посмеявшись, и вздрогнув от её прикосновения, — ну, думаю, да. Когда я сам это все проворачивал, это могло получаться раза три за один вечерок... — А что мне сделать для этого? Нахмурившись, она откинула в сторону салфетки, и снова залезла на Фреда, уперевшись руками в подушку по обе стороны от его головы. Он слабо хихикнул, уложив руки на её бедра, и прижал к себе, отчего сам же и застонал. — Просто целуй меня, — прошептал Фред. Фестер наклонилась к Фреду, нежно погладив плечо, и коснулась его губ своими, вовлекая в очень медленный и ласковый-ласковый поцелуй. Их языки соприкасались и медленно кружили в едином темпе, что буквально сводило с ума обоих. Фред ласкающе посасывал её губы и язык, прижимая бедра ближе к своим, и вскоре, уже полностью утеряв терпение, Фестер начала двигаться на нём, отчего оба стали дышать чаще и глубже. Его член легко скользил меж её половых губ, и руки Фреда сотрясались, когда он чувствовал, насколько сильно отличались ощущения от того, что происходило сейчас и того, когда он делал это рукой. Она чувствовала, как клитор касается его члена, и это было сумасшедше приятно в сочетании с мягким, полным тепла и доверия, поцелуем. Его член достаточно быстро снова затвердел, и внизу послышались довольно пошлые звуки, от которых она густо раскраснелась, смущаясь. Но Фред вовсе ничего не слышал; перед его глазами всё плыло так сильно, что его начинало подташнивать, а каждый звук звучал где-то отдаленно. Зато каждое движение Фестер на нём чувствовалось, казалось, в сто тысяч раз сильнее, чем должно было на самом деле. Джордж, будучи уже не девственником, много раз предупреждал брата о том, что много от секса ждать не стоит. И сейчас Фред был готов придумать миллион способов поиздеваться над братом: причина его неудовлетворенности таилась явно в его партнерше, потому что Фред сейчас чувствовал себя настолько хорошо, что едва смог бы подобрать слова для того, чтобы описать это. — Ты уже готова? — шёпотом спросил Фред, бережно заправив за ухо выбившуюся прядку её коротких волос. — Не знаю, — она немного растерялась, — давай попробуем… — Как, по-твоему, будет лучше? Если ты будешь сверху, тогда сможешь сама всё контролировать, но это не совсем удобно, — он провел пальцами вниз по её шее и груди, сжав её рукой, отчего по всему телу Фестер пробежались мурашки, — а если я буду сверху… я обещаю быть очень аккуратным… но я не уверен в том, что не превращу все в ёбаный ад, как делаю обычно, — смущенно прошептал он. Фестер, хихикнув и недолго подумав, решила, что на смену позы её терпения точно не хватит, так что решилась быть сверху, заручившись поддержкой Фреда. Он мягко уложил свои руки на её бедра, когда она присела немного поудобнее, подогнув колени. — А если не войдет? Глаза Фреда округлились от вопроса подруги в сочетании с испуганным выражением её лица, и он не смог сдержать приступ заливистого смеха. — Тогда я трахну тебя пальцами. На этом и разойдемся, — сквозь смех ответил он, проведя головкой по её влажным половым губам. — Вставляй уже, — строго фыркнула Фестер. И Фред послушался. Он мягко вошел в неё, придерживая за бедра, чтобы помогать двигаться. Фестер ахнула, чувствуя, как всё внутри растягивается, подстраиваясь под Фреда, и сильно вздрогнула всем телом. Больно, к её огромнейшему удивлению, не было. Было непривычно и немного неприятно, когда она медленно опускалась на нём, но эти ощущения были едва заметны из-за того, как прекрасно и по-новому он чувствовался внутри неё. Это явно было заслугой Фреда; он так хорошо подготовил её к первому в её жизни сексу, и делал всё так медленно, ласково и осторожно, что боли совсем не чувствовалось. — Как тебе? — взволнованно спросил Фред. — Не больно? — Это… очень хорошо, — вздохнула она, — а тебе как? — Влажно, тепло, приятно, — на последнем слове он зажмурился и прикусил свои щеки с внутренних сторон от наслаждения. — Намного лучше, чем самому... правда, намного... — Ты такой красивый, — прошептала она, приблизившись к нему, чтобы поцеловать, — очень, очень красивый… Ответом от Фреда стал тихий стон в её приоткрытые губы, в которые он тут же впился ласковым поцелуем. Когда губы начали побаливать от настойчивых посасываний, он спустил поцелуи ниже — по шее, плечам и ключицам. — Ты… — он прервался, протяжно застонав, — ты… х-хочешь глубже? Боже, блять, я очень хочу тебя полностью... — Хочу, — неуверенно ответила она. На самом деле ей, конечно же, было страшно, но, ради удовольствия Фреда... она готова и потерпеть. Он помог ей опуститься ниже. Фестер едва не вскрикнула, когда почувствовала его полностью в себе. Теперь это было действительно больно, но новые ощущения всё ещё отлично притупляли эту боль. Внизу живота всё буквально невыносимо ныло. Она чувствовала глубокую пульсацию, соединяющую их тела, и то, как её мышцы сжимаются в приятных судорогах. Одна лишь мысль о том, что они с ним так близки сейчас, заставляла всё плыть и кружиться перед глазами. Вскоре появилась довольно сильно ощущаемая потребность в создании трения между ними. И Фестер начала двигаться, не осознавая полностью всё то удовольствие, которое получала от того, как Фред выходил из неё, и снова возвращался, даря ей блаженное чувство заполненности. Фред ощущал неимоверное удовольствие, когда видел, как закатываются глаза Фесси. Казалось, что его собственные ощущения не приносят такого наслаждения, как мысль о том, что ей сейчас так хорошо. — Фред… — она тихо всхлипнула, не прекращая двигаться, — … а если… если все сейчас слышат… за дверью? — Т-ты… хоч…ешь остановиться? — взволнованно спросил он. И они действительно остановились бы, осознавая то, что друзья могут подслушивать… остановились бы, если не были бы Фредом и Фестер. — Не-е-ет, — с хитрой улыбкой протянула она, ускоряясь. Теперь ощущение его внутри приносило лишь удовольствие. Внизу живота все жутко тянуло, и это только нарастало с каждым движением всё сильнее, сильнее, сильнее. Фестер чувствовала, что внутри очень скоро что-то взорвется, растечется приятной волной по всему телу, и в желании ощутить это наслаждение как можно скорее, она полностью прижалась к Фреду. Он приподнялся, удерживаясь на одной руке, второй всё еще поддерживая Фестер, и начал двигаться вместе с ней. Все мышцы в телах обоих страшно напряглись, сил больше не было, и каждое движение отдавалось резкой, будто режущей болью во всём теле. Но им было всё равно. Их тела двигались, будто на автомате, подстраиваясь друг под друга, ловя единый сумасшедший ритм, вжимаясь и вбиваясь. Она вцепилась ногтями в его плечи, застонав так, будто сейчас заплачет, и… — Фред!***
— Фред! Фредерик, твою мать, проснись! — Фестер стояла напротив его кровати со стаканом, в котором уже была набрана ледяная вода. — И что тебе, дрянь ты такая, снится-то такое, что ты проснуться не мож… Её рассерженный вопль прервал сонный, но такой нежный стон Фреда: «А-ах, Фесси…»