Статистика любви

— Цветы, — выдохнула в который раз Эстель, смотря на стоящий в вазе букет. — Представляешь, он купил мне букет и прислал мне его курьером. Так ещё и цветы какие выбрал. Словно до этого посетил не один форум про то, какие цветы любят и выращивают в Финляндии. Сейчас её совершенно не волновало, что время около двенадцати часов ночи, а Сакуса, которому она позвонила, чтобы поделиться своими эмоциями, которые уже какой час не давали ей уснуть, подозрительно молчал, словно видел уже не первый сон. Не волновало, что она не называла своего адреса Куроо и что тот ну никак не мог просто угадать, ткнув пальцем в небо, так сказать. Эмоции от полученного букета были выше всего этого. — Я очень счастлив за тебя, Эсти, но очень хочу спать, — зевнул в трубку Киёми, про которого девушка уже и забыла, ведь вещала про цветы уже явно на автопилоте, совсем не понимая, с собой она разговаривает или с полуспящим на том конце провода парнем. — Позвони Тсуму. Думаю, этот придурок ещё не спит и с радостью выслушает о том, как тебе понравился букет от Куроо. — Мия не поймёт, — прикрикнула девушка и недовольно топнула ножкой. — Ты же знаешь этого сердцееда, который ни разу не любил никого. — Тогда позвони самому Тецуро и расскажи, что ты влюбилась в него после этого букета, — предложил здравую, как он сам подумал, мысль Сакуса, в очередной раз зевая. — Тем более, мы общались сегодня и он упоминал, что у него марафон какого-то сериала, поэтому спать он не будет. Хотя, думаю, он мгновенно переключит всё своё внимание на тебя, потому как ты для него явно интереснее, чем какой-то сериал. — Сакуса, что ты такое говоришь? — Воскликнула Нортман, прикладывая ладошку к пылающей от смущения щеке. — Правду, подруга, правду, — вздохнул Киёми и бросил трубку, пожелав на прощание сладких снов.       Тяжело вздохнув, Эстель покрутила телефон в руках, но потом всё же осмелилась и открыла диалог с Куроо. Сотни раз набирая сообщение, но через мгновение его стирая, потому что каждый раз экран показывал совсем не тот текст, который желал видеть мозг, девушка начала психовать всё сильнее и сильнее, пока она не откинула его на кровать, на которую упала следом со сдавленным стоном полного бессилия. Так много ей хотелось написать ему, но что-то уже которую попытку подряд шло не так. Решив не изобретать велосипед, Эстель дотянулась до телефона и, напечатав парочку слов, с улыбкой прикрыла глаза, почти сразу же проваливаясь в сон и не видя, что ей ответил парень.       Утро для шатенки наступило несколько быстрее, чем она себе представляла, но будильник не переставал надрываться, поэтому пришлось вставать. Подойдя к столу, на который она вчера водрузила хрустальную вазу с потрясающим букетом цветов, запах которых наполнил, казалось, уже всю комнату, если не квартиру, Эстель втянула носом невероятный аромат и улыбнулась. Но улыбка почти сразу же сменилась на алый румянец на щеках, когда в сознании всплыл момент, как она пишет Куроо. Схватив телефон в руки и, не смотря ни на какие уведомления, открыв мессенджер, Нортман потрясённо выдохнула, читая пришедшее через несколько минут после её сообщение.       «Цветы невероятны, Куроо. Как и ты».

«Милая, надеюсь, ты знаешь язык цветов, ведь он сможет приоткрыть тебе завесу тайн моих чувств к тебе».

      Несколько раз перечитав сообщение и жутко покраснев, Эстель начала искать значение тюльпанов, сирени и ландышей на языке цветов и пришла к невероятному заключению — Куроо Тецуро влюбился. В неё влюбился. В неё. — Ооо, Укко, — выдохнула девушка, который раз по кругу перечитывая статью из интернета, в которой говорилось о том, что тюльпаны, сирень и ландыши несут в себе два общих слова «любовь и нежность», но каждый цветок также дополняет этот список своими отдельными качествами. — Тюльпаны олицетворяют восхищение, сирень говорит о том, как прекрасна человеческая душа, а ландыши не скрывают чистоты чувств и верности своего дарителя. Куроо, что же ты творишь?       Не до конца осознавая ситуацию, Эстель в странных чувствах приготовила себе завтрак, который не хотел проходить спокойно — яичница норовила подгореть, кофе выкипеть из турки, чашка разбиться, а любая кухонная утварь просто выпадала из слегка дрожащих рук. Кудрявая не осознавала, что с ней происходит и почему её так трясёт от осознания того, что приятный во всех смыслах парень питает к ней тёплые чувства. Привычно холодная, закалённая северными ветрами душа начинала оттаивать, но Нортман не могла понять, хорошо ли это — для неё всё это было совершенно непривычно. Девушка не знала любви, кроме материнской, потому что её отец скончался от рака, когда малышке не было и трёх лет, а матери было сложновато одаривать свою дочь не только материнской любовью, но и имитировать отцовскую. Из-за этого в школьные и институтские времена Эстель холодила парней, не допуская их дальше пресловутой френдзоны, в которой они и не стремились надолго задерживаться, вдруг осознавая, что на добрые и светлые чувства девчушка просто не способна.       Потом в её жизни появился такой же холодный, если не холоднее, Сакуса, с которым было очень просто — он не хотел от неё того же, чего хотели остальные мальчишки, потому что его не интересовало ничего, кроме волейбола. Следом были взбалмошный и неугомонный сердцеед Атсуму Мия и его спокойный и тихий брат-близнец Осаму Мия. Финка также смогла сдружиться со спокойными и местами меланхоличными Шинске и Ринтаро — найти с ними общий язык, когда так раздражают иногда близнецы, не составило особого труда, а потом Кита научил её своему фирменному взгляду, которым одаривал в основном Тсуму, когда тот вытворял что-то, что выходило за все рамки приличия. И все парни видели в ней друга, да девушку, потому как не позволяли таскать её за шиворот или сквернословить при ней, но всё же друга. А сейчас, работавшая до этого с женскими командами, статистка не знала, что ей делать и как быть, потому как просто не понимала Куроо. Не понимала, как может нравиться ему, как он может испытывать что-то к ней.       С огромным трудом и всё же разбитой чашкой Эстель закончила с завтраком и пошла переодеваться, потому как сегодня Чёрные Шакалы ждали её на тренировку — Самсон хотел провести что-то вроде тренировочного матча с Швайден Адлерс и посмотреть, смогли ли парни исправить хоть парочку своих проблем, но у девушки были совершенно другие планы. Пока Фостер не успел позвонить тренеру Сузаку и договориться хоть о чём-то, Нортман хотела поискать для парней какую-нибудь другую команду с совершенно неизвестными для них игроками. Как следует изучив почву, девушка уже на выходе из дома совершила парочку звонков и с успехом смогла убедить тренеров некоторых институтов, что с Шакалами неплохо было бы сыграть.       Эстель сияла, как начищенная лампа, всем своим видом показывая, что для команды Чёрных у неё есть какой-то сюрприз, но упорно молчала, пока в зале не появился Фостер. Кружащие рядом с ней Хината и Мия, которым больше всех остальных было интересно, что же хочет им сказать девушка, сразу же успокоились и присмирели, но далеко от шатенки не отошли. Тренер коротко скомандовал о том, что можно начинать разминку, что и принялись выполнять волейболисты, а сам подошёл к сидящей на памятной лавочке Эстель, которая держала в руках сложенный пополам лист бумаги — адреса и время, когда и где будут тренировочные матчи. — Меня немного напрягает такая твоя улыбка, Нортман, — сев рядом, мужчина улыбнулся, когда услышал задорный девчачий смех. — Я надеюсь, что ты ещё не звонил Адлерам, — протянула Эстель, успокаиваясь. — Но, даже если и позвонил, нужно будет всё отменить, потому как у меня есть решение лучше. — Что это? — Принимая и открывая протянутый девушкой лист, спросил Самсон, но потом всё же вчитался, узнавая знакомые команды институтов Японии и адреса расположения их тренировочных залов. — Только не говори мне, что ты смогла с ними договориться. — Хорошо, не буду, — покорно кивнула головой кудрявая и улыбнулась. — Но мне действительно это удалось. — Какое же ты чудо, — потрясённо выдохнул тренер Шакалов, смотря на довольную донельзя девушку. — Я понял это ещё с первого взгляда на эту девушку, Фостер-сенсей, — раздался у Эстель за спиной знакомый мурлыкающий голос, от которого невольно вдоль позвоночника пробежались мурашки. — Невероятная девушка.