Человек есть существо ко всему привыкающее, и, я думаю, это самое лучшее его определение. («Записки из Мёртвого дома») Фёдор М. Достоевский Неприятности – это тоже хорошо. Всякой неприятности приходит конец, и тогда наступает хорошее настроение. («Ваш покорный слуга кот») Нацумэ Сосэки
О, женщины, и имя вам – вероломство... Что тут сказать, когда Творец создавал мир, он явно сделал Судьбу женщиной, раз она, раз за разом, продолжает подкидывать мне столь феерические подлянки – достойные цитирования высказываний такого великого драматурга моего прошлого мира, как Шекспир, не иначе (и всё равно, что я, по сути, тоже, являюсь женщиной, пусть и более компактной, а по мнению Системы – ещё и по-кошачьи пластичной)! – ведь жизнь, с её превратностями и прочими тяготами, решила преподнести мне очередной сюрприз. Тот самый, который и стал причиной моего отнюдь не самого благодушного настроения в этот погожий, первый весенний день. К чему столь пессимистичный настрой? Так, а вы попробуйте оставаться тут спокойной, когда тебя, по сути, просто поставили перед фактом, что ты переезжаешь на неопределённый период времени в другое, более безопасное, чем подземное убежище без родителей в условиях, приближённых к военным, место. По степени напряжения – так точно, ведь взрослые попросту не желали оставлять меня беззащитной рядом с, фактически, бомбой замедленного действия (которая ещё неизвестно, когда рванёт, ибо тормоза, судя по общему настроению, там действительно уже дышали на ладан, и срабатывали хорошо, если через раз), но долг перед организацией и Мировым правительством, соответственно, обязывал. И потому вопрос, с кем я останусь после их отбытия, продолжал оставаться открытым. Ровно до того момента, пока в дискуссию не вступил мой дедушка, который также решил внести свою лепту, и предложил оставить меня у одного из своих учеников. Того самого, который руководит незабвенным агентством, а также приглядывает за двумя юными дарованиями, что уже успели прославиться своими талантами. А где два, согласно авторитетному мнению оджи-сана, там и три, в особенности, если человек имеет некоторый опыт в присмотре за гениальными детьми. Ну, это если исходить из того, как именно преподнёс своё предложение Нацумэ Сосэки. Вариант, который, за неимением других приемлемых предложений, сочли наиболее подходящим. Всё же, оставлять меня в приюте было бы, как минимум, на порядок менее безопасней, чем передавать на попечение эсперу, который был чем-то обязан моему оджи-сану и мог, в случае чего, меня защитить. Вот так, по сути, и решили. И именно по этой причине я сейчас стояла напротив двери, за которой находился один примечательный офис, и самозабвенно втыкала на серебристую табличку. Ну, что уж тут поделать, зайти в помещение, откуда мне заранее будут отрезаны наиболее распространённые пути отступления, я всё никак не могла. То ли решимости не хватало, то ли ещё чего из той же оперы, но, в общем, уже на протяжении некоторого времени, ситуация продолжала оставаться неизменной. Что тут сказать, моё нежелание даже ступать на территорию Вооружённого Детективного Агентства, неуклонно возрастало с каждым мгновением моего здесь пребывания. Даже не взирая на то, что я сейчас, по сути, находилась только на одном с ними этаже и практически подпирала им дверь, однако же... – Девочка, ты потерялась? - внезапно раздалось у меня за спиной (ну, насколько это вообще было возможно, учитывая мой тонкий слух). – Если бы, - повернувшись к девушке, едва слышно выдохнула, но, после, поспешила исправиться: – Мне сказали прийти сюда и встретиться с Фукудзавой-саном. Все подробности должны быть у него. – О, вот значит, как... - моя непреднамеренная знакомая, у которой на бейджике разборчиво было выведено Ивасэ Санаэ, задумчиво, едва заметно нахмурилась. – Ну, пусть тогда с тобой разбирается Фукудзава-доно... - поудобнее перехватив стопку с папками, которые она держала в руках до приснопамятного момента моего с ней знакомства, девушка открыла передо мной дверь, тем самым пропуская вперёд. Ну и, как говорится, мы вошли. И если Ивасэ-сан вернулась в свой офис, то я, по сути, попала в совершенно новую, условно-дружелюбную для меня среду. В особенности, если вспомнить, кто числился моими родителями, да... Но первым делом, пока одна из сотрудниц детективного агентства нынешнего времени закрывала дверь и перехватывала бумаги, увесистые папки с которыми постоянно соскальзывали, то и дело норовя упасть, я решила оглядеться. Так сказать, визуально разведать территорию, пока меня не спешили отвлекать и более подробно расспрашивать о целях моего визита. Всё же, я считала, что потратить выделенные мне свободные минуты на нечто куда более продуктивное, нежели обычное праздное ожидание, будет куда более целесообразно. В особенности, учитывая, что, в моём случае, это было именно, что разведка территории. Пусть и столь ограниченная – лишь с одного угла, да и то – проводившаяся издалека (пусть, при моём-то зрении, и было грех жаловаться на недостаточную чёткость картинки). Однако же, даже поверхностный осмотр дал свои результаты. И, что я могу сказать? Для начала, то, что окна здесь были достаточно большими, просматривающимися с высоты соседнего здания, что делало его крышу, по сути, идеальной точкой для какого залётного снайпера, но... ...что-то гложили меня определённого рода сомнения, что снаружи эти стёкла были такими уж прозрачными, открывающими наблюдателю, так сказать, панорамный вид на всё происходящее в агентстве, в особенности, учитывая специфику работы сего заведения. А то, и вовсе – пуленепробиваемыми, если брать в расчёт ещё и не самую спокойную обстановку в городе! И мои домыслы только подтверждали высокие, светлые горшки с пышной растительностью, за которыми вполне мог спрятаться от обстрела среднестатистический человек (а внутри, возможно, ещё какая-нибудь стальная пластина скрывается, чтобы, так сказать, наверняка!). Грамотно расставленные письменные столы (которые, пусть и были видны мне лишь отчасти, выглядели достаточно массивными). А также зона для клиентов, которая была отделена от остального помещения деревянной перегородкой (может, тоже с чем-нибудь металлическим или особо прочным внутри), и создавала достаточно уютную атмосферу уединения... Пока я с интересом разглядывала вотчину Вооружённого Детективного Агентства этого времени (ибо любопытство – страшная сила, а в моём случае – ещё и подстёгивающая, стимулирующая к действиям!), девушка окончательно поправила вверенную ей стопку с документами, и повернулась ко мне. – Меня не предупреждали, что сегодня к нам должен кто-то прийти, - хмуро произнесла сотрудница, пройдя немного вперёд и проведя меня к той самой перегородке, которая визуально отделяла уголок для клиентов, от остального кабинета. Там она, к слову, и документы на один из диванов сгрузила, что стало для меня несколько неожиданным (а также отозвалось в моём восприятии плохим предчувствием), и потому я мысленно приготовилась к возможным будущим неприятностям. Ну, или что там могло угрожать мне от условно-гражданской женщины (ибо что-то я сомневалась, что работники в организации подобного рода деятельности – да ещё и с сотрудничающие с военными и правительственными структурами! – могут быть обычными, или, хотя бы, не владеющими базовыми приёмами самообороны!). – Покажи свою сумку, - но завершилось всё обычным, и даже кое-где логичным, в своей сути, требованием. – Хм? - однако я только вопросительно вскинула бровь, ожидая продолжения. Что тут сказать, мне было очень интересно послушать то обоснование, которое приготовила сотрудница детективного агентства, раз решила применить по отношению ко мне подобные требования. – Выворачивай сумку. На стол, - но объяснений, судя по всему, не предвиделось. К сожалению. Впрочем, женщину тоже можно было понять, ведь кто знает, что я скрываю в своём, к слову, достаточно массивном заплечном рюкзаке. Особенно сейчас, в послевоенных реалиях этого мира, когда о правах ребёнка вспоминали очень избирательно (если вспоминали вообще). Хотя, может, причиной этому послужила и, в целом, не самая спокойная обстановка в городе... – Ладно, - и потому я не видела смысла отказывать леди в этом праве, ведь, кто знает, может, это её прямая обязанность – досматривать посетителей. Ну, чтобы чего противозаконного не пронесли, а то и взрывное устройство какое – мало ли, вдруг недруги решили отомстить, или Портовой мафии захотелось таким образом самоутвердиться (а ведь террористы моего прошлого мира, если вдуматься, тоже использовали для этого женщин и детей, как, визуально, кажущихся более хрупкими, слабыми и безобидными). Впрочем, тут присутствовала и доля моей вины – нужно было думать, прежде, чем переться в, по сути, серьёзную военизированную структуру, с таким большим рюкзаком. А ведь я всего лишь хотела оставить в тайне (настолько, насколько это вообще представлялось возможным) своё личное подпространство, в котором и хранилась большая часть моих вещей. И потому оставила в сумке только сменную одежду и собственный ноутбук, по сути – ничего особенного и хоть сколько-нибудь противозаконного и компрометирующего (так как всё самое спорное, к чему она могла бы придраться, всегда хранилось в инвентаре, а самым опасным моим оружием являлся собственный маникюр с его регулируемой длиной и степенью остроты), что могло бы показаться ей подозрительным. Так что, демонстрируя свою сумку, я даже и не переживала особо. И всё, поначалу, было нормально. Ну, девушка, конечно, удивилась, когда я стала выгребать свои стратегические запасы шмоток, которыми меня снабдили заботливые родители (в особенности ка-сан, которая оказалась истинной ценительницей прекрасного, и которой очень нравилось наряжать меня во всё новое и милое), но виду не подала. Так что мне только и оставалось, что наблюдать за её реакцией с помощью своей исключительной чувствительности (которая, к тому же, была натренирована на отце, которого и так очень проблематично прочитать!). Но всё изменилось буквально в один момент, стоило мне достать приснопамятный ноутбук, который и являлся, по сути, самой габаритной вещью в моём рюкзаке. – Что это? - достаточно резко спросила девушка, когда я положила свою технику на кофейный столик. Как раз, рядом с прочей одеждой. – Ноутбук, - я вопросительно посмотрела на сотрудницу детективного агентства, в то время, как внутренне – ещё сильнее напряглась. Ну, что уж тут поделать, эмоции, которые стала испытывать эта Санаэ, стоило ей увидеть мой переносной, персональный компьютер, в достаточной степени меня насторожили. – Откуда он у тебя? - настойчиво продолжала допытываться та. – Подарили, - я неопределённо пожала плечами, так как до сих пор решительно не понимала, чем ей так приглянулся мой ноутбук. В особенности, если мне его действительно подарили, чтобы я всегда оставалась на связи, а также не забрасывала свои тренировки и самосовершенствование в программировании. – Высокоточный переносной компьютер новейшей разработки иностранных спецслужб – не то, что может носить с собой обычный ребёнок! - решительно воскликнула девушка, обманчиво-спокойно положив руку мне на плечо. А затем – резко толкнула на себя и, совершив быстрое, отточенное движение, весьма болезненно заломила мне руку за спину и, за счёт собственного преимущества в весе и размере, уложила лицом в пол. Да ещё и коленом в спину упёрлась, чтобы гарантированно не сбежала. – Говори, кто тебя послал?! – Дедушка, - я тяжело вздохнула, мысленно принимая неизбежное. И, отсчитав положенные десять секунд, продолжила: – Он попросил Фукудзаву-сана, чтобы он некоторое время за мной присмотрел, так что заранее простите... - поджав губы от неприятных ощущений, я чуть поддалась вперёд, беспрепятственно выскальзывая из захвата, в то время, как девушка, по инерции, грузно завалилась на бок, оперевшись о диван, который и не дал ей окончательно упасть. – Что за?!. - едва слышно, однако от этого не менее эмоционально, просипела сотрудница Вооружённого Детективного Агентства, чьё тело внезапно перестало поддаваться контролю, а язык – стремительно начал заплетаться. – Я н-не могу п-пошевелиться... – Извините, у меня рефлекс, - поднявшись, и окинув взглядом продолжавшую находиться в одном положении женщину, я тяжело вздохнула, и принялась растирать руку, которую та мне заломила.***
Внимание! Вследствие воздействия определённых внешних факторов, был произвольно активирован бонус от титула «Внучка Легендарного эспера»: +20% к вероятности сохранить самообладание даже в самой стрессовой ситуации.
***
– Т-ты... - безвольно открывая и закрывая рот, едва различимо промычала девушка, в эмоциональном плане которой чего только не царило: и изумление, и глухая ярость, и даже подкрадывающийся где-то на задворках сознания страх. – Согласна, рефлекс достаточно специфичный, но иначе в наше время и не живут... - безропотно согласилась, обведя более пристальным взглядом помещение. И что я могу сказать после всего произошедшего? Для начала, то, что я, кажется, влипла. И притом, даже не успев, по сути, встретиться с кем-либо из важных, значимых для истории персонажей! – М-да, так попасть, даже толком не переступив порог – это уметь надо... Что тут сказать, уж теперь-то, после своего небольшого экспромта, я вполне оправданно сомневалась, что меня встретят так благодушно, как могли бы. В особенности – на фоне лежавшей в скрюченной позе и парализованной, подпирающей диванчик сотрудницы этого самого агентства (пусть и, вроде, являющейся здесь кем-то вроде секретарши). Но тут стоит отметить, что вина лежала не только на мне – ведь девушка, как сотрудник столь интересной, по-своему специфичной, в своём роде, организации, была обязана быть готовой к тому, что ей окажут сопротивление! – и моих боевых рефлексах, которые мне поставили именно для предотвращения подобных, достаточно неприятных прецедентов. В особенности этой конкретной реакции на любые быстрые, направленные на мой захват действия, которые сопровождались экстренным выниманием специальных тонких игл из инвентаря, что были смазаны особой нервнопаралитической, но не смертельной, концентрированной быстродействующей смесью. А там уже – как пойдёт, но, чаще всего, всё именно так и заканчивалось – незаметным уколом и достаточно быстрым обездвиживанием. Хотя, в условиях настоящей схватки, воспользоваться подобным было бы несколько затруднительно – ибо даже доли секунды могут решить вопрос твоего выживания! – однако если противник недооценивает своего оппонента... ...в общем, да. Таким образом мы возвращаемся к тем обстоятельствам, в которых я оказалась. – Хорошо, что я – не ядерный физик, и что это – не то самое «упс», однако, ситуация от этого проще явно не стала... - высвободив очередной тяжёлый вздох, я покосилась в сторону камеры, которая была расположена под потолком, и объектив которой был направлен точно на этот уединённый уголок. Что сказать, для меня совершенно не стало сюрпризом то, что меня сейчас снимают (ведь камеру-то я приметила ещё во время осмотра). Впрочем, также, как и оправданные подозрения о том, что эта запись сейчас, наверняка, транслировалась в другом конце Йокогамы, где её, вероятно, уже просматривали все самые заинтересованные в том, чтобы я не только безопасно добралась, но ещё и хорошо устроилась, лица. Если не наблюдали в режиме реального времени, да. – Конечно, наверное, так, всё же, делать было не стоит, но и лежать с заломанной рукой – удовольствие ниже среднего. Так что ещё раз простите, - как и подобает японский этикет, тонкостям которого меня тоже, к слову, обучала Шибусава, я сделала традиционный, чисто символический поклон. Всё же, эта леди скоро избавится от неприятного такого отрицательного эффекта, и мне потом с ней, вероятно, тоже предстоит контактировать (ибо офис-то в Вооружённом Детективном Агентстве, скорее всего, один – хотя агентству, вроде, принадлежал весь этаж, – а штат сотрудников, наверняка, не то, чтобы совсем уж большой), и потому мне заранее не хотелось портить наши с ней возможные будущие взаимоотношения. Так она, может, и расчувствуется, и даже признает, что рубила с горяча – действуя на эмоциях (ведь я извинилась, и даже не один раз, а с детей и спрос, как говорится, меньше!), что, в конечном итоге, может привести к относительно ровным отношениям, даже не смотря на не самое хорошее начало. Да и мне не хотелось бы так сразу заиметь себе даже подобного недоброжелателя (хотя, на досуге, не помешает пробить по фамилии и месту проживания, может, и чего интересного откопаю), ведь женщины, как известно, – существа коварные. В особенности, если их подобным образом унизить перед дорогим, уважаемым начальством, тем самым продемонстрировав их непригодность для подобной работы… И словно в безмолвную насмешку над моими, впрочем, довольно спокойными размышлениями (за которые, я так полагаю, нужно благодарить Систему, хотя я и сама, в принципе, не отличаюсь склонностью разводить панику; а если и разводила, то, так сказать, только в мысленной форме, если иного не требовали обстоятельства), в коридоре послышались шаги. Довольно тихие, к слову, перестукивания гета, которые сопровождали другие – чуть погромче, но более, так сказать, ленивые, размеренные, и несколько пар звучных, явно женских каблуков. Всего, в общей сложности, сюда приближалось четыре человека: два мужчины и несколько женщин, которые, судя по ровному сердцебиению, даже и не подозревали, что здесь их ожидает столь оригинальный «подарочек», и не только в моём лице, да... Я вновь тяжело вздохнула, и повернулась к выходу, а затем, удостоверившись, что жертву моего экспромта не видно со стороны входной двери, приготовилась к неизбежному. Ну, или что там должно было произойти, учитывая не самые обычные обстоятельства моего попадания в это место, и последующие за этим события. И потому, можно было заключить, что, когда дверь стала медленно открываться, я была готова (пусть только мысленно), практически к любому развитию событий. – Добрый день, - так что, стоило только двери распахнуться, а мне, соответственно, – увидеть первую жертву бесплатной раздачи нежданных впечатлений (ибо что-то гложили меня вполне оправданные сомнения, что они смогут меня правильно понять), я достаточно громко, отчётливо поздоровалась. Чтобы услышали точно все. В особенности, черноволосая девушка, которая открывала дверь и, с видом умудрённой, уставшей от жизни личности, хотела было войти. Но так и застыла в пороге, удивлённо взирая на меня, кто стояла прямо напротив дверей в ожидании своего звёздного часа. – Ребёнок?.. - довольно быстро справившись с потрясением, с лёгким недоумением спросила японка – достаточно красивая, к слову, жительница страны восходящего солнца, гардероб которой составлял наряд офисной леди, состоящий из светлой блузки с рукавами три-четверти и воротничком-стоечкой, а также расклешённой тёмной юбки, что дополнялась чёрными перчатками по локоть, и аккуратным галстуком, – продолжая, при этом, стоять посреди прохода, откуда на меня, к слову, весьма заинтересованно поглядывали. И особенным рвением отличился, что удивительно, молодой парень, цвет глаз которого был столь насыщенным, изумрудным, что я даже не сразу смогла сориентироваться, и внятно ответить на ожидающие взгляды присутствующих. В особенности принимая во внимание его эмоции, которые, при внешней невозмутимости, так и сквозили неприкрытым интересом. – Приятно познакомиться, я – Накаджима Ацуши, - вежливо поклонившись, но теперь уже – действительно из правил хорошего тона, чтобы сформировать хоть сколько-нибудь хорошее первое впечатление (так как вскоре должно было последовать не самое положительное – второе). – Меня послали сюда, чтобы встретиться с Фукудзавой-саном. – Скажи, Накаджима-чан, какого цвета волосы у твоего... оджи-сана, - несколько замявшись с последним словом, вперёд вышел, как я предположила, глава Вооружённого Детективного Агентства, который, ранее, завершал их процессию. Пока не появилась я, и не спутала его планы на относительно-спокойное завершение дня, да. – В зависимости от того, с какой стороны смотреть, но чёлка – рыжая, - спокойно ответила, в принципе, понимая, что сейчас меня, по сути, проверяли. И судя по тому, как в один момент разгладились хмурые складки между бровей именитого мечника, подобный ответ его более, чем удовлетворил. – Получается, ты – внучка сэнсея? - и, стоит признать, что именно после этого вопроса, интерес ко мне, со стороны молодого поколения, только возрос. Можно даже сказать, заимел нешуточную популярность. Но в особенности это было заметно по выделяющемуся эмоциональному фону того зеленоглазого молодого парня, который решительно пытался протиснуться сквозь занявших дверной проём, в котором все и столпились – впрочем, пока, безуспешно, – дабы лично увидеть всё происходившее, и ничего не упустить. – Ага, - я только кивнула, продолжая при этом задумчиво разглядывать одного из учеников своего деда, а также того, кого, не так давно, многие знали, как быстрейшего, лучшего мечника-убийцу правительства – «Серебряного Волка». – Директор, Акико-сан, не могли бы вы не толпиться в проходе? Вы загораживаете мне обзор, а я ещё надеялся съесть свои мандзю! - наконец, когда парню надоело пытаться искать просвет, чтобы хоть одним глазком взглянуть на происходившее, он решил действовать более радикально. – Конечно, Рампо, - с этими словами, девушка (в отличие от так и продолжавшего оставаться на месте и пристально, задумчиво смотревшего на меня Юкичи), наконец, вошла в офис, но подвинулась в сторону – так, чтобы её коллега встал рядом. Впрочем, парню (самым приметным во внешности которого были именно прищуренные изумрудные глаза, да растрёпанные тёмные волосы, выглядывающие из-под кофейного цвета фуражки) явно не нужно было повторять дважды, так как он тут же занял освободившееся место. А затем и взглядом таким внимательным, изучающим, меня одарил. – Фукудзава-сан, вы ничего не хотите нам сказать? - слегка прищурившись, черноволосая повернулась в сторону директора. – Это – Накаджима Ацуши, - приблизившись, и невозмутимо положив руку мне на плечо, произнёс мечник, в то время, пока я всеми силами сдерживала себя, чтобы не вздрогнуть и не уйти от кажущейся мне, в тот момент, неподъёмной конечности, – и она некоторое время будет жить с нами. – Как котёнка какого-то подобрали, честное слово, - пытаясь скрыть свою всё возрастающую нервозность, отозвалась я, чем вызвала, тихие смешки со стороны присутствующих (которые, однако, весьма своевременно разрядили и так не особенно дружелюбную, натянутую атмосферу), что, как я полагаю, были теми самыми значимыми персонажами, явления которых мне так решительно не хватало ещё некоторое время назад. Впрочем, у них там за спинами оставалась ещё одна девушка, которая была одета в ту же униформу, как и лежавшая за перегородкой сотрудница агентства. Но эта, в отличие от временно недееспособной Санаэ, проявляла к ситуации только вежливый, сдержанный интерес (хотя, я не исключала и такой вероятности, что она, возможно, просто привыкла к выходкам основного костяка агентства, и потому старалась смотреть на разного рода курьёзные ситуации несколько проще), и выглядела куда как незаметней. На такую взглянешь – глазу зацепиться не за что; и, не то, чтобы это было плохо, в особенности при её-то выборе места работы! – А мне она уже нравится, - с улыбкой протянула, как я подозреваю – Йосано Акико, которая также, по совместительству, являлась главным медиком – да и вообще единственным пользователем способности исцеляющего вида, который также причислялся к особо-редкой, и оттого – очень ценной, разновидности даров одарённых, – в Вооружённом Детективном Агентстве. – Эй, Нэко-чан, ты уже успела что-то натворить? - но, в отличии от штатного врача, Эдогава Рампо был куда менее тактичен, а также сумел-таки заметить, что меня что-то беспокоит. Помимо того, что вокруг меня собралось столько интересных, но при этом – довольно опасных личностей, за раз (сказала та, кто на постоянной основе проживает с не менее колоритными людьми, ага). – Ты слишком напряжённая, - видимо, поймав мой вопросительный взгляд, соблаговолил пояснить местный мастер дедуктивного метода. – Ну, когда я пришла, у меня была большая сумка с вещами, - решив, что хуже уже, вроде, быть не должно (ну, если посудить логически, не убьют же они ребёнка!), я решила попробовать пояснить им происходящее со своей точки зрения. В особенности, если так оно и было, и я даже не старалась приукрасить действительность! – А тут была девушка, которая сказала мне её выворачивать. Ну, я и показала ей свой вещи, но ей не понравился мой ноутбук, и потому она больно заломила мне руку. А у меня... рефлекс, - на выдохе завершила своё, в общем-то, не изобилующее подробностями, но точно выражающее суть, повествование. – Рефлекс?.. - Юкичи-сан от неожиданности даже удивлённо вскинул брови. Впрочем, остальные тоже от него не отставали. – Рефлекс, - с не менее тяжёлым вздохом подтвердила. – Но ваша работница полежит ещё немного, и потом встанет, честно. Я только чуть-чуть её задела, но прощение попросила! - убеждённо начала я, но только после того, как обратила внимание на то, как удивлённо уставились на меня все, включая, главным образом, самого мечника и Йосано-сан, поняла, что, в стремлении несколько упростить свою речь, дабы хоть немного походить на обычного ребёнка (всё же, дедушка попросил так сразу не шокировать своего ученика), явно что-то недосказала. В особенности после прошедшей в их эмоциональном плане волны странного облегчения... В общем, стоит отметить, что меня даже не ругали особо (что удивительно, так как я ожидала чего-то посерьёзней, чем обычная, мягко-настоятельная просьба; впрочем, может, это я до сих пор продолжала несколько недооценивать нравы этого мира в отношении личной самообороны?) за обездвиженную сотрудницу детективного агентства, но попросили, впредь, больше так не делать. Хотя бы ради сбережения нервов самого Фукудзавы, у которого мои слова с рефлексом, судя по всему, ассоциировались не иначе, как с его предыдущей профессией. Впрочем, я не отрицала и такой возможности, что у него самого могут иметься подобного рода проблемы, раз мысль о непреднамеренном убийстве (как я положила) была первым, что пришло ему на ум. Ну, отголоски прошлого и рефлексы, которые не совсем подходят для нынешнего – относительно-мирного, если не вспоминать о прошедшей войне и бесчинствах нынешнего босса Портовой мафии, – времени...⸎ ◊ ⸎ ◊ ⸎ ◊ ⸎
Но перенесёмся немного вперёд, в другой конец именитого, в определённых кругах, портового города, – в одно из помещений, которое находилось в скрытом от любопытных глаз посторонних подземном сооружении. В специальную комнату, которая была оборудована несколькими большими экранами, один из которых сейчас и служил единственным источником света в помещении, создавая уютную, мягкую полутьму. А также несколькими диванами, на которых сейчас с удобством разместились трое – двое мужчин, и одна женщина. И если молодые люди расположились рядом на одном из диванов, то представитель более старшего поколения – занимал место напротив. – Радует, что всё завершилось благополучно... - с изрядной долей облегчения выдохнул Нацумэ Сосэки, когда окончательно стало понятно, что вредить его дорогой внучке никто не собирался. Впрочем, по большей части (ибо Юкичи-куна он заранее предупредил, что воспитанница его ожидает не из простых), сейчас его волновала судьба той, кто, прямо на глазах у родителей – пусть это и было только транслируемым изображением происходящего на другом конце города! – осмелился причинить боль их ребёнку. Уж очень говоряще они дёрнулись в тот момент! И потому, можно было сказать, что, заведя этот разговор, эспер надеялся отвлечь их от возможного планирования мести (а также, раз представилась подобная возможность, задать несколько насущных вопросов и, с большей вероятностью, даже получить на них ответы). Всё же, даже не смотря на поверхностное знакомство, мужчина здраво опасался Шибусаву и Достоевского, которые и по отдельности представляли из себя исключительно опасных, неудобных противников, а уж вместе... В общем, у него действительно имелись причины для беспокойства, так как результат их взаимодействия становился воистину непредсказуем, и потому, даже специальному агенту Особого отдела по делам одарённых, было сложно спрогнозировать результат их объединения. В особенности с целью защиты собственного ребёнка, к которому, как он уже успел убедиться, они были очень привязаны. Настолько, что ему заранее становилось жаль тех, кто, в будущем, осмелится причинить ей вред. Оттого и вся неопределённость, ведь, даже несмотря на то, что родственные души его сына позволили ему находиться рядом с внучкой, к себе они его, ближе относительно-ровных, поверхностных отношений и некоторого понимания их настоящего характера, так и не подпустили. Не тот уровень доверия, который, у лиц занимаемых ими должностей, зачастую, ограничивался только собой и... собой. Иными словами, – был крайне ограниченным. – Что ж, раз с этим вопросом всё разрешилось, то мы можем спокойно отправляться в Мюнхен, чтобы нас не потеряли, - в тон своему собеседнику, преувеличенно-небрежно, отозвался Фёдор. – Но, для начала, почему бы вам не оказать нам честь, и не поведать о том, почему вы решили посетить нас сегодня? Ацуши, по вашему настоянию, оказалась под защитой вашего же ученика, а это значит, что у вас возникли вопросы непосредственно к нам... – Это ведь вы поспособствовали «Расколу старой Баварии»? - но одно Нацумэ Сосэки сумел узнать точно о своём интеллектуальном оппоненте – тот предпочитал конкретику, и – как бы не казалось со стороны, – не любил ходить вокруг да около, параллельно с этим разводя пространные беседы о тысячах ненужных вещей. Если на то не было насущной необходимости, конечно. – Убийство герр Рихтера во время военных действий сильно подкосило тогда ещё сильнейшую организацию эсперов Германии, а герр Грасс, который занял место главы после Ханса, и в половину не был столь представителен и амбициозен, как его предшественник, так что его смерть была лишь вопросом времени. Если знать, на что давить, - всё также непринуждённо, словно обсуждая погоду, а не события, предшествующие одному из самых масштабных конфликтов среди одарённых в Европе, после Великой войны, произнёс Достоевский. – И вы предоставили эту информацию, - не столько спрашивая, сколько констатируя факт, изрёк мужчина, который ещё не был окончательно уверен в своих домыслах. Однако то, что его не спешили одёргивать, и даже никак не намекнули на ошибочность суждений, только подтвердило их истинность. – Когда дерутся моллюск с бекасом, выигрывает рыбак. Так в чём же состоит ваша выгода от разжигания этого очага, который, потенциально, грозит перерасти в продолжение Великой войны? - с силой сжав подлокотник дивана, напряжённо спросил японец. – Раз уж мы заговорили о японских поговорках, то, пожалуй, я тоже продемонстрирую свои знания, - в полутьме помещения слабая улыбка Фёдора выглядела особенно настораживающе и по-своему жутко. – Пользуясь хаосом, блюди свои личные интересы. Сейчас в Европе с трудом удерживается шаткое равновесие среди организаций, в которое, благодаря негласным соглашениям, заключённым между Европолом и главами крупнейших теневых организаций эсперов, правительство не имеет права вмешиваться напрямую. Однако небольшие конфликты уже вспыхивают, и потому они просто не могли остаться в стороне и закрыть глаза на подобный беспредел. И подтачивала этот баланс именно «Группа 47», так что никого, по сути, не удивило, что Грасса, в конце концов, убрали. Всё же, у них было слишком много недоброжелателей, а так как свято место – пусто не бывает, то на руинах одного крупнейшего сообщества, вскоре будет создано новое. А о невозможности выхода самого конфликта за определённые рамки позаботится мисс Кристи... – Какой прок от этого лидеру «Часовой башни»? - приблизительно осознавая весь размах той стратегии, которую замыслил претворить в жизнь Фёдор (и которая, судя по доходившим до эспера слухам, продвигалась согласно прогнозируемому лидером «Крыс Мëртвого дома» пути), мужчина задумчиво сомкнул брови. – Самый прямой. Нужно же ей реабилитироваться после громкого провала с Верленом, который весьма показательно потоптался по гордости Агаты, и основательно пошатнул доверие английской короны к Башне, - словно это было чем-то само-собой разумеющимся, спокойно пояснил Достоевский, глаза которого, в отсвете висевшего на стене экрана, отливали зловещим пурпуром. – Так что не допустить повторения самого разрушительного, кровопролитного конфликта последнего тысячелетия – в её интересах. А возникновение подобного «стечения обстоятельств» – в моих. Европе понадобится не один год, чтобы стабилизироваться, и вспомнить о том, что во время войны, пребывая на смертном одре, Нострадамус изрекла очень интересное пророчество... - не скрывая своего гнева, процедил Демон Севера. Впрочем, мужчина позволил проступить своим истинным эмоциям лишь на несколько мгновений, которые, однако, сказали Сосэки много больше, чем тот ожидал. – Так всё это для того, чтобы потянуть время?.. - на выдохе от внезапно свалившегося на него осознания всего масштаба замыслов сидящего напротив молодого человека, изрёк сотрудник Особого отдела по делам одарённых. – Рано или поздно, этот конфликт всё равно вспыхнул бы и без сторонней помощи, так как количество недовольных нынешней политикой «Группы 47» было слишком велико, и потому я решил использовать эту ситуацию в своих интересах. Так у нас появится немногим больше пяти лет до тех пор, пока европейцы не начнут искать сведения об эспере со способностью белого тигра. И если, на начальных этапах, я ещё буду иметь возможность играть информацией, то после... сделать это будет, скажем так, достаточно затруднительно. Ведь в информационной войне, как в шахматах: сторона, первая сделавшей ход, получает наибольшее, практически неоспоримое преимущество... - с этими словами, Достоевский на несколько мгновений прикрыл глаза. – Американцы пока не заинтересованы в пророчестве именитой провидицы, а Герман Мелвилл – не из тех, кто будет гнаться за мнимыми иллюзорными благами. Но он стар. Когда Гильдия сменит руководство, существует вероятность, что они тоже присоединятся к гонке за этим полумифическим нечто, именуемым Книгой... Помещение погрузилось в тягостное, напряжённое молчание, во время которого каждый из присутствующих обдумывал услышанное. Однако первым нарушил тишину всё же Нацумэ Сосэки, у которого осталось ещё несколько вопросов, касающихся блуждающих в теневом сообществе слухов. Вопросов, которые лучше было задать сейчас, пока один из главных информаторов Евразии пребывал в настолько благодушном настроении, что соизволил даже пояснить некоторые существенные детали событий, которые происходят, и должны будут произойти в ближайшем будущем на мировой арене. – Получается, в «Расколе старой Баварии» вы будете выступать от имени Мирового правительства, Татсухимэ-сан? - однако, в отличии от предыдущих, этот не был адресован непосредственно Достоевскому, но его жене, которая не спешила вмешиваться в разговор, предпочтя роль слушателя. – Я буду представлять Европол, как сторонний наблюдатель, - Шибусава проникновенно заглянула в золотистые глаза эспера, – но, при этом, у меня будут все полномочия, чтобы вмешаться, в том случае, если мне покажется, что европейцы перегнули палку. Двойные стандарты, впрочем, как и всегда, когда дело заходит о взаимоотношениях Трансцендентов и подобных им сильных одарённых, с политиками и прочими высшими государственными инстанциями. Но моя роль в этом конфликте будет именно сдерживающей. Моё присутствие будет служить своеобразным гарантом и устрашающим напоминанием о том, что может произойти, если они заиграются. – В таком случае, слухи о человеке со способностью, подобной вашей, – о Коллекционере, – фикция? Или очередная дезинформационная уловка? - бросив мимолётный взгляд в сторону наиграно-безучастного русского, который, однако, внимательно вслушивался в их диалог, спросил Сосэки. – Почему же? - беловолосая загадочно улыбнулась. – Коллекционер также реален, как и Белая Ночь, но действует на более приземленном уровне. Согласна, наши способности довольно схожи, но мы – не один и тот же человек. Хотя, это не отменяет того, что я нахожу его личность довольно странной. – Вот как... - мужчина стал ещё более задумчивым. – А слухи насчёт Бажова? – Бажов? Удивлён, что вас заинтересовала история Павла, - Достоевский испытывающе посмотрел на своего собеседника, который, не смотря на исходящую от черноволосого угрозу, был в достаточной мере заинтересован в получении некоторых пояснений о подоплеке сложившейся ситуации. И потому Демон Севера был не прочь поделиться с ним столь незначительной, с его точки зрения, информацией. Хотя бы из своеобразной благодарности за то, что Ацуши (навредить которой – какие бы сомнения не одолевали Фёдора, – специальный агент правительства Японии вряд ли бы сумел; уж это, за то время, которое мужчина провёл в наблюдении и составлении подробного психологического портрета Сосэки, он осознал с впечатляющей ясностью) не пришлось оставлять в приюте, да и вообще без присмотра сильных, имеющих возможность за себя постоять, эсперов. Даже не взирая на то, что место, где ей придётся некоторое время погостить, было не слишком подходящим для детей... – Сейчас это одна из самых обсуждаемых тем, уступающая, разве что, теориям, строящимся вокруг событий «Раскола старой Баварии», ведь из «Крыс Мёртвого дома» ещё никто и никогда не уходил живым, - серьёзно произнёс эспер, продолжая, однако, внимательно следить за лидером одной из самых неоднозначных, условно-нейтральных организаций, которая промышляла продажей и добычей информации. Официально. А там, кто знает – учитывая противоречивую личность их главы, – чем ещё занимающаяся. – Думаю, начать следует с того, что я, изначально, знал, что он решил вступить в мою организацию для достижения своих целей. И потому, насколько бы не была полезна, перспективна его способность в добыче информации, я не мог позволить ему продвигаться вверх по карьерной лестнице собственной организации. И он не мог этого не ощутить. Потому было естественно, что, дождавшись хаоса, который подарил ему возможность скрыться с наименьшими потерями, Павел ушёл, - невозмутимо произнёс Достоевский. – И, тем не менее, вы его отпустили, - мужчина просто не мог иначе интерпретировать настолько подозрительное, иррациональное спокойствие своего собеседника. – Временами, бывает даже полезно отпускать столь свободолюбивых, своенравных людей в вольное плавание... - с этими словами, Фёдор прикрыл глаза. – На вас это не похоже, ведь тот Достоевский, о котором я столько слышал, не способен на подобное великодушие. Даже если ты до сих пор продолжаешь скрывать свою жестокую сторону от Ацуши, - поджав губы, серьёзно произнёс Нацумэ Сосэки, с подозрением посмотрев на сидящего напротив молодого мужчину, который, казалось, даже не был особенно уязвлен прозвучавшей в его сторону столь нелестной характеристикой. – Говорят, что даже взмах крыла бабочки способен породить бурю на другом конце земного шара, - в пурпурных глазах Фёдора замерцали предостерегающие багровые блики. – Так почему же я должен оставаться в стороне, когда за моей спиной зарождается столь... интригующее действо? Прекрасная роза решила оказать неоценимую услугу пронырливой ящерице, даже не смотря на разгорающийся пожар в собственном саду, и потому теперь только время покажет, чей яд окажется слаще, и кого настигнет вся его горечь... - черноволосый позволил себе лёгкую, мягкую полуулыбку, один взгляд на которую заставил легендарного эспера Японии непроизвольно внутренне содрогнуться. Столь опасно-предвкушающей, многообещающей та была. Пожалуй, именно в тот момент Нацумэ Сосэки осознал, насколько же верно он поступил, временно изолировав внучку от общества столь пугающего, ужасающего в своей гениальности человека, пусть даже тот и являлся её отцом. И особенно актуально это было в свете того, что, за те несколько месяцев, которые он провёл, наблюдая и узнавая дочь Шинроку, эспер успел заметить, что Ацуши, непроизвольно, перенимала некоторые черты своего родителя... ...и это пугало. В особенности осознавая, что, благодаря своей способности чувствовать чужие эмоции, девочка могла на совершенно ином, более глубоком уровне понимать того, кого во всём мире зовут не иначе, как Демоном Севера. Больше, чем кто-либо до неё. И, возможно, даже глубже, чем родственные души самого Достоевского...