Январь 1997 года
Как бы сильно Гермиона не ругала Гарри за его одержимость книгой Принца-полукровки, она должна была признать, даже если только самой себе, что она была очень заинтригована. Возможно, так же одержима этим Принцем, кем бы он ни был, как и Гарри. И хотя заклинания открывали путь к откровенно тёмной области магии, она больше не могла отрицать, что была так же очарована книгой, как и Гарри, и тем, насколько умён Принц. Однажды вечером, просматривая книгу вместе с Гарри в общей гостиной, она наткнулась на заметки о путешествиях во времени. Похоже, Принц разрабатывал заклинание, которое позволяло бы совершать короткие прыжки назад во времени. Однако, в отличие от большинства заклинаний, скрытых по всей книге, это, казалось, было оставлено до того, как ему удалось преуспеть в нём. Единственный известный способ путешествия во времени — с помощью Маховика времени. С тех пор, как во время битвы в Министерстве в прошлом году они случайно уничтожили все известные Маховики времени, этот кусочек магии был потерян для волшебного мира. Однако, с записями Принца, возможно, удастся возродить эту область магии вновь. Мало того, что путешествие во времени снова станет возможным, если теории окажутся верными, это также означало, что можно будет просто изучить заклинание и перенести себя без помощи магического предмета. Это была бы революционная, хоть и опасная и трудная часть магии. Гермиона была очарована. Девушка сидела в библиотеке, а ранние лучи утреннего солнца пробивались сквозь окно, окутывая её своим сиянием. Она изучала каждый текст, который только смогла найти о создании заклинаний, экспериментах и путешествиях во времени. Просматривая свои записи и записи Принца ещё раз, Гермиона поняла, что наконец-то у неё есть заклинание, которое она может проверить. Если оно сработает, она переместится всего на несколько минут во времени. Это небольшой промежуток времени, но если это сработает... она не позволит эйфории захватить её раньше времени. Созданные заклинания редко срабатывали при первом же испытании. Но если... если бы заклинание сработало, она и Принц, кем бы он ни был, сделали бы величайшее открытие в истории современного волшебного мира. Собрав свои вещи и решив проверить заклинание вместе с Гарри после уроков на случай, если что-то пойдёт не так, Гермиона направилась в Большой зал на завтрак. Она надеялась, что провела достаточно времени в библиотеке, чтобы избежать тошнотворного вида Бон-Бона и Лаванды. Проведя большую часть рождественских каникул, залечивая своё разбитое из-за Рона сердце, она вернулась, твёрдо стоя на ногах, раздражённая их проявлениями подростковой любви. И хотя мама помогла ей понять, что эти романтические отношения никогда бы не сложились, что они бы сгорели в огненном ливне, разрушив таким образом динамику их трио. Она устала от жалостливых взглядов людей, когда Рон выставлял напоказ свои отношения с Лавандой, и как лучшая подруга, какой она всегда будет, девушка всё ещё была откровенно зла на то, как он вёл себя с ней. К счастью, сегодня удача была на её стороне. Когда Гермиона подошла к гриффиндорскому столу, Бон-Бон стоял с Лавандой, провожая её на прорицания перед их общим уроком защиты. Фу, даже от этого нелепого ласкательного прозвища её тошнило. Всё шло так, как и должно, потому что Гермиона никогда не могла представить себе такие отношения. Рон всегда стремился быть в центре внимания и выставлять всё на показ, так что да, Лаванда и он были неплохой парой. — Увидимся на защите, — кивнул Рон ей и Гарри, идя вслед за Лавандой. — Готова идти в класс, Гермиона? — спросил её Гарри, пока она заворачивала тост и бекон в салфетку и убирала её в сумку, прежде чем выйти из зала. — Снейп в отвратительном настроении. То есть даже больше, чем обычно. Единственное, что радует в этом году — это то, что он занял проклятую должность, и мы наконец избавимся от летучей мыши. — Гарри, он профессор Снейп, и перестань его так называть. Мы не можем себе представить, в каком напряжении он находится, учитывая всё, что он делает для Ордена. Всё могло быть намного хуже, если бы его не заставляли рисковать собой, чтобы получать информацию. — Осторожнее, Гермиона, другие могут разгадать твой маленький секрет. — Не смеши меня, Гарри, он наш профессор и один из самых ценных членов Ордена. Он заслуживает уважения, — предупредила она, пытаясь скрыть румянец за непослушными кудрями. — Конечно, и защищаешь ты его просто так, а не потому что фантазируешь о нём, правда? — Гарри засмеялся, когда Гермиона толкнула его. По правде говоря, он был прав. Гермиона была влюблена в профессора Снейпа с конца третьего курса. Когда взошедшая полная луна заставила Ремуса превратиться в оборотня, а профессор Снейп защитил их, укрыв собой, она изменила своё мнение о профессоре. Она стала с восхищением и уважением относится к нему как к блестящему, хотя и суровому профессору, и клясть себя за глупую школьную влюблённость в своего же преподавателя. В этом она призналась только Гарри, из-за огромного количества зелий, которые она принимала после проклятия, попавшего в неё в прошлом году. По крайней мере, она знала, что Гарри заберёт её тайну с собой в могилу, иначе ей придётся сделать Волан-де-Морту одолжение и убить его самой. — Что это вас так развеселило? — спросил Рон, подходя к ним сзади. Гермиона обернулась и сердито посмотрела на друга, прежде чем зашагать по коридору. — Ты не можешь злиться на меня вечно! — крикнул Рон ей в след. — Посмотрим, — пробормотала она, толкая дверь в класс. Профессор Снейп сидел за своим столом, проверяя эссе. Заняв своё место в передней части класса и положив сумку на пол, она позволила себе несколько мгновений понаблюдать за ним. Она успела лишь мгновение понаблюдать за тем, как он проверяет работу какого-то бедного студента, когда его голова резко поднялась, а чёрные глаза остановились на её карих. Гермиона, испугавшись его способностей к Легилименции, попыталась отвести взгляд. Она ни на секунду не поверила бы, что он способен силой проникнуть в сознание ученика, но, зная, что в её сознании нет щитов, она боялась случайно передать ему свои мысли. Однако, она была так очарована бездонной глубиной его глаз, что не могла отвести взгляд. Он будто чего-то ждал. Если бы Гермиона не знала его лучше, то поверила бы, что профессор пытается заставить её вспомнить что-то. Звука шагов учеников, приближающихся к классу, было достаточно, чтобы разрушить чары, в которые она попала, и заставить её отвернуться от мужчины. Чувствуя себя немного неловко, она открыла сумку и стала готовиться к уроку. Это правда, что профессор Снейп был вспыльчив и резок. Гермиона могла бы даже поклясться, что он откровенно жесток, поскольку сама подвергалась его колкостям. Но она знала что под этой холодной маской, он умный, заботливый и честолюбивый человек. Он был самым молодым профессором в истории Хогвартса, шпионом Ордена во времена первой магической войны. Он уже долгие годы неустанно трудился, чтобы защитить Гарри с того момента, как он пришёл в эту школу. И когда Волан-де-Морт возродился в конце четвёртого курса, он охотно вернулся в Орден, взяв на себя обязательство шпионить для Ордена, сделав себя самым ценным его членом. Его голос во время лекций был подобен ласке, заставляя Гермиону краснеть к концу урока. Он превращал зелья и заклинания в искусство своими грациозными движениями, которые гипнотизировали девушку. Всё в нём рисовало чувственную картину. Так что, хотя некоторые аспекты его характера были не очень хорошими, все вместе они околдовали Гермиону, и он даже не подозревал об этом. Поведение профессора Снейпа во время лекции доказало, что Гарри прав. Он в плохом настроении. Внутри этого человека бушевала буря, и было ясно, что он оставил попытки сдержать её. Что бы ни происходило на войне, это было гораздо хуже, чем они могли себе представить, ибо что ещё могло заставить такого сдержанного человека потерять контроль над своими эмоциями? Это был нелёгкий урок для неё, но Гермиона знала, что когда профессор был в таком настроении, студентам лучше было не высовываться, а в её случае — не включать «невыносимую всезнайку». Погрузившись в мысли о заклинании путешествия во времени, Гермиона потеряла счёт времени. Девушка была настолько погружена в свои мысли, что не заметила, как Гарри попытался привлечь её внимание, пока не стало слишком поздно. Оторвавшись от записей о своём заклинании, она наткнулась на тёмные глаза, став добычей, которую он искал, чтобы помочь себе избавиться от бури, бушующей внутри. Наклонившись к ней он тихо спросил: — Мисс Грейнджер, неужели вы так хорошо разбираетесь в предмете, что вам больше не нужно слушать лекции в моём классе? — она чувствовала, как дыхание мужчины согревает её кожу. Она облизнула губы, пытаясь подобрать слова, но ничего не смогла выдавить из себя. Вскинув голову, профессор Снейп отступил назад, чтобы обратиться к классу. — В понедельник я жду на своём столе ваши эссе. Похоже, что некоторые из вас ни черта не понимают. Свободны!***
Северус провёл эти семнадцать лет, в ожидании её. И даже если пройдёт ещё семнадцать лет, прежде чем он снова сможет быть рядом с ней, он с радостью подождёт ещё. Первые одиннадцать лет прошли спокойно. Он с головой ушёл в работу, готовясь к тому дню, когда Тёмный Лорд снова восстанет. Он помнил, как она прибыла в прошлое с несколькими зельями, которые он изучил и усовершенствовал. Запатентовав их окончательный и наилучший вариант, он обрёл постоянный доход. Летом, когда он не посещал школу, он работал внештатным разрушителем проклятий. Он надеялся, что сохранение рекомендаций и контактов в данной отрасли будет ключом к тому, чтобы оставить академический мир позади, когда всё это закончится. Всё, что он делал в те годы, было подготовкой к тому времени, когда она снова будет рядом, когда закончится война, и они наконец смогут жить вместе. Затем наступил его одиннадцатый год в качестве профессора. Последние пять с половиной лет его жизнь вращалась вокруг необходимости и, возможно, желания уберечь чудо-мальчика от опасности. Северусу пришлось наблюдать, как любовь всей его жизни год за годом бежит навстречу опасности вместе со своими лучшими друзьями. Каждый безрассудный план и опыт на грани смерти, который она испытывала, всегда находясь рядом с Поттером. Он никогда не забудет прошлогоднюю битву в Министерстве, которая чуть не забрала её у него, прежде чем он смог вернуть свою Гермиону. Теперь, когда она была на шестом курсе, время шло быстрее. Все его годы ожидания и подготовки наконец-то окупились. Утром своего тридцать седьмого дня рождения Северус, впервые за эти семнадцать лет, проснулся счастливым. Это был день, когда она наконец вернётся к нему. Тот день, когда он сможет сбросить маску безразличия в её присутствии. Его игра в терпение и ожидание подходила к концу. Северус шагал по коридорам, мантия развевалась за его спиной, когда он прокладывал себе путь через студентов. Гораздо раньше, чем любой ребёнок, он научился показывать людям только то, что он хотел и что был ему нужно. Для проходящих мимо наблюдателей всё, что они видят, — это ужасный профессор, вышедший на тропу войны этим утром. Однако, он скрывал своё волнение. «Осталось всего несколько часов», — подумал Северус. Войдя в Большой зал, Северус увидел, что мальчишка Уизли пытается достать языком до гланд мисс Браун. — Мистер Уизли, мисс Браун, пятнадцать баллов с Гриффиндора за ваше отвратительное проявление подростковых гормонов, — воскликнул он, направляясь к главному столу. — С каждого. — Он услышал, как они начали болтать о потере баллов. Несмотря на все причины, по которым ему не нравился этот мальчишка, первым в его списке было отношение этого Уизли к Гермионе. Это было довольно странно. С одной стороны, отсутствие кровотока у Уизли в районе его брюк привело всё в движение для начала его отношений с Гермионой. С другой стороны, это привело к тому, что она пряталась в библиотеке в течение последних нескольких недель, вынужденная проводить половину своего времени в одиночестве, пока Поттер метался между ними, и снова сделал её центром сплетен. И всё же провал Уизли был выгоден Северусу. Быстро управившись с завтраком, Северус направился в свой кабинет, чтобы проверить оставшиеся эссе побыстрее. Как только это будет сделано, все его выходные будут свободны, и он сможет провести время с ней. «Почему, во имя Салазара, я задаю так много эссе? Я предпочёл бы быть распятым на кресте, чем читать ещё одну глупую писанину». Продолжая проклинать свою глупость, он почувствовал на себе чей-то взгляд. Резко подняв голову, он встретился взглядом с карими глазами. Гермиона сидела всего в нескольких футах от него. Скоро... ещё немного, и эта Гермиона, наконец, вернётся в прошлое, и на её месте окажется та Гермиона, в которую он влюбился и которую ему пришлось потерять слишком рано. Он позволил себе на несколько мгновений задержать на девушке взгляд. Её глаза с золотыми крапинками были так выразительны, что как бы она не старалась скрыть свои мысли и эмоции, всё было отлично в них видно. Её глаза были зеркалом её души. Даже зная, что это бесполезно, он умолял её признать в нём нечто большее, чем просто профессора. Последние несколько месяцев были почти невыносимыми, она была так близко, но всё ещё не принадлежала ему. Услышав, как студенты начинают заполнять коридор, он отвёл взгляд, чтобы вновь надеть маску летучей мыши. Северус мерил шагами класс, продолжая бубнить о том, как опасно быть застигнутым врасплох в сражении. Война снова была на горизонте, и он должен был сделать всё возможное, чтобы подготовить их к тому, что должно было произойти. Тем не менее, ему приходилось учить группу слабоумных подростков, которые были слишком погружены в себя, чтобы понять, что мир вокруг них скоро закончит своё падение в ад. Сделав ещё один круг между столами, Северус увидел, что Гермиона по-прежнему не обращает на него внимания. Подойдя к её столу, он положил руки по обе стороны от неё. Так близко, что он чувствовал запах шампуня, который вот уже семнадцать лет не украшал его простыни. Гермиона резко повернула к нему голову, и они снова утонули во взглядах друг друга. Улучив минутку, он вдохнул аромат кокоса и орхидеи. Мужчина обратился к ней со спокойствием в голосе, которое заставляло как студентов, так и Пожирателей смерти нервничать. — Мисс Грейнджер, неужели вы так хорошо разбираетесь в предмете, что вам больше не нужно слушать лекции в моём классе? — по спине пробежала лёгкая дрожь, когда он заговорил с ней, проклиная эту шалунью за то, что облизнула губы. Да, даже сейчас, когда она ещё не совсем была такой, какой он её запомнил, напряжение между ними могло сжечь весь воздух в комнате, как бушующий огонь маленькую веточку. Прежде чем он смог справиться с желанием притянуть её к себе, Северус отступил назад, чтобы обратиться к классу. — В понедельник я жду на своём столе ваши эссе. Похоже, что некоторые из вас ни черта не понимают. Свободны! Северус смотрел, как она торопливо запихнула свои вещи в сумку и выскочила из класса. «Скоро, ангел... скоро...»