ID работы: 10398623

прочь

Слэш
PG-13
Завершён
611
Пэйринг и персонажи:
Размер:
29 страниц, 3 части
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
611 Нравится 93 Отзывы 222 В сборник Скачать

i will wait for you

Настройки текста
Эта история началась с чувства всепоглощающего ужаса. У Хёнджина спокойное размеренное дыхание, кажущаяся молочно-белой в лунном свете кожа и блестящие глаза, на дне которых мигают плотоядные огоньки. Он не делает совершенное ничего, но Феликс снова не может двинуться с места: его будто пригвоздило к кровати, онемевшие руки подрагивают под одеялом, а воздух застревает где-то в глотке. Феликсу страшно. А Хёнджин продолжает сидеть на полу перед его кроватью по-турецки и рассматривать как у мальчика беспокойно дрожат ресницы и проступают крошечные капельки пота на лбу. Мимо проезжает машина, и рыжий свет фар мажет сначала по потолку, кошкой перебирается вниз по стене, а следом растекается по бледному лицу Хёнджина, на секунду окуная уголь его волос в вязкий медовый оттенок. Феликс внимательно за этим наблюдает, медленно отмирает и приоткрывает рот, чтобы тихий охрипший голос разрезал пополам тишину. – Ты снова здесь. – Только не кричи, пожалуйста, – кажется, что Хёнджин пытается улыбнуться, он склоняет голову набок и поднимает руку – Феликс следит за каждым движением с готовностью в любой момент дать отпор – но сидящий перед ним мальчишка только откидывает прядь волос со своего лба и продолжает изучать напряжённое лицо Ликса. Ликс близок к тому, чтобы впасть в истерику. Он встречает Хёнджина уже в третий раз в жизни и все они были ночью, все они были в его комнате, все они были наполнены дико громким молчанием, долгим разглядыванием одного и удушающей паникой другого. Феликс всегда просыпается резко, его будто выдёргивают из глубокого сна и тащат сюда, в реальность ночи, умещающейся в коробке его комнаты на пару со странным парнишкой, который не отрывает своих печальных морионовых глаз с высветленной макушки Ли. В первый раз Феликс, конечно, закричал. Орал дурниной, пока не свалился с кровати с другой от ночного гостя стороны, а дверь с размахом не отворилась с подачи перепуганных родителей. Мама Фила ударила ладонью по выключателю, вспыхнул свет, но на полу кроме мертвенно побледневшего сына никого не было. «Милый, это был всего лишь кошмар, стресс перед экзаменами. Если хочешь, можешь не идти завтра в школу», – спустя время приговаривала родительница, ласково поглаживая Феликса по голове, а после вышла, не став выключать настольную лампу. Но мальчик был уверен, что сидящий прямо перед его кроватью паренёк с угольными волосами и широкой неуверенной улыбкой не привиделся. Он точно был здесь. Напротив. Смотрел на Феликса, водил ладонью по ворсинкам на ковре и чуть щурил глаза, будто пытаясь вглядеться в каждую деталь. Заснуть так и не получилось. Во второй раз он представился. Просто выдохнул немного воздуха, совсем немного покачнулся вперёд, как если бы делился секретом, и прошептал: «Привет, Феликс. Меня зовут Хёнджин, у тебя милый носик». Закричать не вышло – грудь сдавило непонятным чувством, как если бы здоровый кот уселся на рёбра. Феликс только пискнул что-то еле различимое, а к вискам потекли дорожки слёз. Хёнджин сразу перестал улыбаться, хотел потянуть вперёд пальцы, чтобы вытереть солёные капли с веснушчатого личика, но вовремя передумал. Остался сидеть и смотреть как Феликс плакал от страха. Лунный свет всё также дышал в щёки и острые скулы, подсвечивал огоньки в глазах и бросал тени на другую сторону лица. По-хорошему надо бы обратно залезть под кровать, но Хёнджин и так слишком долго ждал. Поэтому шёл на поводу своим эгоистичным желаниям и только наслаждался картиной: сбитое одеяло, едва вздымающаяся грудь, губы, сжатые в тонкую линию, рассыпанный бисер золотистых веснушек и полный самых разных эмоций задушенный взгляд. Где-то за окном кричали цикады. Через два часа должен был заниматься рассвет, окрашивая комнату мальчика в тёплый персиковый джем, будильник даст о себе знать, а в комнату заглянет госпожа Ли, заставляя очередной день вращаться вокруг мальчика по имени Феликс. Хёнджин улыбнулся, покачал немного головой и опустил глаза. Ликс даже не понял в какой момент снова оказался в комнате один. До сегодняшней ночи. – Кто ты? – Феликс очень медленно поднимается и садится на кровати, шелестя простынями. Он не опускает ноги на пол, тоже их скрещивает в любимой позе своего гостя и старается отсесть как можно ближе к другому краю. Между ним и этим мальчиком больше пяти метров, но Феликс всё равно слишком чётко видит его расширенные, словно у готовящейся напасть кошки, зрачки, розовеющую пудру костяшек на руках и коленные чашки, выглядывающие из-за шорт. – Я – Хёнджин. – Я не спрашиваю твоего имени, – почти шипит Феликс. – Я спрашиваю кто ты есть. Хёнджин молчит. Он даже не улыбается как это делает обычно. Его лицо статично и не выражает ни единой эмоции – ровные брови, крупноватый нос, чуткий взгляд, налитые вишней кукольные губы, идеальная линия подбородка. Феликс собирает все эти мелочи молниеносно, будто записывает у себя в черепной коробке. Хёнджин не кажется Ликсу красивым, Ликс находит его пугающим. Обычно призраки именно такие: чем прекраснее, тем кровожаднее. Хёнджин продолжает молчать. – Какого чёрта ты делаешь в моем доме? – Феликс едва заметно сжимает простынь чуть дрожащими пальцами. Он всё ещё не знает кто этот парень и чего от него стоит ждать. Хёнджин как будто считывает его мысли. – Ничего такого, что могло бы тебе навредить, – подбирает слова аккуратно. – Я просто присматриваю за тобой. – Что тебе от меня нужно? – Ничего. – Как ты сюда попал? – Я тоже здесь живу. Феликс моргает. Ещё секунда и он точно начнёт смеяться, как смеются сумасшедшие в хичкоковских фильмах. Чушь, которая висит в комнате, заставляет его сомневаться уже в собственной адекватности. Ликс собирается с силами, держит лицо беспристрастным, стараясь не обращать внимание как громко сердце бьётся в груди. – Ты не можешь здесь жить, – он пытается сказать это спокойно. – В этом доме живёт моя семья. Мама, папа, Рейчел, Оливия и я, Феликс. – Я не живу в этом доме, – Хёнджин говорит медленно и размеренно, внимательно смотря в глаза напротив. – Я живу здесь. Мимо снова проезжает машина, и Феликс видит почти киношное слоу-мо: свет фар бьёт в лицо Хёнджина, его тёмный взгляд освещается и настоящий ореховый цвет глаз вспыхивает, добавляя, наконец, жизни в серость его образа. Феликс видит, как они медленно переходят с него самого вниз, останавливаясь где-то на границе пола и кровати. – Мне кажется, ты живёшь в моей голове, – бесцветным убитым голосом бормочет Ликс. – Прошу, убирайся прочь. – Я бы хотел застрять в твоей голове, – мягко улыбается Хёнджин и, наконец, позволяет себе потянуться чуть ближе – Феликс кажется этого даже не замечает. – Но я застрял здесь. Когда очередная машина шумит за окном и выливает на стену банку рыжей краски, в комнате на одно дыхание становится меньше.

☆☆☆

Феликс Ли известен тем, что от него частенько пахнет брауни, в его карманах можно найти фантики, записки от друга Джисона, которыми он любит кидаться на уроках истории, спутанные наушники и жвачки со вкусом кока-колы. Феликс любит играть в компьютерные игры, таскать худи с логотипом NASA и готовить печенья. У него выкрашенные в песочный цвет волосы и нагоняй за это от мамы. Ликс ходит в клуб любителей манги, чуть реже – на занятия тхэквондо, он обожает отрываться под танцы TWICE, битбоксить и пересматривать по несколько раз «Последнюю фантазию 7». Феликс – подросток, который ходит в школу, тоже порой чистит историю браузера и любит поболтать со старшей сестрой о разных странных вещах по типу «мальчик/девочка». Феликс – подросток со своими мечтами и своей реальностью, никак не ожидавший встретить в ней кого-то вроде Хёнджина. Очень хочется поговорить об этом хоть с кем-нибудь. Рейчел после его водопада слов, дрожащих рук и бешеного взгляда согласилась поспать с братишкой в его комнате три ночи подряд. Но когда случалось очередное ничего, сестра только посоветовала не играть какое-то время Outlast и попить перед сном чай с ромашкой. Если уж не поверила Рейчел, на родителей можно было бы и не надеяться. А пугать всякими ночными мальчиками младшую Оливию, которая и так боится монстров в шкафу, не хотелось от слова совсем. Джисон только больше обрадовался: остановить его эмоциональные рассказы призраками, пришельцами, полтергейстами и почему-то Йети было невозможно. Феликс об этом глубоко пожалел, потому что друг не только заморочил голову, но и подсыпал пищу для не самых приятных мыслей. Хёнджин – призрак? Пришелец? Полтергейст? Придуманный персонаж его воспалённого учёбой и компьютерными играми мозга? Кстати о приятном. Хёнджин назвал его нос милым. И почему-то именно эта мысль не давала покоя. Было страшно. Очень страшно. Возвращаться в собственную комнату не хотелось, просыпаться беспокойной ночью и обнаруживать парнишку, словно манекена, смотрящего на тебя немигающим взглядом, – тоже. Однако каждую ночь Хёнджин не появлялся. Иногда его не было неделями, и как только Феликс расслаблялся, он снова появлялся – всё такой же неизменный: бледный, спокойный и да. Очень красивый. Спустя время эта мысль сама находит своё место в беспокойной головушке. Феликс недовольно вздыхает и в сотый раз переворачивается с бока на спину. Одеяло, будто скомканная бумажка с неудачными рисунками супергероев, валяется где-то у ног и противно греет ступни. За открытым нараспашку окном середина июля, глубокая ночь и привычная отдающая серебряными бликами луна. Феликсу чертовски душно, он тяжело дышит и злобно таращится в потолок. Спать хочется – будь здоров, но влажная духота противно забирается под кожу и терзает костлявое мальчишеское тело будто в котельной. Где-то недалеко в кронах деревьев снова орут цикады, вконец делая ночь невыносимой. Лоб и шея неприятно взмокли, и Феликс глухо ругается, снова перекатываясь на бок. Одеяло плюхается на пол и поднимает несколько пылинок в воздух. Ликс чувствует себя сосиской, которую валяют на горячей сковороде – лопатки гадко чешутся, будто уже успели накалиться до алого блеска. Ей богу, мальчик готов предательски захныкать и пойти спать в холодильник. Через неделю начнутся экзамены, и семестр, слава богам, закончится. Каникулы он проведёт у бабушки в Порёне подальше от сеульской духоты, джисоновского нытья пойти в кино на очередной безвкусный фильм, постоянной домашки, тренировок по тхэквондо и, конечно, подальше от Хёнджина, который, к слову, не приходит уже вторую неделю. Феликс чувствует облегчение. Он трёт уставшие глаза и вглядывается в потолочные плитки, чуть подсвеченные лунным светом. Он смотрит, не моргая, полностью растворяясь в своих мыслях, и замечает, что линии на потолке начинают идти волной, будто танцуя арабские танцы. Знаете, те самые – с голыми животами и ярко подведёнными подводкой глазами. Феликс хмыкает и думает, что это похоже на наркотический угар. – Эй, у тебя одеяло упало. Линии резко останавливаются, и Феликс быстро моргает. Мальчик не двигается, потому что следом за секундным абсурдом приходит уже хорошо знакомый страх, который впрыскивается в кровь каждый раз, когда слышит этот голос. Ужас скользит по ногам, обдавая ледяным холодом, и Феликс чудом сглатывает, даже не замечая, что задерживает дыхание. Кислород в комнате как будто насыщается всеми звуками на планете. Цикады за окном продолжают петь свои гимны, в гостиной на первом этаже щёлкает еле слышно стрелка часов, а, если максимально прислушаться, то можно услышать, как где-то на соседней улице негромко играет музыка – кто-то на ночное пати решил включить трот – Феликс не очень понимает прикола. В его же комнате только натягиваются пружины в матрасе от любых микродвижений и бухает испуганной птицей сердце – дыхание мальчик сдуру продолжает сдерживать. Лёгкие не выдерживают и кислород резко врывается внутрь, Феликс закрывает ладонью рот и снова прислушивается. Тишина. Но противная мысль, как яблочный червь, зарывается глубже в голову – это не тишина. Это молчание. Вязкое и топкое. Он поворачивает голову на то самое место на ковре, но никого не видит. Феликс чуть успокаивается и, наконец, может расслабить замершее в напряжении до боли в мышцах тело. Кажется, у него начались галлюцинации. Он даже снова переворачивается набок и старается заснуть, несмотря на духоту. Но ни одну конечность за пределы кровати не высовывает. Феликс решает, что его измученному жарой и недосыпом организму просто послышалось, поэтому уже через несколько минут его дыхание медленно выравнивается, а ладошка всё-таки выскальзывает наружу. Когда её мягко сжимают в своей, Феликса выбрасывает из дрёмы с такой силой, что он едва не вскрикивает. Ликс вскакивает на матрасе и прикрывает искривлённый в ужасе рот обеими руками. Лежащий до этого на полу – прямо рядом с кроватью – Хёнджин медленно садится и смотрит на испуганного Феликса огромными глазами: сам удивился своей выходке. Феликс снова чувствует панику – никогда Хёнджин не подбирался к нему так близко, никогда его не касался. Феликс встречается с ним глазами, видит как расширяются зрачки и решает, что нужно бежать. Делает рывок в сторону, огибая кровать и несётся к двери. – Нет! Пожалуйста, не уходи! Едва маленькая ладошка скользнула к ручке двери, как чужие руки смыкаются у Феликса на талии и дёргают назад. В шею тут же упирается тяжёлое дыхание, а голова мальчика ударяется о грудь. Не трудно догадаться чью именно. – Мама, па!.. – на удивление тёплая ладонь ложится на рот Феликса и звуки утопают в мягкой коже. Его продолжают крепко держать, несмотря на сопротивление. О том, что Феликс ходит на тхэквондо, тело попросту забывает. В голове бьётся только пьянящий страх. – Не кричи, Ликс. Не надо. Я тебя отпущу, когда ты успокоишься, – в ухо горячо шепчут, а Феликс жмурится. Сильно-сильно. – Я не сделаю тебе больно, ничего плохого не сделаю. Просто успокойся, ладно? Наконец, в шёпоте Феликс может разобрать сам голос: немного взволнованный, но мелодичный и тихий. Когда дрожь немного сходит, покрасневшего и запуганного Феликса садят на кровать. Хёнджин делает несколько шагов назад, в сторону двери, будто заграждая её на всякий случай. Он впервые вытягивается в полный рост и впервые Феликс замечает, что Хёнджин вообще-то высокий, на нём светлые льняные шорты и совсем обычная белая футболка. Он выглядит как обыкновенный мальчик, кроме явной нездоровой бледности. – Не трогай меня. – Хорошо, я больше не буду, – обещает Хёнджин и садится на колени перед Феликсом, не выдерживая привычную дистанцию в пять метров. – Извини, я не хотел тебя напугать. Феликс сморит на него сверху вниз, поджимает губы и держится, чтобы снова перед ним не расплакаться. – Я устал, – честно говорит Ли. – Я очень устал. Чего ты от меня хочешь? Хёнджин чуть наклоняет голову набок, отчего чёлка падает на левый глаз. Он смотрит на лицо, усеянное веснушками, вглядывается в раскосые глаза, на дне которых копятся слёзы, и старается спокойно нежно улыбнуться. – Я уже говорил, Феликс. Мне ничего от тебя не нужно, – но опускает взгляд и смотрит на стык ковра и ножки кровати. – Тогда зачем ты приходишь? – Мне нравится за тобой наблюдать. – Кто ты? Хёнджин поднимает голову. – Я – Хёнджин. Феликс готов завыть и вцепиться в волосы руками. Их разделяет метр, молчание и глупости. Луна на небе всё также сверкает, словно начищенное серебро. Сквозит. – Можно я возьму тебя за руку? – Феликс дёргается от этих слов как от пощёчины, но не произносит ни звука, только следит, как чужая ладонь мягко касается его пальцев. Рука Хёнджина больше, мягче и теплее. Он улыбается, разглядывает фаланги и гладит большим пальцем костяшку указательного пальца. – Спасибо, – шепчет он. – Больше не пугай меня, – просит еле слышно Феликс. – Больше не пугайся меня, – трогательно отвечают ему.

☆☆☆

Под кроватью только укатившийся йо-йо, коробка из-под сандалий, древняя гантель и два тома посеревшей манги One Piece. Феликс проводит рукой по полу, собирая пыль, и хмурится, позволяя складке между бровей забавно исказить лицо. Если бы у него был хвост, то он сейчас бы задумчиво покачивался в воздухе. – Чем я занимаюсь?.. – в никуда бросает Ликс и исчезает в дверях комнаты, чтобы появиться там через несколько минут с ведром воды и половой тряпкой. При свете дня заглядывать под кровать не так страшно, а идея прибраться там появилась слишком внезапно. Настолько, что Феликс осознаёт, что делает, когда уже заканчивает с уборкой. Йо-йо оказывается задвинут в шкафчик, пустая коробка из-под сандалий идёт в мусорное ведро, гантель – в папин кабинет, а манга – красивым трофеем на полку. Теперь под кроватью чисто, просторно и пусто. Феликс, правда, не знает зачем устроил это всё, но чувство довольства самим собой плавно проходится по телу. – Ликси! – в комнату заглядывает мама и удивлённо вскидывает брови. – А что это ты делаешь? – Да так, – хмыкает Феликс. – Из-за пыли нос чешется. Решил прибраться. – Ну тогда уберись и внизу. Завтра к нам приедут тётя и дядя Ян. Феликс тут же напрягается. – Чонин тоже будет? – Конечно, – как-то грустно улыбается она и исчезает в проёме, – и предупреди свою сестру! А то она снова вернётся поздно и опоздает на ужин. Если бы мог, Феликс с досады перевернул ведро. Меньше всего на свете, он хотел бы видеть своего двоюродного брата. О чём и говорит за ужином, за что и получает строгий выговор от отца, на что и жалуется Джисону, лёжа на кровати вечером. Друг что-то гудносит в трубку, не отрываясь от Far Cry, и советует спустить Чонина с лестницы. Феликс хоть и смеётся в трубку, но тут же трясёт головой – лучше потерпеть и постараться не драться на глазах у старших. Отец ему тогда точно задаст трёпку. Когда разговор заканчивается, Ликс ещё какое-то время смотрит в никуда и крупно вздрагивает, когда слышит сбоку голос: – Кто такой Чонин? Ли тут же поворачивается и натыкается лежащего на полу Хёнджина. Он одет всё в те же шорты и в ту же футболку, лежит в точности как Феликс – на животе и с подпирающими подбородок ладошками. Смотрит прямо в упор, кажется, совсем не мигая. Феликс в этот раз даже не пугается внезапного появления своего… знакомого? Куда больше его поражает тот факт, что Хёнджин тут, с ним, в одной комнате при свете лампы. Его чернильные волосы мягкими волнами лежат на голове, ореховые глаза чуть сверкают – огоньки никуда не исчезли. – Мой кузен. – Вы в плохих отношениях? Феликс усмехается. – Он меня ненавидит. – Почему? Хёнджин в самом деле выглядит заинтересованным, следит за каждым движением, подмечает каждый выдох. Не улыбается. Просто слушает. – Так получилось, что в детстве я его чуть не утопил в речке у бабушки. Теперь у него серьёзная фобия, из-за которой он сильно страдает. Я признаю, что это моя вина. Но он не хочет меня прощать. Хёнджин молчит. Сопит еле слышно, опускает взгляд и проводит пальцами по излюбленному ковру, вырисовывая ему одному известные картины. – Сколько тебе лет? – внезапно спрашивает Феликс. – А сколько тебе? – Мне пятнадцать. Но через пару месяцев стукнет уже шестнадцать. – Тогда мне тоже пятнадцать, – мягко улыбается Хёнджин. Феликс хочет возмутиться, но решает промолчать. Если Хёнджин не говорит, значит, у него есть причины. В конце концов, Ликс до сих пор не знает с кем ведёт беседы, решив просто не обращать на этот факт внимание. Лучше он будет относиться к нему, как своему соседу, раз Хёнджин не хочет от него отстать. Тут Феликса прошивает мысль. – Хёнджин! – он впервые зовёт его по имени, не заметив, как вздрагивает из-за этого мальчишка на полу. – А ты видел, как я переодеваюсь?! – Что? – Хёнджин как-то странно фыркает. Со смешком. Огоньки в его глазах становятся ярче. – Нет, Феликс, я не видел. Не успевает Ли выдохнуть, как следом доносится чуть ехидное: – Но я слышал. И не только это. Феликс вмиг краснеет, за секунду вспоминается всё что Феликс здесь смотрел, а следом делал. – Эй! – в Хёнджина летит подушка, но это не останавливает его смех – звонкий и чистый. Счастливый. Когда утром Рейчел спрашивает с кем он разговаривал, Феликс врёт, что смотрел комедии на Нетфликс. И впервые в жизни радуется, что никто тогда не поверил в его комнатного… друга? Впервые за долгое время он расслабляется.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.