***
Санс не был уверен, почему он выбрал Гриллби. Умеренное желание напиться до смерти? Он мог сделать это в любом баре, предпочтительно там, где бармен не следил за его счетами. Гриллби был терпелив, но терпение не стоило того, чтобы за месяц забыть все случаи, когда его «арестовывали». Что ж, какова бы ни была причина, Санс выбрал Гриллби. В результате он провел последние несколько часов, напиваясь, делая веселые каламбуры с завсегдатаями, а затем пытаясь играть в бильярд с разгромленными алкоголем своими двигательными навыками. У него было чувство, что он всё равно играет не так, как надо, но никто не мог перестать смеяться достаточно долго, чтобы беспокоиться. — …Санс? — наконец произнес Гриллби у него за спиной. Санс резко развернулся и с ошеломленной улыбкой, пошатываясь, направился к бильярдному столу. — Упс, — хихикнул он, по-совиному моргая. Гриллби стоял рядом, пламя танцевало с мерцающим психоделическим мерцанием. Это было гипнотически и странно успокаивающе, как смотреть на пламя свечи, тихо горящее на подоконнике. Гриллби усмехнулся и протянул руку, чтобы поддержать его. — Санс, ты так, невероятно пьян. Санс глубокомысленно кивнул. — Поверь мне, я еще недостаточно пьян, — многозначительно сказал он и плюхнулся обратно на бильярдный стол. Гриллби удивленно отдернул руку. — С тобой всё в порядке? — Всё норм. Прекрасно, — весело пробормотал Санс, лениво ослабляя галстук. Черт возьми, он был чертовски возбужден. То, что он трахался пять или шесть раз подряд, не кончая ни разу, оставило его болезненно возбужденным, как только ему наконец удалось избавиться от своей киски и заставить царапины перестать жечь. Определенно не помогало то, что Гриллби был чертовски горяч. Хех. — Санс, мы закрываемся на ночь. Ты сможешь добраться домой? — спросил Гриллби. — Домой… — Санс попытался осмыслить это, но быстро сдался. — Не могу попасть домой. Гриллби вздохнул и поднял глаза к потолку, словно прося у высших сил терпения. — В чем дело, горячая штучка? Не хочешь прокатиться на городском костоцикле? — дразняще спросил он, многозначительным взглядом стягивая с себя подтяжку. — Это бесплатно. Ты можешь делать со мной всё, что захочешь… Всё равно это не имеет значения. Гриллби замолчал, потом протянул руку. Санс немного съежился, несмотря на алкоголь, полностью ожидая, что его разденут и трахнут прямо на бильярдном столе. — Аа? — Он пошатнулся, когда Гриллби решительно подхватил его под голову и колени, а затем осторожно поднял в воздух. — Вооу… куда мы идем? — Привести тебя в порядок. Санс пробормотал что-то вроде протеста, но Гриллби молчал, пока нес его через пустой бар, вверх по лестнице и в маленькую студию над баром. Он положил Санса в крошечную ванночку и начал расстегивать рубашку. Санс моргнул, затем обмяк со вздохом, пытаясь снова погрузиться в затихающее жужжание. Всё было не так уж плохо. Гриллби будет медленным, это может даже оказаться приятным… — Ох… — начал Гриллби, расстегивая рубашку Санса, затем продолжил жестким, почти сердитым тоном. — Санс, что произошло? Санс вздрогнул, внезапно вспомнив свои ободранные ребра, колени и ярко светящуюся лобковую кость. Да… наверное, это выглядело не очень хорошо. Пришло время для его идеального оправдания. — Я упал, — прошептал он и хихикнул про себя, когда жар начал покалывать края его глазниц. — Я МНОГО падал. П-пять или шесть раз, я думаю… — Ты лжец, — мрачно сказал Гриллби, затем осторожно стянул с него брюки, боксеры, ботинки и носки. Он аккуратно сложил их и положил руку на грудину Санса. — Стой спокойно, эти царапины надо очистить. Санс резко вздохнул, когда огонь вырвался из ладони Гриллби, облизывая его ребра, ключицы и остистые отростки с теплым, покалывающим давлением. Они отыскивали его царапины и обломки костей, с легкой, как перышко, нежностью оттаскивая грязь и засохшие, покрытые коркой жидкости. Через мгновение они медленно разошлись по кругу, оставляя кости, к которым они прикасались, совершенно чистыми и мерцающими легким слоем сладкого, пахнущего дымом масла. Пламя достигло его таза, и Гриллби, поколебавшись, отдернул руку. Пламя тут же погасло, подняв завиток голубоватого дыма. Тепло исчезло, и Санс застонал с несчастным видом, глядя на Гриллби с безмятежным непониманием. Элементаль вздохнул, бросил тряпку в раковину, на мгновение включил воду и осторожно поднял мокрую тряпку двумя пальцами. — Вот, — сказал он, втискивая ткань в руку Санса, а затем направляя ее вниз между его ног. — Ты… ты делаешь эту часть. Санс оцепенело прижал мокрую ткань к своему тазовому входу, затем зашипел от боли, согнувшись пополам, когда жало прорезало его пьяный туман и заставило его внезапно почувствовать себя слишком трезвым. — О… о нет. Ш-ш-ш, всё в порядке, — неуверенно сказал Гриллби, когда в уголках глаз Санса появились слезы. — Это может подождать еще немного… Санс начал громко всхлипывать, сам не зная почему, голые кости дрожали, а тошнота перекрывала жужжание. Он не сопротивлялся, когда Гриллби вытащил его из ванны и усадил к себе на колени, нежно и тепло обхватив руками его больное тело. — М-меня с-сейчас вырвет, — всхлипнул он, прижимая руку ко рту. Гриллби быстро поставил его рядом с унитазом, и Санс перелез через него, цепляясь за унитаз, как тонущая крыса. — Я собираюсь позвонить твоему брату. Ты проведешь здесь ночь, — твердо сказал Гриллби, набрасывая на плечи большое полотенце. Санс не мог ответить. Он был слишком занят тем, что выблевывал большую часть выпитого в ночь алкоголя и ненавидел каждый аспект своей жизни. Он почувствовал, как Гриллби гладит его по затылку, но его постоянное успокаивающее присутствие только заставляло его плакать сильнее. Но он не отстранился. Что-то внутри него отчаянно нуждалось в уверенности и безопасности, которые обещало прикосновение, и это быстро победило его затаенную ненависть к самому себе. — Всё будет хорошо, — мягко пообещал Гриллби. Санс икнул и всхлипнул в унитаз, отчаянно желая позволить себе поверить в это.Глава 2
8 февраля 2021 г. в 15:03
— Мм-мн-нн-ннгх, ха-ААХХ—
— Черт, он и в самом деле много стонет, — ухмыльнулся один из копов. — Немного раздражает, да?
Санс сунул кулак в рот, чтобы заглушить звуки, ноги дрожали от усталости, когда гораздо более крупный человек продолжал энергично трахать его сзади. Он стоял на четвереньках, при каждом толчке сильно ударяясь коленями об асфальт, и руки его были скованы наручниками. Его брюки и боксеры были спущены до лодыжек, оставляя его скованным и незащищенным. Пять или шесть копов стояли вокруг него, лениво наблюдая, как их коллега трахает его в землю. Они шли по очереди.
— Он пускает слюни, — ухмыльнулся другой коп, прислонившись к стене переулка. — Мы могли бы как-нибудь принести большую затычку, чтобы он заткнулся.
— Чертову затычку? Что, слишком чопорный, чтобы использовать свой член? — хихикнул кто-то еще.
— В этот рот? — усмехнулся первый коп. — Наверное, это всё равно, что попасть под терку для сыра со всеми этими зубами.
— Нет, если ты знаешь, в чем дело, — самодовольно сказал второй коп, опускаясь перед Сансом и грубо отдергивая руки от его рта. — Открой для папочки, игрушка.
Санс заскулил и дрожащими руками разжал зубы. Твердый член тут же был засунут ему в рот, а рука обхватила его затылок, заставляя взять его так глубоко, что он чуть не задохнулся.
— Видишь? — простонал второй коп, слегка покачивая бедрами, позволяя грубым толчкам другого копа толкать голову Санса вперед и назад вдоль его ствола. — Просто… блядь—просто надо держаться на языке.
Санс подавился, слюна и слезы текли по его лицу, когда он боролся с желанием противостоять. Всё болело. Темп был слишком грубым и быстрым, и вторжение, в настоящее время врезающееся в его киску, было болезненно большим для его маленького тела. Хуже того, под агонией скрывался слабый намек на отчаянное удовлетворение, и он ненавидел себя за это. Он не хотел, чтобы какая-то часть этого чувствовала себя хорошо, не хотел, чтобы это ползущее, нуждающееся желание безжалостно колотилось внутри него.
Он не хотел ничего этого.
Коп позади него вдруг зарылся глубоко с низким ворчанием. Через несколько секунд что-то мокрое потекло по внутренней стороне ног Санса, присоединяясь к скользкому месиву спермы, уже покрывавшему землю под ним. Коп спереди снова выругался, затем последовал его примеру, позволив своему собственному освобождению влажно брызнуть на внутреннюю часть черепа Санса и капнуть вниз по передней части его шейных позвонков. Борясь с желанием вырваться, Санс с несчастным видом опустил голову, не смея даже сплюнуть или попытаться очистить рот, пока он всё еще был окружен. Теперь он знал лучше.
— Ладно, перерыв окончен, дамы. Пошевеливайтесь, — дружелюбно крикнул один из копов, когда остальные вышли из него. Санс вздрогнул и крепко сжал колени, закрыв лицо руками и молясь, чтобы всё закончилось. Наручники были сняты, и кто-то дразняще шлепнул его сзади по подвздошной кости.
— Возвращайся, игрушка. Мы еще увидимся.
Да, он знал, что так и будет. И он, черт возьми, тоже ничего не мог с этим поделать. С несчастным видом Санс подождал, пока они уйдут, прежде чем неуклюже натянуть штаны и нижнее белье обратно на бедра. Дрожа так сильно, что едва мог идти, он, шатаясь, поднялся на ноги и заковылял обратно к месту, где мог привести себя в порядок.