Hello darkness, my old friend I've come to talk with you again Because a vision softly creeping Left its seeds while I was sleeping And the vision that was planted in my brain Still remains Within the sound of silence
Почувствовав на себе пристальный взгляд, он чуть приоткрыл один глаз и увидел вдали студентку Слизерина. Открыв второй, Снейп прервал свою игру, и недовольно скривился, ожидая насмешки. Но девушка робко улыбнувшись ему, смущенно спрятала лицо за длинными волосами и прижалась к каменной арке, что вела в крытый коридор. Решив плюнуть на единственного слушателя, он снова закрыл глаза, продолжая играть.In restless dreams I walked alone Narrow streets of cobblestone 'Neath the halo of a street lamp I turned my collar to the cold and damp When my eyes were stabbed by the flash of a neon light That split the night And touched the sound of silence
Когда Снейп снова открыл глаза, то заметил удивленного Невила Лонгботтома, невесть откуда взявшегося. Гриффиндорец сел у дерева, завороженно глядя на него. Снейпу стало не по себе от такого интереса к своей персоне, но он все равно продолжил играть мелодию «от фонаря», даже не зная, попадает он в ноты или нет. Он помнил мелодию наизусть, как она медленно возрастала, затем снова стихала. Это была любимая песня мамы.And in the naked light, I saw Ten thousand people, maybe more People talking without speaking People hearing without listening People writing songs that voices never share And no one dared Disturb the sound of silence
Северус играл с закрытыми глазами, вспоминая каждый куплет, и чувствовал шуршание чьих-то шагов. «Интересно, сколько этих коршунов собралось?» — промелькнуло у него в голове. Повышенное внимание к его скромной персоне раздражало. Если у студентов мало работы перед экзаменами, он с удовольствием даст им еще пару эссе. Закончив играть, он неуверенно открыл глаза и увидел с десяток студентов — и это были только те, кто сидел во дворике. Многие стояли позади ограждения, кто-то сидел на каменных перилах, но все старались держаться от него подальше — как никак, его боялись. И не зря. Что удивило Снейпа — ученики аплодировали. Кто-то широко улыбался ему, кто-то изумленным взглядом протирал на нем дыры. Но не было ни смешков, ни издевок. Дети просто стояли и хлопали в ладоши. «И откуда они тут взялись?» — пронеслось в голове у мужчины. Быстро поднявшись на ноги, он вскинул бровь и, спрятав флейту во внутренний карман, поспешил убраться, игнорируя просьбы сыграть еще. Он почти бежал в свой кабинет, жалея об этой «прогулке» — погрелся, называется, на солнышке, в тишине и спокойствии! Вот только в кабинете его ждал неприятный сюрприз: директор с интересом разглядывала каплевидный стеклянный флакон, который он так беспечно оставил на столе, рядом с вистлом Гарри. И зачем ему понадобилось впадать в воспоминания? Ладно, он загрустил и решил вспомнить, как весело Гарри пританцовывал, сжимая в руках эту свистульку, но почему он не спрятал её обратно? Ещё и флакон достал, чтобы больнее было. Захотелось ему предаться самобичеванию — желание странное, но логичное, он и после смерти Лили долго мучил себя, жалея о подслушанном пророчестве. Но так открыто плюнуть на осторожность, учитывая что директор ходит за ним по пятам — просто глупость на уровне недотепы-школьника! — По какому праву вы роетесь в моих личных вещах? — громко возмутился Снейп, в два шага оказываясь подле Макгонагалл. Минерва крепче сжала фиал, с вызовом глядя ему в глаза. Непонятно, почему она решила прокрасться в его кабинет, подобно вору, но это было не так важно. В её руках было одно из худших воспоминаний Снейпа, и он не хотел, чтобы это увидели его враги. Тем более такие, как директор Макгонагалл. — На правах декана Гриффиндора и директора школы — я пришла изъять вистл Гарри, чтобы он больше не тратил свое время на ерунду, но… — Минерва продолжала вертеть в руках флакон, зыркая на него из-под полов широкой шляпы, — меня заинтересовало это. Кингсли Шеклболт, нынешний министр магии, сообщил мне, что члены банды радикалов, именующей себя «Защитники Чистой Крови», были схвачены при попытке отравить магловские запасы питьевой воды в нескольких деревнях северной Шотландии. Яд, которым они собирались убить людей, крайне сложен в приготовлении, а по словам авроров — он был идеален. В Великобритании не так много мастеров зелий, способных приготовить такое зелье. — Директор спрятала флакон в свой нагрудный карман, и гордо вскинув голову, продолжила: — Снейп, вы под подозрением. Что здесь? — Воспоминание, — сквозь зубы просипел Северус. — Не делай из меня дуру, — взгляд суровых глаз заставили его поежиться, — какого рода воспоминание? Ты варишь запрещенные зелья? Спонсируешь радикалов? Или же просто консультируешь их? Отвечай, живо! — Воспоминание — личного характера, — холодно проговорил Снейп, не боясь гнева директора. Он мог бы позволить Минерве заглянуть в свое прошлое, тем самым доказав ей, что он не больше чем жертва ряда обстоятельств. Но не мог. Как бы Гарри не старался, он до конца своих дней останется для Макгонагалл убийцей Дамблдора. Коллега, некогда хорошая подруга, никогда не простит его за это, пусть он и поступил благородно, избавив старика от мучений. До конца его дней эта женщина будет пытаться извести его. — Это судить мне, — проговорила директор. — Я сейчас же вызову Кингсли. Если мои подозрения сбудутся, Гарри не защитит тебя. Уверена, он встанет на мою сторону, Снейп. Северус хоть и знал, что ему ничего не грозит, но ноги все равно подкосились, а грудь пронзила резкая боль. Пусть МакГонагалл не увидит угрозы для себя, но она растрезвонит о его проклятии всем, кто станет её слушать. И конечно же, она не побрезгует поделиться этой новостью с «Пророком». Рита Скитер, крашенная стерва, в очередной раз понапишет о нем гадости, и студенты, вместе с коллегами, будут заливаться гомерическим хохотом у него за спиной. Разве мало ему было унижений? Северус перестал следить за губами директора. Он тяжело опустился в кресло, стараясь не думать о том, что его ждет. Ему стало нехорошо. Казалось, Минерва вонзилась своими длинными пальцами ему в грудь, начиная сдавливать его израненное сердце. Все сильнее и сильнее она сжимала его, пока боль не стала переходить из центра груди в руки и спину. Его бросила в холодный пот, к горлу подступил тяжелый ком, отчего дышать становилось все труднее. Макгонагалл это видела. И ликовала. Вдруг в кабинет вошёл Поттер. Северус заметил его размытую фигуру краем глаза. Кто ж еще из студентов Гриффиндора зайдет к нему «в гости» в выходной? Понять, что происходит, было сложно. У него перед глазами все плыло. Он просто впечатался в кресло, наблюдая за тенями у себя в кабинете. Их было всего три, но различить кто есть кто было сложно. В один момент, перед глазами показалось лицо взволнованного Поттера, он что-то прошептал, а затем снова пропал. Северус вдруг вспомнил о заявлении о своем уходе. Эта мысль словно протрезвила его. Никто из студентов не должен был знать, что это был его последний год в Хогвартсе, но слухи уже просочились. Все только и ждали, когда он, взяв в руки чемоданы, покинет стены Хогвартса. То, что с ним будет потом, никого не волновало. Северус понимал, что найти работу бывшему Пожирателю Смерти, к тому же убийце великого Альбуса Дамблдора, будет крайне сложно, скорее всего — невозможно. Конечно, у него есть немного денег, и при жёсткой экономии может хватить до конца жизни, а осталось ему не так уж и долго. Но все равно эта школа — его дом. Как бы сильно он ни ненавидел детей, но это постоянное мельтешение перед глазами и редкие посиделки в «Трёх Мётлах» не давали ему свихнуться. Северус спрятал лицо в ладони. Гробовая тишина сдавливала его голову, и он не представлял, как проведет остаток своих дней в полнейшем одиночестве, окруженный звуком тишины. Он хотел встать, собрать все вещи и уйти до того, как Макгонагалл расскажет всей Англии о его позоре, но сил подняться с кресла не было. Леденящий холод все сильнее сковывал его грудь, и дышать становилось все сложнее и сложнее. Он словно тонул во мраке и тишине. Ноги и руки стали ватными, и откинувшись на спинку кресла, Северус сдавленно простонал. Слишком много нервов из-за одного воспоминания. Так и сердечный приступ схлопотать недолго. Но отчего ему было так плохо? Неужели из-за того, что хороший друг в лице строгой, но справедливой Макгонагалл, стал злейшим врагом? Или потому, что бывший враг стал другом, и теперь смотрит, каким жалким он был в детстве? Как будто Поттер и без этого воспоминания не знал об этом. Пусть все узнают о его позоре, он-то ничего уже не может сделать. Стоит ли переживать об этом? С каких это пор он стал беспокоиться о том, что о нем подумают? Про него много говорят, много пишут, и это далеко не хвала и благодарность. Так зачем зря нервы себе портить? Будь что будет. За тяжелыми мыслями Северус не заметил, как погрузился в беспокойный сон. Он снова оказался во дворе перед кабинетом трансфигурации, где на летней траве отдыхали ученики. Молодой, семнадцатилетний Северус как раз сверялся с учебником, стараясь угадать, сколько у него правильных ответов. Вдруг он услышал знакомый голос. Поттер и его шайка баловались в тени могучего дерева. Снейп старался не обращать внимания на шумную компанию, но тема их разговора была весьма специфическая. — Вы с Лили узнали друг друга получше? — игриво хохотнул Блэк, оскалившись. Северус почувствовал, как начинает закипать от злости. Лили уже два года встречалась с этим недоумком Поттером, а в его сторону она даже не смотрела! Он уже смирился с тем, что потерял её, но его раздражало то, что Джеймс хвастается интимными достижениями чуть ли не всей школе. Это же личное! Касается только его и Лили… Северус был уверен, что все сказанное Поттером — ложь. Он прекрасно знал Эванс, она была приличной девушкой и никогда бы не… — О да, она просто богиня секса! Я и не знал, что она может… Он не помнил, как оказался возле Мародёров. Не помнил, как прижал Поттера к дереву, шипя, чтобы тот заткнулся. — Будешь затыкать мне рот, когда поймешь, о чем говоришь! — ржал Поттер, показывая Блэку, чтобы тот не вмешивался. — Сомневаюсь, что хоть одна девушка захочет отдаться тебе. Послышалось гортанное ржание Сириуса, а Поттер, даже будучи прижатым к дереву с палочкой у горла, продолжал издеваться над ним. — Ты либо со свиньей будешь трахаться, либо задницей вилять перед настоящим мужиком. Ещё бы чуть-чуть, и Северус заткнул бы Поттера навсегда. Он уже начал шептать формулу заклинания, как вдруг получил удар коленом в пах. Палочка вылетела из рук, а сам он оказался на траве, придавленный Джеймсом. Они били друг друга вслепую и, кажется, Снейпу удалось сломать Поттеру нос. В один момент гриффиндорец повалился набок, и Северус быстро вскочил на ноги. Не будь на него направлено сразу три палочки, он бы использовал свое заклинание против врагов. Люпин неуверенно поглядывал на кабинет трансфигурации, а вот Сириус бормотал что-то невнятное. — Я буду затыкать тебе рот столько, сколько захочу! — зло шипел Снейп, пятясь назад и поглаживая ушибленное ребро. — Глухой, Нюниус? Опыта сперва наберись! — насмешливо ответил Петтигрю, прячась за спиной Люпина. — Это бесполезно, Хвост. Он услышит только тогда, когда трахнет Поттера в зад! — ржал Сириус. Неожиданно из палочки Бродяги вылетела пурпурная иска и попала Северусу прямо в голову. Он пошатнулся от резкого хлопка в ушах и головокружения в голове, и рухнул на землю. К нему подбежали одногруппники и кое-как помогли встать. Мальсибер что-то говорил, но Снейп не слышал ничего. Ни пения птиц, ни галдежа учеников. Вокруг него была такая суматоха, а он её не слышал. Юноша не сразу понял, что произошло, но когда мадам Помфри осматривала его в госпитале и сокрушенно пожала плечами, до Северуса дошло, что он потерял слух. Сириус, сам того не осознавая, проклял его. Казалось бы, безобидные слова, но они были сказаны, когда палочка была направлена на противника. Магия — таинственная и не до конца обузданная энергия. Направляя на кого-либо палочку, нужно тщательно думать над словами. Северус это познал на собственной шкуре. Снейп резко вскочил с кресла, проснувшись в холодном поту. Перед глазами все плыло, и он не до конца был уверен, что кошмар кончился. Он повалился на пол, жадно хватая ртом воздух и все, что он мог различить, — два зеленых глаза, что обеспокоено глядели на него. Чьи-то губы что-то шептали, но разобрать, что именно, он не мог. Ему помогли лечь на диван, а на лоб легла проходная мокрая ткань. Постепенно в глазах стало проясняться, и он окончательно проснулся. Тогда он увидел, что все это время возле него был Гарри. Невзирая на все зло, что Снейп причинил этому парню, тот сидел рядом, подавая стакан с прохладной водой. — Вы… видели?.. — хрипло спросил Снейп, прикрывая лицо ладонью, не желая знать ответа. Чужая рука накрыла его ладонь, и на этот раз он не стал отдергивать руку. Он понял, что ему приятны эти осторожные касания. Тепло от рук Гарри передалось и ему, и это его немного успокоило. В глубине души он боялся того, что скажет Гарри. Северус чувствовал себя униженным, и хоть теперь в мальчишке от образа Джеймса Поттера ничего не осталось, он все равно не мог довериться ему. Он все ждал, когда тот начнёт смеяться над ним. Снейп не мог понять, почему Гарри вернулся. Почему помог ему прийти в чувство. Но одно он понял точно — прежняя ненависть исчезла. Он не решался открыть глаза и дал понять, что ещё не готов увидеть ответ. Северус позволил Поттеру поухаживать за ним. Ему помогли добраться до спальни, и студент все время протирал его лоб влажной тряпкой. Юноша мягко касался лба, и хоть эти касания не были неприятными, но все-таки что-то… Что-то в этом было не так. Это было неправильно. В конце концов, Северус снова глянул на студента, и он почувствовал, как его ладонь сжимают. — Простите сэр. Когда я вошел в ваш кабинет и увидел директора, то понял, что у вас проблемы. — Поттер вложил в ладонь Снейпа стеклянный флакон и, неуверенно прикусив костяшку пальца, глянул ему прямо в глаза. — Я попросил Макгонагалл и Шеклболта дать мне возможность первому посмотреть, что хранится в фиале. С трудом, но я выбил это право. Потом сказал, что это просто ваше воспоминание со времен обучения в Хогвартсе. Что оно связано с моей мамой и там нет ничего важного. Просто воспоминание важно для вас, как последняя память о любимой женщине. — И вам поверили? — хрипя спросил Снейп, чувствуя как его начинает бить озноб. Поттер таки увидел его позор. Что может быть хуже? — Да, я неплохо убеждаю. Ваша тайна в безопасности. Никто больше не подозревает вас в измене. По крайне мере я постарался убедить директора и министра, что вам некогда помогать радикалам, так как вы постоянно занимаетесь со мной. На бледном юношеском лице появилась слабая улыбка, и чужая ладонь сильнее сжала его руку. — Сэр, я знаю как помочь вам нейтрализовать проклятье. Я же Поттер. Снейп не до конца понимал, о чем говорит студент, и когда до него начало доходить, что тот имеет в виду, широко разинул рот, не зная как на это реагировать. Гарри явно видел его замешательство, и поспешил добавить: — Профессор, уже поздно, и я не хочу вас беспокоить. Поговорим об этом, если вы, конечно, захотите, потом. Сейчас вам нужно успокоиться и отдохнуть. — Северус почувствовал, как в его руку вложили стакан. Пахло травами, да и вкус был горьковатым, но боль в груди стала стихать. Гарри был единственным, кто беспокоился за него. Единственным, кто не позволял умереть. — Скажите мне завтра после ЗОТИ, стоит ли мне приходить к вам после ужина или нет, а сейчас я должен оставить вас. Доброй ночи, сэр. Северус облегченно выдохнул и, сам того не понимая, одарил Гарри слабой улыбкой. Мальчишка оставил его, вернувшись в башню Гриффиндора, а Снейп стал анализировать недавние события. Почему ему нужны те уроки игры на блокфлейте? Не ради пари, просто… Что бы он не говорил, как бы не обманывал себя — он нуждался в компании Гарри. Но то, что произошло сегодня… Северус повернулся на бок, обдумывая слова Гарри. Прикусив губу, он вертел в ладони флакон с воспоминанием. А ведь действительно, Бродяга не назвал имени, лишь фамилию. Быть может, если он переспит с Гарри… проклятье разрушится? Конечно, нельзя точно сказать, что это подействует, но… А вдруг? Забавно. Почему он раньше об этом не подумал? Сколько лет он произносил слово «Поттер» с таким презрением и недовольством… И ни разу не вспомнил о словах Блэка. Ему даже в голову не приходило, что можно нейтрализовать проклятие таким образом. Но даже если бы он и подумал — кто бы ему позволил спать со студентом? Это же прямая дорога в Азкабан! Хоть Гарри и совершеннолетний молодой человек, и живет активной половой жизнью, он, как и его профессор, не имеет права и в мыслях подобного желать. Кроме того, это аморально… спать с другим мужчиной, тем более, младше почти на двадцать лет. И все-таки желание избавиться от назойливого звука тишины было сильнее. Он уже представлял, как вернул себе слух. Сам процесс он не визуализировал, но мысли, где и как, уже проскакивали. Он снова вспомнил тот добрый взгляд глаз Гарри… И вдруг увидел Лили. Нет, он не может вернуть себе слух таким образом! Уж лучше остаться глухим на всю оставшуюся жизнь. Лили была бы в ярости, узнай она, что он сделал с её сыном. Да и разве можно так нагло воспользоваться добротой Гарри? В том, что произошло, нет его вины — он не должен расплачиваться за грехи отца и крёстного. Вдобавок, где гарантия, что студент имел в виду именно то, о чем он подумал? Вдруг тот нашёл контрзаклинание или обряд переноса на другое существо? Почему вообще он подумал о сексе со студентом? С каких пор он стал старым развратником? И как после подобных мыслей смотреть Поттеру в глаза?