Звук тишины

С приходом весны у Северуса начались проблемы, и привычная жизнь полетела в тартарары. Всё началось с пятничного вечера, когда они с Гарри занимались музыкой. Северус одним глазом смотрел на заколдованную герань, другим — на Поттера, что активно отбивал ритм своим вистлом, словно палочкой дирижёра. Мелодия была быстрой и резкой, ноты скакали с первой на вторую октаву, и Снейп изо всех сил старался. Пусть он не слышал мелодии, но вид взмокшего студента, бешено отбивающего ритм, словно подпитывал его азарт. В один момент Гарри выпустил вистл, его глаза закатились, и он повалился вперёд. Снейп успел подхватить его под мышки и мягко уложил на диван. Из носа Гарри хлынула густая тёмная кровь. — Поттер? — Снейпа это не на шутку испугало. Он забыл, что держит в руке блокфлейту, и несколько минут изумлялся, почему возле него не появляется графин с холодной водой. Злобно сплюнув на пол и отбросив флейту, он выхватил из внутреннего кармана волшебную палочку. Четверть часа ему не удавалось привести Гарри в чувство. Отнести его в больничное крыло Снейп боялся. В конце концов, это его вина: уже две недели Гарри ходил дёрганый и невыспавшийся, и это был лишь вопрос времени, когда он сломается. — Сэр? — губы мальчишки еле шевелились, а глаза по-прежнему были закрыты. — Вы не будете возражать, если на сегодня мы прекратим занятие? Мне немного не по себе… Поможете мне дойти до гриффиндорской башни? — Вам нужно в больничное крыло, — тихо проговорил Снейп, кладя ладонь на его горячий лоб. — Нет, сэр, мне нельзя в лазарет. Подумают, что это вы меня так… Гарри уткнулся ему ладонь, словно кот, и Снейп резко убрал руку. Мальчишка снова переступил дозволенную черту. Ну не любил Снейп эти щенячьи нежности! Его смущало такое поведение. Да, он смирился с откровенными беседами. Да, он позволил себе стать для Гарри жилеткой, но это… Это уже слишком. Нежность, ласка — за этим нужно идти к Джинни, а не к нему. Он холодный и бесстрастный. Хотя в последнее время из-за общения с Поттером стал слишком жалостливым и… Человечным? — Поттер, не забывайтесь. Если вы хотите, чтобы вас приласкали, идите к невесте, — холодно проговорил Снейп, поднимаясь на ноги. Гарри не послушал его и схватил за левое предплечье, жалобно глядя прямо в глаза. Северус сердито фыркнул, вырывая руку. Его раздражало, что Поттер всё время пытался дотронуться до него, хватался словно за спасительную соломинку. Этот жест не сулил ничего хорошего. — Чего вы от меня хотите? — тихо спросил он, поднимая с пола графин с водой. — Чтобы вы были рядом, — смущённо ответил Гарри. — Вам наплевать, что мне некомфортно рядом с вами? — устало фыркнул Снейп, скрестив руки на груди. Гарри медленно встал и шатаясь направился к столу, куда он поставил графин. Тяжело опёрся на столешницу, пытаясь удержаться на ногах. Глядя на это, профессор всерьёз задумался, что пора сократить их музыкальные уроки и дать своему ученику и учителю в одном лице возможность отдохнуть. — Что мне сделать, чтобы вы перестали видеть во мне отца? Я делаю всё ради вас. А что взамен? Слепая ненависть. И за что? За то, что я Поттер. Гарри выпрямился и зло посмотрел на него, недовольно оскалившись. Снейпа словно переклинило. Перед ним будто бы возник Джеймс Поттер, с его надменной ухмылкой, и эта схожесть окончательно взбесила. — Вы всегда делаете то, что хотите вы. Вам безразлично, что думают другие. Вас интересуют только собственные желания, а на остальных плевать! Вы помогаете мне лишь потому, что это принесёт очки вашему факультету! Гарри открыл рот, собираясь что-то возразить, но Снейп схватил его за шиворот и, потянув в сторону двери, сказал: — Исчезните. Немедленно! Он собирался выставить Гарри, но тот был явно против, поэтому резко толкнул его в грудь. Снейп видел, как в зелёных глазах вспыхнул былой огонь ненависти. Вот он, Джеймс Поттер — его заклятый враг. Исчез сопливый романтик Гарри, а на его месте появился жестокий, эгоистичный хулиган. — Вы злопамятный трус, не желающий отпустить прошлое и начать новую жизнь! — выпалил Гарри. — Сколько можно? Вы взрослый человек, а ведёте себя… Снейп не дал ему договорить. Он не помнил, как занес ладонь для удара. Всё произошло так быстро: его охватила слепая ярость, и желание прикончить этого мальчишку оказалось сильнее голоса рассудка. Он со всей дури ударил раскрытой ладонью по щеке Поттера, и тот повалился на каменный пол. Внезапно прилив ярости стих, туман в глазах рассеялся, и Северус увидел на полу не Джеймса, а перепуганного Гарри. На его щеке красовался здоровенный синяк в виде опечатка ладони. Сердце Снейпа замерло, он посмотрел на свою ладонь так, будто она нанесла удар против его воли. Гарри испугано перевёл взгляд на дверь, и Снейп, медленно оглянувшись, увидел взбешённую Макгонагалл, направляющую волшебную палочку прямо ему в грудь. Он издал едва слышный стон, когда из кончика палочки вырвалась алая искра. Но Поттер, резко вскочив на ноги, закрыл его от заклятия. Сила удара проклятия была такой, что их обоих откинуло назад. Снейп не слышал, как вопит Минерва, но хорошо представил себе этот крик отчаяния и страха. Он вылез из-под Гарри, резко поднял его на руки и направился в больничное крыло. О своем артефакте, позволяющем ощущать звуки, он позабыл и не мог слышать того, что кричала ему вслед директор. Он даже внимания не обращал на своих коллег, когда они, обеспокоенно что-то обсуждая, окружили кровать Поттера. Сев у самого края, Снейп нежно поглаживал синяк на его щеке. Дыхания Гарри он не чувствовал, и его сердце сковали ледяные тиски. Ему сложно было поверить в то, что Гарри погиб, защищая его. Появилось странное жжение в глазах, всё вокруг двоилось, и по крючковатому носу неожиданно стекла крупная слезинка. Тяжело выдохнув, профессор притянул к груди мальчишку и, зарывшись носом в густые волосы, едва слышно заскулил. Сын Лили погиб из-за него. Этот добрый, наивный мальчишка отдал свою жизнь ради желчного и бессердечного нетопыря. Разве Снейп заслужил такую защиту? Нет, конечно. Он был груб и жесток с Гарри и не ценил его усилий, ничего, что тот для него делал. Крупные слезинки падали Гарри на щёки, и Снейп не знал, как быть дальше. Он потерял единственного человека, который питал к нему дружеские чувства. Он потерял хорошего друга. Его неуверенно приобняли, и Снейп быстро отстранил от себя… Поттера. Тот слабо улыбался, глядя ему прямо в глаза. — Живой? — в недоумении проговорил Снейп. Нестерпимое чувство вины мгновенно улетучилось, изумление сменилось раздражением, и он быстро поднялся с кушетки. Жутко хотелось придушить Гарри подушкой, но было слишком много свидетелей. Объяснить причину столь резких перепадов настроения Снейп не мог, и это пугало. Он вёл себя как эмоционально нестабильный, избалованный ребенок, а всё из-за избытка общения с Поттером. Мальчишка каким-то образом смог ухватиться за тоненькую ниточку его человечности и мало помалу вытягивал её из глубин непроглядной тьмы. Плотно сжав губы, Снейп наблюдал, как мадам Помфри начинает кружить вокруг Гарри. Ладонь Минервы легла ему на плечо, и он, глубоко вздохнув, отправился вслед за ней. В тот вечер у них был серьёзный разговор. Директор поклялась, что оставшийся семестр она не спустит с него глаз и будет присутствовать на их с Гарри вечерних встречах. Снейп был против такого надзора, но возражать не стал — боялся, что однажды снова потеряет над собой контроль. — Надеюсь, ты понимаешь, что, как кончится учебный год, ты покинешь Хогвартс? Не нужно было читать по губам, чтобы понять, что говорит Макгонагалл. Это требование было написано у неё на лице, и подавленный Снейп слабо кивнул в знак согласия. Конечно, он надеялся, что сможет задержаться на посту преподавателя, но его поведение и неприязнь со стороны коллег и студентов… Он был готов к этому и уже давно написал заявление об увольнении. Осталось его только подписать. Вернувшись в свой кабинет, он поднял с пола чудом уцелевшую блокфлейту и, аккуратно разобрав и почистив, положил её на книжную полку. Он уже собрался идти в спальню, как заметил под столом жестяной вистл Гарри. Подняв свистульку, он снова прокрутил в памяти тот момент, когда Поттер бросился защищать его. Подойдя к столу, он спрятал инструмент в потайном ящике, где лежало ещё одно тяжёлое и печальное воспоминание. После того, что произошло, жизнь Северуса поделилась на «до» и «после». Куда бы он ни шёл, везде ощущал злобные перешёптывания за своей спиной. После того, как Гарри выписали из лазарета (где он пролежал около недели), тот первым делом побрил голову налысо и попытался с помощью заклинания отрастить бороду. Снейп, широко распахнув глаза, весь завтрак пялился на этот ужас. Мальчишка, чтобы не напоминать ему о Джеймсе, изуродовал себя. Это, конечно, сработало, но… Для чего? Друзья Гарри тоже не оценили этот жест, а Джинни Уизли вообще едва не испепелила его взглядом. Директор сдержала свое слово и теперь присутствовала на каждой их репетиции. Разумеется, заколдованную герань пришлось спрятать, дабы она не прознала о его глухоте. Привычный настрой испарился, и музыка больше не приносила столько удовольствия, как раньше. Более того, Макгонагалл потребовала сократить эти уроки, и теперь большую часть времени они занимались зельеварением. Директор была против, но Гарри сказал ей, что методика Слизнорта ему не подходит и он нуждается в репетиторе. Снейп, под пристальным взглядом Минервы, пытался вбить в голову Гарри оставшийся материал. Без чашки чая и пирожных это было не так интересно. Да и взгляд, полный ненависти, немного мешал ему сосредоточиться на ошибках Гарри. А страдал из-за этого Слизнорт. «Если так и дальше будет продолжаться — я окончательно свихнусь», — думал про себя Снейп. К огорчению Поттера (да и Снейпа тоже) пришлось позабыть о зародившейся традиции пить чай с тыквенными пирожными. Макгонагалл словно с ума сошла и проверяла каждую чашку на наличие отравы. Забавно, Поттера едва не убила она, а виноват Снейп. Он, в свою очередь, понял, что ему стало не хватать той пустой болтовни. Школьные слухи и сердечные дела Гарри были ему неинтересны, но всё же это лучше, чем сидеть в кабинете в полном одиночестве. Ему нравилось наблюдать, как Гарри ест свои пирожные, — это вызывало воспоминания о когда-то жившем у него хомячке. Тот тоже обожал тыкву в любом виде, и однажды Снейп перекормил его. По крайней мере, пушистик сдох счастливым. Всё чаще Снейп стал сравнивать их былые занятия с тем, что происходило сейчас. Обычно Гарри глядел на него своими большим глазами, и они были полны доброты и тепла. Сейчас же мальчишка с головой зарывался в учебники и лишь изредка бросал на него короткий, грустный взгляд. Да, ему не всегда нравились их репетиции. Порой Гарри вёл себя слишком развязно и многое себе позволял. Да, он мечтал, чтобы это прекратилось, и вот… Мечта сбылась. Но стало хуже. Северус про себя смеялся: Гарри ведёт себя неадекватно — ему не нравится, стал тихим учеником — тоже не нравится. Слишком уж он избаловался. — Ваше счастье, что это было оглушающее заклятие, — едва слышно проговорил Снейп. Он доставал одну книгу за другой, оглядываясь на товарищей Гарри. Воспользоваться небольшой переменкой, чтобы попробовать поговорить в библиотеке, казалось хорошей идеей. — Вы можете объяснить свой идиотский «героический» поступок? Вы хоть понимаете, что могли погибнуть? — Но я же не погиб, — весело ответил Гарри, поглаживая неухоженную бороду. — Я рискнул жизнью ради вас. Вы — мой друг. Уверен, вы бы сделали то же самое ради меня. Снейп презрительно фыркнул, смерив Поттера недовольным взглядом. Вручил Гарри стопку книг по зельеварению и, развернувшись на каблуках, направился к другому стеллажу. Ему хотелось многое обсудить с Гарри, но только один на один. Во время перемен и при Макгонагалл сделать это было невозможно, а обмениваться мыслями с помощью легилименции слишком трудно. Задержать Гарри после уроков тоже не получалось, его всегда сопровождали верные друзья — Грейнджер и Уизли. Теперь никто не хотел оставлять Гарри наедине с ним, и Снейп вполне понимал почему. Можно сказать, что его заветная мечта сбылась — Гарри от него отстал. Вернее, его просто принудили к этому. Но факт оставался фактом — все реже Поттер приходил к нему в кабинет. Теперь они стали заниматься в библиотеке, под пристальным наблюдением если не директора, то миссис Пинс. В какой-то мере Снейп чувствовал вину перед мальчишкой, ведь он стал человеком, которому тот доверял больше всех. И что же он в итоге сделал? Совесть потихоньку сгрызала его изнутри: Гарри столько времени тратил на него, а что взамен? Избиение? К тому же Снейп хотел понять, почему Гарри заслонил его от заклятия Минервы. Объяснение самого «героя» было слишком странным и непонятным. Что значит «рискнул жизнью ради вас»? Что значит «вы мой друг»? Семь лет они были злейшими врагами, а теперь друзья — не разлей вода? «Наверное, после гибели Тёмного Лорда он потерял не только способность говорить со змеями, но и здравый смысл», — думал Снейп, наблюдая, как Гарри жуёт перья, читая очередную энциклопедию. Он погрузился с головой в свою работу и позабыл о хобби, а его жизнь вновь стала серой и унылой, без запаха тыквенных пирожных и горячего чая.