sick souls

      — То есть, ты ходил на курсы якобы дополнительно? — Спросил Дазай, с интересом слушая своего пациента.       — Ну…да. По сути, все знали, что я не хожу в само училище, но лекции некоторые посещаю.       — Погоди, так ты всё-таки учишься там или нет?       — Нет. Я не прошёл по баллам, так что сестра просто… — Рыжик замялся, всё-таки такое обучение незаконно, и было неизвестно, как врач на это отреагирует. Наверное, с отвращением, или же завистью. Другого варианта нет, ведь все, кто узнавали о таком, мгновенно покидали общество Чуи, или же он сам от них отдалялся.       — Заплатила? Ну, что же, с кем не бывает. Я вот тоже по баллам на медика не до конца прошёл, поэтому мой дядя оплатил моё обучение. — Спокойно ответил медработник, изучая лицо Накахары.       Из-за вечно поддёрнутых вниз бровей, казалось, что парень чем-то недоволен, или же раздражён. Кожа бледная, но на чуть вздёрнутом носике виднеются парочка веснушек. Или же это родинки? Кудрявая чёлка чуть закрывала правый глаз, но Чуя постоянно старался убрать её, заправив за ухо. Голубые глаза казались почти синими при тусклом освещении кабинета.       Сейчас рыжик был одет в длинную чёрную футболку и широкие штаны. И это выглядело.… Как-то по-домашнему? Внезапно Дазай поймал себя на мысли, что ему было бы интересно посмотреть, как Чуя ходит на те же дополнительные курсы. По всей видимости, ему никогда не суждено будет это увидеть, но, тем не менее, даже этот факт не подавлял интереса Осаму.       — Правда?.. Но это же… Ну… Особенно в вашей области. Нечестно. — Замялся пациент под проницательным взглядом врача.       — Учитывая то, что учился я хорошо — нет. Возможно, если бы я был мелким раздолбаем, то мой дядя бы даже не впрягался в это дело, а просто бы пинком выгнал жить на своё усмотрение.       — То есть… — Попытался связать непонятные фразы в своей голове.       — То есть, я бы скитался на вечных подработках. Жил бы в съёмной однушке и в принципе бы по случаю. Гулял бы вечно в бар, имел беспорядочные связи.… Хотя было бы неплохо пойти в область журналистики, но не думаю, что и там бы надолго задержался. — Дазай встал со стула и взял чайник, подходя к раковине, где был дополнительный кран с фильтрованной водой. Похоже, что медработнику было слишком лень ходить к ближайшему кулеру в коридоре, и он установил себе подобного рода вещь.       — Ну, то есть вы бы жили как обычный студент? — Спросил Накахара, наблюдая за действиями Осаму.       — Думаю, да. — Шатен набрал воды и поставил электрический чайник греться. — Кстати, я тут кое-что вычитал в заметках предыдущего врача. Ты не можешь до сих пор до конца вспомнить, что же произошло. Как думаешь, с чем это может быть связано?       — Не знаю. — Накахара поморщился. — Я постепенно вроде бы вспоминаю, но затем забываю.             — И ты не пытался всё записывать? — Вскинул брови Дазай.       — Нет, это на подобии сна. Просыпаясь утром, я вроде бы помню, а потом забываю.       — То есть, тебя преследуют эти воспоминания в качестве кошмаров? — Осаму начал что-то записывать в блокнот.       — Ну.… Наверное, да.       — Угум…. Ясненько. Кстати говоря, на сегодня наше время истекло. Я могу позвать кого-нибудь из персонала, чтобы тебя проводили до палаты, или же сам проводить. Как тебе удобней? — Спросил Дазай, откладывая свои записи.       — Ну.… Не знаю. — Вновь начал мямлить Накахара, что не очень устраивало его врача.       — Ладно, давай я тебя провожу, а то порой у нас не самые вежливые санитары. И запугать могут, и отвести не туда. — Усмехнулся шатен, подходя к двери и открывая её перед рыжиком. — Прошу.

12 nen mae

      Снова ночь и снова дождь. Снова тень пришла, и сидит рядом.       — Ты когда-нибудь сочинял стихи? — внезапно подала голос тень.       — Стихи? Нет. Я же ещё слишком маленький для этого. — Возразил мальчик.       — Кто тебе такое сказал? Ты уже вполне себе уже взрослый для этого. Вот знаешь такого поэта, как Пушкина?       — Чего? «Пуш…»… Нет, не знаю. А кто он?       — О, ну да. Конечно, ты о нём не знаешь. Обычно его читают те, кто уже познал запретный плод нашей жизни. — Тень шмыгнула, закутавшись в плед, который ребёнок предприимчиво взял в комнату, чтобы новому другу не было так холодно, как в прошлый раз.       — Так ты ведь и сам говоришь, что я маленький. — Обиженно пробурчал мальчик, повернувшись боком и скрестив ручки на груди.       — Нет, нет. Я имел ввиду не это. — Отрицательно замахала руками тень. — Ты конечно уже большой, но видел в жизни не так много. К примеру, поэт которого я упомянул, ему никогда не доставалось материнской любви. А начал он писать стихи в возрасте около шести лет.       — Не понимаю, при чём здесь материнская любовь.       — Ох, ну смотри. Тебя ведь мама любит?       — Любит.       — Она с тобой играет?       — Ну да.       — Спать укладывает?       — Не всегда, но почти каждый день.       — Ну вот. А с этим поэтом его мать не сюсюкалась. Но, тем не менее, он смог стать таким талантливым. Хотя, у него, скорее врождённый талант.       — А при чём здесь я?       — А ты возможно ещё не познал некоторые чувства. К примеру, ты когда-нибудь влюблялся?       — Влюблялся ли я?       Тут мальчик задумался. А влюблялся ли он? Да, ему нравились некоторые одноклассницы, девочки из детского сада, но чтобы прямо-таки сильно.… Отнести к этим мимолётным симпатиям слово «влюбляться» было очень сложно. Наверное, это нечто больше, и вот это уже могут познать только взрослые.       — Чуя.       — Что? — Отвлёкся от размышлений мальчик.       — Сколько тебе лет?       — Одиннадцать…       — Хорошо. — Тень выпуталась из покрывала и подошла к окну, собираясь уже покинуть ребёнка. — Мне уже пора. Спи.       — Ага, до свидания…       Мальчик ещё долгое время не мог уснуть, что-то было не так. Какое-то чувство недосказанности осталось между ними. Но внезапно мальчик резко сел в кровати, с ужасом смотря в окно.       Он ведь не называл своего имени.