— lai tev laba diena un lielisks garastāvoklis!
Молодая девушка быстро пожелала горожанам Риги на день насущный, и по радио вновь заиграла песня. Старая, мелодичная, всем до скрежета в зубах знакомая. Берт расслабленно потянулся и вытянул ноги в сланцах, опираясь на спинку кресла. Ему откровенное хотелось спать, и пусть джетлага как после лондона не было, от перелёта все равно ломало уже несколько дней. На нем всегда это плохо сказывалось. На улице было чуть больше десяти градусов, поэтому просиживать задницу в беседке было более чем комфортно. Мятная сигарета с кофе идеально вписывались в утреннюю картину, заставляя растягивать губы в улыбке от мнимого спокойствия. В округе было шумно из-за ветра и преимущественного количества ёлок, но даже это не раздражало, а лишь наталкивало на приятные воспоминания. Он был у себя дома. — Это ужас, сколько можно курить? — Из гаража вышел отец, усмехнувшись при виде улыбчивого лица Берта, но не смог не пожурить. — Ты куришь больше меня. — Заявил юноша, самодовольно закинув ногу на ногу и повернув шею в сторону мужчины. — И не поспоришь. Батя присел на лавочку возле двери и последовав примеру сына, закурил. Только вот, косой, а Роберт себе здесь такую роскошь не мог позволить и лишь отстранённо пускал слюнки. Время было чуть больше восьми утра, день обещал быть тёплым и солнечным. — У тебя так и не появилось желания оплатить мне интернет? — Плаудис младший миловидно сощурил глазки и сложил руки в молитвенном жесте. Отец засмеялся и категорически завертел головой. — Боже-боже, узник цифрового века. Робчик, через четыре дня уже свалишь, а для твоей симки придётся больше ста евро потратить... дорого, не находишь? — Мужчина затянулся, подперев голову рукой и выдохнул через нос. — И что более важно, ты же у нас зарабатываешь, не так ли? Оплати сам, что на шею-то сел? До Роберта не сразу дошёл смысл сказанного отцом предложения, а когда дошёл, он подскочил как в жопу ужаленный и широко распахнул глаза. — Ты... Ты-то откуда знаешь?! — Бычок полетел в урну, а Плаудис возмущённо скрестил руки, в упор смотря на отца. — А о чем ты думал, идиот, когда начал толкать по району, в который вы переехали из-за моих связей, м? Ты на полном серьезе думал, что до меня не дойдёт, что мой сопляк связался с дурью? — Он не кричал, но в голосе отчетливо чувствовались нотки раздражения. Роберту от чего-то стало страшно, он достаточно давно занимался этим делом, но почему же отцу доложили только сейчас. И самое главное, кто? — У тебя уже покупатель умер, ты хоть представляешь, что сейчас у твоего барыги творится? Полиция прекрасно знает, что вы толкаете на их районе, но они закрывают глаза, пока дело не доходит до смертельных исходов. Сейчас они начнут проводить расследование, и ты вот серьезно думаешь, что тебя кто-то там прикроет? Плаудис ранее никогда не думал в таком ключе, а сейчас откровенно подкашивались колени. Черт возьми, у него под кроватью килограмм ширева, вдруг мусора придут к матери домой? — Тебе объяснили причину смерти? — Вопросил Роберт, усаживаясь обратно в кресло. — Передоз эфедрином. — А я-то разбрасываю мефедрон! — Всплеснул Берт руками и от злости сплюнул в клумбу. — Какая к черту разница, я без понятия чем он догнался, только вот факт смерти остаётся фактом. — Мужчина пожевал в зубах фильтр и закрыл глаза руками. — Ну ты же не из бедной семьи, зачем тебе нужен был этот сомнительный заработок? Тоже на наркоту все спускаешь? На обед от матери не хватает?! Берт задумчиво пожевал губу и запрокинул голову к небу. Не хотелось рассказывать истинную причину заработка, слишком уж личное. Но зато, всегда можно приукрасить. — Нет, наркотой не увлекаюсь, просто раскидываю. С мамой тоже проблем нет, выдаёт она мне достаточно. — Практически не соврал. — Деньги я трачу на... ну понимаешь, тусовки, алкоголь, квартиру снять на выходные и так далее... житейские дела, вот. — Роберт... — Отец Плаудиса подавил смешок в кулаке, уставившись на сына своими большими голубыми глазами. Такими же, как у него. — То, что я в плохих отношениях с твоей мамой - твоё проклятие, я с ней кроме тебя ничего не обсуждаю. И уж поверь, я прекрасно знаю, что ты либо в школе, либо в библиотеке, либо на редких посиделках у Уланса. Нет, твои «тусовки» это очень даже хорошо, но я знаю, что образ жизни у тебя не такой, как ты мне сейчас описал. Ты учишься и готовишься полгода к какому-то тесту, о каких квартирах на выходные ты мне говоришь? Притистрит про себя чертыхнулся, и нервно почесав затылок, скрестил ноги. Та что за день-то такой?! — Я хочу поступить в Лондон. — Заключил грубо и прикрыл глаза, не желая в этот момент видеть лицо напротив. Неужели стать разочарованием семьи в его положении так просто? — Только не говори мне, что Познакс опять выиграл какую-то международную олимпиаду по математике, его зачислили куда-то в соединённое королевство, а ты как ручная кладь увязался за ним? — На языке горько стало от того, насколько правдивым это высказывание являлось и Берт досадно прикрыл лицо ладонями. — Без обид малой, но кому ты там нужен? Нет, конечно круто было раньше, что ты ставил Уланчика себе в пример, но мне кажется, на этом этапе ваши дороги должны разойтись. Поступишь в Рижский колледж, будешь как я начальником металл... — Не собираюсь я поступать в Риге и идти по твоим стопам! — Роберт аж ножкой притопнул, зло косясь на родственника. — Мне осталось накопить не так много, плюс вы добавите и экзамен мне обязательно поможет. — Берти, я не хочу, чтобы ты доучивался 11 класс в России, у тебя там слишком много проблем. — Отец постучал пальцами по лавке и буквально на подсознательном уровне услышал, как громко сейчас матерился в голове Роберт. — Я сделаю упор на твоего отчима и отсужу летом у матери права на опеку, переедешь ко мне и дело с концом. Между ними повисла тишина, один думал, насколько правильно или нет он сейчас озвучил свои мысли, а второй, как бы сейчас не заорать во все горло. — Ты ведь сейчас пошутил? — Почти безэмоционально спросил Роберт, вопросительно дёрнув бровью. — Ни капельки. Дальше началась ругань, обильная жестикуляция, аргументы и доводы с обеих стороны, да настолько импульсивные, что все птицы с округи разлетелись. — ТВОЮ МАТЬ, МНЕ 17 ЛЕТ ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ, ПОВОСПИТЫВАТЬ МЕНЯ РЕШИЛ? — Роберт бросил на бетонную дорожку кружку, которая тут же разлетелась на миллиард осколков. — Мне то что, сам потом спасибо скажешь! — Отец занял позицию нейтралитета, и старался не реагировать на выпады обезбашенного Берта. — Спасибо папа, что я не сел в свои 17! — ДА Я СБЕГУ ОТ ТЕБЯ ПЕРВЫМ ЖЕ ДЕЛОМ, А ЛУЧШЕ СДАМ ВЛАСТЯМ, ТЫ-ТО У НАС ТОЧНО НАРКОТУ НЕ ЮЗАЕШЬ! — Да что ты взвёлся, ну сдавай ради бога, поживаешь здесь в детдоме. — ПАПА, ТЫ...***
Назар измарал свои новые кроссовки в лужах настолько сильно, что их по праву можно было считать галошами. Слава богу, дом Роберта был уже близко, крыша то и дело мелькала из-за деревьев. — В рот ебал весну, обратно на тачке садовой поедем. — У Яниса ситуация была не лучше, из кроссовок лилась вода, а ещё минут десять назад он плашмя уебался в канаву и теперь мог похвастаться грязной курткой и шишкой на лбу. Больше всех отличился Гриша, который по незнанию местности ебнулся в колодец, в который хоть разок должен был упасть каждый уважающий себя житель этого города. Это было что-то сродни местной достопримечательности, неглубокая яма с трубами, говном и водой. Впрочем, Ляхову как обычно не повезло, особенно, когда он начал орать что тонет, хотя башка торчала из колодца больше чем наполовину. Даша «вышла сухой из воды», и постоянно шарилась по кустам и бордюрам, пытаясь найти скинутый Робчиком вес. Пацаны шутили, что так их точно примут, но Тарасова старательно шифровалась. Наконец, расстояние было успешно пройдено, о чем всех уведомил Назар своим истошным криком. — Мамка-то у него на работе! — он с силой заехал ногой по калитке, но та не поддалась. — Перелезем, не ссы. — Янис потёр рука об руку и зацепился за забор, тут же подтягиваясь и усевшись на самый край. — И че застыли? — Ну так-то это будет проникновение, а если в дом, то ещё и со взломом. — Вставил пять копеек Будек, убрав с очков прилипшую какашку. — ФУ БЛЯТЬ! — Ну так-то, я думаю нас поймут, никого грабить не будем. — Вотяков последовал примеру друга и через несколько секунд тоже оказался на заборе. — Давай Будапешт, покажи всем класс паркура. — Стоп, стоп, стоп, а я? — Даша недовольно скрестила руки и уставилась на Назара, прожигая того своими яркими глазами. — Забор блять на три головы меня выше. — Прыгай малая, прыгай. — Только и ответил тот, зло разводя руками. В это же мгновенье рядом с ним приземлился Гришаня, но не удержался, и в ужасе схватившись за Назара улетел за забор. — ААХХАХАХАХХАХАХ, ПЕТУХИ! — Засвистел Бадуров, и дабы избежать такого же исхода, перепрыгнул обратно к Дарье. — Долбоебы блять. — Коротко заявила та и хлопнула себя по лбу. Со стороны земельного участка послышались болезненные стоны, которые принадлежали, никому иному, как Назару Вотякову. — Я сломал жопу-у-у...— застонал тот, корчась на траве от боли и руками схватившись за пятую точку. — Гриша, полуебок, я тебе ебло в землю вдолблю. — Я нихуя не вижу! — Ляхов ощупывал почву руками, потому что очки его улетели куда-то в неизвестном направлении. — У нас нет на это времени. — Янис схватил дашу за ноги и поднял вверх, чтобы та зацепилась за забор. Она даже возразить не успела, лишь в ужасе когтями схватилась за спасительные доски. Они разделились. Янис с Назаром должны были обыскивать огород и лужайку, а Даша и Гриша искать путь проникновения в дом, при этом не взаимодействуя с входной дверью. — Вотяк, ты опять жопу порвал, красава. — Бадуров стукнул друга по плечу и гаденько ухмыльнулся, заставляя второго зло чуть ли не зарычать. — Что за уебское сокращение, «Вотяк». — Назар попытался посмотреть назад, чтобы улицезреть дырку на штанах, но у него как всегда ничего не получилось. Эх, Роберта с машинным зеркалом очень не хватало. Янис ничего не ответил, лишь свернул на какую-то грядку и начал пинать её ногой. Назар тут же заорал, что он испортит посадки чужой матери, но Бадуров лишь развёл широко руками. — Откуда у Берта наркотики? — поинтересовался он, заглядывая в клумбу с луком. Почему лук рос в клумбе - неизвестно, но это сейчас вообще никого не волновало. — Ну... — Работа Роберта была секретной, об этом мало кто знал. — Попробовать решил, наверное, спиздил. — Ну я конечно понимаю, что у Роберта вряд ли есть теплицы с редкими сортами марихуаны, но и пиздить бы он не стал, че думаешь, чужой клад нашёл? — Янис развернулся на Вотякова, который застыл с широко раскрытыми глазами. — Ну че? — Теплица! — Они синхронно развернулись назад, где находилась местная обитель помидоров и огурцов. Берт часто подшучивал, что его мама в этой теплице выращивает настоящую грязь, а может быть, не шутил. Они открыли пластиковую дверь и зашли внутрь, тут же скривившись от жары и духоты. Обогреватели, лейки, скамейки, ведра: все мешалось под ногами, не давая должного пространства для изучения местности. Назар руками начал шарить между деревянными ограждениями для грядок, а Бадуров исследовал вышеупомянутые предметы, переодически гундя про мокрую землю и грязные пальцы. Дела вообще не шли в гору, они старались говорить тихо, дабы соседи (Познаксы) не увидели их присутствия на чужой территории. — Блять. — Одна из досточек отвалилась, оставив Назару в руке приличную занозу. Он попытался вставить её обратно, но земля не поддавалась - там было какое-то уплотнение. Назар раскопал руками небольшую ямку и цыкнул языком. Оттуда торчал целлофановый пакетик и вряд ли мог чем-то помочь. Вотяков потянул его, чтобы поставить блядскую доску на место, однако в пакете явно что-то было. Белое. Рассыпчатое. — Это шутка такая? — Назар продемонстрировал свою находку Янису, который тут же вполголоса засмеялся. — Тут дед чей-то перемолотый, или что? — Блять, наверное мука или крахмал, этой хуйне на вид лет десять. — Янис подошёл поближе, отбирая мешок у Назара. Он аккуратно раскрутил узелок и заглянул внутрь. — Ой, а як пахнет... Пока Янис увлечённо разглядывал содержимое, Назар продолжил свои поиски, на этот раз, он решил пройтись по самому периметру теплицы. Стоило ему отойти к двери, как за спиной послышалось слишком уж довольное мычание. — Яни.. ЯНИС МАТЬ ТВОЮ! — Назар ринулся к другу, который уже натянул бедный мешок к себе на морду и довольно водил носом по порошку. Хуй знает, насыпано там было много, если бы этот идиот вдохнул, то ничего хорошего из этого бы не вышло. Янис упал лицом в колени, пытаясь придти в себя, а ещё голос Вотякова впервые показался ему очень приятным, нежели ехидным и злым. На крики подоспели Гриша с Дашей, которые улицезрели очень странную картину: Бадуров жопой сидит на грязной земле, на ляхи ему хлещет вода из накренившийся лейки, а над ним стоит Назар, пытаясь отматерить пакетик. — Я даже знать не хочу, что здесь произошло, но зачем вам пакет со стиральным порошком? — Начала говорить Даша, косо глянув на Яниса. — Угу блять, новый миф, он этим порошком обхуярился! — Назар коленкой ударил сидячего, который видимо, совершенно не обращал внимания на происходящее, находясь в своём внутреннем мире. — Ваш Роберт говно в обычном мешке для фруктов хранит, во даёт... — Улыбнулся Гриша, засмотревшись на оскаливающегося Назара. Тот дёрнулся было ответить в подобном тоне, да не нашёлся. — Дуру не гоните, Роберт конечно редкостный аутист, но не на столько же! — Даша выдрала из рук Зарчика пакет и мимолетно вдохнула своим тонким носом. — Дрянь редкостная! Он меф толкает, а это что вообще такое?! — Встречный вопрос, дорогие мои друзья... — Янис вытянулся и сощурил глаза до морщин, загадочно вытягивая перед собой указательный палец. — А точно ли Роберт скинул вес? Вместо ответа, Даша плотно завяла пакет и спрятала Грише в рюкзак, приглашая всех пройти к дому. Единственный путь, который они нашли для входа - это гараж, который имел маленькое окошечко для цветов снизу. Оно открывалось снаружи, и если очень уж постараться, через него можно пролезть внутрь. Так и сделали. Больше всего проблем оказалось с Янисом, который на ногах-то уж ели стоял, а физические нагрузки в виде: «лечь на пол и проползти», - мозг вовсе не воспринимал. Но волшебный пендель от Назара сделал своё дело и сейчас вся компания сетовала в комнате Роберта. — Вообще, рыться в чужих вещах не хорошо... — В обдолбанном Янисе неожиданно проснулась совесть, которая не позволяла начать обшаривать шмотки лучшего друга. — Рот закрой, имбецил. — Назар уже обшарил ящики возле стола и переходил к комоду. — И вы на это дрочите? Ужас какой! — Дарья рассматривала журнал с интересным содержанием, который нашла у Плаудиса в шкафу. Гриша со словами: «Даш, блять», — отобрал у неё данную вещицу и уделял гораздо больше внимания вещам, которые приходилось аккуратно складывать после вмешательств подруги. — Ахуеть, коллекция лунных камней? — Назар достал из комода небольшой наборчик, где было множество стеклянных камушков. Все присутствующие тут же потянулись их рассматривать. — Сухие цветы, старые книжки и... и блять пластинка master of reality??? Робчик становится ведьмой? — Яркий пример не такого как все. — Янис завалился на кровать Берта и зажег сигарету, хотя в большинстве своём, он никогда их не курил. В шкафу ничего примечательного не нашлось, поэтому друзья переключились на прикроватную тумбочку, расположившуюся возле подоконника. — Ох, какие прелести. — Даша достала из ящика серебряную цепочку, наушники, мятную жвачку и такие же сигареты, салфетки, три пачки таблеток, непонятные ключи и две коробки не распакованных презервативов. — Вот вам и Притистрит стартер пак... А это че? На самом дне валялось фото-полароид, которое она задумчиво покрутила в пальцах. Там был изображён улыбающийся Уланс, с милым маленьким пёселем на руках. — Боже, это очень мило. — Она показала фото-карточку всем присутствующем, и даже стойкий Назар растянул губы в глупой улыбке. — Только вот, зачем он эту фотку хранит. — Ну Берт любит фоткать, он часто многих из нас исподтишка щёлкает. — Задумчиво проговорил Янис, передавая Тарасовой сиграету. — Вот представь, выдался у тебя плохой день, все заебало, а ты просто ложишься на койку и таращишься на улыбающегося во все 32 зуба Уланчика! — Звучит по-пидорски. — Грязно выплюнул Назар, с силой ударив ногой по комоду. Время утекало, как песок сквозь пальцы, а они так ничего и не нашли. — Ой блять, себе бы это сказал, когда во сне чуть Гришанин хер за щеку не взял. — Подстебал его Янис, предусмотрительно положив на лицо подушку. — У меня фотка есть. — Хлебало закрыл, мудила с нижнего Тагила. — Назар был даже не столько зол на Бадурова, сколько на Гришу, который гаденько подсмеивался за спиной. — А ты че ржошь, неужели встал от одного прикосновения? — Не поверишь. — Коротко ответил Григорий, склоняя голову к плечу. — Блять, тебе челюсть повторно выбить или че развонялся на все село? — Рыпнулся Вотяков, чуть выпячивая вперёд грудь. Для уверенности. Ляхов ничего не ответил, лишь осел на кровать поближе к Янису, продолжая угорать в полголоса. — Блять, петух, спрячь своё достоинство. — Даша бойко стукнул в солнечное сплетение Назара и тот свёл плечи обратно, болезненно скривившись и при этом матерясь как её покойный прадед. — Когда я дружила с Робертом, он частенько прятал бонг под кроватью, так что подняли жопы, и помогли мне поднять матрас. Ребята возражать не стали, лишь Бадуров тихонько застонал, не желая покидать тёплое насиженное место. Назар с Гришей быстро подняли матрас к стенке, при этом умудрившись даже не скинуть покрывало. Дарья оказалась права. Там был настоящий склад. Стеклянные трубки, какого-то хуя бутылки для водного, миллиард CD-дисков с музыкой для машины, коробки от кроссовок и что-то, что люди на их планете называли личными дневниками. — Это не хорошо, но... — Даша чуть наклонилась, всматриваясь в упор в потрепанную временем тетрадку. — Хватит вола ебать, доставай! — Подтолкнул её Назар, потирая руки от нетерпения узнать несколько тайн о своём близком друге. Гриша тоже терся рядом, пытаясь разглядеть хоть что-то и чуть ли не залезал на бедную Дашу. Но стоило девушке лишь открыть первую страницу, как из-за спины тут же вылетел Янис, одним движением вырывая книжку из рук и при этом крича во все горло: «Нельзя!» — Чепух, не твоё - не трогай! — Назар побежал за ним, пытаясь отжать заветную вещицу. — Это не прилично! Поставь себя на его место, гандон! — Как говорится, у Бадурова сверкали пятки, он мигом закрылся в ванной и услышал, как Назар с силой ударился о дверь. — Схавал? — Обкурок, я тебе это припомню. Даша тем временем прибывала в немом трансе, ибо Григорий обнаружил в одной коробке из под вансов чуть больше, чем килограмм стаффа. — Ебанный насос, куда ему столько... — Гриша задумчиво покрутил в руках спрессованные под пленкой зипы и повернулся к вернувшемуся Назару, продемонстрировав ему находку. — Ахуеть, а как, позвольте блять спросить, мы должны это унести? — У Вотякова глаза были по пять рублей, он ещё никогда в своей жизни не видел столько наркотиков. — Нас же примут блять, в стране за 0,3 грамма садят, а у нас блять на тысячу больше! — Да не ссы ты, заебешь. — Даша повернулась к Назару и попросила притащить Яниса, ибо у неё созрел очень грандиозный план. — И че ты надумала? — Спросил Гриша, уставившись в прикрытое тюлькой окно. Дождь лил уже больше четырёх часов, они скоро уплывут. — Я положу обратно, и только блять посмейте даже посмотреть в его сторону. — Появившийся из дверного проема Янис не дал ей ответить, аккуратно сложив дневник обратно, возле коробки. — Это че, соль? — Ну типа. — Коротко отозвался Гриша, при этом даже присвистнув. — Ну что ж мальчики... — Даша ехидно облизнулась, предвкушая небольшую месть всему мужскому роду. — Снимате трусы, будем делать закладки. — Ебланка блять. — Гриша хлопнул себя одной рукой по лбу, а второй показал средний палец. Янис возражать не стал, видимо его ещё не до конца отпустило и послушно стал расстегивать ширинку на джинсах. Даша понимала, что уговоры тут не при чем и лишь разорвала ногтями пачку, высыпая из плёнки множество зиплоков на кровать. — Это для храбрости. — Она спиздила из общей кучи один пакетик, и сделала на стеклянной покрышке стола три полоски, без предупреждения снюхивая одну. В большой семье клювом не щёлкают — и Гриша тут же последовал её примеру, склонившись над столом в три погибели. Назар вообще не люблю наркоту, но сейчас, пусть и без особого энтузиазма, всё снюхал до последней пылинки. — А мне... — Хуем по губе, и так сегодня толи мукой, толи коксом прямиком из Мексики обдолбился, так что жуй клумбу и помалкивай. — Отчитал Вотяков Яниса и прискорбно потёр жгущий нос рукой. — И че вы мне хотите сказать, какой-то там Обрыгал Метро сдох от этого прикола? — Ну если ты снюхаешь ещё четыре таких прикола, то встретимся на концерте Кобейна. — Пожала плечами Даша, насильно стягивая с гриши джинсы. — Назар, у тебя дырка на пол жопы, не дай бог ты зип засветишь. Спустя добрые минут двадцать, пацаны имели полную задницу мефедрона, а Тарасова с ехидной улыбочкой крутилась на стуле Плаудиса. Они ещё минут двадцать пообсуждали, чем может являться «развилка всех дорог», как вдруг снизу что-то зашумело. — Это холодильник заработал?... — Шёпотом спроси Гриша и ему от страха чуть тряпку в рот не засунули, лишь бы замолчали. Звуки были такие... определенные, как будто кто-то только что открыл дверь и пьяненько напевал мотив какой-то песни. В двух словах, отчим Роберта. — Валим, валим, валим! — зашипел Назар, выталкивая всех к окну. Даша с Гришей уперлись и не в какую не подходили, смотря на Вотякова обосранными глазами. — Сдурел?! Второй этаж жилого дома, ноги переломаешь! — шикнула на него Дарья, покрутив пальцем возле виска. — А что нам нахуй остаётся делать? К уебку этому пойдём? Здрасьте, выпустите, мы домом ошиблись?! — Схватился за голову Назар, и отвлёкся на Яниса, который вылез уже на другую сторону и держался руками за карниз. — Стой долбоеб, реально высоко! — Тут... да твою мать, сколько можно? — Янис пальцем нащупал под карнизом ещё несколько маленьких пакетиков и в голове взмолился. Он бы не смог отдать их ребятам, поэтому вытолкнул пальцем из залежи и дал упасть на траву. Сам же он ногами наступил на какой-то выступ, потом резкий маневр и схватился руками за водосточную трубу, полностью по ней съезжая. Впрочем, жив остался. Он первым же делом схватил упавшие наркотики и спрятался за углом, чтобы его не дай бог не увидели в окнах. — Че застряли, спускайтесь! Назар последовал его примеру, и многозначительно посмотрел на Гришу, как только оказался внизу. Тот без слов все понял и чуть улыбнулся. — Дашуль, прости, я любя. — Он без предупреждения схватил русоволосую на руки и кинул в окно. Та от стремительности развития событий даже заорать не успела, тут же приземляясь в сильные руки Вотякова. — Тишь, все равно бы ты ногами не достала. — Она было открыла рот, да только вот Назар самовольно прикрыл его рукой, отбегая в сторону Яниса. Гриша слез тоже без приключений, единственное, от Тарасовой по башке получил не хило. Через забор они перелезли как и в прошлый раз, только вот шли медленно, мефедроновая задница давала о себе знать. — Чубака, что ты там нашёл? — Обратился Назар к Бадурову, заглядывая к нему в сумку. Там валялось ещё несколько зипов с какой-то хуетой, чуть отличной от мяу из комнаты Берта. — Вот он конченный. Пабло Эскобар блядский. — И при этом сам одну траву с лином долбит. Я ему поражаюсь. — Неопределённо ответила Тарасова, шаг прибавляя. — Слушайте, если это реально тот перекрёсток на посте, то надо ускориться, это вообще не близко. — А ты попробуй ускориться, когда тебе в очко пластиковый пакет тычет от каждого шага! — Возразил Назар, но пошёл быстрее - уж очень он переживал за Криса. — Гришаня уже походу через задницу занюхнул. — Янис кивнул в сторону какого-то угрюмого Григория, что тут же попытался вернуть былое выражения лица. — Ты че скис, братуха? Буда загадочно ухмыльнулся и прибавил шагу, стараясь не отставать от ребят. Путь был как минимум не близкий, а ещё они могли подумать вовсе не о том месте и придти в никуда. Но видимо, интуиция братву не подвела, потому что возле самого поста группа очаровательных мужчин любезно повязала их.